— Сколько тебе лет? — вдруг спросила она.
Я был крайне удивлен такому вопросу. Неужели она до сих пор не нашла такую очевидную информацию в интернете?
— Я слишком стар, чтобы находиться с тобой в этой комнате, и чертовски стар, чтобы думать о тебе так, как я думаю, — улыбнувшись, сказал я.
— Мне девятнадцать, если ты не забыл. Через полгода будет двадцать. Я не маленькая.
Казалась, мое признание в том, что я фантазирую о ней, как о женщине, ничуть не смутило ее.
— Да, милая Блэр, ты не маленькая. Мне двадцать четыре года, а я успел пресытиться. Моя жизнь не была обычной, и я несколько раз всерьез облажался. Я уже говорил тебе, что ты не все обо мне знаешь. Если я позволю себе прикоснуться к тебе, это будет неправильно, — я говорил это не только ей, я пытался убедить в этом себя. Ведь хотя бы один из нас должен помнить, почему нужно держаться подальше друг от друга.
— Думаю, ты себя недооцениваешь. Я считаю, что ты не такой, как все.
Ее слова болью отдались в моей груди. Она не знала меня. Не знала настоящего Раша Финли. Но от осознания того, что Блэр видит во мне что-то большее, чем богатого испорченного сына рок-звезды, становилось чертовски хорошо.
— Я совсем не такой, каким ты меня видишь. Ты не знаешь всего, что я сделал в жизни, — мне не хотелось разочаровывать Блэр. Я никогда не был прекрасным принцем из сказки, мое прошлое запачкано кучей дерьма.
— Может быть, — согласилась она и наклонилась ко мне. — Но то, что я успела увидеть, пусть немного, совсем не так плохо. Я начинаю думать, что, возможно, есть еще один ты.
Святой черт, ей не следовало приближаться ко мне. Ее запах, ее глаза… это сводило меня с ума. Я собирался сказать что-то, но просто не мог. Просто не знал, что именно. Кроме того, сейчас больше всего я хотел раздеть ее и сделать так, чтобы она кричала мое имя много раз, снова и снова.
Вдруг глаза Блэр расширились от удивления и она придвинулась ко мне еще ближе.
— Что у тебя во рту? — с плохо скрываемым интересом, она пыталась разглядеть блестящую серебряную штангу на моем языке.
Открыв рот, я высунул язык, чтобы маленькая мисс любопытство могла ее увидеть.
В последнее время я редко носил пирсинг, мне казалось, что я уже перерос это. Но сегодня вечером, все же решил надеть.
Блэр немного наклонила голову, пытаясь лучше разглядеть штангу.
— Это больно? — шепотом спросила она.
— Нет, — ответил я, убрав язык из опасения, что она сможет коснуться его. Это окончательно сведет меня с ума.
— А что у тебя за тату? — спросила она, отодвигаясь от меня. Я все еще мог чувствовать ее запах. Мне нужно было сконцентрироваться на чем-то другом и перестать думать о ней. О ее бархатистой коже…
Татуировки, она хочет знать о моих татуировках.
— Внизу — орел с распростертыми крыльями и эмблема группы «Слэкер демон». Когда мне было семнадцать, отец взял меня на концерт в Эл-Эй, а после концерта мне сделали мою первую татуировку. Отец хотел, чтобы на моем теле был символ его группы. У всех в «Слэкер демон» есть такая татуировка, причем в одном и том же месте. Прямо под левой лопаткой. Отец в ту ночь напился вдрызг, но все равно я люблю вспоминать те времена. У меня, пока я рос, было не так много возможностей проводить время с отцом. И каждый раз, когда мы виделись, он либо добавлял мне новую татуировку, либо пирсинг, — объяснил я.
Ее глаза немедленно опустились на мою грудь. Бл*дь, она собиралась задать вопрос о моих сосках? Черт, Черт, Черт, я нуждался в очень холодном душе. Или возможно горячем, с добавлением небольшого количества проклятого детского масла и моим кулаком. Бог знает ее запах и мысли о том, что находится внизу ее рубашки, больше, чем просто сводили меня с ума.
— Там нет никакого пирсинга, милая Блэр. Остальные — в ушах. В девятнадцать я завязал и с тату, и с пирсингом, — уверил ее я.
Она должна была оторвать взгляд от моей проклятой груди. Казалось, она выглядела недовольной и даже взволнованной. Что я такого сказал? Я ведь не выразил словами планы относительно душа, не так ли?
— Ты хмуришься. Что я такого сказал? — спросил я и, коснувшись ее подбородка, наклонил лицо Блэр и посмотрел ей в глаза.
— Когда ты вчера поцеловал меня, я не почувствовала эту серебряную штучку.
Это заставило ее нахмуриться? Черт, я не мог больше это терпеть, она собиралась убить меня.
— Потому что тогда ее не было, — ответил я, наклоняясь к ней еще ближе. Божественный аромат Блэр обволакивал меня.
— Когда ты… Ну, когда ты целуешь кого-нибудь, они могут это почувствовать?
Святой черт. Вопрос маленькой мисс любопытство казался таким заманчивым. Она хотела узнать ответ на него… каким, интересно, способом?
— Блэр, прошу тебя, скажи, чтобы я ушел, — попросил я. Это был единственный способ не совершить ошибку сейчас, я чертовски хотел поцеловать эти сладкие манящие губы.
