– Едем на базу, берем наших, и вы нас проводите на Конечную.
– И что тогда будет? – растерянно спросил дед Ларион.
– Увидите небо в алмазах! – ухмыльнулся Георгий.
Глава 3День победы
На Конечную собрались той же ночью. Кузьмичев внушительно сказал: «Промедление смерти подобно!», и все с ним согласились. Близость к вражьему стану пугала, но и выводила логику безопасности – кто ж будет искать противника у себя под боком?
Выехали на транспортере, привычно следуя вверх по течению реки. Управлял вездеходом Джафар Раджабов, и ближе к истоку, там, где откосы каньона опадали в невысокие валы битого камня, он повернул не в лес, как в пору партизанства, а направил транспортер к дороге. На ровной грунтовке Раджабов выжал сто километров в час. Миновал поворот к биостанции, проехал мимо сожженных остовов «вездиков» – следов недавнего прорыва, и покатил дальше на запад.
Места пошли глухие, деревья с обеих сторон трассы почти смыкали кроны вверху, чему Кузьмичев только рад был. Порой и животины местные выглядывали на дорогу – трахеодонт перебежал проезжую часть, парочка арахнозавров выскочила, постояла, поразводила шипастые хилицеры и умотала обратно в лес.
– Примерно досюда дошло кольцо биозачистки, – объяснил Алехин, возымевший горячее желание осмотреть образцы старинного оружия. – Зверье тут непуганое, так что не зевайте.
Станция показалась неожиданно – плотная завеса деревьев разошлась, открывая обширную поляну, по краям которой и была выстроена Конечная, поставленная буквой «П».
Вездеход затормозил, остановился, качнув передком.
– Фары включи, – сказал Кузьмичев и поспешил наружу.
Джафар направил свет прожекторов под высокий навес, убавив яркость.
Знакомые очертания ЗРК полковник углядел сразу – под навесом поместилась станция наведения ракет, похожая на кубическую карету, поросшую антеннами. Две решетчатые «тарелки» торчали наверху, одна – на кронштейне сбоку. И три пусковых установки стояли рядышком с СНР – десятиметровые ракеты стремительного, хищного контура будто ждали, когда их поставят на боевое дежурство.
– Эс-семьдесят пять Эм-два «Волхов», – нежно проворковал полковник. – Отлично… Эти куда лучше «Двины» – та не берет низколетящие цели, а «Волхов» работает и на сотне метров высоты, и даже на пятидесяти…
– «Шилка»! – заорал Виштальский. – Ух ты! Да тут даже две «Шилочки»! Живем…
Кузьмичев только руки потер – «Шилки» всегда неплохо помогали его «ракеткам», простреливая мертвые зоны, куда С-75 не залетали и где не брали цель.
– Это зенитная самоходная установка, – авторитетно объяснял Виштальский потомкам, – шпарит с двух километров! Боекомплект – две тыщи снарядов, скорострельность – три тыщи четыреста выстрелов в минуту. Это если с четырех стволов.
«Шилки» на гусеничном ходу стояли, одинаково задрав кверху четырехствольные автоматические зенитки. Большие кабины – на всю платформу – и диски радаров придавали ЗСУ вид очень внушительный. Настоящие боевые машины!
– Старье, конечно, – критично высказался Кузьмичев, разом погасив восторги Марка, – но по мелким целям свое отработают.
– Я шо-то плохо не понял, – проговорил Виштальский в своей обычной манере. – Об чем вы думаете? Было бы за шо думать! Вы ж молодец, как я не знаю, и шо? Вы мучаете себя сомнениями! Командир, это прямо смешно! Пусть вас не волнует этих глупостей – враг-таки будет разбит, победа будет за нами!
– Не расходуй мне последний нерв, – проворчал Кузьмичев, подстраиваясь, – дай спокойно сделать свое мнение.
– Так я за шо!
Георгий, более не слушая балаболистого южанина, обошел все боевые единицы, внимательно осмотрел их и вернулся к вездеходу, махнув рукой Раджабову: гаси!
Прожектора потухли, и теперь только свет лун забирался под навес, бликуя на округлых боках ракет. Род войск – герой…
Кузьмичев инстинктивно хлопнул себя по карману и досадливо скривился – последнюю сигарету он скурил еще до Нового года.
Эх, затянуться бы сейчас…
– Я понимаю Марка, – начал он, пригашивая раздражение, – но лично не испытываю большой радости. Тут всего четыре ракеты, две пусковые установки и одна СНР. Это не ЗРК, товарищи. Это разукомлектованный ЗРК, то есть не шибко боеспособная куча хлама. Ладно там генератора нет – мы его заменим нейтронным аккумулятором. И приборы нужные сыщем. А где найти ракетчиков? Нас тут всего двое с капитаном! Ты, кажется, восхищался «Шилочкой»? Так даже у нее в экипаже четыре человека – командир, механик-водитель, оператор поиска и оператор дальности. Что тогда говорить о ЗРК?
– Ну, можно поднатаскать наших инженеров-контролеров… – неуверенно предложил Алехин.
– Можно, – легко согласился Кузьмичев. – Даже нужно! А где взять транспортно-заряжающую машину?
– Это та, которая перевозит ракеты и устанавливает их?
– Именно.
– А если тяжелую систему приспособить?
– Хм… Ну, возможно. Только это все мелкие придирки. Беда в другом – я не верю, что эти ракеты смогут поразить себумские корабли. Марк – ша! Скажите мне, какой толщины борта у этих средних скаутов?
