— Нет. И не думай, что я не вижу в этом иронии. Ты готов рисковать, а я нет. Но полагаться на тебя не входит в мои планы, Гриффин.
— Почему?
— Я и сама об этом думала. — Их взгляд встретились, и она облизнула губы в нервном жесте, который заставил его стонать.
— Боже, Линди. — Он коснулся ее лица, придвинулся еще ближе. — Я
Но тут на борт поднялся еще один человек, поразительно похожий на того, кто уже стоял там. Не такой высокий и чуть более мускулистый, он был похож на Гриффина — такие же ясные голубые глаза, загорелые светло-каштановые волосы и грубые черты лица.
Увидев его, Гриффин убрал руку с лица Линди и вздохнул.
— Я отлично рассчитал время, да? — сказал мужчина с усмешкой.
Гриффин опустил котенка на сиденье.
- Линди, познакомься с моим братом. Броуди получил приглашение полететь с нами, пообещав Сэму сделать пожертвование. Он думает, что мне нужен сторож.
— Нет. — Броуди с очаровательной улыбкой пожал Линди руку. — Что ему действительно нужно, так это полностью измениться.
Линди, чье сердце все еще подпрыгивало от почти поцелуя с Гриффином, поймала себя на том, что улыбается.
— Кажется, ты мне уже нравишься.
— Он тебе нравится, а я нет? — недоверчиво переспросил Гриффин.
— Он быстро соображает, — сказала Линди Броуди.
— Мой брат быстрый как молния, — согласился Броуди. — Мама всегда говорила, что это потому, что она не ела достаточно белка, когда была беременна им. Так что на самом деле это не его вина.
Линди улыбнулась, и это была настоящая улыбка.
— Ты действительно летишь со мной?
— Это нормально? Я подумал, что тоже могу пойти добровольцем.
— Ты обучен?
— Нет. Гриф здесь, он самый успешный в семье. Я не готов к такой огромной самоотдаче. — Он бросил сумку Гриффина к их ногам. — Один только его рюкзак весит фунтов восемьдесят. Это слишком много для переноски.
Линди взглянула на Гриффина, лицо которого оставалось совершенно непроницаемым.
— Вообще-то я не такой опытный, как мой брат, — непринужденно ответил Броуди и сел. — Во всем понемногу.
— Ты имеешь в виду совсем немного. — Гриффин тоже опустился в кресло. — Он специализировался на сне.
— И это прекрасное умение, должен заметить, — сказал Броуди.
О, это будет очень интересно, решила Линди.
— У вас есть какие-нибудь причины, по которым выезд из страны был бы незаконным? — спросила она Броуди.
— В данный момент нет. Сэм сказал, что это не проблема.
Линди проверила пейджер и действительно получила сообщение от Сэма, одобряющее Броуди.
- Ну тогда. Пристегнитесь, ребята, нас будет трясти.
Броуди выглядел взволнованным.
Гриффин застонал.
И, как ни странно, Линди вдруг почувствовала себя живой-необыкновенно, прекрасно, трепетно живой.
Погода для полета была подходящей, и перед ними открылось ночное небо, со средней и высокой влажностью и почти без ветра.
Идеально, как для полета, так и для огня. Но, словно прочитав ее мысли, Гриффин покачал головой:
— В Сан-Пуэбле нам так не повезет.
Линди взглянула на него. Кот лежал у него на коленях вниз головой, выставив на всеобщее обозрение свое тощее тельце и полный животик, из-за чего он провалился в глубокий сон.
— Это может случиться, — сказала она. Она не собиралась комментировать своего глупого маленького котенка и то, как дома он оказался в его руках. — И если это продлится несколько дней, мы сможем вернуться к стопроцентной изоляции, без проблем, верно?
— Вернулся обратно? — он напрягся. — Я думал, что он был сдержан.
— Поднялся ветер, и языки пламени запрыгали по огненным линиям. Он уничтожил еще одно ранчо.
— Боже. — Он выглядел опустошенным. “Никто не ранен?
Она не хотела говорить ему об этом.
— Двое рабочих ранчо серьезно отравились дымом, их везут в больницу.
Он долго молча смотрел в окно, ни на что не глядя, потому что уже наступила ночь и они летели над пустыней. Мускул на его челюсти напрягся от того, что плохая мысль пришла ему в голову.
И ей снова захотелось успокоить его.
— Но если завтра будет такая же хорошая погода…
Он прервал ее слова, медленно покачав головой, и только по его глазам было видно, что он слишком много знал о таких вещах.
— Вот тут-то люди и ошибаются. Они оценивают погоду слишком рано или слишком неправильно. Тогда они становятся довольными или, что еще хуже, уверенными в себе. Доверьтесь мне. Огонь сам создает себе погоду. По крайней мере, у нас будут ветры, низкая влажность, высокие температуры…
— Вечный оптимист, — сказал Броуди.
— Это просто природа огня, а не моя природа, — запротестовал Гриффин, и после этого они некоторое время летели в тишине. Броуди достал колоду карт и попытался вовлечь брата в игру.
Но Гриффин был не в настроении играть.
— Если ты будешь слишком напряженным слишком долго, Гриф, у тебя появятся морщины. Неужели ты никогда не слушал маму?
— Я так и делал. Я просто удивлен, узнав, что ты это сделал.
— Да, я всегда был в беде, не так ли? — очевидно, пытаясь разрядить обстановку, Броуди улыбнулся Линди. — Моя мать столько раз говорила: "Ты — моя смерть", что я думал, это мое имя.
