– Посмотри на себя, а? Весь уделанный. – Говоря это, Брайан ощутил странную веселость; он не смог оправдать это чувство и быстро его похоронил. – Да, кто-то над тобой хорошенько поработал.
Ангел сумел перекатиться на живот и пополз по асфальту в жалкой попытке к бегству. Он издал свой высокий, пронзительный крик. Звал на помощь? Молил о пощаде?
Вид того, как существо пытается от него сбежать, запустил в Брайане какой-то глубинный хищнический импульс, и он придавил ногой лодыжку ангела, легко удержав его на месте.
– Не-а, не уйдешь.
Он ухватил создание под мышки и оторвал от земли; оно было поразительно легким. Ангел издал слабый мяукающий звук.
– Заткнись, я помочь тебе пытаюсь.
Брайан перехватил его поудобнее, так, что ангел лежал у него на руках, как любовник или как потерявшая сознание женщина. Он отнес его к своей машине, ожидая, что сзади распахнется дверь бара, что послышится смех или окрик. Но дверь осталась закрытой. Он шел в тишине.
Когда он вернулся домой, Эми не спала, ее силуэт виделся в дверях. Брайан вытащил ангела с пассажирского сиденья, прижал к своей груди. Он видел, как едва заметно переменилось ее лицо, видел, как некая темная надежда проползла по нему, словно насекомое, и раздавил ее прежде, чем она смогла нанести подлинный вред.
– Это не он, – сказал Брайан. – Это что-то другое.
Эми отошла от двери и позволила ему войти.
Шустрик, дремавший в прихожей, подскочил, заскользив и застучав когтями, и яростно зарычал на ангела, обнажив зубы.
– Ну-ка отойди, – приказал ему Брайан. Он прошел со своей ношей мимо пса по коридору.
Он уложил ангела в кровать Тоби. Брайан и Эми стояли и смотрели на него, а ангел глядел в ответ темными плоскими глазами; тело его корчилось, стараясь оказаться от них подальше, словно могло, свернувшись, переместиться в какое-то иное место. Он впивался пальцами в разрисованную паровозиками простыню, прикрывал ей свою наготу. Эми наклонилась и помогла ему укрыться.
– Он ранен, – сказала она.
– Я знаю. Кажется, большинство из них находят в таком виде.
– Может, позвонить куда-нибудь?
– Ты что, хочешь, чтобы сюда с камерами набежали? Нет, на фиг.
– И все-таки. Он серьезно ранен. Надо что-то сделать.
– Угу. Не знаю. Мы можем его хотя бы помыть.
Эми села на матрас рядом с ангелом; тот уставился на нее безо всякого выражения на лице. Брайан не мог понять, мелькают ли какие-то мысли за этими глазами или это лишь серия бездумных рефлексов. Мгновение спустя ангел вытянул палец с длинным темным ногтем и погладил руку Эми. Та подскочила, как будто ее ударило током.
– Господи! Осторожнее, – сказал Брайан.
– А если это он?
– Что? – Он понял ее не сразу. – О боже мой. Эми. Это не он, ясно? Это не он.
– А если это правда?
– Это не правда. Мы видели их в новостях, понимаешь? Оно… это просто существо.
– Не надо называть его «оно».
– Откуда мне, на хрен, знать, как его называть?
Она коснулась пальцами щеки ангела. Тот прижался к ним лицом, издавая какой-то негромкий звук.
– Почему ты меня оставил? – спросила она. – Ты – все, что у меня было.
Брайан зашатался от нахлынувшего головокружения. Что-то шевелилось у него внутри, что-то слишком большое, чтобы оставаться на месте.
– Это ангел, – сказал он. – Вот и все. Просто ангел. Он, скорее всего, умрет здесь, потому что, похоже, они все так делают. – Он упирался рукой в стену, пока головокружение не прошло. Оно сменилось глухой, бурлящей злостью. – Чем думать, что это Тоби, может, спросишь его, где Тоби сейчас? Может, заставишь его объяснить нам, почему это случилось?
Эми посмотрела на него.
– Это случилось, потому что ты позволил этому случиться, – ответила она.
Шустрик требовал выпустить его на улицу. Брайан открыл дверь, чтобы пес побегал по двору. В их районе выгуливать собак без поводка было не принято, но соседи хорошо знали Шустрика и, в целом, терпели. Пес вышел из дома с гораздо меньшим энтузиазмом, чем обычно. Нехотя поднял лапу возле куста, потом подошел к дороге и побрел по тротуару в глубь квартала. Домой он не вернулся.
В следующие несколько дней ангел запустил в них свои рыболовные крючки и крепко привязал к себе. Они обнаружили, что им сложно оставлять его в одиночестве. Его плоть, казалось, выделяла какой-то наркотик, и он был лучше выпивки – лучше всего, что они когда-либо пробовали. Притяжение ангела становилось все сильнее с каждым днем. Особенно для Эми. Она перестала выходить на улицу и, по сути, поселилась вместе с ним в комнате Тоби. Когда Брайан присоединялся к ней, она, похоже, едва терпела его присутствие. Если он садился рядом с ангелом, Эми смотрела с неприкрытой тревогой, как будто боялась, что Брайан причинит ему какой-то вред.
Это, осознал он, не было необоснованным страхом. Что-то внутри него начинало бурлить в присутствии ангела, что-то неузнаваемое, но порождавшее вспышки жестоких мыслей, таких, какие у него были только сразу после исчезновения Тоби. Это чувство резко контрастировало с легким покоем, который обычно внушал ангел, и напоминало Брайану о том времени, когда он по молодости нюхал героин вперемешку с кокаином. Поэтому он не возражал, когда Эми пыталась его выдворить.
