тов, а также имеются комнаты ожидания. Двадцать минут девятого все стулья были уже заняты. Все клиенты были испаноамериканцами. Так же, как некоторые из адвокатов. Но в общем публика была смешанной. Мужчины, женщины, молодые, старые, жизнерадостные, подавленные. Все они выглядели крайне взволнованными.
Ричер выбрал ту единственную консультацию, где перед одним из адвокатов стоял пустой стул. Адвокатом была молодая, лет двадцати пяти женщина с коротко подстриженными, темными, густыми волосами. Вместо блузки на ней был белый спортивный лифчик, а на спинке стула висела кожаная куртка. Она разговаривала по телефону.
Ричер подошел к ее столу и сел. Она на секунду подняла на него взгляд, но продолжила свой разговор. У нее были темные глаза и белые зубы. Она говорила по-испански медленно и достаточно сбивчиво, так что Ричер вполне мог уловить суть разговора. Она говорила:
— Да, мы выиграли дело, но он так и не заплатил.
Ричер изучал ее лицо. Она была расстроена и еле сдерживала слезы разочарования. Она сказала: «Я перезвоню попозже» — и повесила трубку.
Затем она посмотрела прямо перед собой, закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов-выдохов через нос. Открыла глаза, бросила папку в ящик стола и сосредоточила внимание на Ричере.
— Проблемы? — поинтересовался он.
Она пожала плечами и кивнула:
— Выигрыш в суде — это только половина дела. А иногда и гораздо меньше половины.
— Какой-то дядя не хочет раскошеливаться?
Она снова кивнула.
— Пьяный ранчер врезался на своей машине в грузовичок моего клиента. Травмы получили мой клиент, его жена и двое детей. Было время сбора урожая, они не смогли работать в поле и весь его потеряли. Сладкий перец. Весь сгнил на корню. Мы подали иск, выиграли дело, но он не платит. Он ждет, когда голод погонит их обратно в Мексику.
— У них не было страховки?
— Страховка слишком дорого стоит. Все, что мы могли, вчинить иск самому ранчеру.
— Не везет, — заметил Ричер.
— Немыслимо, — продолжала она. — То, через что пришлось пройти этим людям, просто не укладывается в голове. Их старшего сына застрелил пограничный патруль.
— Не может быть!
Она кивнула:
— Двенадцать лет назад. Они переходили границу ночью, в темноте за ними погнался вооруженный патруль, и их старший сын был убит. Они его похоронили и пошли дальше.
— Какие-нибудь шаги по этому поводу были предприняты?
— Вы смеетесь? Они были нелегалами. Они не могли сделать ничего. Сейчас они наконец устроились, прошли через процедуру иммиграционной амнистии. Мы пытаемся приучить их доверять закону, а потом случается что-нибудь подобное. И все-таки, чем я могу вам помочь?
— Не мне, — ответил Ричер. — Одной моей знакомой.
— Ей нужен адвокат?
— Вчера вечером она застрелила мужа. Он ее избивал.
— Он мертв?
— Мертвее не бывает.
Женщина достала откуда-то желтый блокнотик.
— Ваше имя? — спросила она.
— Ричер. А ваше?
Она записала «Ричер» в верхней строке.
— Алиса. Алиса Аманда Аарон.
— Вам непременно надо заняться частной практикой. Ваше имя будет стоять первым в телефонном справочнике.
Она улыбнулась. Еле заметно:
— Когда-нибудь я так и сделаю. А сейчас я выполняю условия пятилетней сделки с собственной совестью.
— Платите по счетам?
— Искупаю грехи. Грех собственного везения. Грех того, что окончила юридический факультет Гарварда, что родилась в семье, где двадцать тысяч долларов — это обычный ежемесячный взнос за кооперативную квартиру на Парк-авеню, а не деньги, которые решают, переживешь ты зиму или нет. Так расскажите мне о женщине, с которой вы дружите.
— Ее зовут Кармен Грир, а мужа звали Шлюп Грир. Избиения прекратились полтора года назад, поскольку он сидел в тюрьме за неуплату налогов. Вчера он освободился и все началось по новой, и она его застрелила. Доказательства и свидетелей найти будет крайне трудно.
— Травмы? — спросила Алиса, не отрываясь от записей.
— Достаточно серьезные. Но она всегда выдавала их за несчастные случаи.
— Но избиения и в самом деле имели место?
— Лично я в этом не сомневаюсь. И еще за нее нужно внести залог. Сегодня.
— Залог? — Алиса уставилась на него как на умалишенного. — Сегодня? Даже и не думайте.
— У нее есть дочка шести с половиной лет.
— Это не важно. У всех есть дети. Есть два способа вытащить обвиняемого под залог в подобном случае: мы готовим полномасштабные слушания по поводу освобождения обвиняемой под залог. Но мы к этому не готовы. Чтобы подготовиться к процессу, потребуется несколько месяцев.
— Почему?
— У нас только ее слово против репутации убитого. Если мы не найдем очевидцев, мы должны будем просить судью, чтоб он приобщил к делу ее медицинские карты, и найти доказательства того, что ее травмы не были результатом падений с лошади. Кроме того, абсолютно ясно, что у нее нет денег — иначе вы бы здесь не сидели, — следовательно, нам нужно будет найти экспертов, согласных работать бесплатно.
Ричер огляделся вокруг:
— Вы говорили о двух способах.
