— Иди сюда! — Ирина заглядывает вниз, Полина присоединяется к ней.
— Ах! — Вскрик Полины уносится вниз, отражается от водной поверхности, уносится обратно, затихая.
— Полезли!
Опытная Ирина ловко, а Полина кое-как выбираются из «раздевалки» в… а куда они выбираются? Спускаясь к воде по капроновому тросу с навитыми по всей длине узлами, Полина восхищённо озирается.
Кольцевой бассейн шириной не более двух метров на любого, незнакомого с космическими реалиями, человека производит почти парализующее воздействие. Вот Ирина и веселится, глядя на ошарашенное лицо подруги.
Такого не может быть! — Выражение хорошенького личика Полины просто кричит.
Девушки немного не достают дна узкого бассейна с прозрачной водой. Дно плавно загибается наверх, всё выше и круче, пока не оказывается над головой. И всё покрыто водой на глубину почти два метра. Полина держится за трос, испуганно оглядываясь, смеющаяся Ирина просто плавает.
— А почему вода оттуда на нас не падает?
От вопроса Полины Ирина закатывается от смеха ещё сильнее.
— Глупая! Мы не на Земле! Это центробежная сила!
Через десять минут Полина осваивается. Ей уже не кажется, что тонны воды вот-вот обрушатся на голову. Девушки с визгом и смехом ныряют и плавают. Их окружает мягкий золотистый свет, изливающийся со всех сторон.
— А почему та стена жёлтая, будто золотая? — До Полины вдруг доходит очередная странность.
— Потому что она золотая, — пряча хитрую улыбку, отвечает Ирина. И с удовольствием наблюдает за чуть не захлебнувшейся от неожиданности подружкой.
— Руководство базой, я так думаю, решило удивить всю планету. И покрыли эту стенку золотом толщиной в сантиметр…
— Ф-р-р-р, ф-ф-у-у-у-х! — Говорит Полина, снова чуть не захлебнувшись. — Прицеплюсь-ка к тросу, пока не утонула от твоих новостей.
По дороге к тросику, девушка непроизвольно старается коснуться золотой стенки, как будто касанием может произвести экспертизу, золото это или нет. Ирина плывёт за ней.
— Всё-таки это запредельное чванство, — Полине представляется, что нашла подходящее слово. — Это сколько золота сюда вбухали? И ради чего?
— На самом деле не так уж много, — пожимает плечами Ирина, тоже держась за канат. — Всего-то три-три с половиной кубометра. Порядка семидесяти тонн.
— Но зачем⁈
— Во-первых, красиво. Тебе что, не понравилось? Во-вторых, чисто утилитарный смысл. Чем принято защищаться от радиации? Слоем свинца, верно? Потому что он плотный и тяжёлый, хорошо останавливает многие виды радиации. Но золото в два раза плотнее, понимаешь? Ещё лучше от радиации защищает. Поэтому у нас два таких бассейна, с обоих концов базы.
— И сто сорок тонн золота… — глаза Полины затуманиваются. Бездумно она наблюдает, как над головой, в разных местах, неизвестно по какой причине появляется рябь и лёгкие волны.
— Ну и что? В нашем хранилище в Лунном банке не одна тысяча тонн золота и других драгметаллов хранится, — флегматично замечает Ирина. — Скоро мы по запасам золота не только с отдельными странами будем конкурировать, а со всей планетой в целом.
— Ладно, хватит, — прерывает сама себя Ирина, — полезли обратно. Нам ещё сохнуть надо, а я полотенце забыла.
В раздевалке они отжимают от воды купальные тряпочки прямо на пол.
— Высохнет, — беззаботно отмахивается от недоумения подруги Ира. — Тут везде акклиматизаторы. Влагу из воздуха постоянно отжимают. Потом на переработку в питьевую воду. Минерализируется, озонируется…
Через четверть часа девушки возвращаются в каюту Полины.
— Так-то надо сначала инструкцию прочесть, но никого не заставишь, — Ирина за разговорами показывает подружке, как пользоваться чайником-термостатом. — Вон она у тебя на столике лежит, нераскрытая…
Полина слегка краснеет, пойманная за руку.
— Зато теперь тебе всё будет интересно. Откуда вода, почему дистиллированная, зачем она там…
Заканчиваю дозволенные речи.
— А, правда, зачем она там? — Катино любопытство просыпается первым. Фрейлины в лёгкой отключке, глаза затуманены волшебными картинами.
— По многим причинам, — принимаюсь за объяснения. — Во-первых, вода тоже обладает хорошими противорадиационными свойствами. Если плотные вещества отражают и поглощают радиацию, то вода сильно замедляет частицы, ослабляя их проникающие свойства. Как раз водяное кольцо находится на уровне жилых кают.
— Но водяное кольцо несёт множество функций кроме защиты. Во-вторых, Полина не спросила Ирину, почему там дно тёплое. Функция теплообмена. Туда отводится лишнее тепло. Вода греется, понемногу испаряется, пар собирается в конденсат. Это дистиллированная чистейшая вода, из которой затем делают питьевую. То есть, плавно переходим к третьей функции: кругообороту воды на базе.
— Полина, почему ты не спросила про тёплое дно? — Сверчок смотрит на фрейлину требовательно и серьёзно. Фрейлина от неожиданности открывает рот, народ потешается.
