В свою очередь, события в Крыму весны 2014 года всколыхнули русскоязычный Донбасс, Харьковщину, Одессу. Казалось, еще немного, и Новороссия при поддержке России превратится из абстрактной социально-политической идеи в реальное государство – со своими границами, суверенитетом, правами и свободами, построенными на концепции Русского мира…
Но трагедия 2 мая в Одессе, когда в Доме профсоюзов украинские националисты заживо сожгли людей – сторонников Русского мира, разделила противостояние на «до» и «после». Вот тогда-то и стали вооружаться в Донецке и Луганске, именно 2 мая в Одессе разожгло пожар гражданской войны на Украине.
Выступления пророссийских активистов в Харькове, в Одессе, в Запорожье, в Днепропетровске были жестоко подавлены бандеровцами и иностранными наемниками. Держались только, опоясавшись блокпостами, Донецк и Луганск. Но и они требовали помощи.
В расположении Отдельного зенитного ракетно-артиллерийского дивизиона все были как на иголках. По телевизору и в Интернете транслировались ужасающие по своей жестокости новости с Украины. Заживо сгоревшие активисты Русского мира в Одессе, запрет русского языка, преследования Русской православной церкви, ожесточенные перестрелки в Донецкой и Луганской областях, отряды народного ополчения с оранжево-черными георгиевскими лентами на полувоенной форме. Оружие, добытое из музеев или взятых штурмом украинских отделений милиции. Какие-то невообразимые «ган-траки», сделанные из обшитых сталью грузовиков с автоматическими пушками и пулеметами в кузове…
– Долго еще нам сидеть?! – уже откровенно роптали офицеры и солдаты. – Нужно же что-то делать! Нужно спасать русских в Донбассе, ведь они в нас верят!
На утреннем построении Федор Дмитриевич зачитал боевой приказ: скрытно выдвинуться в район Донецка и приступить к выполнению боевых задач по противовоздушной обороне важных промышленных объектов не признанной пока Донецкой Народной Республики.
– Помните, на территории ДНР вы будете находиться скрытно, режим секретности всех ваших действий будет беспрецедентным. С дивизионом пойдет Отдельная рота прикрытия, по сути, по взводу на каждую нашу батарею. Кроме того, местные ополченцы также выделят свое вооруженное прикрытие для сопровождения наших установок и противодиверсионных действий. Там, в Донбассе, сейчас уже идет настоящая война с украинскими нацистами. И мы тоже должны быть готовы ко всему. Все понятно?
– Так точно, товарищ подполковник!
– Разойтись!
«Панцири-С1» уже давно стояли в боксах – загруженные ракетами и снарядами, заправленные и готовые к бою. Вместе с огневыми установками в такой же готовности находились и машины технического обеспечения. Стараниями старших офицеров Отдельного дивизиона все уже давным-давно знали свои обязанности. Взревели двигатели техники, раздались резкие звуки клаксонов.
В крови уже по полной кипел адреналин, когда Макс в бронежилете, кевларовой каске, забитой магазинами «разгрузке» и с автоматом на плече плюхнулся в кресло в кабине КамАЗа. Рядом сидел командир Игорь Сычев, а сержант-сверхсрочник Сашка сосредоточенно крутил баранку, управляя 30‑тонным грузовиком. Они шли колонной на запад, избегая крупных шоссейных дорог. Впереди и позади двигались БТР-80 боевого прикрытия. А сверху постоянно жужжали беспилотники, они создавали вокруг зенитных установок невидимый, но непреодолимый «кокон» радиопомех. Для этого же служили и станции радиоэлектронной борьбы – РЭБ – на некоторых бронетранспортерах прикрытия. Колонна шла отнюдь не по GPS-навигаторам, а по бумажным картам с прочерченным маршрутом. Смартфоны с геопозиционированием и встроенными фотокамерами у всех изъяли, оставили только кнопочные телефоны-«звонилки», да и те на время марша приказали выключить и отсоединить батареи. Погода, как по заказу, выдалась пасмурной, временами моросил мелкий дождик. И это не могло не радовать, казалось, что и «небесная канцелярия» способствует максимальному сохранению режима секретности.
Поверх огневых модулей на «Панцирях» висели лохматые маскировочные сети, так что если не знать, куда именно смотреть, то и непонятно, что это за чудо едет!.. Меры секретности действительно соблюдались очень серьезные.
Форсированный марш в Ростовскую область занял почти целый день.
Под вечер остановились в каком-то полевом лагере в небольшом леске. Выставили боевое охранение, подняли в воздух пару беспилотников. Перво-наперво обновили маскировку боевых машин. Потом – плотный и по-армейски сытный ужин. Все валились с ног от усталости, а потому ранний отбой восприняли с пониманием.
Но и подъем оказался тоже весьма ранним. Еще затемно колонна Отдельного дивизиона уже оказалась на марше.
– Ну, вот и начался наш беспримерный подвиг… – с нескрываемой иронией вынес свой вердикт Сашка.
От водителя сейчас требовалось все его мастерство. Мощные КамАЗы шли с погашенными фарами, ориентируясь только на красные габаритные огни идущей впереди машины.
Уже на той стороне их встретили несколько джипов с пулеметами. Колонна «Панцирей» остановилась.