— Второй способ таков: мы уговариваем окружного прокурора не выступать против нашего ходатайства. Тогда все будет зависеть от того, какую позицию займет судья.
— Хак Уолкер был другом детства Шлюпа Грира.
Алиса опять пожала плечами:
— Замечательно. Забудьте о залоге.
— Но вы возьметесь за дело?
— Конечно, возьмусь. Я позвоню Хаку в офис и навещу Кармен. Но это все, что я сейчас могу сделать. Понимаете?
Ричер отрицательно качнул головой:
— Не вполне. Я хочу, чтобы вы принялись за работу прямо сейчас.
— Не могу. По меньшей мере несколько месяцев. Все мое время расписано.
Глядя на нее, Ричер на секунду задумался.
— Хотите заключим сделку?
— Сделку?
— Я мог бы получить двадцать тысяч для ваших мексиканцев. Сегодня. А вы сегодня же займетесь делом Кармен Грир.
— Вы кто, выколачиватель долгов?
— Нет, но просто представьте себе, что при следующей нашей встрече я войду сюда с чеком на двадцать тысяч?
— Как вы это сделаете?
— Я пойду и попрошу, — пожал плечами Ричер.
— И этого будет достаточно?
— Возможно. Как зовут этого вашего ранчера?
Она заглянула в ящик письменного стола. Замотала головой.
— Я не могу сказать. Это противоречит адвокатской этике.
— Я сам предлагаю. Вы не просите.
Она резко встала и вышла. На ней были джинсовые шорты, и она была более высокого роста, чем предполагал Ричер. Длинные ноги. Ровный загар. Когда она скрылась за дверью, Ричер открыл интересующий его ящик. Взял в руки верхнюю папку и пролистал ее содержимое. Нашел листок, где в графу «ответчик» были аккуратно впечатаны имя и адрес, сложил его вчетверо и положил в карман. Вернул папку обратно в ящик и сел на место. Через секунду Алиса Аманда Аарон вернулась к своему столу.
— Могу я у кого-нибудь одолжить машину? — спросил ее Ричер.
— Вообще-то, вы могли бы взять мою. Она на стоянке с тыльной стороны здания. — Она порылась в кармане висевшей позади нее куртки. Вынула оттуда связку ключей. — Это «фольксваген». В бардачке есть карта.
Ричер взял ключи и поднялся.
— Может быть, я вас еще застану, — сказал он и вышел на уличное пекло.
Машиной Алисы оказался новый, канареечно-желтый «жук». А в его бардачке были не только географические карты. Там также лежал «Хеклер энд Коч П7М10» с десятисантиметровым стволом и десять патронов 40-го калибра.
Ричер отодвинул кресло назад и завел двигатель. На «фольксвагене» стояла ручная коробка передач, переключавшаяся очень туго, и Ричер дважды заглох, прежде чем к ней приноровился. Он поехал к Эль-Пасо и быстро нашел то, что искал. В любом городе, вне зависимости от размера, есть улица, сплошь состоящая из магазинов и мастерских автодилеров, и Пекос не был исключением.
Ричер медленно проехался по улице в поисках мастерской, ремонтирующей иностранные машины. Он выбрал заведение на самом краю города. Они занимались торговлей подержанными автомобилями, а позади торговой площадки стоял ангар, оборудованный гидравлическими подъемниками.
Ричер въехал на сервис. К нему тут же подошел свободный механик, и Ричер попросил его отрегулировать сцепление «фольксвагена». Механик сказал, что это обойдется в сорок долларов. Цена Ричера устроила, и он попросил автомобиль на подмену. Слесарь указал на древний кабриолет «крайслер-ле-барон». Ричер забрал из машины пистолет Алисы, завернул его в географические карты и положил на переднее пассажирское кресло «крайслера». Покончив сэтим, он попросил у механика буксировочный трос.
Тот ненадолго куда-то отошел и вернулся со смотанным в кольцо тросом. Ричер положил его на пол перед правым передним сиденьем. Выезжая из города, он чувствовал себя гораздо более комфортно. Только идиоту может прийти в голову бредовая затея — заняться незаконным выколачиванием долгов в техасской глубинке на ярко-желтом автомобиле с нью-йоркскими номерами.
Ричер остановил машину в чистом поле, свинтил с нее номера и продолжил путь.
В судебной бумаге нужный Ричеру владелец ранчо значился как Линдон Дж. Бруер. В качестве адреса в документе фигурировал лишь номер дороги, которая согласно карте представляла собой заштатное шоссе длиной около шестидесяти пяти километров, исчезающее где-то на просторах Нью-Мексико.
За двадцать три километра от границы штата Ричер обнаружил затейливые кованые ворота, на которых было написано «Ранчо Бруера». Он проехал мимо них и припарковал «крайслер» на обочине, возле ближайшего телеграфного столба. Вылез из машины и посмотрел вверх. На вершине столба был укреплен трансформатор, от которого к ранчо тянулись провода. Сантиметров на тридцать ниже, параллельно силовому кабелю, был протянут телефонный провод.
Ричер достал пистолет и привязал один из концов буксировочного троса к спусковой скобе. Затем, удерживая трос в левой руке, правой подбросил пистолет вверх, пытаясь попасть в промежуток между электрическим и телефонным проводом. Пистолет попал куда надо и перекинул таким образом трос через телефонный провод. Ричер отвязал пистолет и бросил его в машину. Резко рванул за оба конца троса. Провод оборвался где-то в распределительном щитке и, извиваясь, упал на землю.