Полинка с Ириной весело скачут к дому. Проследив, пока они не скрываются в своём подъезде, направляемся к себе. Во дворе нас встречает возмущённым лаем Обормот. Типа, где вы ходите, я вас обыскался! Ничего, поскучать иногда тебе надо, а то своего хозяина совсем забудешь. О нём тоже заботиться надо и хоть иногда прогуливать на свежем воздухе…
— Я вижу, папа’, ты очень не доволен тем, что я закончил четверть на одни пятёрки, — транслирует мои речи Кирюха.
Папахен выпучивается на меня, Кир транслирует дальше:
— Может мне стоит остаться на второй год из-за неуспеваемости? Несколько раз? А что, дождусь младшего брата, будем учиться вместе? После девятого класса в армию уйду, как раз призывного возраста достигну.
Кир вследствие быстрого роста словарного запаса по французскому языку ненароком и русский язык развил. Обычно у детей его возраста речь намного беднее. Сам по себе болтун тот ещё, а тут два языка, по которым он развивается со скоростью железнодорожного экспресса.
— Всё понимаю про любимую мамочку. Ей мои успехи ломают яйца… — здесь Кир лажает, но переводить пословицы та ещё задача. Ему нужно было сказать: «как серпом по яйцам», позже объясню.
— …которых у неё нет.
Истинное наслаждение наблюдать в такие моменты за выражением лица мачехи. Разумом, каким ни есть, она понимает, что шпильку ей вставляю я, но слышит нехорошее про себя от любимого сыночка Кирюшеньки. Извилины вскипают, переплетаются и отражаются на лице буйством разноречивых эмоций. Гнев, удивление, беспомощность, раздражение и осознание невозможности претензий. Нет, она может выказать неудовольствие, пробовала, но у меня всегда есть возможность вывернуться. Издержки перевода, то, сё… и самое главное: всё правда!
— Но ты, папа’! Твой сын — лучший ученик в классе и школе…
— Прямо-таки в школе… — бурчит мачеха.
— …а тебе, как будто, всё равно, — заканчивает перевод обвинительной речи Кирюха.
— Сын, ну почему же? Я тобой горжусь, — мямлит папахен. Протягиваю ему руку раскрытой ладонью вверх.
— Что?
— Где твоя гордость за меня? — Транслирует Кир.
Удивлённо смотрю на папахена. Натурально, не понимает?
— Хреновый у тебя начальник, папа’, — здесь Кир молодец, находит точный синоним слову «плохой», — тоже, наверное, за отличную работу премии тебе зажимает…
Лучше бы сказать «зажуливает», но так тоже неплохо. Доходит весь цимес до папахена.
— И какую премию ты хочешь?
— Естественный размер — пять тысяч, — доводит мои мысли Кир, — две, три или даже четыре тысячи будут выглядеть глупо.
Папахен, помявшись, соглашается. К вящему моему облегчению. А то от летних денег едва половина осталась, и, хоть убей, не понимаю, куда они делись.
Окончание 2 главы
Приложение. Стихи Тютчева с французским вариантом.
Nous avons pu tous deux, fatigués du voyage,Nous asseoir un instant sur le bord du chemin —Et sentir sur nos fronts flotter le même ombrage,Et porter nos regards vers l’horizon lointain.
Mais le temps suit son cours et sa pente inflexibleA bientôt séparé ce qu’il avait uni, —Et l’homme, sous le fouet d’un pouvoir invisible,S’enfonce, triste et seul, dans l’espace infini.
Et maintenant, ami, de ces heures passées,De cette vie à deux, que nous est-il resté?Un regard, un accent, des débris de pensées. —Hélas, ce qui n’est plus a-t-il jamais été?
Линдау . 4 апреля 1838 Фёдор Тютчев (Fiodor Tiouttchev)
Устали мы в пути, и оба на мгновеньеПрисели отдохнуть, и ощутить смогли,Как прикоснулись к нам одни и те же тени,И тот же горизонт мы видели вдали.
Но времени поток бежит неумолимо.Соединив на миг, нас разлучает он.И скорбен человек, и силою незримойОн в бесконечное пространство погружен.
И вот теперь, мой друг, томит меня тревога:От тех минут вдвоем какой остался след?Обрывок мысли, взгляд… Увы, совсем немного!И было ли все то, чего уж больше нет?
Глава 3. Закладка фундамента
30 октября, дворец культуры, танцкласс.
— Не получится, — немного подумав, руководительница нашей танцгруппы, которая в этом году получила статус средней (по возрасту), рубит мою идею.
— Почему, Наталья Евгеньевна?! — Сам собой вырывается вопль души.
Я ведь так здорово придумал! Во время этих каникул случился наплыв клиентуры. Временно, вследствие конъюктурного скачка по неизвестным причинам, или потребность устойчиво вышла на новый уровень, неизвестно. Руководство всеми этими танцульками с одной стороны неимоверно радо, с другой — им приходится работать в режиме аврала. Кому каникулы, а кому форс-мажор и жопа в мыле.
Девочкам устроили жесточайший прессинг при записи. Внешние данные, уровень гибкости, физическая выносливость. Не прошедшим кастинг, но особо упорным, назначили цену в пять тысяч за месяц занятий. Отпугивающий уровень выплат не всех вразумил, но многих. Так-то девчонки платят по две тысячи, а мальчишки — по одной. Ау, феминистки, вы где?! Сексизьм чистой воды!
На самом деле справедливо. Мальчишек жестоко не хватает, а в бальные танцы соло ни с какого бока не влезает. Это не фигурное катание.