Возле замызганных, а зачастую и простреленных джипов стояли угрюмые мужики в старых советских или милицейских бронежилетах, в самодельных или трофейных «разгрузках». Автоматы в руках – со смотанными изолентой магазинами. На некоторых «калашниковых» Макс увидел подствольные гранатометы или коллиматорные прицелы. У одного из ополченцев через плечо перекинут ремень пулемета с коробкой под патронную ленту снизу.
На переговоры с местным ополчением отправились подполковник Филимонов, его начштаба и командиры зенитных батарей.
Остальные выбрались из грузовиков, чтобы размяться и покурить.
– Добро пожаловать на нашу гостеприимную донецкую землю! Мой позывной «Артем», – представился командир ополченцев. – Дальше мы разделимся, и каждая батарея зениток пойдет за своей машиной сопровождения.
Офицеры расстелили на массивном капоте одного из джипов карту и, подсвечивая фонариками, стали обсуждать маршруты.
Макс поежился от утреннего холодка, прихлебывая сладкий ароматный кофе из объемистого термоса, который припас многоопытный сержант Сашка. Над степью плыл невесомый синеватый туман, небо на востоке уже начало заметно сереть, гасли последние бледные звезды.
– Переход между мирами… – задумчиво произнес Максим.
– Что? – не понял Игорь Сычев.
– Переход между мирами – почти незаметный, но очень важный. Из обычной мирной жизни – на войну. Ты заметил взгляды этих ребят, ополченцев? Они совсем другие, не такие, как у нас. Но скоро и мы с тобой станем такими же…
– Да ладно тебе, философ!.. Все будет как на полигоне.
– На полигоне или на компьютерном тренажере мишень не пытается тебя уничтожить. Тут – не компьютерная игра, последнее сохранение через клавишу F-5 не запустишь.
– Это и есть те самые знаменитые «Панцири»? Я их только по телевизору да на Ютубе видел! У нас все же попроще: недавно у бандеровцев «стрелу-десятую» отжали. Так еле на нее экипаж нашли. Мало кто в этом деле разбирается. – К русским офицерам подошел донецкий ополченец.
Выглядел он как и большинство: старый «калашников» с потертым деревянным цевьем и прикладом, смотанные изолентой магазины, выцветший на солнце камуфляж, георгиевская ленточка на лямке разгрузочного жилета.
– Что-то молодо вы выглядите, чтобы такой сложной байдой управлять.
– А кто сказал, что мы умеем этой «байдой», как ты выразился, управлять?! Мы ее на автозаправке угнали и решили малехо покататься! И заблукали трошки… – начал зубоскалить Макс. Чего-то на него «накатило».
– О, вот это разговор! – оценил шутку ополченец. – И много вас таких, «заблудившихся»?
– Военная тайна.
– И то верно… – кивнул местный.
– А как тут в целом?.. – поинтересовался Макс.
– Уроды нацистские давят… Когда еще только эти сволочи из «нацбатов» были, то как-то с ними своими силами справлялись. Да и то – с трудом. А сейчас они еще и армию подключили: танки, бронетехнику, «арту», авиацию особенно… А мы – с «калашами» против танков и «Градов»! Донецк, Макеевку, Горловку обстреливают. Недавно даже сюда прилетело… Хотя наш город почти что у самой границы с Россией. Тут недалеко Саур-Могила, за нее, чую, скоро серьезная заварушка начнется, господствующая высота все-таки… Мариуполь вот мы не удержали, Волноваху… Это на юге, возле Азовского моря. Так что, ребята, вы вовремя приехали. Работы нам здесь всем хватит.
– Кончай перекур! По машинам! – прозвучала команда.
Теперь колонна их второй батареи в составе четырех комплексов «Панцири-С1» и двух ТЗМ – транспортно-заряжающих машин с двойным боекомплектом каждая – петляли по ухабистой проселочной дороге. Асфальт под колесами попадался только изредка.
Наконец въехали в небольшой шахтерский городок неподалеку от границы с Россией. Максим с интересом глядел по сторонам: аккуратные беленые домики пригорода, стандартные панельные пятиэтажки и девятиэтажки еще советской поры. Над домами возвышались ажурные шахтные копры с колесами шкивов, на которые наматываются тросы, опускающие клети вниз, под землю, – добывать уголь. А следы этого многолетнего тяжелого шахтерского труда возвышались более чем заметно – терриконами. Огромные рукотворные горы вместе с заводскими трубами и ажурными опорами линий электропередачи и завершали типично промышленный ландшафт Донбасса.
Зенитчиков из России удивило обилие советских автомобилей на дорогах: «жигули», в том числе и самые первые знаменитые «копейки» – ВАЗ-21-01, «москвичи», «Нивы»…
– Смотри, смотри, это что – рафик?! – удивился водитель Сашка микроавтобусу РАФ-2203 родом еще из Советской Латвии.
– А вон «запорожец» стоит, правда, без колес.
Хоть было еще раннее утро, встречать русские «Панцири-С1» вышло много местных жителей. У многих из них в руках были красные флаги или русские триколоры вместе с черно-сине-красными полотнищами ДНР. Люди бросали на боевые машины букеты цветов, дарили блоки сигарет, несли бутылки с питьевой водой – летний