Я не знаю, в курсе ли парни, которые травили Лену, о ее смерти. Но лично я после ее ухода окончательно расставила все точки над i. Конечно, их прямой вины нет, но они однозначно внесли свой вклад в это. Они много лет давали Лене понять, что такое отношение к ней – вариант нормы. Молчавшие или хихикавшие учителя – тоже. Подобные установки были и у меня: если тебя обзывают жирной и глупой, то всему виной твой лишний вес и тупость. Как я уже писала выше, у меня были возможность и внутренние ресурсы трансформировать свое представление о том, какое отношение ко мне – норма, а какое нет. У Лены, к сожалению, такой возможности не было. И все закончилось трагично.
Когда я рассказываю про свой опыт буллинга, то нередко слышу: «Ой, подумаешь, тебя жирной назвали. Меня за школой избивали толпой и головой опускали в унитаз». Если вы тоже проходили через насилие и унижения подобного рода, я вам искренне сочувствую. Я поделилась своей историей не чтобы помериться страданиями, а чтобы напомнить и вам, и себе о главном: когда к вам дерьмово относятся – это не нормально. Такое нельзя терпеть, принимать, адаптироваться, подстраиваться. Иногда очень сложно найти в себе силы противостоять этому, что уж там, – для этого нужны по-настоящему стальные гениталии. Если у вас пока нет подобного секретного оружия, то просто уходите. Плевать, если кто-то считает это трусостью или бегством, главный человек в вашей жизни – вы сами. Если вам от этого станет легче, то, значит, это именно то, что вы должны сделать.
Глава 5. Кольца кальмара, или Все мои попытки похудеть
Я вела дневники с самого детства. Первые упоминания о том, что я толстая и мне надо похудеть, в записях появились в 2004-м, мне исполнилось 12 лет. Иногда они встречались в формате планов на ближайшие месяцы:
• закончить четверть без троек;
• встретить свою любовь;
• похудеть на десять килограммов.
К 12 годам я уже была довольно высокой и крупной, весила 60 или 65 килограммов. Мои попытки похудеть были, конечно, ужасными. Я могла держаться, целый день ничего не есть, а потом сорваться вечером и съесть все, что находила в холодильнике. Главное, успеть до прихода родителей с работы: я старалась не есть при них, как и при брате, и при одноклассниках. Мне было страшно, что они это как-то прокомментируют и мне будет больно и стыдно.
В тот период и начали формироваться мои нездоровые отношения с едой: она была и врагом, и страстью, и поводом для стыда, и источником тревоги. Сейчас я понимаю, какое это дно, как это в корне неправильно: еда – это просто еда, но до осознания этой простой истины должно было пройти десять лет…
Иногда я скатываюсь в обвинения родителей и думаю: ну почему они не поддержали меня, не помогли наладить отношения с собой и едой, да хотя бы просто не говорили мне, что для них я самая красивая и со мной все в порядке? Следующий вопрос, которым я задаюсь: было ли у них самих все это, чтобы дать мне? Как диафильм, кадр за кадром, в голове начинают меняться картинки, как мама пьет таблетки для похудения (я тоже их пила – с тошнотворным привкусом химозного грейпфрута), читает книгу «Питание по группе крови», крутит обруч с утяжелением, чтобы лучше горел жир на талии. Папа никогда подобным не увлекался, у меня была довольно консервативная (с нотками патриархата) семья, поэтому своей внешностью занималась только женская ее часть, хотя, стоит отметить, папа всегда был в хорошей форме. Отец с утра до ночи был на работе, развивал семейный бизнес – типографию, и у него не было времени на душевные разговоры.
Мои родители, как, думаю, и ваши, – продукты советской системы. В их семьях не говорили о своих чувствах, как и не переживали о том, что чувствуют другие. Я и мой брат – первое поколение в нашей семье, которое пошло к психологу. Можно ли осуждать родителей за холод и отсутствие эмпатии? Можно, ведь осуждение – это тоже чувство, которое нужно прожить, а не вытеснять его. Однако очень важно не залипать в этом осуждении, потому что так мы никогда не возьмем ответственность за себя сегодняшнего. Внесли ли родители свой вклад в мои отношения с телом и едой? Да, внесли. Было ли это осознанно с их стороны? Скорее всего, нет. Может ли мое осуждение что-то изменить сегодня? Тоже нет.
Я не хочу бежать от своих чувств – обиды, осуждения, боли, – даже если их испытываю к близким людям. Куда лучше это прожить, отрефлексировать и уже после думать, что делать с этим дальше. Так ты будешь управлять своими эмоциями, а не они тобой.
Когда я стала старше, то начала понимать, что в моей семье просто некому было учить меня любви к себе. Может, оно и к лучшему: этот путь я прошла сама, а если точнее, встала на него самостоятельно и продолжаю идти.
В 12 лет я вступала на совершенно иной путь – путь ненависти к себе. Я была убеждена, что причина всех моих бед в лишнем весе. У меня плохие отношения с одноклассниками – из-за лишнего веса, у меня нет парня – из-за лишнего веса, конфликты с семьей – тоже из-за лишнего веса. Каждый Новый год и день рождения я загадывала только одно желание – похудеть.
