- Что значит - "почти"? - удивился я.
- Ники предупредил всех, в том числе и британцев, что если в любой точке мирового океана британский военный корабль, подходит к русскому военному кораблю на дистанцию артиллерийского выстрела, то наш командир просто обязан немедленно открывать огонь на поражение.
Здесь, на Тихом океане британским кораблям под страхом немедленного уничтожения запрещено покидать свои базы. Вэйхавэй, Гонконг, Сингапур под контролем. На Балтике красная черта - Датские проливы, тут мы едины с немцами и датчанами. На Черном море наш флот тоже готов вступить в бой при попытке британцев проникнуть в Черное море через Проливы. Французы в панике, немцы торжествуют. У нас с Германией вот-вот будет союз, который решено назвать "Континентальный Альянс". Австрия обиделась на Берлин и теперь Вена ищет марьяжа на стороне. Союз с Лондоном будет для них чистым самоубийством, но как говорится: "Кого Господь хочет наказать, того он лишает разума". Я уже предупреждал Ники, чтоб он не лез в балканское болото. Уж больно там мерзкие черти водятся. Простой народ в Болгарии, Сербии, Черногории, Греции искренне стоит на нашей стороне, а вот знать, и получившая образование в Европе интеллигенция, это есть наши самые злейшие враги.
- Хорошо, - прохрипел я, - как говорит поручик Никитин, лекцию о международном положении ты мне прочел. Спасибо. Приятно знать, что из-за тебя твой родной брат готов объявить войну самой могущественнной стране мира. Теперь скажи мне, что там с Ольгой?
- С ней все нормально, пьет микстуры, - ответил Сандро со вздохом, - дышит соленым морским воздухом, лечит расшатанные нервы. С Ариной она рассталась, теперь там вместо нее какая-то кореянка из нового персонала. Ходит за Ольгой как за дитем малым. Профессор сказал, что это совсем не несчастная любовь к твоему Сергею, точнее не только эта любовь. Ей бы нормального мужа, чтоб делал ей по одному ребенку в год, и она была бы счастлива.
А от кузена Ольденбургского детей ждать бесполезно. Знаешь, этим случаем уже заинтересовались и Ники, и ваша МамА. Дескать, не оскорбил ли чем твой боевой друг Сергей, твою сестру? Только все гораздо сложнее.
Мне профессор по секрету сказал, что наша Ольга несмотря на ее замужество до сих пор является девственницей. Этот ее, с позволения сказать, супруг, все больше с содомитами развлекается. Ну, а ты что скажешь? Только учти, что дело это почти государственное.
- Сергей, он гордый, - тихо прошептал я, - В смысле оскорбления, так там все совсем наоборот было. Я видел. Это Ольга за ним бегала, а он с ее компаньонкой-бесприданницей сошелся. Говорит, - Моя фамилия Никитин, и я никогда не стану господином Романовым.
- Да-а-а, - протянул Сандро, - другие бы на его месте в лепешку разбились. Бедный поручик и царская дочь...
- Он не просто бедный поручик, - прошептал я, - не забывай об этом Сандро.
- Да не забываю, я не забываю, - ответил он, - Как тебе такая новость - сегодня утром, во время прогулки, Ольгу видели мило беседующей с известным тебе полковником Бережным. А потом они завтракали за одним столиком.
- Сплетник, - сказал я, - А вообще-то Бережной - это тот, кем станет Никитин через пятнадцать-двадцать лет службы - матерый волчара, Акела из сказки Киплинга. Он здесь второй человек после адмирала, крепко стоит на ногах. Кроме того, он не настолько стар, и еще способен дать ей возможность почувствовать себя женой и матерью. Но, Сандро, давай постараемся освободить Ольгу от пут прежнего брака, и дадим ей право самой решать - выходить ли ей вообще замуж, и за кого.
- Ладно, - кивнул Сандро, пусть решает сама. А тебе вот, - с этими словами он положил на мою грудь маленький эмалированный белый крест, на черно-оранжевой георгиевской колодке, - Ники просил тебе торжественно вручить. Ты награжден за мужество и героизм, проявленные при отражении неприятеля. Только ты такое лицо не делай, мы знали куда едем, а потому у меня целый чемодан крестов. Ники там указы подписывает, а я тут от его имени вручаю.
Ты не думай, за то дело не только тебя наградили, невместно это. Твоему другу Сергею вручили Золотое оружие "За храбрость". Полковнику Бережному - Георгия 3-й степени. Один Владимир 4-й степени с мечами даже отправили в Германию, чтобы немцы потом вручили своему агенту, который первым сообщил о подготовке провокации. Капитану 2-го ранга Гостеву тоже дали Владимира 4-й степени с мечами. Всем рядовым и унтерам дали солдатские кресты, а офицерам "Сметливого" - по "клюкве".
В отличие от тебя, вручать будем торжественно, после того как "Сметливый" присоединится к эскадре, так сказать, на виду у всех.
- Сандро, - спросил я, поморщившись от неловкого движения, - скажи, что говорит ваш профессор, долго я буду здесь лежать?
- Во первых это не мой профессор - ответил Сандро.
- Ладно, не придирайся к словам, - поправился я, - так что сказал профессор?
