Были бы у нее брат или сестра, если бы ее родители были живы? Сделала бы она что-нибудь, что угодно, если бы ее брат нуждался в ней, в том числе приостановила бы свою жизнь, чтобы убедиться, что он или она вернутся к своей?
Поскольку у нее не осталось никаких кровных связей, эти размышления казались тщетными и глупыми, и, конечно же, неуместными, и она выбросила их из головы.
Но она не могла так же легко выбросить из головы то, что узнала о Гриффине, и обнаружила, что хочет успокоить его, исцелить. Дотронуться до него. Ей хотелось прижать его к себе и никогда не отпускать.
Так же ужасно сложно и так же ужасно просто.
Глава 17
В Сан-Пуэблу они приехали поздно. Оказавшись в гостинице, Гриффин отправился спать, оставив Броуди наедине на целый вечер, когда ему нечего было делать.
Его любимый вид вечеров. До этого он был в медном каньоне всего один раз, во время рыбной ловли, когда услышал о Сан-Пуэбле и их пожаре, но так близко к самой деревне он не подходил.
Он уже знал, что любит Мексику. Погода всегда была хорошая, а рыбалка еще лучше. Кроме того, люди здесь жили по своему расписанию, а это означало, что все делалось в свое время — его любимая часть этого места.
В данный момент его желудок был полон стряпней Розы, и он стоял прямо перед маленькой гостиницей, где они будут спать сегодня вечером, глядя вниз на бегущий ручей, настолько полный рыбы, плавающей в бледном, наполненном дымом лунном свете, что он мог бы протянуть руку и схватить одну.
Теперь это было место, где человек мог взять приличную передышку, место, где он мог забыть все стрессы и просто расслабиться. Жизнь была бы напрасной, если бы не возвращение назад.
К сожалению, с каждым вдохом он вдыхал густой дым, но Гриффин это исправит, он был уверен.
— Maldita sea (исп. проклятье).
Немного зная испанский, Броуди приподнял бровь, услышав эту клятву, произнесенную мелодичным женским голосом. Обернувшись, он с трудом разглядел очертания кого-то, кто сидел у дерева, опустив ноги в воду. Подойдя ближе, он увидел, что это Нина, красивая дочь Тома. Он хорошо рассмотрел ее за ужином и наслаждался ее диким духом.
Длинные волосы ниспадали на спину, на ней был тот же ярко-красный сарафан, в котором она сидела за столом, и он на мгновение удивился, что она так плотно облегает свои изгибы. Не то чтобы он жаловался. Господи, нет. Он ничего так не любил, как смотреть на великолепную женщину за аппетитным ужином.
В данный момент она сосредоточенно смотрела на страницы раскрытой книги, ее губы двигались, когда она читала, а также когда она ругалась, довольно впечатляюще.
— А теперь, дорогая, если эта книга тебя раздражает, — сказал он, — просто отбрось ее в сторону.
Она резко вскинула голову. Ее губы перестали шевелиться.
Он прислонился спиной к дереву, чтобы насладиться ее видом.
— Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на чтение истории, которая тебе не нравится.
Она медленно отложила книгу и посмотрела на него своими миндалевидными темными-темными глазами.
- Что ты здесь делаешь?
Оттолкнувшись от дерева, он подошел ближе и заглянул в воду, несущуюся по камням и песку.
— Обожаю этот звук, — пробормотал он. — А ты разве нет?
— Я… — она отпустила свою агрессию и тихо рассмеялась. — Я даже не слышу его больше.
— Ну, это просто досадно, если вы спросите меня. Что ты там читала?
— Ничего.
— Ничто не заставляет тебя ругаться?
Она вздохнула.
- “Дневники принцессы».
“Дневники принцессы».
— Это оригинальная американская версия. Я… — Она посмотрела на него долгим взглядом. — Не смей смеяться. Учусь читать по-английски.
Он пристально посмотрел на нее.
— Но… это удивительно. Ты говоришь на нем так бегло, что я просто предположил, что ты тоже можешь его прочесть.
Ее пышная нижняя губа слегка выпятилась.
— Нет. Не очень хорошо. Я научилась говорить на слух. — Она посмотрела на него из-под опущенных ресниц. — Ты читаешь по-английски?
Конечно, но он не придавал этому особого значения.
— Да.
Нина немного потянулась, выгибая спину, выпячивая свои красивые груди в лунном свете, прежде чем бросить на него еще один косой взгляд, чтобы убедиться, что он наблюдает.
Он определенно смотрел.
Она похлопала по месту рядом с собой.
И поскольку он был мужчиной, причем явно очень слабым, он сел.
— Если я буду читать вслух, — промурлыкала она, — ты сможешь сказать мне все слова, которых я не знаю.
— Я мог бы, — согласился он, улыбаясь, когда она убедилась, что ее бедро и грудь плотно прижаты к его боку. Она положила открытую книгу наполовину себе на колени, наполовину ему. Посерьезнев, она склонила свою темную голову над страницами и снова включила фонарик.
— Почему «Дневники Принцессы»?
— Мне его принесла Линди. Ей нравится называть меня принцессой, потому что, — с низким, сексуальным смехом она придвинулась немного ближе, прижимаясь к его телу, которое начинало получать удовольствие от внимания. — Потому что, давай посмотрим правде в глаза, я принцесса. Нет смысла отрицать правду, не так ли?
