Она прижала его к себе и укусила за подбородок.
Он застонал и одарил ее милой кривой усмешкой.
— Будь добра ко мне.
— О, поверь мне, я собираюсь быть очень, очень доброй. — Линди встала с кровати и достала презерватив из сумки, где всегда носила его с собой. Затем она снова взобралась на его длинное, крепкое тело и пососала мочку уха, наслаждаясь тем, как это, казалось, заставляло его таять. Тем не менее, ему удалось стащить с нее расстегнутый лифчик и швырнуть его через всю комнату.…
Хорошо, теперь она была в своей зоне комфорта, и это было хорошее место. Секс. Горячий, быстрый, хороший. Стянув джинсы, она раздвинула ноги, сбросив джинсы на пол, издавая беспомощный стон удовольствия, когда Гриффин поднял ее выше, чтобы он мог втянуть сосок Линди в свой рот.
— О, Боже мой! — она держалась на руках, которые дрожали, когда он лизал, сосал и покусывал сосок, пока она не поняла, кончает она или нет. Обхватив ногами его бедра, она выгнулась навстречу самой впечатляющей эрекции и точно знала, где она хочет ее чувствовать. Внутри себя. Сейчас.
— Ну, же, Гриффин. Сейчас.
— Подожди. Я хочу… — Он замолчал с хриплым стоном, когда она обхватила его член рукой и погладила.
Линди ничего не могла с собой поделать. Видеть его распростертым под ней, твердым, загорелым и крепким, чувствовать его горячую, гладкую кожу на жестких мышцах, его длинные пальцы, впивающиеся в ее бедра, слышать грубый звук, который она вырывала из его горла — все это вместе вызывало ослепляющее, интенсивное желание, пронизывающее все ее тело.
— Помедленнее, — взмолился он, просовывая руку между их телами, усиливая ее влажный жар, пока она не выкрикнула его имя, держась за него изо всех сил. Она не хотела замедляться, ни тогда, когда мужчина провел большим пальцем по ее сердцевине, ведя туда, где замедление было совершенно невозможно.
Линди открыла презерватив и помогла Гриффину надеть его. Она едва успела опуститься на его длинную, твердую длину, когда мужчина зарычал, перекатывая ее, прижимая к себе так, что он возвышался над ней, его глаза сверкали желанием.
- Значит, ты не хочешь задерживаться. — Его голос был хриплым и напряженным. — Тогда ты должна пообещать, что мы задержимся на следующем раунде.
Следующий раунд? Не должно быть следующий раунд…
Но одним-единственным мощным ударом мужчина погрузился в нее, и они задохнулись от восхитительного жара, когда все мысли вылетели из ее головы.
— В следующий раз… — он замолчал, словно держась за какую-то ниточку. — Мы делаем это медленно и спокойно. Договорились?
— Нет…
В середине мощного жесткого толчка он замер. Она попыталась выгнуться, но его большое тело не отпускало ее.
— Договорились? — снова тихо спросил он.
— Прекрасно! Договорились! А теперь сделай это, черт возьми.
— О, да, я так и сделаю. — И Гриффин начал двигаться, низко наклоняясь, чтобы нашептывать ей на ухо непристойные вещи, этот дикий, земной, сексуальный мужчина, который думал, что забыл, как это делается. И Линди потерялась, потерялась в звуке собственного имени на его губах, потерялась в ощущении того, как он толкается в нее своим мощным телом, потерялась в том, как душераздирающе он смотрел на нее, когда они оба падали через край.
Как обычно, Линди проснулась, лежа лицом вниз, на боку, поперек кровати, голая и жаждущая. И в одиночестве.
«Определенно, со стороны Гриффина это был умный ход — уйти», — подумала она. Проснуться в объятиях друг друга было бы… хорошо. Она никогда этого не узнает. И в любом случае, он мог бы удержать ее в том затянувшемся втором раунде, который она ему обещала.
Хорошо, что он передумал. Второй раунд всегда переоценивали.
Но проснуться в его объятиях?
Даже она должна была признать, что это было бы просто идеально. Женщина закрыла глаза.
Такой совершенный.
Подняв голову, она посмотрела на часы и вместо этого встретилась с вопрошающим взглядом Люцифера.
— Мяу, — сказал он и, грациозно двигаясь по дико разбросанным одеялам, подошел ближе, чтобы слегка ударить ее по носу.
Значит, она все-таки не одна.
Линди оттолкнула несносного котенка, но он тут же вернулся. Устроился на ее заднице. Она снова оттолкнула его и перевернулась на другой бок.
Упрямый котенок вернулся и на этот раз сел ей на грудь. Он был довольно тяжелым для маленького парня, поэтому было странно, что она вдруг почувствовала, как будто с нее сняли груз. Линди смотрела в его кошачьи глаза, и это странное маленькое чувство в ее груди росло, расцветало, распространялось.
— А что в тебе такого? — прошептала она и, когда он не ответил, вздохнула. У нее было плохое предчувствие, что это привязанность.
Хорошо, что уже почти рассвело и ей нужно было добраться до пожара. Никогда не любившая принимать желаемое за действительное, она оттолкнула Люцифера в сторону и потянулась за одеждой.