— Есть ещё одна важнейшая функция. Стабилизация оси вращения. При любом перемещении масс от края к центру и наоборот ось равновесия базы отклоняется от оси вращения. Могут возникнуть всякие биения нехорошие, паразитные колебания конструкции. Вода тут же плавно компенсирует эти отклонения, поднимаясь в противоположном конце.
— Короче говоря, без водяного кольца база нормально существовать не может.
— Да ещё и золотого, — Ирина выходит из мечтательной прострации. — А, правда, так будет?
— От нас зависит, — пожимаю плечами. — Сделаем, так и будет.
10 июня, вечер.
Село Березняки.
Алиска, испустив визг восторга, повисает на мне. Я стал заметно крепче, легко её удерживаю. С удовольствием чувствую все её выпуклости, вогнутости и вдыхаю цветочный запах волос. Рядом суетится Кир, помогая отцу вытаскивать подарки, Басима, вытирая концом платка слёзы радости, как-то хитренько косится на нас с Алисой.
Почему-то у меня такое ощущение, что я домой вернулся. После долгого похода. Не первый раз такое и не в одном месте. Когда в родной город возвращаюсь, то же самое чувствую.
Алиса ведёт меня в дом, держа за руку. И непрерывно трещит, делясь новостями. Папахен, видя такое дело, не запрягает меня разгружаться, машет рукой, «иди уже». Оказавшись в доме на краткое время одни, начинаем целоваться. Вернее, Алиска набрасывается, а мне и деваться некуда. Да и зачем?
За праздничным ужином под соловьиные трели папахена про мои успехи, — Москва, Питер, Сочи, Токио, — аханье Басимы и горделивый взгляд Кира, девочка смотрит с восхищением, но ещё с испугом. Это куда ты взлетаешь, а я? — С долей тоски вопрошают её прекрасные глаза. Я — взлетаю, а ты — красотка, — безмолвно пытаюсь донести до неё простую мысль. Тебе всё на блюдечке принесут, всё, что захочешь.
18 декабря, время 15:10.
Детский оздоровительный лагерь «Ручеёк»,
Подмосковье, городской округ Истра.
Двое молодых мужчин, около тридцати или немного старше, беседуют у края заснеженного поля, которое окаймляет накатанная лыжня. У дальнего края, примыкающего к сосновому бору, по ней бежит растянувшаяся группа лыжников. Судя по неуклюжести движений, неопытных. Кроме одного, который то отстаёт, то снова догоняет лидеров. Его окрики и команды слышны и мужчинам.
— Ишь ты! — Говорит круглолицый и среднего роста брюнет с серыми глазами. — Опять он процессом рулит.
— Что думаешь про него, Кирилл? — Второй поднимает ворот дублёнки, защищаясь от порыва холодного ветра.
— А ты?
— Я думаю, что одного члена сборной мы уже нашли. Его даже от отборочных олимпиад можно освободить, если б они не были отличной тренировкой.
— Почему? Нет, он один из лучших, спору нет, но другие тоже могут прыгнуть выше. И обогнать, — говорит круглолицый в полушубке. — С этой целью мы их и тренируем.
— Вот! — Андрей становится спиной к ветру, заодно защищая от него собеседника. — Он уже фактически тоже тренер, наш помощник. Раньше я не понимал, насколько это удобно, опираться на неформального лидера группы.
— Кажется, мне надо стыдиться, — усмехается круглолицый Кирилл. — Это ведь я школьный учитель, а не ты. Должен был раньше тебя заметить. Ты, безусловно, прав, Андрей. Но возможен и другой вариант: с его помощью мы выделим самых лучших, подтянем их выше, а его самого отодвинем в сторону. По принципу: мавр сделал своё дело — мавр может уйти.
— Ты смеёшься? — Андрей всматривается в лицо товарища по тренерскому штабу, который изо всех сил делает непроницаемое лицо. — Смеёшься или на самом деле не понимаешь?
— Не понимаю, что? — Кирилл хитренько улыбается. — Если надо принять тяжёлое решение для пользы дела, то его надо принимать. Престиж страны — в приоритете.
— Обезглавливать команду перед сражением нельзя. Именно для пользы дела.
— Они будут работать индивидуально. Взаимопомощь исключается, сам знаешь.
— Знаю…
Мужчины ждут, когда мимо них проскрипит лыжами группа раскрасневшихся на морозе подростков.
— Сбавить темп, но не останавливаться! — Раздаётся звонкий уверенный голос. — Не останавливаться, я сказал! Мишка, щас лыжные палки в одно место воткну! Двигай батонами, шевели поршнями!
Толпа проходит мимо мужчин к лыжной базе неподалёку. Звонкоголосый высокий мальчик, удостоверившись, что и без него всё проходит нормально, вдруг разворачивается назад.
— Ты куда, Витя!
— Да умучился с этими калечными, Андрей Кириллович! — Кричит мальчик, резво проносясь мимо. — Пробегу хоть пару кругов в нормальном темпе.
— Нет, ты видел? — Смеётся Андрей. — Знаешь, что он остальным в первый день заявил? Я, говорит, самый сильный математик из вас, поэтому командовать парадом будет он. И в потверждение встал на руки и так отжался от пола раз пять. А что на турнике вытворяет, уму непостижимо.
Кирилл тоже смеётся, вытирая глаза.
— Обезглавливать команду нельзя, — продолжает разговор Андрей. — Они привыкают к нему. Сам факт его отставки может стать моральным у