Однажды небесная канцелярия все-таки услышала мой запрос, и бабушка забрала меня жить к себе, чтобы две недели питаться по диете Жерара Депардье. Она вычитала в «Аргументах и фактах» статью о том, как похудел актер, добавив: «У него живот был такой огромный, он, наверное, даже свою письку не видел, а сейчас такой красивый мужчина». Свою письку я видела, но результат впечатлил и меня, поэтому мы решили попробовать.
Переезд к бабушке не стал стрессом, я и до этого много времени проводила у нее, а вот диета стала. Длилась она около 10 дней и состояла из овощей на пару, вареной курицы, воды с лимоном и йогурта с медом. К слову, йогурт с медом перед сном был самым счастливым событием уходящего дня, а вареный лук и хек на пару – самым печальным. Тогда же я впервые испытала неистовое желание нормально пожрать. Бабушка ушла по делам, деда тоже не было дома, и я осталась наедине с миской арахиса. Я долго смотрела на него, одна часть меня хотела зачерпнуть ладонью горсть – и не жуя проглотить, другая – помнила о высшей цели: стройном теле, а если копать глубже – то о любви окружающих, которую я должна была непременно получить, если сброшу лишние килограммы. Тогда я смогла удержать себя в руках, и я еще не знала, что этот внутренний конфликт между желанием нормально поесть и получить любовь будет моей путеводной звездой долгие годы.
Диета Жерара Депардье дала результат. Я похудела на 5 килограммов за 10 дней, и мой вес стал 60 килограммов. В один из дней к бабушке приехали родители оценить результат, мама почти с порога сказала: «Ну вот, совсем стройный ребенок! Не узнать». Флешбэком та фраза откатила меня еще на несколько лет назад, когда мама отдала меня в бассейн, а если точнее – в лягушатник, и, когда мы шли домой после тренировки, она сказала: «Один раз позанималась – и совсем живота нет». Удивительно, но тогда я была счастлива слышать это: меня любят, я наконец-то такая. Сейчас я с ужасом все это вспоминаю – иногда на сеансе у психолога – и плачу (в одиночестве – не люблю показывать другим свою слабость), потому что мне очень жалко ту маленькую Катю, которая жила в аду, сама этого не понимая. Больше всего на свете мне хочется встать перед ней на колени, крепко-крепко обнять ее, прижать к себе и сказать: «Катя, милая, ты самая красивая девочка на свете. Умоляю тебя, не слушай никого, даже самых близких, потому что они, как и все люди, ошибаются и не всегда понимают, как их слова и поступки могут отразиться на тебе. Катя, знай, что ты уникальна, чудесна и неповторима. Я очень тебя люблю, дай еще раз обниму, красотка». Обычно на этом моменте я начинаю плакать.
Как мы уже знаем сегодня, диеты, увы, не работают, поэтому сброшенные в столь быстрый срок килограммы вернулись с той же скоростью. Если честно, до сих пор немного жалко бабушкины старания. Хотя она и из тех людей, которые живут исключительно для кого-то, и если появляется возможность неделю готовить диетическое питание и кормить им внучку, то это ей скорее придает сил, чем обременяет.
Второй раз я основательно села на диету в 15 лет. Тогда я начала дружить с девочкой-отличницей: нас посадили за одну парту на уроках русского языка и литературы (что станет судьбоносным событием в моей жизни, но об этом позже). Марина стала моей первой подругой-интеллектуалкой (в будущем у меня всегда в жизни будет такой друг – начитанный, насмотренный, мыслящий), которой я могла давать читать любовные письма, адресованные Сергею Довлатову, и быть уверенной, что я не напорюсь на осуждение или высмеивание, более того – через несколько дней на уроке она мне подсунет признание в нежных чувствах Бродскому, я буду их читать и восхищаться слогом, до которого мне на тот момент еще очень далеко.
Дело было в девятом классе, и помимо обсуждения непризнанных в Советском Союзе литературных гениев нас с Мариной волновали типичные для девочек-подростков того времени проблемы: сложные отношения с мамами, оценки в четверти (Марина переживала, что у нее выходит 4 по алгебре, я – что у меня вообще ничего не выходит по алгебре, я просто на нее не ходила), почему солист группы Tokio Hotel не отвечает нам взаимностью и, конечно же, – лишний вес. Марина вообще не была полная, да и я не сказать что слишком, но, как вы, полагаю, помните, джинсы, держащиеся исключительно на лобке, говорили об обратном. Так в один из дней мы поклялись с Мариной на книге «Гарри Поттер и Дары Смерти» в оригинале, которую Марине привезла тетя из Дублина, что садимся на диету, будем всячески друг друга поддерживать и сбросим как минимум по пять килограммов.
Диета наша была довольно простой: ничего сладкого, жирного, мучного, а также не есть после шести, не прогуливать физкультуру, дома качать пресс. Начали мы довольно бодро, но на второй неделе поняли, что нужна хоть какая-то еда для радости. Сейчас, в эпоху суперфудов и бургеров с «мясной» котлетой из гороха, которую не отличить от обычной, найти вкусную низкокалорийную еду для радости не составит труда. В 2007 году в Челябинске мы решили, что это будут сушеные кольца кальмара. Ларек рядом со школой – не «Яндекс. Лавка» – бери что дают, поэтому не сладким, не жирным и не мучным оказалось только одно.