Однако в конце концов ее бдительность отказала. Брайан зашел в туалет и обнаружил, что Эми уснула на унитазе в задранном до пояса халате, прислонившись к раковине головой. Он оставил ее там и прокрался в комнату ангела.
Тот не спал и следил за ним взглядом, когда Брайан пересек комнату и уселся на кровать рядом с ним. Ангел дышал с легким присвистом, втягивая воздух в свой складчатый рот. Его тело все еще было покрытым кровоподтеками и скрюченным, но он, похоже, поправлялся.
Брайан коснулся его груди там, где находился уменьшающийся синяк. «Почему у него синяки? – подумал он. – Почему у него течет кровь, так же, как и у меня? Разве он не должен быть сделан из чего-то получше?» И еще у него не было крыльев. Даже рудиментарных. Почему их называли ангелами? Из-за тех чувств, что они вызывали в людях? Он был больше похож на инопланетянина, чем на небесное создание. «Господи, да у него же хер есть. Это-то откуда? Ангелы что, трахаются?»
Брайан склонился над ним, так что лицо ангела оказалось в нескольких дюймах от него, едва не касаясь его носа. Он вгляделся в черные, лишенные зрачков глаза, отыскивая хоть какой-то признак разума, какое-то доказательство присутствия воли или эмоций. С такого расстояния Брайан чувствовал запах его дыхания; он втянул его в свои легкие, и оно согрело его, как глоток виски. Ангел поднял голову и прижался к его лицу своим. Брайан отшатнулся назад и почувствовал, как задел что-то локтем. Он оглянулся и обнаружил, что у ангела началась эрекция.
Он вскочил с кровати, спотыкаясь, бросился к двери, выскочил наружу и захлопнул ее за собой. Его кровь пела. Она волновалась в нем, как море, и наполняла его беспокойной музыкой. Брайан рухнул на колени и заблевал весь коврик.
Позже он встал в дверях комнаты ангела, глядя, как Эми гладит его лицо. Через окно ему было видно, как на улице скапливается в укромных уголках ночь, карабкаясь к небу. При виде ангела сердце его подскочило в груди так, будто сорвалось с якоря.
– Эми, мне надо с тобой поговорить, – сказал он. Ему с трудом удавалось заставить свой голос звучать спокойно.
Эми не посмотрела на него.
– Я знаю, что на самом деле это не он, – проговорила она. – На самом деле нет.
– Нет.
– Но разве тебе не кажется, что в чем-то это так? В каком-то смысле?
– Нет.
Она положила голову на подушку рядом с ангелом, вглядываясь в его лицо. Брайану оставалось только смотреть на ее затылок, на немытые волосы, спутанные и ломкие. Он вспомнил, как обхватывал этот затылок ладонью, вспомнил его вес и тепло. Он вспомнил ее тело.
– Эми. Где он живет?
– Кто?
– Томми. Где он живет?
Она обернулась и посмотрела на него, маленькая тревожная расселина пересекла ее лоб.
– Зачем тебе это знать?
– Просто скажи мне. Пожалуйста.
– Брайан, не надо.
Брайан ударил кулаком в стену, испугав себя самого. Он закричал на нее:
– Скажи мне, где он живет! Черт бы тебя побрал!
Томми открыл дверь своего проходного дома, одетый только в трусы-боксеры, и Брайан поприветствовал его ударом в лицо. Томми отшатнулся в глубь дома, скорее от удивления, чем от силы удара; его нога поскользнулась на ковровой дорожке – и он рухнул на пол. Маленький домик содрогнулся от удара. У Брайана было мгновение, чтобы оценить крепкое тело Томми и представить, как по нему блуждают руки его жены. Он шагнул вперед и пнул его между ног.
Томми крякнул и, казалось, поглотил удар. Он перекатился и быстро, толчком, поднялся на ноги. Размахнулся кулаком, и Брайан успел испытать краткую вспышку ужаса, прежде чем его череп взорвался болью. Он обнаружил, что стоит на коленях, глядя на пыль, скопившуюся в щелях между половицами. Где-то в отдалении истекал стремительной речью телевизор.
Пинок в ребра опрокинул Брайана снова. Томми оседлал его, ухватил за волосы и несколько раз ударил лицом об пол. Брайан почувствовал, как что-то на его лице сломалось и на половицы заструилась кровь. Ему хотелось расплакаться, но это было невозможно; он не мог вдохнуть достаточно воздуха. «Я умру», – подумал Брайан. Он почувствовал, как его поднимают и швыряют о стену. Тьма разлилась у него перед глазами. Мир начал ускользать.
Кто-то орал на него. Перед ним висело лицо, зубы его были оскалены в улыбке или гримасе ярости. Оно выглядело как порождение ада.
Он проснулся, почувствовав холод травы, холод ночного воздуха. Правая часть лица пылала, как сигнальный огонь; левый глаз отказывался раскрываться. Дышать было больно. Он оперся на локти и выплюнул кровь; она немедленно затопила его рот снова. Что-то там было не в порядке. Брайан перевернулся на спину и немного полежал, ожидая, пока боль не станет терпимой. Ночь была высока и темна. В какой-то момент он уверился, будто отрывается от земли, будто что-то там, наверху, затягивает его в свою пустоту.