Это не было комплиментом, а просто еще одним и, возможно, последним напоминанием, так как на первую фразу она никак не отреагировала. И Вирджиния поняла, что вместо третьей словесной попытки расшевелить ее будет удар. Она приблизилась к клиенту с приоткрытым ртом, но он первым принялся пылко целовать ее, а затем отнес на кровать. Какой счастливой она чувствовала себя в этих руках! Затеяв с ним любовную игру, она поняла, что за внешним изяществом молодого человека скрывается немалая физическая сила: когда он сжимал ее своими тонкими ногами, ей хотелось кричать от боли и, конечно, от удовольствия, которое в таких случаях всегда охватывало ее…
— Как тебя зовут? — спросил он потом, когда все кончилось.
— Таинственная Незнакомка.
— А дальше?
— Это все.
— Ну, если ты думаешь, что я из полиции… — Его улыбка была одновременно и безразличной, и полной иронии.
— А тебя как зовут? — проявила инициативу Вирджиния, впервые испытывая удовольствие от «ты» к клиенту.
— А я не прячусь. Меня зовут Алекс, а еще Херувим.
Вирджиния невольно вздрогнула: это двусмысленное прозвище очень шло его бесстыдно-невинному лицу.
— А также, — продолжал Алекс, чуть колеблясь, — э-э… Да чего тебя стесняться! А также Золотая пасть.
— Пасть? — переспросила Вирджиния.
— Смотри сюда.
Алекс оттянул нижнюю губу, и она с ужасом обнаружила целый ряд зубов из желтого металла, вероятно золота.
— Выбиты одним ударом… — громко засмеялся Алекс, не замечая неприятного выражения, появившегося на лице женщины. — Ну что, детка, покувыркаемся еще?..
Они «покувыркались» совсем немного, и Алекс мгновенно оделся.
— Уже уходишь? — печально спросила Вирджиния.
— Да, понимаешь, приятель… — он вдруг прервал себя и раздраженно захохотал: — Рехнуться можно! Я ей объясняю!
66
На следующий день Алекс был без Майкла. Так как Вирджиния занималась с другим, к нему вышли Дэзи и Эдна.
— Не дергайтесь! — отрезал он их заигрывания. — Хочу Таинственную Незнакомку.
Ожидание затягивалось. Но время не имело для него обычного измерения. Как и Майкл, он обладал звериной способностью надолго замирать, полностью отключаться от окружающей действительности.
Его оцепенение рассеялось лишь от шума приближающихся шагов Вирджинии. Довольная его присутствием, она попыталась обнять Алекса, но он остановил ее резким жестом.
— Вот и ты наконец!
— Но, Алекс, я не виновата…
Он с трудом подавил в себе желание высказать ей недовольство. Дело, конечно же, было в ее долгом отсутствии, но как признаться женщине, если он отказывал в этом даже себе?
— Ладно, от тебя ничего не требуют, — сказал он хмуро и поцеловал ее в губы. Вирджиния ощутила жар его дыхания и холод металла. «Этот «коктейль», — подумала она, — будет сниться мне ночами».
Алекс оставался с Таинственной Незнакомкой долго, очень долго. Казалось, он, а вместе с ним и с не меньшим удовольствием этот глоток делала Вирджиния. Ее очаровали его крепкие объятия, она испытывала удовольствие только от того, что лежала рядом с Алексом. Несколько раз она порывалась ласкать его тело, почти невидимое в зашторенной комнате, но останавливалась. Наконец желание коснуться пересилило, и она слегка дотронулась и тут же отдернула руку: пальцы уперлись во что-то угловатое, неестественное.
— Ты не привыкла к шрамам? — спросил он не то удивленно, не то пренебрежительно. — Давай руку! Будем тебя учить.
Взяв ладонь Вирджинии в свою, Алекс провел ею по всему телу. Шрамы были везде: на руках, бедрах, спине, животе.
— Но как?! Откуда?! — ужаснулась Вирджиния.
— Может, тебе еще судебное досье принести? Запомни: мужчину не допрашивают. — Его удивила собственная — поучающая — интонация, но большого внимания он этому не придал. — Ладно, детка, посмотрела и гуляй… буду одеваться…
67
Вирджиния скучала без Алекса. Сначала она думала, что ей просто надоели другие мужчины. Это было, но обращать внимание на такие пустяки в ее среде не привыкли. Потом она забеспокоилась именно о нем: Алекс не приходил к миссис Эллен несколько дней. Расспрашивать хозяйку она не стала, предпочла переживать молча. «Может, я ему разонравилась?.. Нет, наверное, нет. Ведь он всегда выбирал меня… Он сидит без денег и поэтому не приходит…» — осенило в итоге Вирджинию.
Алекс заглянул в заведение в начале следующей недели, и подскочившая к нему веселая Вирджиния предложила:
— Если у тебя нет денег, я могу…
— Замолчи! — закричал Алекс срывающимся голосом. У него перехватило дыхание, восстановив которое он заговорил с чувством оскорбленного достоинства: — Если бы я захотел… их уже трое… они содержат меня… Ты отдаешь себе отчет… но ты… я не хочу… Понятно? Денег! Держи их, эти вонючие деньги!
Он бросил на стол смятую пачку. Стодолларовые банкноты были перемешаны с мелкими купюрами.
— Я даже не знаю, сколько их, — продолжал он с презрением. — А когда они кончатся, у Алекса не будет проблем с их поисками.
— Тогда… — забормотала Вирджиния.
— Что тогда?
— Почему ты не приходил? Где ты пропадал?
