– Так или иначе, я хотел дать равные шансы всем автомобильным компаниям, – принц имел в виду свой многомиллионный контракт на поставки машин для магрибской армии. – А то, что с русскими такое случилось именно в этот раз, лишает их надежды на контракт. Хотя как раз они и были в этом году главными фаворитами. Судьба поворачивается порой странным образом.
– Как сказать, как сказать… – улыбнулся немец. – Может быть, и мы были фаворитами. Но шанс у русских еще есть! Ведь никто же не сбрасывает их со счетов. У них же осталась еще одна машина!
Принц укоризненно покачал головой.
– Зачем же лукавить, господин Диц? Кому же, как не вам, не знать, что так называемая еще одна машина русских – всего лишь ближайшая техпомощь для фаворитов? Так делают все команды – и ваша, насколько я знаю, тоже не исключение.
Действительно, у каждой серьезной команды, принимающей участие в ралли, всегда имелась одна машина, которая, хотя и была заявлена среди участников, на самом деле являлась мастерской на колесах, которая первой приходила на помощь своим товарищам в случае очередной неисправности или аварии. Поэтому фраза Дица прозвучала в высшей степени цинично.
– Я думаю, что нет смысла спорить о каких-то мелочах. Хотел бы сказать, ваше высочество, что вы очень хорошо разбираетесь в тонкостях автомобильных соревнований. – Отто Диц сделал серьезное лицо. – Никто не сможет обвинить вас в несправедливости. Вы сделали, что смогли, – дали шанс всем. И если русским не повезло – значит, такова была воля Аллаха.
А верблюжьи соревнования на ипподроме как раз подошли к своей кульминации – главной скачке сезона, в которой как раз и разыгрывался знаменитый приз. Принц Насир покинул свое место в ложе и подошел к арене, чтобы по давней традиции объявить старт подготовившимся финалистам.
Стадион шумел, словно огромный океан. Правитель Магрибии неспешной, присущей особам королевской крови походкой прошел к возвышению на ипподроме. Здесь вручались награды. Выигравший состязание победитель чувствовал себя не совсем в своей тарелке. Это был мужчина лет тридцати пяти, в белой одежде, украшенной цветной вышивкой. Его лицо, мокрое от пота, выражало и восторг и смущение одновременно. Еще бы – выиграть главные скачки страны и получить приз из рук руководителя государства – мечта многих. Он обводил глазами трибуны. Казалось, на трибуне не было ни одного свободного места. Сегодня здесь собрались и рыбаки с побережья, и горцы из далеких районов, жители пустынь и оазисов – представителей всех районов и профессий можно было встретить на ипподроме. Когда правитель Магрибии вручил статуэтку золотого верблюда победителю, трибуны взорвались овациями. Многотысячный хор ревел и хлопал. Взглянув на лицо победителя, без труда можно было понять, что сегодня – самый счастливый день в жизни этого человека.
Принц вернулся на свое место, когда его гость из Германии как раз заканчивал разговаривать по телефону.
– Я впечатлен, ваше высочество! – сказал, быстро свернув разговор с невидимым собеседником, немец. – Как вас любит народ – люди буквально пожирают вас глазами.
– Да, кстати, я пришел к выводу, что соревнования необходимо будет продолжить в ближайшее время, – улыбаясь и махая рукой наблюдавшим за ними зрителям, сказал принц Насир.
– Это будет самым лучшим вариантом! – обрадовался герр Диц. – А как же последняя машина русских? Вдруг что-нибудь подобное случится и с ней?
– Я подумал и об этом. Теперь ее постоянно будет охранять моя личная гвардия. Но, если эта машина придет первой – контракт получит Россия, – принц серьезно посмотрел на немца.
– Безусловно! Это самое справедливое решение! – не скрывая радости, прохрипел Отто Диц. – Я всегда говорил, ваше высочество, что сотрудничать с вами – одно удовольствие.
Немецкий гость сиял, словно новенький гривенник. Еще бы! Вариант, при котором российская «техничка» становилась бы победительницей гонок, был практически исключен. Ну, разве только, если сразу со всеми лидерами ралли случилось бы примерно то же, что произошло с двумя ведущими российскими экипажами.
А на арене ипподрома тем временем начинался концерт в честь правителя Магрибии принца Насира Абида Али и сегодняшнего героя гонок на верблюдах. Новый победитель скачек, одетый в расшитые золотом одежды, сидел на возвышении сцены напротив княжеской ложи, вокруг него под восточную музыку кружились танцовщицы в разноцветных шароварах. Неожиданно в ложу принца вошел взволнованный адъютант и зашептал ему на ухо нечто такое, отчего его высочество сразу одеревенел лицом.
– Что-то случилось, ваше высочество? – осторожно спросил герр Отто.
– Ничего особенного, однако приношу вам свои извинения, так как вынужден вас покинуть, – проговорил принц. – А вы наслаждайтесь великолепным зрелищем.
Правитель Магрибии улыбнулся, но его улыбка выглядела натянутой. Он быстро покинул ложу.
«Интересно, какие именно новости так его обеспокоили?» – подумал Отто Диц.
Стадион ликовал. Восточный праздник всеми красками переливался перед гостем.
