– Бедные дети! Им еще одиннадцать лет ходить сюда, как на каторгу!.. – с притворным сожалением, улыбаясь, выдал Макс. – Вот у меня, помнится, в восьмом классе целых две двойки в четверти были: по пению и по рисованию.
– Так, Макс, ты плохо влияешь на будущую отличницу! – в тон ему, улыбаясь, ответила Виктория. – И вообще, у меня такое впечатление, что я веду в школу двоих первоклашек.
На торжественной линейке все происходило, как помнил из своего детства и сам Макс. Первоклассница в нарядном белом фартучке и с огромными бантами на руках у выпускника в костюме и при галстуке возвестила бронзовым школьным звонком начало нового учебного года. Море цветов и улыбок, приподнятое настроение и у детей, и у взрослых. Первая учительница: у кого из первоклашек такая же молодая и веселая, как мама, а у кого – мудрая и заботливая, как бабушка.
Капитан Полевой поднял взгляд в небо – умытое вчерашним легким дождем, ярко-синее, с пушистыми облаками. Совсем еще летнее солнце щедро дарило свои теплые лучики. Макс точно знал, кто из расчетов Отдельного зенитного дивизиона дежурит сегодня на боевых позициях, чтобы небо 1 сентября оставалось безмятежным…
Возникла неожиданная заминка: завуч школы приметила его в военной форме и с наградами на груди и пожелала, чтобы «товарищ военный» непременно сказал напутственное слово ученикам.
– Прошу прощения, но мне нельзя «светиться» лишний раз… – Макс углядел среди собравшихся журналистов с местного и республиканского телеканалов.
А вот в классе по просьбе молодой учительницы Ольги Петровны молодой офицер выступил с удовольствием. Сидящая за первой партой Настя просто лучилась от счастья и гордости.
Правда, во всей этой бочке меда не обошлось, как водится, без ложки дегтя. Родной папаша Насти, слегка выпивши, видимо, накануне, вспомнил о своих отцовских обязанностях. Причем явился не один, а, так сказать, с «тяжелой артиллерией» – своей мамой.
Макс почувствовал, как моментально напряглась и занервничала Виктория, предчувствуя скандал и неминуемо испорченный праздник. Офицер с ободряющей улыбкой легко сжал ее ладонь – все в порядке, милая…
Сам же он с некоторой брезгливостью рассматривал папашу в отутюженных, со стрелками, брюках, но в мятом пиджаке и несколько аляповатом галстуке. И густо напомаженную крашеную тетку, которая стала суетиться перед Настей, подчеркнуто не замечая Викторию.
– Настенька, здравствуй моя девочка! А ты не помнишь свою бабушку?! Приехала бы в гости…
– Мои бабушка и дедушка живут в Воронеже, а вторые бабушка с дедушкой – здесь у мамы, – неожиданно ответила дочка.
Макс с трудом сдерживал улыбку, читая в глазах Виктории неприкрытый восторг.
– Устами младенца глаголет истина, не правда ли?.. – негромко, но веско произнес Макс. – Скандала здесь я не допущу.
– Нет-нет, какой скандал… Ну, хотя бы вот, мы тут Настеньке собрали… – Крашеная тетка, по-другому Макс ее и не воспринимал, попыталась суетливо сунуть конверт.
– Спасибо, не нужно, – все так же сдержанно ответил русский офицер.
Это 1 сентября стало значимым для Макса по разным причинам. Большие изменения произошли и в его жизни, и в Донецкой республике, которую защищал офицер-зенитчик, и в России, и в мире.
Максу присвоили звание капитана, теперь он стал командиром батареи ЗРПК «Панцирь-С1». Хлопот по службе существенно прибавилось, но новый комбат был на хорошем счету у командования – настоящий боевой офицер. В этом отношении авторитет Макса оставался непререкаем, хоть он особо со своими инициативами не лез и выслужиться не пытался. Просто выполнял день за днем свой ратный труд. Боевые дежурства продолжались, теперь во времена «ни войны ни мира» зенитные комплексы в основном сбивали украинские беспилотники, несколько раз успешно перехватывали неуправляемые ракеты «Градов» и «Ураганов». Макс, несмотря на статус командира батареи, предпочитал находиться не на командном пункте, а на своем «Панцире». Он лично выезжал со своим расчетом на боевые дежурства. Оператор Димка Игрок делал успехи, и вот тут уже Макс воспользовался в некоторой степени собственным служебным положением и не отпускал талантливого наводчика-оператора. Хотя тот уже и получил третью маленькую звездочку на погоны.
В семье тоже все было совсем неплохо. Дочь подрастала, Виктория устроилась по специальности – юристом на госслужбу. Макс выкраивал время, чтобы чаще бывать дома. В общем, жизнь потихоньку налаживалась.
«Бывший» Виктории пребывал в некотором «мерцающем» режиме, на границе восприятия, как надоедливая муха, которую не получается прихлопнуть окончательно. Кстати, со своей дочерью он видеться не горел желанием, да и сама малышка всецело воспринимала Макса как своего отца.
В республике тоже происходили значимые перемены. Возрождалась промышленность и экономика.
После трагической гибели первого главы ДНР Александра Захарченко ее возглавил умный и амбициозный Денис Пушилин. И если, по мнению Макса, первый глава ДНР все же являлся больше харизматичным военным вождем, то уже Пушилин в большей степени был политиком. Не таким одиозным, но расчетливым, если на то пошло – хитрым, в большей степени видевшим перспективы и масштаб политических изменений. Пришло новое время, требующее новых решений.