Броуди хрипло рассмеялся, наслаждаясь тем, что такая красивая, интересная женщина подошла к нему.
— Бесспорно.
— Ты похож на своего брата, Броуди Мур?
— Что ты имеешь в виду?
Одним пальцем она легонько коснулась его сердца.
— Ты даешь и даешь, пока ничего не останется? — она грустно улыбнулась, когда он удивленно посмотрел на нее. — Я чувствую людей, — сказала она. — А в твоем брате я чувствую пустоту.
— Это не от помощи другим. Это от потери. Большой потери.
Она кивнула.
— Я тоже проиграла. Но жизнь слишком коротка, чтобы останавливаться на ней. Жизнь слишком коротка, чтобы делать что-то, кроме того, что вы хотите. — Она провела пальцами по его горлу, по затылку, погрузила их в волосы и потянула, совсем чуть-чуть, так что они оказались намного ближе.
Едва переведя дыхание, он посмотрел на ее губы.
— Мой брат отдаст свой последний вздох любому, кто в нем нуждается, — тихо сказал он. — Я… гораздо более эгоистичен.
Он думал, что она отступит от его грубой честности. Вместо этого она подняла другую руку и обхватила его подбородок.
— Тогда ты такой же, как я. Ты делаешь то, что нужно, все, что нужно, чтобы делать то, что тебе нравится.
— Да…
Это было последнее слово, которое он успел произнести, прежде чем она накрыла его рот своим.
Гриффин спал как убитый и проснулся, вздрогнув, уже осознавая один весьма необычный факт: он не видел снов.
Он сел прямо, потирая лицо руками, когда одеяло упало с него, и напрягая мозг в поисках остатков затянувшихся кошмаров, потому что, конечно же, они у него были. Они всегда были у него.
Ничего.
В изумлении он убрал руки от лица и моргнул, чтобы увидеть Линди. Она стояла в ногах его кровати, одетая в джинсы и футболку со смайликом на ней.
— Ты носишь это, чтобы не улыбаться? — спросил он.
— Ты так хорошо меня знаешь. — Но она просто стояла и смотрела на него.
— Э-э… Доброе утро?
— Они тебе снились?
— Кто?
Ее голос был полон сочувствия, настолько неожиданного, что он был поражен.
— Твоя команда, твои друзья. Грэг.
Его голос был хриплым от сна и эмоций, которые приходили с мыслями о Греге.
— Я… обычно да.
— Ты так много потерял.
— Да. Но вчера вечером, — он озадаченно покачал головой. — Мне ничего этого не снилось, нет. Я видел тебя во сне, — неожиданно осознал он. Ему снилась Линди в его объятиях в реке при лунном свете, ее мягкое, крепкое, но соблазнительное тело, извивающееся в его объятиях.
Прямое попадание в его обычные мрачные воспоминания, и все же он не вздрогнул, как мог бы всего неделю назад. Он провел последний год, оплакивая потерю своих друзей, людей, которые были ему как братья, людей, которые боролись с огнем вместе с ним, людей, которые боролись, плакали и смеялись вместе с ним. Он так долго был несчастен, и его переполняло чувство потери. Их воспоминания прочно укоренились в его сознании, но внезапно появилось место для чего-то еще.
Желание этой сильной, удивительной, красивой женщины.
— Прости, — прошептала она. — Мне очень жаль.
— Броуди не должен был тебе говорить.
— Не думаю, что он рассказал мне все.
— Нет.
Она посмотрела на него, явно ожидая ответа, и он покачал головой.
— Я не говорю об этом, Линди.
— Когда-нибудь?
— Никогда. Лучше бы ты этого не знала.
— Я рада, что знаю. Это помогает… — она прикусила нижнюю губу, отвела взгляд и снова встретилась с ним взглядом. — В ту первую ночь, у ручья. Ты помнишь?
— Когда я купался в ручье для твоего развлечения? Я помню, — сухо сказал он.
— Я… хотела тебя. Я хотела тебя сильно и быстро, а потом я хотела, чтобы ты ушел. Вот… вот как мне это нравится.
Он удивленно рассмеялся, услышав ее признание. Ее честность всегда поражала его. Ему это в ней нравилось. Сравнение было неправильным, он знал это, но ему всегда приходилось вытягивать чувства и мысли из женщин в своей жизни. Линди и представить себе не могла, как приятно было не делать этого.
— Но ты же не хотел, чтобы я была такой, — сказала ему Линди. — Когда захочешь, ты сказал, что захочешь надолго.
— Это я тоже помню. — Его голос теперь казался резким и хриплым, что уже нельзя было списать на раннее утро.
— У тебя есть семья, с которой ты близок, у тебя есть друзья из детского сада. — Она выглядела озадаченной этим. — Ты из тех парней, которые растягивают надолго.
— Да.
— Вовсе нет.
Он вздохнул.
— Линди.
— Я не говорю, что это легче принять, — сказала она. — Что я бросилась на тебя, а ты отступил. — Ее губы изогнулись в кривой усмешке. — Но теперь, по крайней мере, я могу это понять. Я могу тебя понять. Я так сожалею о том, что тебе пришлось пережить, Гриффин. Я знаю, что люди говорят эти слова, когда на самом деле не знают, о чем они говорят, но я знаю.