ак он летал по-настоящему, совсем как птица.
Так летать и обезьяна бы выучилась.
Я унизилась до того, чтобы напялить на себя эти дурацкие штуки. Потом ступила на "детскую лестницу" и поднялась на сто футов, показав Ариэль, что с их помощью можно "летать". После чего с радостью их скинула, помогла Ариэль застегнуть комплект большего размера и надела свои красавцы. Джеффа я прогнала. Два инструктора — это чересчур. Но увидев на ней крылья, он опустился возле нас.
Я взглянула на него:
— Опять ты?!
— Тебе не кажется, что ты слишком сильно затянула ей плечевые ремни?
— Ты что, забыл? Или я, или ты. Если хочешь помочь, стряхни свои цветастые плавники и надень то же, что Ариэль… Я на твоем примере буду объяснять, чего не следует делать. А нет, так заберись на двести футов вверх и не суйся — как-нибудь обойдемся без советов праздношатающихся пилотов…
Джефф надулся как маленький, но Ариэль меня поддержала:
— Слушайся учителя, Джефф, будь умницей.
Глайдеры он не надел, но и не отстал. Кружил рядом, не сводя с нас глаз, пока ему не влетело от шефа за то, что он торчит в туристской зоне.
Надо отдать Ариэль должное — она была хорошей ученицей. Я поймала себя на мысли, что, пока думала только о том, как ее научить, она мне даже нравилась. Она очень старалась и быстро все схватывала благодаря хорошим рефлексам и хорошему чувству равновесия. Я сказала ей об этом, и она скромно призналась, что когда-то занималась балетом.
Около полудня она спросила:
— Можно мне попробовать настоящие крылья?
— Да ты что, Ариэль! Нет, знаешь, думаю, не стоит.
— Почему?
Я не нашлась, что ответить. Она полностью освоила все, что только можно с этими ужасными глайдерами. Чтобы учиться дальше, ей нужны были настоящие крылья.
— Ариэль, это опасно. Поверь, это совсем не то, что ты до сих пор делала. Ты можешь удариться и даже разбиться.
— Ты будешь за это отвечать?
— Нет, прежде, чем сюда войти, ты ведь написала расписку.
— В таком случае я хочу попробовать.
Я прикусила губу. Расшибись она без моей помощи, я не проронила бы и слезинки, но позволить ей рисковать в то время, когда она была моей ученицей… смахивало на Давида и Урию.
— Ариэль, я не могу тебе этого запретить, но я умываю руки.
Теперь уже она прикусила губу.
— Если ты так настроена, я не могу просить тебя со мной позаниматься, но все равно, мне хочется попробовать. Может быть, Джефф мне поможет.
— Наверно, поможет, — выпалила я. — Если он настолько глуп, как я думаю.
Выражение ее лица изменилось, но она промолчала, потому, что как раз в эту минуту рядом с нами оказался Джефф.
— О чем спор?
Мы хором стали объяснять, в чем дело, но только сбили его с толку — он решил, что это моя идея, и начал на меня орать. Я что, спятила? Я что, хочу, чтобы Ариэль ударилась? Соображаю я или нет?
Я рявкнула:
— Заткнись! — потом тихо, но твердо добавила: — Джефферсон Хардести, ты попросил меня помочь твоей приятельнице, и я согласилась. Так нечего теперь встревать! И не думай, что я потерплю подобный тон.
Он насупился и медленно произнес:
— Я категорически запрещаю.
За время воцарившегося молчания можно было медленно сосчитать до пяти. Потом Ариэль спокойно сказала:
— Холли, пойдем раздобудем для меня какие-нибудь крылья.
— Пошли.
У всех, кто летает, есть собственные крылья — это естественно: настоящие напрокат не выдаются. Правда, можно купить уже бывшие в употреблении: или дети из них выросли, или были сделаны на заказ новые крылья, или еще что-нибудь в этом роде. Я разыскала мистера Шульца, у которого хранится ключ, и сообщила ему, что Ариэль собирается купить крылья. Но сначала она их испробует. Перебрав сорок с лишним пар, я нашла комплект, который стал мал Джонни Квиверас; я знала, что эти крылья в порядке, но тем не менее тщательно их проверила.
Помогая ей с хвостовыми лопастями, я сказала:
— Ариэль, все-таки это опасная затея.
— Знаю. Но нельзя же чтобы мужчины думали, будто мы у них под каблуком.
— Да, пожалуй, ты права.
— На самом-то деле так оно и есть. Но только им незачем это знать. — Она пробовала хвостовое управление. — Лопасти раскрываются большими пальцами ног?
— Да. Но ты этого не делай. Просто держи ноги вместе, вытянув носки. Понимаешь, Ариэль, к настоящему полету ты еще не готова. Сегодня ты будешь лишь парить, как парила, и все. Обещаешь?
Она посмотрела мне в глаза:
— Буду делать только то, что скажешь… даже крылом не шевельну, если не позволишь.
— Хорошо. Готова?
— Готова.
— Ну, рискнем. Ой, я кажется, глупость сморозила: они не оранжевые…
— А это важно?
— Конечно. Еще как.
Последовал нудный спор из-за того, что мистер Шульц не желал перекрашивать их только для пробы. Ариэль все уладила, купив крылья, после чего нам пришлось ждать, пока высохнет краска.