— Хватить болтать! Я здесь не для разговоров! — отрезал Алекс выведенный из себя ее вопросами. Но за раздражением явно чувствовался какой-то странный надрыв.
С этого дня он в буквальном смысле слова поселился у Эллен. Колючий и неразговорчивый вначале, он стал расслабленным и покладистым, будто раз и навсегда прекратил попытки бороться с увлечением этой женщиной. Нечто подобное испытывала и Вирджиния, с той лишь разницей, что ей не приходилось уговаривать себя: Алекс был желанным с первой встречи, и с каждым днем это чувство только усиливалось. Так разрушилась стена, которую Вирджиния возвела между двумя своими жизнями, ибо имя «Алекс» не оставляло ее теперь и дома.
68
Потерявшая рядом с Алексом счет времени, Вирджиния вдруг вспомнила, что у них сегодня назначен ужин и что Ральф наверняка уже пришел и волнуется. Усталая, разгоряченная ласками любовника, она вовсе не хотела покидать этот дом. Опоздать?.. Может быть, Ральф поймет, что она опаздывает, и отменит ужин? Вирджиния нехотя стала собираться домой, затем поболтала с Эллен и свободной Дэзи. Но в последний момент решила-таки позвонить. Объяснив мужу, что задерживается на примерке, попросила встретить ее прямо в ресторане.
Де Брикассары были приглашены двумя молодыми писателями, друзьями Ральфа. Привыкнув оценивать мужчин с точки зрения заведения миссис Эллен, Вирджиния отметила, что один из них, темненький и живой, скорее всего пользуется успехом у женщин. В его движениях было что-то чувственное, а на лице постоянно играло выражение твердости и нежности, против которого слабый пол бессилен. Вирджиния подумала об этом, когда он пригласил ее потанцевать. Молодой человек всегда дышал к ней неровно, но в этот вечер был особенно дерзок: все норовил скользнуть рукой ниже пояса. Эта подростковая шалость не расстроила Вирджинию, она списала ее на темперамент молодого человека. А потом, как же мелко и безжизненно выглядели потуги ее партнера по танцу с одним — лишь одним — даже непроизвольным движением, жестом Алекса! Этот мог вывернуться наизнанку, но никогда не достичь той простодушной дикости и того деспотизма, которые были доступны другому — покрытому шрамами и надменно платящему за любовь, которую он дарил как подарок, которой награждал.
Весь вечер Вирджинию не покидал образ Алекса. Она была ближе к своему порочному Херувиму с золотой челюстью, чем к любому из тех, кто ее окружал. На ее губах застыли слова, которые она однажды бросила Кроузу: «Вы не созданы для насилия!» Она гордилась, что сидит среди этой публики в платье, которое трогал Алекс, что не успела вымыться, поэтому на ее коже остались следы его ласк. И эта гордость особенно красила Вирджинию. Она чувствовала себя, что называется, в ударе. Правда, иной раз осторожность ей изменяла. Так, выходя из ресторана, она поцеловала Ральфа с пылом, который обычно предназначался другому. Муж смешался, он не привык к таким знакам внимания, и Вирджиния поняла, что совершила промах. Первый за последнее время. Так испортить долгую и кропотливую работу! Она была в отчаянии. Еще мгновение, и Вирджиния поняла, что у миссис Эллен она бывает теперь только ради Алекса, а на других мужчин ей глубоко наплевать. Куда же девались мечты о том вульгарном типе, который удовлетворял ее когда-то в снах? Тайная жизнь, так искусно спрятанная от мужа, вдруг вырвалась из дома мадам Эллен и ранила ее дорогого Ральфа. Пока лишь ранила; в следующий раз — это Вирджиния сознавала отчетливо — Ральф будет стерт с лица земли, а вместе с ним и она тоже. «Нужно во что бы то ни стало остановиться, исправить линию судьбы, — страстно думала она. — Забыть Алекса! Это единственный выход…»
Итак, решение было принято.
69
Благосклонно, но с некоторым опасением, миссис Эллен встретила это решение.
— Вы не хотите видеть этого парня, и я вас понимаю, — сказала она. — Я не знаю о нем ровным счетом ничего, но в самом деле лучше бы он обходил этот дом стороной. Только получится ли его отвадить? Друг Майкла… Ладно, милая, я сообщу, что вы больны. Может, он и отстанет…
Четыре дня спустя, когда Вирджиния выходила из дома миссис Эллен, на ее пути возник человек, не узнать которого было невозможно.
— Я тебя провожу, — спокойно и как бы отстраненно сказал Майкл.
От внезапной встречи у Вирджинии подогнулись коленки, но она послушно шла за этим монстром, не замечая ни людей, ни улиц. Впрочем, так продолжалось недолго. На площади неподалеку от их с Ральфом дома внутренний крик пробудил Вирджинию. Как?! Она за пределами заведения миссис Эллен с его завсегдатаем, да с каким! С кошмарным Майклом! И это там, где ее могут встретить знакомые и где все знают ее как добродетельную жену уважаемого человека! Вирджинии казалось, что сковавший ее ужас рожден даже не самой ситуацией, а судьбой, которую она выбрала и которую четыре дня назад попыталась изменить. «Убежать!» — пронеслось в ее сознании, и Вирджиния едва ли не с криком о помощи бросилась к проезжавшему мимо такси. Однако чугунная клешня Майкла в последний момент сжала ей плечо, и она почувствовала безразличие и отупение каторжника, делающего первые шаги в кандалах. Сила, исходившая от этой руки, в одно мгновение уничтожила всю волю молодой женщины.