Сандро пожал плечами, - Профессор Сергачев сказал, что через неделю ты будешь уже ковылять на костылях, а через месяц бегать за молоденькими санитарками. Они заковали твою поломанную ногу в такую вот интересную штуку, Вот смотри... - с этими словами Сандро откинул в сторону край одеяла. Я чуть приподнял голову и скосил глаза. Моя нога была закована в странную цилиндрическую металлическую конструкцию из спиц, колец, и штырей. Сандро закинул одеяло обратно, - Наши костоправы, скорее всего, заковали бы тебя в гипс, и заставили месяцами лежать неподвижно.
- Да-а-а, - только и сумел сказать я, уставившись в потолок. Этот разговор меня изрядно утомил, а, кроме всего прочего, я должен был заново обдумать все свои прошлые поступки и планы на будущее. Если мне суждено что-то сделать, то я должен сделать это хорошо. При первой же возможности я должен буду вернуться к начатым на "Сметливом" тренировкам.
И еще... Чего не хватает нашему гвардейскому корпусу, так это лейб-гвардии батальона Морской пехоты, шефом которого я собираюсь стать сам. И что бы там не говорили, кандидат на должность командира этого батальона у меня уже есть. Как только я поднимусь на ноги, я буду просить Ники о создании такого батальона. Вряд ли он мне откажет. А адмирала Ларионова попрошу о том, чтобы он отпустил поручика Сергея Никитина и его людей со мной в Санкт-Петербург. И с кем бы не свела меня судьба, я в первую очередь буду сравнивать этого человека с поручиком Никитиным, с полковником Бережным, с адмиралом Ларионовым. Это даст мне возможность отличать дурных людей от хороших.
С этой мыслью я снова погрузился в сон...
Кайзера и фон Тирпица Николай встречал по первому разряду. В Царском павильоне, выходящем на Введенский канал, на перроне был построен почетный караул сводной роты гвардейских полков. Гуднув, окутанный дымом и паром локомотив плавно въехал под своды павильона, и остановился у прочерченной мелом полосы. Ступени личного вагона царского поезда замерли напротив красной ковровой дорожки. Лишь только в проеме двери появилась фигура кайзера Вильгельма II, как духовой оркестр грянул: "Heil dir im Siegerkranz, Herrscher des Vaterlands! Heil, Kaiser, dir!" ("Честь победителю, Страны властителю! Кайзер, виват!"). Это был гимн Германской империи.
Вильгельм, услышав его заулыбался и приложил к своей знаменитой каске с шишаком правую руку. Левую, с детства недействующую, он прижал к боку. Потом, когда он спустился по ступенькам на ковровую дорожку, оркестр заиграл "Боже царя храни..." Кайзер снова взял под козырек.
Обменявшись приветствиями на государственном уровне, монархи стали здороваться друг с другом лично. Вильгельм обнял Николая, и я расслышал, как он шепнул ему на ухо по-немецки, - Ники, я так рад, что мы теперь станем настоящими друзьями. Теперь мы устроим для кое-кого настоящую королевскую охоту. Не все же нам по косулям и кабанам палить!
- Гм, - подумал я, - кузен Вилли сразу берет быка за рога. Надо будет присматривать за ним, а то, поддавшись его напору и обаянию, Николай может наделать глупостей. Впрочем, вон, как Петр Николаевич Дурново поглядывает на обнимающихся монархов. Если что, он переведет разговор на более нейтральные темы.
Ну, так и есть, поздоровавшись с Вильгельмом, он как бы ненароком спросил, - Поздравляю вас с благополучным прибытием в Санкт-Петербург, Ваше Королевское Величество. Мы ждали вас еще позавчера, и были очень обеспокоены тем, что вы куда-то запропостились. Мы уже не знали, что уже и думать...
- Да! - подхватил тему Вильгельм, - Ники, у тебя совершенно ужасная страна. Здесь все, как на Северном полюсе. И как вы тут живете?! Больше суток мы простояли на каком то полустанке в этой дикой Лифляндии. Неужели мои предки-крестоносцы потратили столько сил и крови, чтобы ее завоевать? Не стоило эта ужасная местность жизни даже одного германского рыцаря.
Так вот, сначала нам пришлось ждать, пока не закончится эта ваша ужасная "метьель", а потом, пока солдаты и местные жители, которые, как мне показалось, не понимают ни немецкого, ни русского языка, и говорят на каком-то варварском наречии, деревянными лопатами не уберут снег с путей. Совершенно невозможно представить такое в нашей уютной Германии. Наш снег, когда он есть, по сравнению с вашим, это, как домашний котенок рядом с диким тигром.
Я усмехнулся и посмотрел на свиту Николая. Рядом с мрачной фигурой фон Плеве, который уже успел прознать о готовящемся на него покушении, торчала роскошная борода управляющего морским министерством вице-адмирала Степана Осиповича Макарова. Кстати, на днях он должен стать полноправным министром - Генерал-адмирал Великий князь Алексей Александрович, как человек, который самоустранился от управления флотом, был отправлен в отставку, его должность упразднена. Государственный совет принял решение о назначении морского министра. Кандидатура, несмотря н