Педагог задумался.
Оказывается, "ключ" к проблеме "Насиев Аташ" лежал совсем в другом месте, не там, где он его пытался найти.
И физрук решился на эксперимент.
Тем паче, что по времени это совпало с введением в новый раздел школьной программы – обучению игре в волейбол.
Насиева к тому времени перевели в "лузовый" восьмой "В" и Семёну Аркадьевичу даже в пару ему некого было поставить, за исключением Вики Ивановой, которая Аташа откровенно недолюбливала и отрабатывать с ним верхние передачи в паре категорически отказывалась.
Тогда Семён стал в пару к Насиеву сам.
Подбросил мяч, сделал первую передачу....
Подросток кое-как отбил.
Педагог повторил передачу снова....
Аташ отбил мимо.
– Посмотри! – сказал ему физрук, подходя практически вплотную – У тебя не получается сделать хорошую передачу, потому что ты неправильно расположил пальцы рук. Нужно вот так! – Семён Аркадьевич показал, как – правильно. – Давай так! Ты не думай о том, куда полетит мяч! Следи только за положением руки и пальцев! Хорошо?!
Насиев кивнул.
Педагог отрабатывал с самым своим проблемным учеником передачи несколько уроков кряду.
И у Насиева – стало получаться.
Лучше всех в его классе.
Однажды Аташ, измученный качеством "игры" в волейбол в своём классе, испросил у Семёна Аркадьевича разрешения поиграть с классом, в котором учился Коля Даниленко и Андрей Михеев. Семён Аркадьевич разрешил....
Аташ с тех пор стал регулярно захаживать на уроки параллели.
– Можно поиграть? – всякий раз очень вежливо интересовался он.
– Ты почему не на уроке? – строго спрашивал у него преподаватель.
– Выгнали....
– Ну.... Тогда иди, играй. Обратно тебя уже не запустят. Всяко лучше, чем просто болтаться в коридоре. Если ребята не против!
"Ребята" обычно были не против.
Когда в школе заработала секция волейбола, Аташ был одним из тех, кто стал регулярно ходить на тренировки. Очень уж понравилась ему игра....
Однажды на районном кроссе для зачета не хватало одного человека. Семён поинтересовался у класса, может кто-то хочет помочь школе достойно выступить?
Насиев был первым, кто поднял руку.
"Пятисотку" пробежал он неплохо. Почти выиграл свой забег, до конца боролся с очень сильными соперниками из других школ.
Отношение в школе со стороны спортивных парней – опоры Семёна Аркадьевича – к нему после этого заметно улучшилось.
Но только – не у преподавателей.
В конце очередного учебного года педагогический совет решал: кого из девятого класса допустить до ОГЭ – основного государственного экзамена, а кого – нет.
"Против" Насиева проголосовали почти все, дружно посетовав друг другу на его неуживчивость, невоспитанность, недисциплинированность…
Единственным педагогом, который поднял руку "за" допуск Аташа к экзаменам, был Семён Аркадьевич.
– А у меня с Насиевым нет проблем! – высказался он, обосновывая свою позицию так, словно речь шла о самом обычном ученике, а не о обучающемся, которого дружно ненавидела вся школа в лице большинства преподавателей....
… Аттестата об основном общем образовании Насиеву Аташу так и не выдали....
"Отомстили"! – молча негодовал педагог. – " Неужели ребенок так может насолить преподавателям, что те продолжают ему мстить даже после окончания школы? Наверное, все-таки может...."
… В отличие от Штирлица, который поддерживал с товарищами по работе ровные отношения, Семён Аркадьевич ко всем своим коллегам-педагогам относился, мягко говоря, отстраненно и настороженно.
И на то у него была веская причина.
В самом начале своей педагогической карьеры, сразу после окончания института физической культуры он по распределению попал в небольшую, но вполне себе полновесную школу-десятилетку одного из сёл Колыванского района.
Село носило гордое название Соколово, однако местные жители в разговорах между собой предпочитали именовать его по-другому: Грязнуха.... Бочаты.....
Знаний в молодого физрука за время обучения в спортивном ВУЗе "накачали" так много, что его просто разрывало от идей, которые он рвался реализовать со всей бешенной энергией молодости.
Директор – Виктор Николаевич Парфенов – принял его очень тепло. Оказалось, что он очень хорошо помнил Семёна по его выступлениям за школу; лично знал Николая Платоновича и теперь был уверен, что молодой педагог обязательно поднимет качество проведения уроков и спорт в Соколовской средней школе.
Так оно и получилось.
Но – далеко не сразу.
Первый год молодому выпускнику было очень сложно.
Старшеклассники спокойно выполняли всё, что от них требовали, младшие – четвероклассники и пятиклассники – "впитывали" всё, как губка, и впоследствии вообще оказались одними из самых лучших классов в карьере Семёна Аркадьевича.
А вот с шестыми и седьмыми классами молодой физрук откровенно не справлялся.
Деревенские дети быстро просекли неопытность нового физрука и "отрывались" на нем по полной.