Когда они подъехали к пожарищу, Гриффин вылез из джипа и бросился прямо в работу. Он руководил заправкой баков из реки, прокладкой шлангов, прокладкой и расчисткой линии, всем, и делал это так автоматически, что его мозг был свободен для других вещей.
Таких вещей, как прошлая ночь, и ощущение Линди под его руками, его ртом, его телом.
Но одержимость этим означала, что у него не было времени чувствовать себя больным из-за борьбы с этим огнем, не нужно было заново переживать ужасные воспоминания, так свободно витающие в его голове, ничего. Он просто работал.
Но снова, как и вчера, ему стало стыдно за то, что он вообще смог пережить пожар в Айдахо, что мог двигаться дальше и быть в порядке, когда двенадцати человек не было, поэтому он стоял там и вспоминал крики, жару, свирепый ветер, неверные направления и неверный прогноз погоды с базы почти в тридцати милях отсюда — и только когда его сердце наполнилось болью, он мрачно кивнул.
Теперь он снова мог смотреть в огонь.
— Где ты сейчас?
Гриффин повернул голову и посмотрел в зеленые глаза Линди. Ее легкая улыбка погасла от того, что она увидела в его глазах.
— Эй. — Она положила на него руку. — Ты в порядке?
— Ты когда-нибудь замечала, что прикасаешься ко мне только тогда, когда думаешь, что я разваливаюсь на части?
— Ты слишком упрям, чтобы рассыпаться в прах, — сказала она, но убрала руку с его плеча. — А как ты назовешь вчерашний вечер? Тогда ты еще не разваливался на части, и я часто прикасался к тебе.
Гриффин вздохнул. Провел рукой по лицу.
— Мы поймали огонь в ловушку между рекой, скалой и огненными преградами, которые мы создали. Город достаточно безопасен. Но там, наверху, — он указал на скалу над ними. — Не думаю, что она стабильна. Нам нужно подняться над ним, сплавить всю растительность между скалой и пламенем. Вот тогда мы его и прибьем.
Если погодные условия не изменятся.
Если команда не слишком устала от продолжающегося сражения, не говоря уже о вчерашней фиесте.
Если они не думали о чем-то другом, например, о своих семьях или о том, что ели или не получат свой обед.
Если, если, если…
Так много переменных, и на такой работе, как эта, даже одна вещь может сделать или сломать их.
И он это прекрасно понимал.
О да, это был тот самый острый укол боли. Гриффин ничего не забыл. Хорошо. Ему не нужно было заставлять себя переживать это снова, оно все еще было здесь. И хотя все еще было много опасностей, этот пожар не закончится трагедией, как его последний. Нет, если у него еще осталось дыхание.
— Я собираюсь взобраться туда и посмотреть, как много растет за этой скалой. Посмотрите, сможете ли вы заставить Гектора и еще нескольких человек пройти по Южному, западному и восточному периметрам, чтобы проверить их.
— Будем делать так. — Линди смотрела, как он уходит, и у нее возникло странное чувство. У нее было плохое предчувствие, что это был страх, который не имел никакого смысла. Это было хорошо. У них все было под контролем.
Но как только она связалась с Гектором, Том подбежал к ней, пыхтя и обливаясь потом.
— Только что вернулся с другими людьми… по дороге сюда мы получили прогноз погоды… — он согнулся на коленях и втянул воздух в легкие. — Прогнозируются сильные ветры, ведущие к сухим грозам…
Что означало молнию и еще больше ветра без влаги.
— Проклятие. — Она взглянула на Гриффина, взбирающегося на гору прямо перед ней, и уже потянулась к рации, чтобы ввести его в курс дела. Она поднесла его к своим ушам как раз вовремя, чтобы услышать, как Серджио говорит, что он уже был на северо-восточном краю с командой из пятнадцати человек. Услышав это, Линди позвонила Гриффину. Наверху, высоко на скале, она видела, как он поднял рацию и повернулся к ней.
— Плохие новости, хорошие новости, — сказала она. — Сначала плохие: Том сказал, что надвигаются сухие грозы. Хорошие новости: у нас есть группа людей, которые добрались до основания северо-восточного каньона прямо справа от вас, они находятся между рекой и стеной скалы. Они стоят над огнем. Повторяю, они уже над огнем. У них есть ограждения, просто скажи мне, что им сказать.
Она смотрела, как он напрягся. И хотя Линди не могла видеть его глаз, она знала, что они были холодными и смотрели прямо на нее.
— Линди, — сказал он. — Они прямо над каньоном рядом со мной?
— Да, — подтвердила она.
— Уведите их оттуда.
Том, сидевший рядом с ней, кивнул.
— Скажи ему, что они уберутся оттуда, как только проверят периметр…
Линди повторила это для Гриффина.
— Нет. — Его голос звучал хрипло. Испуганно. — Скажи им, чтобы убирались оттуда. Скажи им сейчас же…
Радио умолкло.
— Гриффин? — Линди стукнула рацией по бедру и попробовала еще раз. — Гриффин?
У нее сели батарейки.
— Том…
— Держи. — Он похлопал себя по карманам в поисках батареек и вернулся с пустыми руками. — Черт, я уже раздал свои.
И у Гриффина были ее дополнительные батарейки.