– Как минимум два метра.
– Вот! А БЧ[27] моих ракеток весит всего двести кило, из них на сам заряд приходится лишь девяносто, остальное – поражающие элементы. Спрашивается: как мне этой хлопушкой пробить двухметровую броню?
Марк открыл рот и закрыл его. Снова приготовился говорить.
– Так что же, – растерянно сказал он, – мы их… никак?
Кузьмичев подумал и обратился к Алехину:
– Объясни мне, Антон, одну вещь. Когда скаут пролетал над нами, я заметил у него внизу большие такие, круглые решетки. Это что такое?
– О! – восхитился Алехин. – В самую точку! Это защитные решетки гравитаторов, Георгий. Их покрывают несколькими слоями мезовещества, отражающим и лазерные лучи, и даже пучки антипротонов. Но ракету или снаряд решетка не отразит! Она прикрывает гравигенные и гравизащитные распределители, устройства надежные, но хрупкие, и эти ваши поражающие элементы просто раскрошат их!
– Ага! – снова вдохновился Марк.
– Не понимаю, – нахмурился Кузьмичев, – зачем допускать такое – чтобы на боевом корабле было слабое место?
– Да оно вовсе не слабое! Просто себумы, впрочем, как и мы, давно уже не пользуются пушками или ракетами. В космосе они практически бесполезны. Пуля летит со скоростью метров триста в секунду, а корабль двигается быстрее в сотни, в тысячи раз! Поневоле вооружишься другими активными средствами, лучевыми или пучковыми. И тут еще один момент… Если бы мы затеяли атаковать скауты ракетами в космосе, у нас не было бы ни единого шанса – противометеоритные пушки испарили бы ваши С-75 на подлете!
– Еще лучше, – процедил Георгий.
– Да нет же! – с жаром воскликнул Антон. – Эти-то скауты в атмосфере! Значит, их ПМП в отрубе! Отключение происходит автоматически – и у них, и у нас. Просто чтобы корабли не сбивали птиц, воздушных змеев… А пассажирский глайдер ПМП способна принять за астероид третьей величины и уничтожить его залпом!
– Ясненько… – взбодрился Кузьмичев. – И что будет, если я воткну скауту в задницу мою С-75?
– Так я ж говорю – скауты в атмосфере планеты! Значит, и закон всемирного тяготения на них тоже распространяется. На каждом из скаутов стоит по два гравитатора, и, если хотя бы один из них раскурочить, корабль упадет! Не грохнется, но ощутимо приложится к поверхности. А уж если оба гравитатора гавкнутся…
– Все понятно! Тогда так. Ты, Антон, двигаешь обратно на базу, берешь спецов и возвращаешься. Мне нужны тяжелая система для транспортировки и зарядки ракет, пара тягачей для пусковых установок, еще один – для СНР. Какой-нибудь… этот… автономный энергоблок, хотя бы десяток спецкостюмов из силикета – ты говорил, они хорошо радиацию держат? Вот и тащи их. Марк! Возьмешь Переверзева и его десантников. Раджабов! Твоя задача – привести танк высшей защиты к городу-колонии. ЗРК мы разместим там…
Вся ночь прошла в делах и заботах. Проще всего оказалось объяснить суть дела тяжелой системе – огромный могучий кибер подхватил своими манипуляторами все четыре ракеты и потащил их к Космограду. А вот выучить за одну ночь инженеров-контролеров, сделав их классными ракетчиками, было куда сложней.
Под утро Кузьмичев вымотался совершенно, мечтая о кружке черного кофе. Кофе он терпеть не мог, но другого средства против слипания глаз он не знал. Зато оно имелось у Лиды. Врачиня нашла Георгия и протянула ему серебристую пилюльку.
– Примите это, – сказала она.
– А что это?
– Спорамин. Это такое лекарство, оно выключает сон.
– То, что доктор прописал! – усмехнулся Кузьмичев и проглотил пилюльку.
– Запейте. – Кастырина предложила полковнику стакан витаминизированной воды.
– И что бы я без вас делал, Лидочка…
Женщина лишь улыбнулась, косясь на подбегавшую Аллу.
– А ты чего не спишь? – сурово нахмурился Георгий.
– Заснешь тут, – проворчала Миньковская, прижимаясь к полковнику и ревниво поглядывая на Лиду. – Ты только вернись, хорошо?
– А как же… Мы только туда и обратно.
– Знаю я ваши «обратно»… – вздохнула Алла и пригорюнилась. Всхлипнула.
– Ну, здрасте!
– Все, все… Это нос сам…
Прячась в тени, устраивал проводы Марк Виштальский, шепчась с худенькой большеглазой брюнеточкой. Брюнеточку звали Сара, была она сервис-инженером и пленила капитана-ракетчика с первого взгляда. Война не лучшая пора для амурных дел, но любовь не выбирает времена и возрасты…
Мимо, глухо рокоча, проехал песчаный танк. В его кузове сидели странные существа – в серых спецкостюмах, с огромными круглыми шлемами на головах. Шлемы были не прозрачными, а серебристыми. Это ехали бравые десантники.
– Переверзев! – позвал полковник через коммуникатор.
– Я! – отозвался старший сержант.
– Ты хоть видишь что-нибудь в этом горшке?
– А как же! Это такой специальный материал, он только изнутри прозрачный. Называется спектролит!