Так или иначе, случилось столпотворение и переполнение. Вот я и предложил нашей красавице преподавательнице вариант. Открыть в нашей школе филиал. Делегировать к нам какую-нибудь ассистентку, изредка самой навещать, и разгрузить базовые залы. Их тут два.
А что? Запросто можно устроить занятия в спортзале! Я так думал, но рассудительная Наталья Евгеньевна зарубает идею на корню:
— Спортзал это не то. Ну, что же ты не понимаешь? Зеркальной стены нет, балетного станка нет. Как вы будете заниматься?
— А я как-то в сети видел, что художественные гимнастки в обычных спортзалах тренируются…
— Только акробатические элементы, синхронность. А танцевальные движения, кое-какие базовые упражнения тоже на станках отрабатывают. Нет, если частично… — женщина задумывается и приходит к окончательному неутешительному выводу, — нет, не получится. Сложно организовать занятия в двух местах сразу.
Ощущения, как у сброшенного с пьедестала, что сам себе воздвиг нерукотворный. Сердиться на Наталью Евгеньевну невозможно. Во-первых, не за что. По-крайней мере, она меня выслушала. А во-вторых, она божественно красива. В обычном наряде не заметишь, среднего роста стройная и симпатичная дама чуть меньше или чуть больше тридцати. Но как-то раз мы увидели её в гимнастическом наряде. Закрытый облегающий чёрный купальник, совмещённый с чёрными колготками. Убийственный для мужчин образ. Фигурка, видимо от природы неплохая, обточена многолетними занятиями до степени полного совершенства.
В тот день, случилось это примерно года полтора назад, даже мои одноклассники, пока далёкие от поползновений в сторону девочек, остолбенели, как сторожевые сурикаты. Да что там мальчики! Девочки облизывались. Короче, все дартаньяны, один я — герой. Но мне-то легко, взрослая жизнь в прошлом, а вторая так вообще… так что знаю проблему практически изнутри. И как действовать, знаю.
Не скрываясь, прошёлся вдумчивым взглядом по всей фигуре, — особенно потрясающий вид у открытых бёдер, — демонстративно покачнулся и прикрыл глаза рукой.
— Наталья Евгеньевна, можно я так. Вы слишком ослепительны…
В ответ мелодичный смех, женщине понравилось. Мои одногруппники смотрели на меня с завистью. Так я не гордый, учитесь!
Так там ещё в таких же нарядах девчонки иногда пробегают. Лет пятнадцати-щестнадцати. Чем-то даже лучше нашей Натальи. Девушки на пороге окончательного созревания обладают неповторимым очарованием. Лично для меня, точно. Потому, что мне нравятся цветы в бутонах, вот-вот готовые взорваться роскошными лепестками. На них ещё первые, только что выбравшиеся из клейких почек листья, обладающие неповторимо нежным цветом, похожи. Первые пару дней. Потом набирают полагающуюся им норму хлорофилла и теряют первоначальную прелесть. Наталья — цветок во всей красе. Шестнадцатилетние девчонки — первоцвет совершенства с интригующей недосказанностью и обещанием чего-то большего. На устах повисает вопрос: а разве можно стать красивее?
Мне намного легче. Не люблю вспоминать, но некая девушка из Южной Кореи не превосходила этих девчонок по фактуре, — превзойти их невозможно, — но не уступала, точно. Хотя… присматриваюсь, пальцы у неё точно были красивее. Пианистка же, не только танцовщица.
Наталья ладно, но при виде тех девушек наши девчонки буквально зеленели от зависти. Подбодрил их. И заодно замотивировал.
— Полина, девчонки! Это вы в будущем. Ну, если занятия не бросите…
По их взглядам понял, что скорее умрут, чем бросят танцы.
И ещё не упустил момент поднять свой авторитет среди своих на ещё более умопомрачительную высоту. Одна из недораспустившихся бутонов, хихикнула на наших одеревеневших мальчишек.
— Одно понял точно, — не стесняясь их рассматривать, заявляю громко, — когда вырасту, женюсь только на танцовщице!
Девочки-бутончики притормаживают рядом. Хихикают.
— А вдруг не захотят за тебя?
— Пуркуа па? — На французский перешёл из желания поставить их на место и по-французски же продолжаю. — Деточка, выбирать буду я. К моему большому сожалению, ты не годишься. Слишком стара для меня.
Вот тут мои засмеялись, даже мальчишки. Двое из английской группы припоздали, но когда им на ушко перевели, тоже заулыбались. У бутончиков же улыбки завяли. Поняли только, что их обсмеяли.
— Французский знаешь? — Язык опознали, но не более того.
— Не хуже русского, — потом решил сжалиться. — Не волнуйтесь, я комплимент сказал. Только переводить не буду. Идиоматические выражения плохо переводятся. Вся соль сразу теряется.
Ну, не хотел таких красоток обижать. И кто меня за это осудит? Не мужчины, точно!
В итоге Наталья решает проблему. Будем в другое время приходить, — в три часа дня вместо шести, — и каждый день. Мы не против. А что нам на каникулах делать?
Потолкавшись в зале свои положенные полтора часа, толкаемся уже в раздевалке. С группой, пришедшей нам на смену. Можно их подождать, но надо место освобождать. Вешалок на удвоенное количество народу не хватает. Переодевание заканчиваю уже в коридоре. Застегнуть и заправить рубашку, накинуть куртку можно и там. Не баре и не удивишь тут никого голым пузом.