При помощи нанятой уйгурской конницы Ли Хэну удается подавить мятеж, Ань Лушань во сне был убит своим евнухом по поручению сына, но страна вновь погружается в длительный период войн и анархии. Получившие щедрую плату уйгуры и другие кочевники отказываются возвращаться домой и продолжают грабить страну. Воспользовавшись гражданской войной, столицу Тан захватило и разграбило войско правителя Тибета Хрисронгдецэна (такие имена нужно выговаривать осторожно, чтобы не вызвать дьявола)).
Усиливается власть провинциальных военных губернаторов «цзедуши», страна фактически раздроблена.
На морское побережье империи постоянно совершают набеги пираты — в основном из Индонезии.
В 754 году в её налогоплательщиках числилось почти 53 миллиона душ, в конце века — меньше семнадцати миллионов.
ДЕВЯТЫЙ ВЕК: ВИЗАНТИЯ
Раздел IV: Д Е В Я Т Ы Й В Е К
В И З А Н Т И Я
Новый император Никифор прежде был не воином, а финансистом — специалистом по налогам и таможенным пошлинам, и правление начал с реформ в своем ведомстве, обложил подданных так, что не вздохнуть, ни …, ну, в общем, мало никому не показалось, к тому же были отменены все льготы благотворителям. Налоги выбивали с невиданной жестокостью. «Христиане никогда так не страдали, как при правлении Никифора» (Феофан).
Не сопутствовал ему успех и на военной стезе. В конце восьмого века армия Харуна Ар-Рашида вторглась в Анатолию, византийские войска под командой Никифора потерпели поражение под древней Гераклеей. От халифа пришлось откупаться огромной данью.
В 809 году на приграничную Стиморскую фему неожиданно напали болгары. Был убит стратиг «и с ним много войска и именитых военных людей». Поскольку там как раз раздавали жалованье, в руки кочевников попало одиннадцать талантов золота (около 360 кг.) в монетах. В этом же году болгары хана Крума осадили Сердику (Софию), город взяли, разбив при этом шести тысячное ромейское войско.
Карательный поход Никифора не принес успеха. Два года спустя василевс собрал большие силы, объявив мобилизацию во Фракии и азиатских фемах. Войска Никифора перебрались через опасные Балканские проходы, разбили болгар и захватили их тогдашнюю столицу Плиску, взяв богатую добычу, при этом сожгли личный аул и дворец Крума. Болгарские селения подверглись тотальной зачистке, вырезали даже женщин и грудных детей, Никифор «без милосердия приказал убивать и скотов, и детей, и всякий возраст и без погребения оставлять трупы» (Феофан).
Хан предложил мир со словами: «Ты победил; так возьми, что тебе угодно и ступай себе домой», но император не торопился покидать его страну. Между тем ситуация резко менялась, на борьбу с жестокими захватчиками поднимался весь народ, вооружались даже женщины. Болгарам удалось захватить Балканские проходы, а вновь собравшаяся армия Крума, включив в себя множество славян и аваров, перекрыла ромеям продвижение на север. Их лагерь оказался в осаде, воины говорили «нельзя нам избежать погибели, разве что обратиться в птиц».
На третий день болгары атаковали, в ожесточенной битве пали «царь Никифор и множество знатных лиц, патрикиев и стратигов востока и западных фем вместе с большинством войска… Погибла вся христианская красота» с горечью пишет летописец. «Захвачены всё вооружение и запасы, и царская ставка».
Голову императора, насаженную на кол, на несколько дней выставили для поругания. Затем из черепа, оковав серебром, сделали чашу, из которой хан Крум «в похвальбе заставлял пить славянских старейшин». (Скорее это был знак уважения и признания заслуг в общей победе). Возможно, василевса убили свои солдаты, Феофан приводит слухи, что «сами христиане его закололи, когда упал с коня». «Когда в один день осталось столько вдов и сирот, и плач был неукротимый, тогда убиение Никифора для многих служило утешением».
Его раненный сын Ставракий с трудом сумел спастись, укрывшись в Адрианополе, но позднее умер от ран. Такого разгрома восточная империя давно не знала.
Болгары, с помощью перебежчиков и арабских инженеров научились строить осадные машины и брать города, их орды затопили Фракию и Македонию, греческое население массово бежит на юг.
После месячной осады болгары Крума взяли очень важную приморскую крепость Месиврию, помимо многих припасов и драгоценных металлов, в качестве трофеев им достались 36 медных сифонов с «греческим огнем».
Василевсом избрали зятя Никифора Михаила Гангави, летом 813 года его армия была разгромлена Крумом у стен Адрианополя, ромеи так стремительно бежали, что хан даже заподозрил в этом ловушку. Михаил I отрекся от власти и постригся в монахи.
Столичные иконоборцы разломали вход в царскую усыпальницу и «открыли саркофаг своего героя, победоносного царя Константина (Копронима) с воплем: «Встань и помоги родине, она погибает!»
В народе пошли слухи, что василевс сел на коня и поехал воевать с болгарами.
ВАСИЛЕВС ЛЕВ V
Нового императора избрало войско, им оказался стратиг фемы Анатолика армянин и иконоборец Лев.
«Видом был устрашающ и ростом огромен, а речью казался изыскан… Любил славу, завязывая сражение за сражением, мужественно воевал с исмаилитами, ибо благодаря своей природе и упражнениям приобрел в этом деле великую силу» (Продолжатель Феофана). Именно разгильдяйство Льва стало причиной того, что жалование пограничной фемы досталось болгарам. «В праздности и легкомыслии проводил он время, откладывая раздачу и не думая об охране». Сам Лев успел тогда сбежать, держал ответ перед Никифором, «был бит по спине и груди» и наказан пожизненной ссылкой.
Когда венчали на царство Михаила I (обряд обычно сопровождался амнистией и раздачей денег), Льва вернули из ссылки и вскоре назначили главой фемы Анатолика и «ипостратигом» — начальником всей конницы. В битве у Адрианополя Лев командовал левым флангом армии, именно его неожиданное бегство стало причиной поражения.
Царя Михаила, разлучив с супругой, после пострига отправили на остров Плат, при нем находились сыновья, старший Евстратий, по приказу Льва постриженный и оскопленный в двадцать лет и младший Никита (после пострига Игнатий), будущий патриарх.
Не встречая сопротивления, Крум дошел до Константинополя, воткнул своё копьё в Золотые ворота и принес в жертву множество людей и животных у стен столицы. Хан предложил переговоры о мире и выкупе за снятие осады. Ему отвечали: «Выйди на берег моря с немногими своими без оружия, а мы прибудем на лодке к месту сему, также без оружия, поговорим и исполним всё по твоему желанию».
Крум выполнил условия, приехав на встречу с тремя спутниками, там его попытались предательски убить, но лишь ранили и разозлили.
На следующий день запылали окрестности столицы, церкви и дворцы были подвергнуты опустошению, всё, что могли, болгары брали с собой, остальное жгли и истребляли.
Осенью 813 года, доведенные до истощения голодом, жители сдали столицу фемы Македония Адрианополь. Множество пленных, среди них епископ Мануил и будущий император Василий были уведены болгарами за Дунай.
Для штурма Константинополя стягивались войска, и готовилось множество осадных орудий. Столицу империи спасла неожиданная смерть Крума весной 814 года. В Болгарии началась ожесточенная борьба за власть, после смуты на троне утвердился сын Крума Омуртаг. Орды кочевников продолжали разорять земли Византии, но в 814 году они потерпели поражение при Месембрии, после неожиданного нападения на их лагерь армии Льва V. Византийцы принялись развивать успех, при захвате болгарских селений опять осуществлялся массовый геноцид населения, включая стариков, женщин и детей. Жестокость императора Льва была осуждена даже летописцами Византии. Ответом стала казнь нескольких сотен пленных ромеев, включая епископа Мануила.
Зимой 816 года между Львом V и Омуртагом был заключен мирный договор, по нему произошел обмен пленными, граница устанавливалась по реке Марица, Адрианополь возвращался империи.
В 815 году с избранием нового патриарха решено было вновь вернуться к иконоборчеству, мотивируя это тем, что императоры иконоборцы одерживали над язычниками победы, а почитатели икон терпели поражения. Тогда множество икон разбивали топорами или сжигали на площадях, их почитатели массово бегут в Италию.
Церковная смута способствовала заговору против императора Льва, во время рождественской службы в Софийском соборе 820 года он был убит, тело василевса бросили в общественную уборную, четырех сыновей кастрировали (старшему из них это стоило жизни) и отправили вместе с женой императора в ссылку на острова.
ПРАВЛЕНИЕ МИХАИЛА II
Михаила сторонники освободили из под стражи, и прямо в кандалах (не могли найти ключей) усадили на царский трон.
Новый император прекратил церковную свистопляску, издав указ: «Те, кто раньше занимался церковными догматами, дадут ответ перед Богом. Мы же определяем, чтобы никто не дерзал принимать слово ни против икон, ни за иконы». Всем пострадавшим при гонении на иконопочитателей, включая бывших патриархов, была объявлена амнистия. Иконы в церквях ставили высоко, чтобы «невежественные и слабые люди не воздавали им божественного поклонения и не зажигали свечей перед ними».
Нестабильность и насильственная смена власти порождает самозванцев. Авантюрист Фома Славянин «сверстник и товарищ детских игр» царя Льва, еще во время правления Ирины сбежал к арабам, и на приеме у халифа Гарун-ар-Рашида объявил себя чудесно спасшимся её сыном Константином. Пользуясь поддержкой мусульман, Фома собрал многочисленное войско, в основном из кавказских племен, и благодаря беспорядкам, занял всю Армению, Халдею на Кавказе и большинство восточных имперских земель (кроме фем Опсикий и Армениак). Там он облегчил повинности, и обуздал своеволие сборщиков податей. «Так ему удалось поднять Восток. И вот, занес смертоносную руку раб над господином, воин над начальником и, залитая кровью, застонала вся Азия» (Продолжатель Феофана). Затем, захватив имперский флот, самозванец переправился во Фракию и Македонию, где на его сторону перешло множество славян. Летописец тонко троллит косноязычного и невидного собой императора: «Не спокоен был Михаил и потому, объезжая Фракию, призывал её жителей выступить против мятежника, не щадить крови, выполнить свой долг и не посрамить ни верности царю, ни собственной доблести и мужества. Но не слишком воинственным показался фракийцам вид Михаила и потому, когда царь вернулся в столицу и перед ними самолично предстал Фома, все без слова возражения перекинулись на его сторону» (Продолжатель Феофана).