— Плохо.
— Ладно, держите меня в курсе. — Его пилот, маленькая дьяволица, помахала им обоим и пошла. — Увидимся. — Она осмотрела Гриффина. — Иди, играй теперь в героя. Я вернусь за тобой в конце твоего дежурства. В воскресенье вечером.
Это тоже не утешало.
— Да… Э-э, Линди? — Том снял кепку и почесал голову. — Нина снова капризничает.
Линди посмотрела на него, слегка рассмеялась и покачала головой.
— Нет. Я не буду тратить на тебя все выходные. У меня не было выходных весь чертов год. Сэм дал мне этот уик-энд, и у меня свидание с долгим сном и приятной прогулкой туда, куда бы я не захотела.
— Но кто будет переводить для твоего пижона?
— Он не моя большая шишка, а твоя.
— Но, Линди…
— Нет. — Она ткнула в него пальцем. — Сейчас я не твоя Линди. Сэм платит Нине за это, и ты об этом знаешь.
— Кто такая Нина?
И Том, и Линди посмотрели на Гриффина так, будто совсем забыли о его существовании.
— Моя дочь, — наконец, ответил Том. — Она довольно упряма.
— Набор упрямства и эгоизма, — произнесла Линди раздраженно. — Она владеет безупречным английским языком и переводит для наших волонтеров за деньги. То есть, когда она в настроении.
— Да, она горячая штучка, — Том поднял руки в беспомощном жесте человека, который создал монстра, и теперь не знал, что с ней делать. — Останься, Линди. Пожалуйста. Ты сама сказала, что у тебя есть свободное время, и как лучше его провести, если не в месте, которое ты знаешь и любишь, и которое сейчас в опасности, тем более, если ветер нам не на руку, и наши люди не контролируют огонь?
— Да, но…
— Но ты ненавидишь общаться. Я знаю…
— Я не ненавижу находиться в обществе, — сказала девушка сквозь зубы, что показалось Гриффину интересным.
Она не хотела помогать, не больше, чем он сам. После приземления самолета, девушка положила на него свою руку, чтобы успокоить. Желание отблагодарить в ответ поразило его.
— Тогда ты не станешь возражать, чтобы нам помочь, — спокойно сказал Том.
Линди уперла руки в свои бедра и посмотрела на Тома, который делал вид, что этого не замечает.
— Теперь в джип, — сказал он всем и никому в частности, положив руку на спину Линди и пытаясь подтолкнуть ее к машине.
— Я не могу остаться, — настаивала она, но в этот раз менее решительно, — У меня есть…
— Да? — Том слащаво улыбнулся, и посмотрел на нее простодушным взглядом. — У тебя есть что-то более важное?
Линди уставилась на него, а потом ее плечи неожиданно поникли.
— Нет. Проклятие. Конечно, нет
— Тебе сюда, — Том открыл избитую дверь и похлопал девушку по руке. — Ты знаешь, это нормально, признать то, что у тебя есть здесь дом, — мягко сказал он.
— Не знаю.
— Здесь ты чувствуешь себя, как дома, — сказал Том.
— Мой дом — это небо, где я должна находиться прямо сейчас, спасибо вам большое.
— Что бы ты не говорила, Лин.
Она глухо пробормотала что-то в ответ, что было похоже на рычание.
Гриффин никогда не был знаком с женщиной, которая могла бы рычать так убедительно, как будто она сама являлась причиной собственного раздражения. Он подумал о том, коснется ли это его, если она огрызнется на него. Он положил руку женщине на плечо.
Повернувшись к нему лицом, она посмотрела на Гриффина.
Невероятно, но он почти улыбнулся.
— Тогда все улажено, — Том одобрительно кивнул. — Я позабочусь о том, чтобы твой самолет привязали как следует, и позабочусь о том, чтобы Роза узнала о том, что ты остаешься на выходные. Залезай сейчас же, дорогая.
И, к изумлению Гриффина, сильная, темпераментная, свободолюбивая Линди просто вздохнула и залезла в ожидающий ее джип.
На переднее сиденье, естественно.
Оставив ему место сзади.
Глава 3
Почему он дотронулся до нее? Линди не могла понять в чем дело, поэтому прекратила все попытки и огляделась. Они направились к пожару по узкой, изрытой колеями, дороге, петлявшей между холмами. Если бы они могли летать, как птицы, то добрались бы за две минуты, но здесь, в Бараранка-дель-Кабре, дорог было мало. Сразу за аэропортом они пересекли железнодорожные пути, от переезда через которые у Линди чуть не вылетели зубы.
— Там проходит поезд, — объяснил Том Гриффину. — Это единственный способ передвигаться по местности. Любым другим способом не очень безопасно. Слишком много глубоких, темных каньонов, где можно упасть и разбиться насмерть, слишком много диких животных, включая голодных медведей. Слишком много мест, чтобы потеряться и не быть найденным снова.
От этой новости Гриффин не выглядел счастливым.
После рельсов переезжали реку. Они ехали по единственному старому шаткому мосту, о котором Линди старалась не думать, потому что тот скрипел и стонал под их тяжестью. Она оглянулась на Гриффина, чтобы посмотреть, как тот это воспринимает, но он просто сидел неподвижно с непроницаемым лицом.
На полпути джип остановился.
— Черт, — сказал Том.