— Ты бы это почувствовала. Везде, где бы я целовал тебя, ты бы это чувствовала. И тебе бы это понравилось, — прошептал я.
Затем прижался губами к ее плечу и сделал глубокий вдох. Это было прекрасно.
— Ты… ты поцелуешь меня еще раз? — спросила она, когда я уткнулся носом в шею Блэр, вдыхая ее сладкий аромат.
— Я хочу. Черт, я так этого хочу, но пытаюсь быть хорошим, — признался я.
— А ты мог бы не быть хорошим всего на один поцелуй? Пожалуйста, — тихо попросила она, подвигаясь поближе ко мне. Еще несколько дюймов, и она бы сидела у меня на коленях.
— Милая, невинная, такая чистая Блэр, — я терял последние остатки самообладания, мои губы касались ее бархатной кожи, не пропуская не одного дюйма. Она была такая невинная и чистая, слишком идеальная для такого как я. Это было неправильно. Я прикоснулся кончиком языка к ее коже и мой член запульсировал. Она была чертовски вкусная. Я проложил цепочку до ее шеи, и, когда я добрался до губ, остановился. Я хотел их. Я хотел, ее. Хотел большего. Гораздо большего. Но она была моим. . другом. Она не знала о том, сколько боли я причинил ей. Я должен был остановиться.
— Блэр, я совсем не романтик. Просто поцелуи и объятия не для меня. Для меня все сводится к сексу. Тебе нужен другой парень, не такой, как я. Я просто трахаюсь, детка. Такое нежное и чистое создание, как ты, не для меня. Я никогда ни в чем себе не отказывал и всегда получал то, что хотел. Но ты… ты такая чистая. В этот раз я должен сказать себе «нет».
Я пытался убедить в этом скорее себя, чем ее. Мне нельзя забывать о том, кем является Блэр для меня. Она вздохнула. Поднявшись, я направился к двери. Я не мог этого сделать. Просто не мог.
— Я больше не могу разговаривать, — сказал я. — Не сегодня. Не здесь, наедине с тобой.
Дверь сзади с шумом захлопнулась.
Блэр никогда не будет моей.
Глава 14
Я прошел мимо нескольких людей, столпившихся в кухне, и направился к входной двери. Мне нужно выйти на улицу, чтобы
немного успокойся. Свежий воздух должен был подействовать отрезвляюще. Воспоминания о Блэр сводили меня с ума. Отказаться от этих сладких, манящих губ. . Святой черт, ни один человек не должен проходить через такие пытки!
Дверь за мной с шумом захлопнулась.
— Хочешь поговорить об этом? — спросил Грант
— Мне нужно побыть одному, — ответил я.
Ухватившись за перила крыльца и опустив глаза, я старался сосредоточиться на подъездной дороге, полной машин.
— Ты не сможешь это выдержать. Блэр не выходит у тебя из головы последнее время, — сказал Грант, становясь рядом со мной.
Мне следовало бы понять, что он будет игнорировать мою просьбу, оставить меня одного.
— Я не обижу ее, — уверил его я.
* * *
Грант вздохнул и, скрестив руки на груди, повернулся и посмотрел мне в глаза.
— Я не беспокоюсь о сладкой девочки Блэр. Я больше беспокоюсь о тебе, — сказал он. — Ты боишься прикоснуться к ней, но она бы позволила тебе сделать это там, где ты только захочешь. И, Бл*дь, ты никогда не отказываешься от таких сладких кисок, как Блэр. Но ты держишь ее на расстоянии, в страхе, что можешь не выдержать. У тебя чувства к ней, Раш. Но ты должен помнить, как только она узнает о Нэн и ее отце, она возненавидит вас всех. Ты потеряешь ее. Я не хочу, чтобы тебе делали больно.
— Я знаю.
Ф*к, я знал это. Именно поэтому я и до сих пор не затащил ее к себе в постель. Блэр была… особенной, я просто не мог этого сделать.
— Она разговаривает с Вудсом, на заднем дворе, — сказал Грант.
Я обернулся и посмотрел на дверь.
— Откуда ты знаешь?
— Видел их, перед тем как пришел к тебе, — ответил он.
Я не хотел, чтобы Вудс находился рядом с ней. Он мог ее обидеть. Он мог использовать Блэр. Никто не будет использовать Блэр. Никто. Никогда. Я должен был пойти и лично убедиться в этом.
— Мне нужно пойти и поговорить с ней. Она расстроена, — сказал я, направляясь к двери.
— Раш, остынь. Вудс не такой уж и м*дак, каким ты его себе представляешь. Он неплохой парень и знает, что девочка невинна.
Я схватился за ручку двери так, что костяшки пальцев побелели. Он слишком много выпил сегодня.
— Не лезь не в своё дело, Грант, — я глубоко вдохнул.
Он издал короткий смешок.
— Никогда, брат. Никогда.
Я рванул дверь и шагнул внутрь. Нужно было скорее найти Блэр и отправить Вудса домой, к чертовой матери.
— О, кого я вижу, Раш, мальчик!
Женщина, что-то взволнованно, невнятно бормоча, уцепилась за мою руку. Я взглянул на нее. Это была одна из подружек Нэн, имя который я не мог вспомнить.
— Отвали, — ответил я, стараясь освободиться от ее цепких рук и пройти на кухню.