Его улыбка показалась Линди заразительной.
— Вы двое похожи, но это не так.
— Это потому, что у меня есть все хорошие черты, — сказал Броуди.
— Если ты считаешь сон в течение всей жизни хорошей чертой, — предложил Гриффин.
— Только не в этом году, я не спал всю жизнь.
— Неужели? Гриффин приподнял бровь. — Чем ты там занимался? Кроме рыбалки, конечно.
— Во-первых, я забочусь о маме и папе. И не забудь от всех друзей, которых ты бросил. На самом деле, старший брат, я делал все то, что ты должен был делать, но не делал, с тех пор как ты исчез от нас.
Гриффин повернулся к окну.
— Да, я вижу, ты рад, что спросил. — Смех и поддразнивание исчезли с лица Броди. Серьезный, он еще больше походил на Гриффина.
— Ты… исчез? — спросила Линди у Гриффина.
— Я не хочу об этом говорить.
Его грубый, низкий голос застал ее врасплох.
— Конечно, нет, — сказал Броуди. — Потому что если ты этого не сделаешь, то сможешь продолжать жить. — Он посмотрел на Линди. — Прошлым летом в Айдахо случился лесной пожар. Это было ужасно, вы, наверное, слышали об этом в новостях.
— Мне не следовало пускать тебя на этот самолет, — пробормотал Гриффин.
— Я слышала об этом пожаре. — Линди вспомнила, что она думала о том, как мужественны и удивительны люди, которые борются с такими пожарами.
— Двенадцать человек погибло. — Броуди вздохнул. — Двенадцать пожарных из пожарной охраны.
Гриффин, все еще отвернувшись к окну, закрыл глаза.
— Гриф был на том пожаре, — продолжал Броуди. — На самом деле он командовал одной из наземных бригад. Они были его друзьями. Один из них, Грег, был его лучшим другом еще с детского сада.
— Черт побери, — сказал Гриффин.
— Ты должен уметь слышать это вслух, парень. Время пришло. — Голос Броуди смягчился, когда он закончил свой рассказ. — Потом он встал и ушел от всех нас: меня, моих родителей, своих друзей, включая жену Грега, с которой он тоже был близким другом. Переехал через всю страну и сел на пляже в Сан-Диего. Мрачный. Злой…
— Броуди…
— Тише, Гриф. Я рассказываю историю.
— Мою историю.
— Да, но это очень важно, и об этом надо рассказать. — Броуди откинулся назад, заложил руки за голову и вздохнул. — Так что у меня не было выбора. У меня появилась мотивация. Я разыскал его и сказал, что пора двигаться дальше. Пора перестать винить себя, когда он ни в чем не виноват. Я привел его задницу в порядок.
Линди какое-то время летела молча, пока остатки гнева на Гриффина не иссякли.
Ни один из братьев не произнес ни слова. Ему нечего было сказать, не было никакого способа сделать что-то лучше для Гриффина. Он потерял двенадцать человек из своей команды — Боже мой, и своего лучшего друга — и только мысль об этом заставляла ее сердце трепетать от величины его потери.
Так много в нем вдруг обрело смысл.
— Грифин…
— Не надо, — сказал он, все еще глядя в окно. — Ничего не говори. Если только это не способ открыть аварийный люк, чтобы я мог сбросить Броуди.
— Видишь? — улыбка Броуди была немного мрачной. — Братская любовь во всей ее красе. — Но он положил руку на плечо Гриффина и сжал его, его беспокойство и любовь отражались только в его глазах. — Я горжусь тобой, большой идиот. Я чертовски горжусь тобой.
— Почему?
— За то, что ты здесь. За то, что попробовал еще раз. За то, что ты так хорошо делаешь, я всегда хотел стать лучше.
Услышав это, Гриффин посмотрел на него.
— О чем, черт возьми, ты говоришь?
— Ты вернешься, — тихо сказал Броуди. — Ты сам себя туда загнал. Ты всегда так делаешь, Гриф, и это внушает благоговейный трепет, если хочешь знать правду.
— Послушай, все, что я делаю, это избегаю того, чтобы ты созывал помощь.
— Ты так боишься маму? Ну же, после всего, с чем ты столкнулся?
Гриффин долго смотрел на него, и сердце Линди снова сжалось от того, что происходило за этими удивительными глазами.
— Я не хотел быть здесь, — наконец, сказал он.
— Я знаю.
— И ты заставил его это сделать.
— Я знаю.
Гриффин вздохнул, а затем натянуто рассмеялся.
— Ты ведь понимаешь, что я буду твоим начальником, верно?
— Да. Но ты будешь со мной помягче.
— Зря надеешься.
Броуди моргнул.
— Ты заставишь меня раздавать питьевую воду, следить, чтобы у всех были закуски, или что-то в этом роде, верно?
— Что-то подобное. Ни о чем не беспокойся.
— Да. Спасибо. Я ни о чем не буду беспокоиться.
Линди сосредоточилась на полете и постаралась избавиться от комка в горле. Довольно скоро она повела их на последний спуск через темную и дымную атмосферу, полет был таким же трудным, как и в прошлый раз, с ограниченной видимостью. Но она была готова к этому, и не было ничего такого, с чем она не могла бы справиться, вместо этого удивляясь глубине любви между двумя мужчинами, несмотря на все, через что они прошли.