Однако, когда украинским карателям, оккупировавшим Донбасс, совсем уж прижали хвост союзные силы республик, ВСУ были вынуждены применить штурмовую авиацию. В итоге сразу два самолета Су-25 оказались сбитыми зенитными расчетами ДНР. Украинские пилоты-палачи полагались на свою скорость, броню и неуязвимость штурмовиков еще советской постройки. Но и силы противовоздушной обороны вчерашних ополченцев перешли на качественно новый уровень стараниями русских военных советников.
Власти ДНР заявили об уничтожении еще одного самолета-разведчика воздушных сил Украины, но эта информация пока что подтверждена не была.
Расчет «Панциря-С1» Отдельного зенитного дивизиона «Филин» прикрывал теплоэлектростанцию, которая давала свет и тепло жителям ДНР. Посреди донецкой степи возвышались два огромных усеченных конуса – градирни-охладители – и высоченная труба.
Говорят, что с высоты этой 330‑метровой трубы в ясную погоду видно Азовское море в 100 километрах к югу. Градирни – вполовину меньше «ростом», по 150 метров. Белые клубы дыма из трубы и пара – из градирен в морозном воздухе были похожи на огромные клочья комковатой ваты. Они будто приклеены к монументальным строениям. А дальше располагались длинные бетонные здания цехов, переплетения массивных трубопроводов, на ажурных опорах протянулись линии электропередачи. Возле электростанции находились водохранилище и небольшой городок энергетиков.
Бандеровцы, в принципе, могли бы дотянуться до этого важного объекта энергетической инфраструктуры республики дальнобойными реактивными комплексами «Смерч» или даже мощными оперативно-тактическими ракетами «Точка-У». Промахнуться по такому контрастному объекту в степи на многие десятки километров было практически невозможно. Поэтому уровень боевой готовности не снижался.
Мощный ракетно-пушечный «Панцирь-С1» являлся своеобразным центром противовоздушной обороны в этом районе. Его, как говорят военные, «подпирали» зенитно-ракетные комплексы «Оса» и скорострельные зенитные пушки ЗУ-23-2 на грузовиках «Урал». Имелись еще и переносные зенитные ракетные комплексы. В целом получилась неплохо продуманная система объектовой ПВО.
Макс прошел по извилистому ходу сообщения и взобрался по лесенке в кабину боевого управления «Панциря». Плоская фазированная антенна кругового обзора была поднята, но не вращалась – комплекс находился в дежурном режиме.
– Как обстановка, Игорь?
– Нормально, – отвлекся от тактических экранов и с хрустом потянулся в кресле. – Заступаешь?
– Да, иди отдыхай.
– Сашка где?
– В кабине дрыхнет.
– Скажи ему, чтобы дров для буржуйки натаскал.
– Ага, – зевнул лейтенант Сычев. За время дежурства он заметно устал.
Командир комплекса, как более опытный, заступал на боевую вахту с утра, после бессонной ночи в кабине управления внимание заметно притупляется. А после за пультом его сменял Максим. Зенитные расчеты могли немного отдохнуть только днем, к вечеру и на протяжении всей ночи боевое дежурство вели полным составом. К тому же зенитный комплекс и землянку связывала простая и надежная система сигнализации. Так что по боевой тревоге командир или оператор мог практически мгновенно прибыть на свой боевой пост.
Командир зенитного расчета пошел отдыхать в землянку, а Максим провел контроль функционирования аппаратуры, как того требовала инструкция, и внес свои данные в электронный журнал боевого дежурства.
С помощью многоспектрального электронно-оптического визира лейтенант периодически осматривал местность, но ничего подозрительного не наблюдалось. Максим откровенно скучал, погода с утра не задалась: ледяной порывистый ветер гнал по небу рваные свинцовые облака, которые время от времени лепили снежными зарядами.
Сигнал боевой тревоги раздался уже под вечер, когда уже немного распогодилось. Из вышестоящего штаба сообщили, что в небе замечена скоростная цель. Ракета?! Макс тут же вызвал командира расчета.
Игорь примчался почти мгновенно, Максим скороговоркой доложил ему обстановку.
– Подать высокое на потребители, боевая тревога! Сашка, заводи машину. Оповестить боевые расчеты дежурных зенитных средств.
– Есть, командир.
– Высокое напряжение подано на потребители, включена РЛС кругового обзора, – доложил Макс. – Комплекс к бою готов.
Над «Панцирем-С1» завертелась плоская фазированная антенна. На огневом модуле поднялись блоки зенитных ракет и спаренные стволы скорострельных пушек.
На экране локатора вспыхнула изумрудным значком метка. Бортовой компьютер тут же выдал ее параметры движения, азимут и вектор сближения.
– Есть цель! Одиночная, скоростная, идет курсом на нас. Удаление 60 километров, высота – 200 метров. На запросы «свой – чужой» не отвечает, – привычной скороговоркой доложил Максим. – Предполагаю, бомбардировщик противника.
– Подтверждаю. С приходом в зону поражения цель – уничтожить! – приказал лейтенант Сычев.