Наконец мы вернулись к вышке, и она взлетела. У нее отлично получалось, она споткнулась всего один раз, при посадке. Джефф все время торчал поблизости, выписывая над нами восьмерки, но мы не обращали на него никакого внимания. Очень скоро я научила ее заворачивать в широком плавном вираже. Вообще-то эти жуткие глайдеры предназначены для того, чтобы парить по прямой. В них можно сделать поворот, но для этого надо изрядно попотеть.
Наконец я опустилась рядом с ней и спросила:
— Ну что, хватит?
— Мне никогда не хватит. Но если скажешь, я сниму крылья.
— Не устала?
— Нет.
Она взглянула поверх крыла на "детскую лестницу" — с десяток летящих лениво скользили по ней вверх, сложив крылья.
— Вот бы разок попробовать. Это, наверно, такое блаженство! — сказала она.
Я подумала вслух:
— Конечно, чем выше, тем безопаснее.
— Ну так в чем же дело?
— М-мм… безопаснее при условии, что знаешь, как и что надо делать. Подниматься в воздушном столбе — значит просто парить, иными словами, выполнять то, чему ты до сих пор училась. Ты спокойно лежишь, а поток сам уносит тебя на полмили вверх. Потом ты так же спускаешься, плавно описывая круги вдоль стены. Но наверняка ты не удержишься и выкинешь какой-нибудь фокус — хлопнешь крыльями или еще что-нибудь такое.
Она серьезно покачала головой:
— Не сделаю ничего, чему ты меня не учила.
Но я все же беспокоилась:
— Слушай, подняться надо будет всего на полмили, но отсюда до "лестницы" — пять миль, а потом больше пяти миль вниз. Уверена, что руки у тебя выдержат?
— Уверена.
— Имей в виду, можешь начинать спускаться в любой момент, не обязательно подниматься до конца. Время от времени слегка сгибай руки, чтобы не онемели. Только ни в коем случае не хлопай крыльями.
— Не буду.
— Ладно. — Я расправила крылья. — Пошли.
Я помогла ей попасть в воздушный столб и плавно наклонилась вправо, потом влево и начала двигаться вверх против часовой стрелки. При этом я очень медленно гребла руками, чтобы она не отставала. Как только она поняла, что от нее требуется, я крикнула:
— Ариэль!
— Да, Холли.
— Я буду над тобой. Не тяни шею, на меня смотреть незачем, зато я должна все время держать тебя в поле зрения. У тебя здорово получается.
— Я чувствую себя превосходно!
— Слегка покачивайся. Не напрягайся, до крыши еще далеко. Если хочешь, можешь грести сильнее.
— Слушаюсь, капитан.
— Не устала?
— Да нет же. Господи, какое блаженство! — Она хмыкнула. — А мама говорила — мне никогда не стать ангелом.
Я не успела ответить, потому что на меня чуть не налетели красные с серебром крылья Джеффа, который резко затормозил между мной и Ариэль. Его физиономия была почти такой же пунцовой, как крылья.
— Черт подери! Ты соображаешь, что делаешь?!
Я крикнула:
— Прочь с дороги! Оранжевые крылья!
— Чтобы сию же минуту вас здесь не было! Обеих!
— Не смей вклиниваться между нами! Она моя ученица. Ты знаешь правила.
— Ариэль! — крикнул Джефф. — Отклонись от круга и начинай спускаться. Я буду рядом.
Я пришла в бешенство.
— Джефф Хардести, даю тебе три секунды, чтобы убраться отсюда, а потом обязательно сообщу, что ты нарушил первое правило. Третий раз тебе говорю: оранжевые крылья!
Джефф что-то прорычал и опустил правое крыло. Этот идиот скользнул на крыло в пяти футах от кончика крыла Ариэль.
Мне бы следовало сообщить и об этом — новичкам надо уступать как можно больше свободного пространства. Я спросила:
— Ну как, Ариэль, все в порядке?
— Все в порядке, Холли. Жаль только, что Джефф так обозлился.
— Переживет. Скажи, когда устанешь.
— Я не устала. Хочу подняться до конца. На какой мы высоте?
— Думаю, футов четыреста.
Некоторое время Джефф покрутился внизу, потом набрал высоту и стал летать над нами… Скорее всего, как и я, он хотел лучше видеть, что происходит. Пока он не вмешивался, меня вполне устраивало, что мы вдвоем за ней следим, поскольку я уже начинала волноваться — ведь Ариэль могла не понимать, что обратный путь будет таким же долгим и утомительным, как и путь наверх. Я надеялась, что она долго не выдержит и взвоет — ведь для новичка это сильное напряжение…
Джефф носился над нами взад-вперед — он слишком деятельная натура, чтобы парить подолгу, а мы с Ариэль, медленно вращаясь, продолжали подниматься к крыше. Я вдруг поняла, что сама готова взвыть, не дожидаясь, пока Ариэль выбьется из сил. Поэтому я крикнула:
— Ариэль, теперь устала?
— Нет.
— А я — да. Пожалуйста, давай спускаться.
Она не стала спорить, а только спросила:
— Хорошо, что мне делать?
— Подайся вправо и выйди из круга.
Я рассчитывала, что через пятьсот — шестьсот футов она попадет в обратную струю воздуха и точно так же, кругами, спустится вниз. Я взглянула вверх, пытаясь отыскать Джеффа. Через какое-то время я увидела его. Он был намного выше, но направлялся к нам. Я крикнула: