Могильники могут быть подразделены на две группы: одна из них включает памятники (II Больше-Тарханский и Кайбельский могильники), близкие к Больше-Тарханскому могильнику и хронологически, и в культурном отношении; другая состоит из памятников, так называемого танкеевского типа (Танкеевский, Хрящевский, Кокрятьский и Тетюшский могильники), хронологически близких Больше-Тарханскому могильнику, но отличающихся по культуре.
Глава IIIК вопросу об этническом составе и происхождении болгарских племен
Проблема происхождения болгарских племен и волжских болгар, в частности, не нова в исторической науке. По этому вопросу накопилась за два столетия обширнейшая литература, которая содержит не только исследования по отдельным аспектам этой проблемы, но и ряд обзоров различных источников[199] и основных теорий[200].
Длительное время изучение истории и вопросов происхождения болгарских племен базировалось исключительно на данных лингвистики и письменных источников византийских, арабских и некоторых других авторов раннего средневековья. Нет необходимости вновь обращаться к обзору всех источников, уже неоднократно подвергавшихся всестороннему анализу специалистов различных областей. Использование этих источников при решении проблемы происхождения болгарских племен и их этнической принадлежности привело к появлению нескольких взаимоисключающих теорий.
Одной из первых, еще в конце XVIII в., появилась гипотеза о тюркско-татарском происхождении болгарских племен (А.Л. Шлецер, И. Туннман и др.), которая в дальнейшем конкретизировалась в гуннской (К. Цейс, И. Маркварт, В.Н. Златарский и др.) или чувашской (А. Куник, В. Радлов, Файзеханов, Ашмарин и др.) теориях происхождения древних болгар.
Столь же давно существуют теории финно-угорского, точнее угорского, или урало-чудского, происхождения болгар (И.Х. Энгель, С. Клапрот, А. Гильфердинг, Н. Золотницкий и др.), а также гипотезы славянской принадлежности болгарских племен (И. Раич, Ю. Венелин, М. Оссон, Д. Иловайский и др.).
Как видно, по этнической принадлежности древнеболгарские племена относились к совершенно различным в языковом отношении семьям народностей. Наряду с этими теориями была высказана и точка зрения о смешанном происхождении болгар (Х.Д. Френ, П.И. Шафарик и др.).
Столь противоречивые мнения по вопросу об этнической принадлежности болгарских племен следует объяснить прежде всего крайней скудостью источников по данной проблеме. Как известно, язык, на котором говорили древние болгары до их расселения, не сохранился в дальнейшем ни у дунайских болгар, которые восприняли славянскую речь, ни у волжских болгар, которые подверглись вторичной тюркизации в Среднем Поволжье.
Известия средневековых авторов, довольно скупо освещающих историю болгар в связи с различными событиями в Северном Причерноморье, главным образом во второй половине I тысячелетия н. э., почти не содержат сведений об этнической истории болгар.
Следовательно, в решении проблемы языковой принадлежности можно было исходить лишь из каких-то косвенных данных. Наиболее ценным источником явился, бесспорно, «Именник болгарских князей», написанный на славянском языке и содержавший много слов какого-то другого непонятного языка[201], которые вполне логично были отнесены к древнеболгарскому. После открытия «Именника» были обнаружены подобные же слова, правда, лишь единичные, и в других памятниках.
Еще около ста лет назад была предпринята попытка включить в круг источников по решению болгарской проблемы надгробные камни с надписями, часто встречающиеся на древних кладбищах Среднего Поволжья. Но надгробия относятся ко времени не ранее конца XIII в., т. е. к периоду после татаро-монгольского завоевания, и это создает известную трудность в использовании их для решения проблем, связанных с гораздо более ранним временем, и может ставить под сомнение некоторые выводы, полученные при их изучении.
Археологические материалы до недавнего времени фактически совершенно не привлекались к решению сложной проблемы происхождения болгар, а именно они и должны иметь здесь решающее значение. Впервые развернутая концепция происхождения волжских болгар по археологическим материалам была предложена А.П. Смирновым. Основные положения А.П. Смирнова сводятся к тому, что болгары в Приазовье являлись автохтонными племенами сармато-аланского происхождения, подвергшимися тюркизации в середине I тысячелетия н. э. В VII–VIII вв. часть болгарской орды после распада «Великой Болгарии» переселилась на Волгу и Каму, где ассимилировала местное финно-угорское население, обитавшее здесь с глубокой древности. Это население восприняло болгарский язык и в дальнейшем часть его вошла в состав Волжской Болгарии, а часть в состав чувашского народа[202].
Но А.П. Смирнов при постановке вопроса о происхождении волжских болгар фактически не располагал археологическими материалами ранее X в. собственно болгарских племен ни в Приазовье, ни на Волге. Те большие экскурсы, которые неоднократно предпринимались этим исследователем в область памятников древних племен весьма обширной территории Волго-Камья, не могут, естественно, заменить изучение собственно раннеболгарских памятников. А они оставались до последних лет неизвестными. Поэтому выдвинутая А.П. Смирновым теория являлась только научной гипотезой, не подкрепленной фактическими материалами.
Только в начале 50-х годов выявились археологические памятники, позволившие перейти из области предположений и гипотез к анализу материалов конкретных памятников древних болгар. К числу этих памятников относится и Больше-Тарханский могильник на р. Волге, поэтому отдельные вопросы происхождения и этнического состава болгарских племен будут затронуты нами при анализе материалов как этого памятника, так и других, известных в настоящее время.
Но вначале обратимся к некоторым вопросам истории болгар по письменным источникам V–VII вв.
1. Эпоха великого переселения народов и болгары
370 год явился началом новой эпохи в истории населения степей Северного Причерноморья и Прикаспия.
Неисчислимые орды Гуннского союза, «этот подвижный и неукротимый народ, пылающий неудержимой страстью к похищению чужой собственности, двигаясь вперед среди грабежей и резни соседних народов, достиг до аланов» (Марцеллин). Перейдя Волгу, они обрушились на аланов и сарматов, «многих перебили и ограбили, а остальных присоединили к себе»[203], еще более укрепив свои силы, и ринулись на Запад.
В начале V в. центром гуннского объединения стала Паннония, но гунны удерживали за собой и степи Причерноморья, где кочевые племена составляли глубокий тыл и резерв гуннских полчищ. Здесь до середины V в. господствовали, очевидно, восточные группы гуннского объединения — акациры и хайландуры.
В 463 г. в Византии появилось посольство от новых пришельцев — сарагур, оногур и огур, вышедших с востока из-за Урала под натиском савиров (сабиров). Вскоре сарагуры подчинили акацир, но созданное ими объединение быстро распалось и имя сарагур вообще исчезло со страниц источников.
Савиры-сабиры, теснимые с востока «истинными аварами»-абарами, появились в Причерноморских степях не позднее VI в. Уже в 508 г. «гунны, называемые савирами», предприняли большой поход в Закавказье. На протяжении VI в. савиры, «этот народ и величайший и многочисленный»[204], неоднократно принимали участие в войнах Византии и Ирана, выступая на стороне то одного, то другого из противников.
В 558 г. в Византии появилось очередное посольство нового племенного объединения — уархонитов, прозванных в Причерноморье аварами (псевдоавары). После непродолжительного пребывания в степях европейского юго-востока, псевдоавары уже в 568 г. обосновались в Паннонии. Псевдоавары являлись частью племенного объединения огур, обитавших к востоку от Волги до разгрома их здесь тюркютами, создавшими в VI в. в степях от Волги до Алтая обширную кочевническую державу — Тюркский каганат. В том же 558 г. вслед за псевдоаварами в Византию прибыло посольство тюркютов, а после 563–568 гг. между Византией и тюркютами устанавливаются союзнические отношения, подкреплявшиеся неоднократными посольствами.
Во второй половине VI в. тюркюты проникли в степи Западного Прикаспия и Причерноморья, где господство их продолжалось вплоть до 630 г. К этому же времени относится активизация в Прикаспии хазар[205].
Письменные источники IV–VI вв., описывая бурные события в степях нашего юга, как правило, ограничиваются только упоминанием господствующих групп племен. Лишь изредка встречаются названия второстепенных племенных групп, не стоявших во главе тех или иных объединений. Большинство племен, проникших в Восточную Европу в этот период, судя по их названиям, не было связано с предшествующим сармато-аланским населением.
Среди многочисленных пришельцев IV–VI вв. упоминаются также и болгары. В исторической литературе распространилось мнение, что наиболее ранние известия о болгарах восходят к «Истории Армении» Моисея Хоренского, использовавшего при написании своего труда отрывки из не дошедшей до нас «Начальной истории Армении» сирийского автора Мар Абас Катины. В двух таких отрывках и упоминаются болгары.
В одном из них описываются события, происходившие при царе Вахаршаке, правившем в 153–131 гг. до н. э. «Здесь Вахаршак созывает диких пришельцев, живущих на северной равнине у подошвы великой Кавказской горы, в долинах, в глубоких продольных ущельях, начинающихся с южной горы до устьев великой равнины, и приказывает им отказаться от разбоя и не заниматься угоном людей, а повиноваться царскому приказу и платить подати. Отпустив людей западных стран, он сам спускается на луговые земли близ пределов Шарая, называемые древними Верхним и Безлесным Басеном; [земли], которые