В тот же момент ситуация на экране локатора кардинально изменилась: высветились еще две метки целей, а первая выпустила ракеты. Макс тут же доложил, но командир и сам все видел. Положение для них стало критическим – смерть приближалась к зенитному комплексу со сверхзвуковой скоростью!
Многоцелевые фронтовые бомбардировщики Су-24М ВВС Украины поднялись в воздух с аэродрома подскока в Харьковской области. Лететь в район Дебальцева им было всего ничего. Пара самолетов сразу же ушла на предельно малую – всего в полсотни метров – высоту, держась как можно плотнее, чтобы отраженный от них импульс радиолокатора воспринимал пару Су-24М как одну отметку.
А еще один такой же реактивный бомбардировщик оставался на двухстах метрах, отвлекая внимание. Он нес на подвеске две противорадиолокационные ракеты Х-58. Пара бомбардировщиков Су-24М, летящих на сверхмалой высоте, вооружена двумя ракетами Х-29Л с лазерным наведением на каждой машине. Целью атаки являлась теплоэлектростанция на территории ДНР. Поражение такого важного энергетического объекта стало бы серьезной победой украинских войск и отвлекло бы внимание от «Дебальцевского котла» ВСУ.
Сам удар по электростанции в ДНР планировали «западные партнеры» из НАТО. С их точки зрения, подобная операция вполне укладывалась в рамки концепции «войны с Россией до последнего украинца». Фронтовой бомбардировщик Су-24М – машина сложная и капризная, чего стоит только крыло с изменяемой геометрией. С трудом во всей единственной на Украине 7‑й бомбардировочной авиабригаде из Староконстантинова удалось найти всего шестерых самых отчаянных или же самых отчаявшихся для этого вылета: троих пилотов и столько же штурманов. Кроме наград и званий украинское командование, как обычно, щедро посулило им благодарность чуть ли не от самого президента Петра Порошенко[8], солидную премию и квартиры в Киеве. Только после этого они согласились на эту миссию для самоубийц.
В принципе, из-за своей исключительной наглости такой внезапный удар мог бы увенчаться успехом. Рев двигателей трех боевых самолетов скроет постоянная канонада в районе Дебальцева и Углегорска, визуально в плохую погоду обнаружить скоростные реактивные бомбардировщики очень сложно. А сплошного радиолокационного поля в ДНР нет. Так что проскочить можно…
У «сепаров», правда, имеются и зенитные ракетные комплексы малой дальности, такие как «Оса» или «Стрела-10», или что-то переносное вроде ПЗРК «Игла». Правда, ночью переносные комплексы применить практически невозможно.
Но пилоты и штурманы в кабинах Су-24М все же потели от страха в своих катапультных креслах.
Пока что все шло по плану: в кабине шедшего выше самолета с позывным «Сокіл-23» истошно взвыла сирена станции предупреждения о радиолокационном облучении «Береза».
– Я – Сокіл-23, по мені наводится зенітний комплекс! Випускаю протирадіолокаційні ракети.
Тут же штурман выпустил обе Х-58 в сторону источника излучения – а им, естественно, был радар кругового обзора комплекса «Панцирь-С1»…
В кабине боевого управления «Панциря» на экране высветились быстро приближающиеся метки ракет. Секунду спустя изображение засеребрилось помехами с борта реактивного бомбардировщика.
– Цель номер один запустила две ракеты, идут на нас. Цель ставит активные помехи, – доложил Макс.
Сейчас на них со скоростью более 1000 м/с летели две боеголовки по полтора центнера каждая. Приходилось делать огромные усилия, чтобы голос звучал ровно и по-деловому, глядя, как конкретно тебя именно в эту минуту пытаются убить.
– Цель уничтожить! – скомандовал лейтенант Сычев.
– Есть пуск!
С «частокола» из дюжины контейнеров на огневом модуле «Панциря» стартовали залпом две зенитные управляемые ракеты. С ревом и свистом они унеслись к целям. Двухступенчатые ЗУР мгновенно набрали скорость 1300 м/с. Бортовой компьютер зенитного комплекса самостоятельно определил наиболее опасные цели – две противорадиолокационные ракеты. На них и стали наводиться ЗУР комплекса «Панциря-С1».
– Дальность до ракет противника? – запросил лейтенант Сычев.
– Пятнадцать километров.
– Вырубай локатор, переходи на сопровождение по ИК.
– Понял. Навожу по инфракрасному каналу, сопровождение устойчивое… – Макс удерживал стробы захвата на приближающихся ракетах противника. – Есть поражение первой! Поражение второй! Цели уничтожены, расход – две.
На скорости более километра в секунду русские ракеты 57Э6Е взорвались, образовав сплошное облако из нескольких тысяч осколков, которые мгновенно превратили украинские противорадиолокационные ракеты в исковерканный металлолом. А на экране тепловизионного прицела на фоне темного неба расплылись ярко-белые кляксы взрывов.
– Включить РЛС кругового обзора, – приказал лейтенант Сычев.
Он, как командир боевого расчета, абсолютно правильно оценил ситуацию, для чего, собственно, он и нужен. Если атакуют по такой тактической схеме, то один из самолетов несет ракеты для подавления зенитных средств и обеспечивает прорыв ПВО, а остальные непосредственно бьют по охраняемому объекту. В данном случае – по электростанции.