Глава 20
Жаркое солнце, висящее над пустыней, склонялось к западу. Проводившие своих новых знакомых археологи вернулись к наклонившейся скале и, попивая традиционный кофе с кардамоном, наблюдали за работой перегонного аппарата. Из агрегата, который, похоже, уже почти выполнил свое сегодняшнее задание, вытекали последние капли драгоценного продукта.
– Ну вот, есть, оказывается, в жизни в этой стране и хорошие стороны! – довольным голосом сказал развалившийся в раскладном кресле Богдан. – Главное их найти, или хотя бы придумать.
– Ага! – подтвердил Алесь. – Я только сегодня это как следует почувствовал. Но, наверное, не стоит судить обо всей стране только по жизни в пустыне? Сам понимаешь, местность, где мы работаем, – совсем не показатель.
– Вообще-то ты прав! – согласился Богдан. – Страна-то хоть и маленькая, но разнообразная. Недаром столько народов за множество веков оставило на ней свой след. Давай вспомним: финикийцы, карфагеняне, римляне…
– … арабы, берберы, испанцы, португальцы, французы… – охотно продолжил Алесь.
– Еще нужно назвать туарегов…
– И чернокожих гнауа – потомков рабов, которых в Средние века приводили сюда с тропического юга!
– Кое-что в голове еще осталось! – расхохотался Богдан, прекратив перечисление. – Да, каждый народ принес что-то в сегодняшнюю культуру княжества. Когда мы найдем этих римлян (если, конечно, мы их найдем), нужно будет потребовать у Жаклин, чтобы она отпустила нас на денек-другой на экскурсию в горы. А то ведь никаких развлечений. Отправимся в глубь страны, ненадолго сменим обстановку…
– Или на побережье океана, – мечтательно сказал Алесь. – Там тоже сейчас неплохо.
– Поплавать захотелось? – прищурился Богдан. – А не замерзнешь в зимних волнах?
– Какое там – замерзнешь! Мне хотя бы на время избавиться от этой проклятой жары!
Действительно, несмотря на середину января, даже в тени скалы было довольно жарко, термометр показывал тридцать четыре градуса – в России, Беларуси и Украине подобная температура бывает только в самый разгар лета.
Попробовав жидкость, вытекающую из агрегата, друзья поняли, что процесс перегонки пора останавливать – весь содержащийся в браге алкоголь уже перекочевал в большую пластиковую бутыль. Семидесятиградусного напитка получилось на удивление много – двадцатипятилитровая емкость заполнилась до краев.
– Я так думаю, – сказал, оценивающе глядя на результат своих трудов, Алесь, – нам этого должно хватить до самого окончания экспедиции.
– Это только в том случае, – наставительно поднял палец Богдан, – если напиток будем употреблять только мы вдвоем.
Затаскивая заветную посудину в дверь своего жилого домика, Алесь и Богдан услышали голос бегущего в их сторону бригадира местных рабочих. На арабском языке, который Богдан освоил уже довольно неплохо, бригадир кричал что-то об обнаруженной землекопами удивительной находке. Спрятав бутыль, приятели торопливо отправились на место.
– Уж не искомое ли обнаружено, как думаешь?
– А вот сейчас увидим…
Возле свежего раскопа, который был начат только сегодня, уже успели столпиться чуть ли не все рабочие экспедиции. То, на что несколько минут назад наткнулись землекопы, несомненно, являлось останками человека. После первого же взгляда на череп в сильно проржавевшем шлеме, рядом с которым угадывались очертания человеческой фигуры, облаченной в остатки античных доспехов, Алесь и Богдан поняли, что главная цель экспедиции достигнута – обнаруженный в песках скелет два тысячелетия назад был римским воином.
– Есть! – прошептал Алесь. – Вот оно.
– Ну, так где же наша мадам? Вот уж она теперь обрадуется! – сказал Богдан, склоняясь над скелетом древнеримского легионера.
– Это точно! – Алесь до глубины души был взволнован увиденным. – Я ведь тебе говорил! Я с самого начала не сомневался, что мы их найдем!
Правота профессора Жаклин Давидофф, которую упорно не хотели признавать чуть ли не все историки и археологи мира, теперь была доказана. «Братья-славяне» уже предчувствовали, что скоро информационные агентства разнесут по свету сообщения о сенсационной находке, и в археологическом лагере нужно ожидать паломничества ученых с известными именами. Но Алесь и Богдан не знали, что самой Жаклин уже никогда не суждено узнать о выдающемся открытии, к которому она шла всю свою жизнь.
– Гляди, доспехи у него совсем истлели, – заметил Алесь. – И меч-гладиус полностью проржавел.
– А вот наконечник пилума почти целый, – добавил Богдан.
«Пилумами» назывались короткие копья с длинными и тяжелыми металлическими наконечниками, которые в древности успешно использовали римские воины и не только они. Брошенный умелой рукой пилум при удачном попадании в цель мог пробить довольно толстые доспехи и даже пронзить врага насквозь. Под тяжестью впившихся в них копий щиты, которыми прикрывались вражеские солдаты, приходилось отбрасывать из-за невозможности дальнейшего использования. От деревянного древка пилума, на которое, по-видимому, опирался древнеримский воин перед смертью, за две тысячи лет не осталось и следов. А вот его длинный и широкий наконечник, немного напоминающий австрийский штык времен Первой ми