– Нашла что-нибудь полезное? – спросил Дэн.
Эми покачала головой, не отрывая взгляда от вида за окном.
– Кое-что выписала. Может, пригодится.
Покинув город, они выехали на шоссе, проходившее около Тунисского озера. Солнечные блики, отражаясь от стальной водной глади, ослепляли, и Эми отвернулась.
Дэн сидел рядом и тоже смотрел в окно. Он обхватил руками рюкзак, из верхнего кармана которого выглядывал уголок ярко-голубого проспекта. Эми так и подмывало сказать ему что-нибудь, но она не знала что. Может, «Не уезжай»? Или «Как ты можешь»? Разговор получился бы тяжёлым, и они с Дэном все никак не решались его завести. «Он и правда уедет», – сказала себе Эми, и ей стало трудно дышать.
Поездка прошла как в тумане. Машина остановилась, и Дэн, быстро выскочив на улицу, направился в музей. Рюкзак он закинул на плечо. Джейк и Аттикус их уже ждали.
Всё вновь встало на свои места – пора приниматься за дело. Эми отбросила ненужные мысли, заплатила водителю и пошла за братом.
– Что-нибудь откопали? – спросила она, когда они все вместе оказались у входа в музей.
– Смотри, что мы нашли в гостиной у папы. – Аттикус передал Эми клочок бумаги. – Мы же думали, что его похитили, а беспорядок устроили головорезы Пирса, вот мы и не заметили этот листок.
Эми развернула бумажку.
– Доктор Абдалла, два часа дня, – прочитала она.
– Он здесь научный сотрудник, – сказал Джейк. – Мы позвонили и сказали, что придём поговорить.
Джейк толкнул стеклянную дверь, ведущую в музей. В вестибюле их встретил элегантный тунисец.
– Джейк! Аттикус! Я столько о вас слышал! Мы все очень переживаем из-за вашего отца.
– Здравствуйте, доктор Абдалла, – поздоровался Джейк. – Вы, похоже, последний, кто его видел. Куда он направился дальше – неизвестно.
Доктор Абдалла кивнул секретарю, и их пропустили через турникеты внутрь здания, где располагалось множество кабинетов.
– Да-да, понимаю, – приговаривал доктор, пока они шли по коридору. – Но мы только парой слов перекинулись. Ваш отец был так… взволнован. Никогда его таким не видел!
– А о чём вы говорили?
– В распоряжение музея скоро поступят экспонаты пятнадцатого века, – говорил доктор Абдалла, отпирая тяжёлую дверь. – Он хотел заранее осмотреть коллекцию.
– А можно нам тоже? – попросил Аттикус. – Мы аккуратно!
Вместе доктором Абдаллой они вошли в зал. На столах располагались экспонаты и старые книги.
– Что-нибудь из этого как-то связано с Утманом? – спросил Джейк.
– Яблоко от яблони!.. – улыбнулся доктор Абдалла. – Доктор Розенблюм то же самое у меня спросил. Идите сюда.
Абдалла подвёл их к столу в конце зала. На нём стояли глиняные вазы и блестящие металлические изделия. Аттикус сразу же направился к небольшой стопке книг и открыл первую попавшуюся.
– Там есть переводы, – сообщил доктор Абдалла. – Я у себя, если понадоблюсь.
Дверь за ним захлопнулась. Аттикус так низко склонился над одним из переводов, будто хотел забраться внутрь.
– Ну что там, Атт? – спросил Дэн.
Аттикус не отвечал. Он впился в текст, перелистывая страницы и поднося книгу все ближе к глазам.
– Ого!
– Что такое? – спросил Джейк.
Аттикус перевернул очередную страницу и покачал головой.
– Ерунда какая-то!
– Да в чём дело? – снова спросил Джейк.
– Это вроде дневника, – начал рассказывать Аттикус. – Утман пишет, что встретил бродячего торговца, который говорил, будто у него есть диалог «Гермократ». Утман, похоже, словам торговца не поверил, но дальше пишет, что диалог этот якобы рассказывает об Атлантиде. Здесь много об истории и культуре, но ни слова о том, где она находилась. Пишет, что раньше Атлантида называлась по-другому.
– Как?
Аттикус перевернул страницу, нашёл сноску и прочитал:
– Тартесс.
– Тартесс? – протянул Дэн. – Впервые слышу.
– Я тоже, – сказал Джейк, нахмурившись.
Дэн расстроенно вздохнул:
– Надо, наверное, покопаться в старых картах, поискать остров Тартесс.
– Погодите! – Эми бросилась листать свой блокнот. Она водила пальцем по каждой строчке.
– У тебя что-то есть об этом Тартессе?
Блокнот полетел на стол, Эми лихорадочно переворачивала страницы.
– Должно быть здесь… – бормотала она. – Я же помню…
– Что должно быть-то? – спросил Дэн.
Эми открыла карту. Согласно пометке, так выглядел мир в четвертом веке до нашей эры.
– Век не тот, но карта показалась мне интересной, и я сделала копию.
Эми ткнула пальцем туда, где сейчас был Тунис, затем переместилась левее, пропустила Морокко и Гибралтар. А выше лежало государство, в котором они все безошибочно узнали современную Испанию.
Неподалёку от побережья на юго-востоке располагалась большая территория, помеченная красным кружком. Сверху значилось всего одно слово:
«Тартесс».