Мост качнулся под их тяжестью, и у Линди перехватило дыхание.
— Том.
— Давай, — тот попытался завести свой капризный джип, пока они все качались на шатком мосту, а огонь опустошал холмы вокруг них.
Джип не опрокинулся.
Мост вибрировал.
— Подождите секунду, — спокойно сказал Том и снова завел двигатель. Наконец, они начали двигаться.
И все еще никакой реакции от Гриффина.
"Значит, его не так-то легко вывести из себя", — подумала она с легким восхищением. Линди ценила это в волонтере. В ком угодно.
Затем дорога стала шире, и пересекала холмы внизу, несмотря на жаркий день, когда солнце пыталось пробиться сквозь густой дым. Дышать стало труднее, когда они въехали в Сан-Пуэблу. Фасады зданий, из песчаника и кирпича, тянулись вдоль хорошо проторенных узких мощеных улочек, скрывая внутренние дворы, некоторые пустые и безлюдные, некоторые с пышными бугенвиллиями, за которыми любовно ухаживали на протяжении веков. Красивая и уникальная архитектура города отражала мавританское влияние, принесенное архитекторами семнадцатого века из Андалусии на юге Испании.
Рядом с собором восемнадцатого века располагались заправочная станция и шиномонтажная мастерская. Фермерский рынок рядом с баром, который когда-то был домом для беглого испанского принца. И бесспорно мирное, вневременное чувство ко всему этому, если не считать зловещего облака дыма, нависающего над ним, угрожающего, растущего…
Сердце Линди подпрыгнуло, когда она вернулась сюда, и женщина не могла этого отрицать. Она не могла отрицать того, что у нее в горле застрял комок из-за дыма и ужасного зловония огня, горевшего так близко, что, казалось, будто небо светится.
Она взглянула на Тома. Он тоже казался напряженным, но когда заметил, что Линди смотрит на него, потянулся и сжал ее руку.
— Теперь все будет хорошо.
Она не искала утешения, но приняла его. Удушливый воздух, то, как дым казался живым, дышащим существом, пугали ее до смерти, а она не так легко пугалась.
— Это плохо, — прошептала она.
— Да. — Том горько вздохнул. — Все очень плохо. Рекордно высокие температуры, количество осадков менее одной десятой нормы… — он пожал плечами. — Только в этом сезоне Мексика потеряла территорию размером с Род-Айленд.
Сердце Линди сжалось. Она не хотела, чтобы Сан-Пуэбла была просто еще одной цифрой в статистике.
И все же их стоический пожарный не сказал ни слова.
Они проехали через город, и казалось, что они направились прямо в ад, когда поднимались на холмы, полностью охваченные пламенем. Дым клубился вокруг них, становясь все гуще и гуще, вздымаясь так высоко в небо, что они больше ничего не видели.
Рация Тома запищала.
Он съехал на обочину, потому что, как знала Линди, попытка управлять на узкой извилистой дороге и одновременно говорить по радио была плохой идеей, и Том поменял четыре джипа за свою карьеру, чтобы доказать это.
Пока он искал рацию, она повернулась и посмотрела на их пассажира. Гриффин Мур оглядел неровную дорогу, утес с одной стороны и обрыв с другой. Перед ними лежала гористая местность, настолько грубая и неприветливая, что мало кто из людей осмеливался рисковать.
Теперь, когда они вышли из самолета, Гриффин выглядел еще более худым, чем раньше, черты его лица стали более резкими. Он достал откуда-то солнцезащитные очки, которые закрывали его голубые глаза ровно настолько, чтобы она не могла понять, о чем он думает. Не то, чтобы это требовало гениальности, чтобы догадаться.
В этих глазах было что-то призрачное, она заметила это за мгновение до того, как он закрыл их. Он не хотел быть здесь.
Это не ее проблема, он сам вызвался. Может быть, он вляпался в неприятности со своим начальником или кем-то еще, и был вынужден потратить время, но это не имело значения, он был здесь.
Да и вообще, что плохого в людях? Что такого особенного в добровольчестве, в том, чтобы потратить немного времени и помочь другим? Черт возьми, она не была святой, но сделала это.
Но все же она чувствовала, что это было гораздо больше, чем просто нежелание помочь.…
— Ты смотришь на меня, — сказал он, не поворачивая головы. — Ты хочешь что-то сказать?
Она медленно покачала головой.
— Нет.
— Точно? Потому что ты думаешь достаточно громко, чтобы у меня разболелась голова.
— Я думаю, что ты выглядишь так, будто предпочел бы лечить зуб без анестезии, чем быть здесь.
— И ты была бы права.
Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но Том сказал в рацию:
— Ahorita voy (я иду, исп.), — и это привлекло ее внимание.
— Ты вернешься прямо сейчас? — спросила она.
Он положил рацию и посмотрел на нее долгим взглядом.
— Еще хорошие новости, я так понимаю? — спросила она.
— Ну. — Том почесал затылок, и у Линди упало сердце, потому что он думал, и думал напряженно. Это никогда не было хорошим знаком. — Тебе придется немного поработать. Мне нужно разнять драку в баре. — Он отстегнул ремень, перекинутый через колено, так как плечевая часть ремня безопасности давно распалась. — Прошла целая неделя с тех пор, как у меня была хорошая драка в баре.