Хулиганили не только хулиганы.
Молодому физруку "доставалось" от всех. В том числе и от относительно нормальных детей.
"Нормальные", глядя на то, что вытворяют на уроках физкультуры основные "нехочухи", творили то же самое....
Семён стал срываться.
Осыпал детей нехорошими словами, ругал, в особо "отличившихся" мог хорошенько запустить мячом....
Словом, собрал весь "букет" ошибок многих молодых преподавателей.
Когда становилось совсем невмоготу, педагог шел за советом в Виктору Николаевичу.
Тот внимательно выслушивал, закуривал сигаретку, долго думал.... Потом давал пару-тройку конкретных рекомендаций; особо рьяных "непослушанцев" приглашал в свой кабинет и "пропесочивал" лично.
Если бы не деятельная помощь его первого директора и его супруги, педагога той же школы Дины Павловны, Семён Аркадьевич, возможно, закончил бы карьеру педагога уже после первого года самостоятельной работы.
… Оскорблять и кидать в детей мячами Семён Аркадьевич прекратил примерно через полтора года после своего первого сентября.
Но за свой опыт ему пришлось заплатить очень дорогую цену.
Летом, когда педагогический стаж Семёна приблизился к двум годам, директора Соколовской средней школы Парфенова В.Н. назначили заведующим Колыванским РайОНО.
Виктор Николаевич был, несомненно, лучшим из всех директоров школ района, и после уходя не пенсию предыдущего зав.районо Виктор Николаевич по праву занял этот ответственный пост.
Вместо опытного и авторитетного Парфенова в школу Семёна пришел другой директор. Некто Колесников Анатолий..... Человек без крепкого стержня и опыта руководящей работы.
Новый директор откровенно эйфорил от своего назначения, в проблемы "педколлектива" не вникал, в спортзал к Семёну заглядывал редко. Он любил себя в новой должности, свой коричневый кожаный пиджак, и себя – в нем.
Много лет спустя Семён Аркадьевич, вспоминая "директора кожаном пиджаке" сделал вывод, что новоиспеченный руководитель, вероятнее всего, даже и не понимал что это такое – "держать педколлектив в руках".
А в конце третьего учебного года в жизни молодого педагога случилось событие, которое навсегда изменило его отношение к таким устойчивым и даже затасканным словосочетаниям как "педагогический коллектив" и "Профком".
В мае Семёна Аркадьевича неожиданно пригласили на "Профком". Дежурная, какая-то неискренняя улыбка местной "профсоюзной богини" несколько насторожила физрука, но не настолько, насколько это было нужно.
Полностью поглощенный своими тренировками и соревнованиями Семён не очень обращал внимания на то, что происходит в школьном педагогическом коллективе.
Хотя – стоило бы.
В Соколовскую среднюю школу вместе с Семёном пришло работать двое молодых преподавателей.
Историк и математик....
Оба – после НГПИ – регионального педагогического института.
Коля – историк – был парнем видным, высоким. Хорошо одевался, интересно вел уроки, навился старшеклассницам. Прекрасно играл в волейбол и настольный теннис....
С Николаем они быстро подружились.
Математик – дальний родственник бывшего директора и его однофамилец – был скромным и тихим, как, наверное, и положено быть молодому математику. В разговорах в учительской не участвовал; предмет свой знал хорошо, а дети его тоже любили....
…Однажды, после очередной тренировки, Семён столкнулся с молодым коллегой в коридоре и не сразу узнал его.
Лицо у молодого Парфенова было багрово-красным от волнения. Глаза бегали, а сам он находился в невероятно подавленном состоянии.
Математик выходил из комнаты, которая была "закреплена" за местной профсоюзной ячейкой.
Семён тогда не придал этому факту какого-либо значения; вспомнил об этом необычном эпизоде только после того, как перестал замечать коллегу в учительской и в коридорах школы.
На его вопрос: куда подевался однофамилец и родич бывшего директора, ему ответили, что молодой математик уволился.
Через какое-то время ситуация с "малиновым" лицом повторилась.
На этот раз – с молодым историком.
Через какое-то время Николай тоже исчез из школы.
Потом, через несколько месяцев, также неожиданно, из школы уволился преподаватель химии, тоже молодой педагог.
Семён снова не придал этому значения. Разумеется, кое о чём он начинал догадываться, но ему тогда казалось, что он – неприкосновенен. Как-никак – молодой специалист, которому сразу дали очень хорошую – четырехкомнатную – благоустроенную квартиру; молодой отец, у которого подрастает маленькая дочь и вот-вот родится второй ребенок – не может стать объектом гонения. Тем паче – у него, как учителя физкультуры – есть уже несколько первых и призовых мест на районных соревнованиях, ребятишки стабильно показывают высокие результаты и вообще – школа – лидер в районе по таким видам спорта как многоборье комплекса ГТО, волейбол и легкая атлетика.
Его заслугами, причем.
…Так сильно он не ошибался больше никогда.