– Дамы и господа! – возвестил Дэн, нарушив повисшее молчание. – Кажется, мы с вами только что обнаружили Атлантиду.
– Высший класс! – воскликнул Аттикус и вскинул кулак в победном жесте.
Глава 18
Эйприл Мэй размышляла о том, какой счёт нужно выставлять клиентам, чтобы он соответствовал выполненной работе. Платить за время или за проект неправильно. Правильней оценивать сложность работы по количеству бутылок вишнёво-лаймового «Электрошока» с кофеином. На взлом всякой ерунды, например, электронной почты или профиля в социальной сети, допустим, в «Фейсбуке», уходил всего один стакан. Чтобы взломать систему защиты Кэхиллов потребовалось целых три бутылки, и вознаграждение она бы хотела получить соответствующее.
Сейчас она сидела, уставившись сразу в два мерцающих монитора, вокруг валялось шесть пустых бутылок. Седьмую, наполовину пустую, она держала в руке.
Требовалось выяснить, что замышляет Джей Резерфорд Пирс. Перед ней стояла самая сложная задача, за которую она когда-либо бралась. Сложность заключалась в том, что до определённого времени никто и не слышал о некоем Джее Резерфорде Пирсе. Нет, кто-то его, конечно, знал, но тогда он был совсем другим человеком – мелкой сошкой и неудачником. «Что же тогда случилось? И во что он превратится через пару лет?»
А начиналось всё так безобидно: он нанял Эйприл и велел откопать что-нибудь на парочку богатых задавак.
Как просто! Как невинно! А потом ей открылась правда. Она видела, как какой-то здоровяк схватил Эми Кэхилл и собирался сделать ей смертельный укол. Нет, Пирса не интересовали подробности её личной жизни. Пирс просто хотел её убить. А заодно и её друзей.
Эйприл Мэй уговаривала себя, что это недоразумение. В голове того громилы что-то помутилось, и он решил убить Эми, хотя приказа такого не получал. Сначала эта версия казалась Эйприл вполне правдоподобной. Но чем больше она узнавала, тем больше убеждалась, что принимала желаемое за действительное. Надо все выяснить наверняка. А если Пирс и правда хочет убить этих детей, то зачем?
Эйприл Мэй коснулась клавиш на клавиатуре, и вскоре упоительное чувство единения с виртуальной сетью накрыло её с головой. Почту и мобильный телефон Пирса Эйприл не трогала – бесполезно. Пирс слишком умён, чтобы хранить там что-то существенное. Всё самое важное наверняка в «Основателях Медиа», на каком-нибудь секретном сервере. Почти все защитные коды для компании Пирса писала сама Эйприл, так что обойти их ей проще простого. Но на это всё равно могло уйти много времени.
Эйприл Мэй проскользнула мимо данных отдела кадров и бухгалтерии и заглянула в пару отдельных папок. На жёстком диске нашёлся компромат на репортёра в Колумбии и любопытный «Твиттер» стажёра из Айовы. То тут, то там Эйприл натыкалась на крайне интригующие подробности работы «Основателей Медиа». Стоило сохранить их на всякий случай, но насчёт планов Пирса она так ничего и не нашла.
Она двигалась вперёд по системе под какое-то странное гудение. Сначала она не обращала на него внимание, но в конце концов не выдержала, и ей пришлось оторваться от одного монитора и взглянуть на другой.
На экране мигала бледно-зелёная надпись: «Внутри лабиринта спряталась «мышь».
Эйприл чуть не подавилась своим «Электрошоком».
Ничего себе!
Включилась старая система защиты. Эйприл создавала её, чтобы вылавливать непрошеных гостей в её сети. И, кажется, она кого-то поймала. Эйприл Мэй открыла папку с системными файлами. «Мышь» копошилась в её данных уже несколько дней, но никакого вреда не нанесла. Вирусов не было. Личная информация на месте. Получается, шантажировать ни её, ни компанию не собирались. А значит, вряд ли это кто-то из известных хакеров.
– Ты кто такая? – спросила Эйприл «мышку».
Эйприл Мэй снова посмотрела на второй монитор. У неё возникло какое-то странное чувство, пока она наблюдала за передвижениями «грызуна». Этого взломщика она как будто хорошо знала. Через минуту до неё дошло, что это ручной «мышонок» Кэхиллов.
Эйприл Мэй заулыбалась. «Мышонок» этот ей нравился. Силён! Почти как она сама. Она глотнула газировки, и тут к ней пришло вдохновение. Недели могли уйти на то, чтобы выяснить, что замышляет Пирс. Не исключено, что она так ничего и не узнает. А сейчас прямо перед ней крутится один из помощников Кэхиллов. Уж они-то должны знать, что Пирсу от них нужно.
– Никуда не уходи, – сказала Эйприл в экран. – Жди здесь.
За час Эйприл написала лихо закрученный защитный код, при этом не спуская глаз со взломщика. Когда всё было готово, она открыла окно переписки и занесла руку над клавиатурой, но вдруг остановилась.
«Грех упускать такую возможность!»
Эйприл Мэй поставила хитроумную и совсем незаметную ловушку: как только «мышонок» решится ответить, у Эйприл появится лазейка в новой системе защиты Кэхиллов. Она размяла пальцы и задумалась.
«А что написать?»
Как только она представила, что за этими кодами и защитой скрывается настоящий живой человек, ей стало не по себе. Осторожно, нажимая на клавиши всего одним пальцем, Эйприл набрала первое сообщение.