Да, с гибелью Захарченко ДНР осиротела, и Макс теперь мог представить, как скорбели обычные люди после смерти Сталина. Но за эти годы было создано главное – система государственной власти, правоохранительные органы, развита – с огромной поддержкой России – социальная сфера, медицина. Построены вооруженные силы, которые формально продолжали называться Народной милицией. Да, ДНР и ЛНР продолжали считаться непризнанными республиками, но во многом они вобрали в себя весь цивилизационный потенциал и Донбасса, и Русского мира.
А потом наступило 24 февраля 2022 года.
Глава 28Русские идут!
Утро после исторической речи Президента России Владимира Путина озарили сполохи русских ракет и ударных самолетов Воздушно-космических сил РФ. Началось то, чего восемь лет под варварскими украинскими обстрелами ждали жители непокоренного Донбасса.
Высокоточные ракетные удары пришлись по Киеву и другим крупным городам Украины, по складам боеприпасов, местам сосредоточения ВСУ, аэродромам, электростанциям, складам горючего, трансформаторным и тяговым подстанциям на железной дороге. В 25 километрах под Киевом – на стратегически важном аэродроме Гостомель – высажен вертолетный десант. Первый и Второй корпуса Народных милиций ДНР и ЛНР пришли в движение. Дончане пошли на юг – освобождать Мариуполь, а луганчане устремились к Северодонецку и Лисичанску. А со стороны Крымского полуострова, не встречая сопротивления в первые дни, русские войска стремительным марш-броском заняли Херсон и стратегически важную, крупнейшую в Европе Запорожскую атомную электростанцию.
В самые первые часы и даже дни киевский режим во главе с президентом-клоуном Зеленским пребывали в состоянии тяжелейшего нокаута. Было даже опасение, что Зеленский убежит из Киева. Для чего, собственно, русские десантники и взяли под контроль Гостомель и блокировали другие аэропорты столицы Украины. Но после, оправившись от первой паники, киевский режим ответил варварскими обстрелами, прежде всего территорий ДНР и ЛНР.
В Отдельном зенитном дивизионе прозвучал сигнал тревоги. Капитан Полевой еще затемно отправился на служебной машине к себе на батарею.
Виктория наотрез отказалась уезжать с дочерью к его родителям в Воронеж, проявив редкостное упрямство. В семье разбушевался даже небольшой скандал. Все доводы Макса были отметены напрочь заявлением любимой супруги: «Мы не для того ждали восемь лет, пока нас освободят русские войска, чтобы теперь от них же и убегать!» Логично, блин, ничего не скажешь…
– Ну, елки зеленые! Упрямый ты овен! – не выдержал Макс.
– Скажи уже прямо – овца!.. – не осталась в долгу его ненаглядная.
– Честно говоря, есть немного…
– К тому же именно сейчас я не могу бросить госслужбу, – заметила юрист.
– Хорошо, но обещай мне быть осторожной. «Тревожные чемоданчики» для тебя и для Насти собраны. Полевые аптечки со всем необходимым – тоже, – перевел напряженный разговор в более практичное русло Макс. – Если что, сразу уезжайте к родителям. Будьте умничками, я вас обеих целую!
Вскоре за капитаном Полевым пришла служебная машина, чтобы увезти его в зенитный дивизион.
Вскоре, перекрывая все нормативы по развертыванию, вторая батарея «Панцирей-С1» капитана Полевого уже находилась на позиции. И буквально сразу же на индикаторах кругового обзора РЛС вспыхнули многочисленные отметки воздушных целей.
– Классифицирую: ракеты РСЗО «Смерч», двенадцать единиц, полный «пакет». Азимут – 280 градусов, удаление – 60 километров, высота – 650 метров.
– Расчетам комплексов взять на сопровождение, с приходом в зону поражения цели уничтожить! – приказал Макс, оставаясь в резерве на своем командирском «Панцире-С1».
– Сопровождение устойчивое. Пуск по первому каналу… Пуск по второму… Есть встреча… Перехват! Расход две, – доложили командиры остальных комплексов.
Дымные стрелы сверхзвуковых управляемых ракет пронзали небо, ведомые стальной волей русских офицеров, и находили в бездонной синеве отмеченные радиолокаторами зенитных комплексов цели. На этот раз Макс смог судорожно выдохнуть: все двенадцать ракет украинского «Смерча» успешно перехвачены.
– Комплексам – сменить позицию, ТЗМ – обеспечить перезарядку ракет боевых машин. Быстро! – отрывисто отдал приказ командир батареи.
Постоянно маневрируя в заданном районе, «Панцири-С1» капитана Полевого только за первые три дня с начала Специальной военной операции расстреляли тройной боекомплект ракет и снарядов. Экипажи записали на свой счет одну сбитую «Точку-У», примерно под сотню перехваченных неуправляемых ракет РСЗО разных калибров, четыре ударных беспилотника и пару истребителей МиГ-29 Повітряных сил. Киевский режим, как загнанный бешеный волк, стремился напоследок укусить побольнее. Украинские националисты наконец-то сбросили благостные маски, надетые для Евросоюза и прочих приверженцев «либеральных ценностей». Под этими масками так и оставался кровавый клыкастый оскал. И правильно Путин начал спецоперацию! – За все эти годы в Донбассе Макс насмотрелся на лицемерие различных еврочиновников, которые всячески закрывали глаза на кровавые провокации бандеровцев.