вынуждено разделить каждый том на две части. В результате Лицевой Свод в его современном факсимильном переиздании занимает девятнадцать больших томов.
Ничего подобного этому памятнику в мире более создано не было. Все известные нам сегодня старинные западно-европейские, арабские, восточные, китайские и другие хроники не идут ни в какое сравнение с русско-ордынским Лицевым Сводом. Нет даже хотя бы отдаленно похожих. И это понятно. Лицевой Свод создавался в столице Великой = «Монгольской» Империи в XVI веке, в эпоху ее максимального расцвета и мощи. Именно поэтому ему с самого начала была уготована судьба уникальнейшего труда. Были привлечены самые лучшие ученые и мастера. Написание всемирной истории, то есть истории Великой Империи XIII–XVI веков, контролировал лично Грозный = Клавдий. Ясное дело, что исполнители старались на славу. В частности, Лицевой Свод заполнен великолепными миниатюрами.
Мы видим, что Светоний уважительно отозвался о Лицевом Своде, назвав его трудом по римской, этрусской и карфагенской истории.
Сообщение Светония, что Клавдий сам, лично, написал римскую, этрусскую и карфагенскую истории, согласуется с мнение историков, что Иван Грозный лично правил текст Лицевого Свода. Считается, что на некоторых листах были даже пометки Грозного [775], с. 28–31.
Интересно, что, согласно Светонию, император Клавдий написал также восемь книг о своей жизни. То есть, автобиографию. Опять-таки, писал, скорее всего, не сам, а поручил писцам — под свою диктовку, или по собственным архивам. Тем самым, нам сообщили, что в XVI веке было написано большое жизнеописание Ивана Грозного (восемь книг!), нечто вроде автобиографии. В сожалению, этот труд до нас вообще не дошел. Наверное, Романовым он показался совершенно недопустимым. Поэтому решили просто уничтожить. И если бы не Светоний, мы так и не узнали бы, что Грозный (Клавдий) написал автобиографию.
Впрочем, здесь возникает также следующая идея. Возможно, «автобиографией императора» Светоний назвал описание не только его жизни, но и его рода. В таком случае речь может идти об известном Государевом Родословце XVI века. Хотя этот родословец, — который назывался также «Государева большая Елизарова книга» [27], с. 25, — до нашего времени, естественно, не сохранился, но по отрывочным косвенным свидетельствам и ссылкам можно составить о нем некоторое представление. Реконструкцией Государева Родословца XVI века занимался в XIX веке Н. П. Лихачев [27], с. 25. Мы подробно обсуждаем этот вопрос в книге «Новая хронология Руси», гл. 9:5 — «Уничтожение Романовыми разрядных книг Русско-Ордынской Империи и изготовление вместо них подложных родословных».
Интересно упоминание Светония, что Клавдий (то есть Грозный) придумал три новые буквы, введенные им в употребление, но которые потом, после смерти царя, были забыты. Тацит тоже говорит об этом: «Клавдий прибавил три буквы, бывшие в ходу в годы его властвования, а затем вышедшие из употребления; их можно увидеть еще и поныне на бронзовых досках (далее текст Тацита, по сообщению комментаторов, дефектен и потому не воспроизведен — Авт.)…, прибитых на площадях и в храмах» [833], т. 1, с. 185.
Не очень ясно, о каких «трех буквах» идет речь. Было бы интересно разобраться в этом.
13. Смерть Грозного, как и смерть Клавдия, была возвещена кометой
Светоний сообщает, что «предвещанием его (Клавдия — Авт.) смерти были важные знамения. НА НЕБЕ ЯВИЛАСЬ ХВОСТАТАЯ ЗВЕЗДА, ТАК НАЗЫВАЕМАЯ КОМЕТА; молния ударила в памятник его отца, Друза… Да и сам он, как кажется, знал и не скрывал близости своего конца. Это видно из того, что при назначении консулов он назначил их только до месяца своей смерти… а в последний раз заседая в сенате, он произнес, что близок его жизненный предел и, несмотря на общее возмущение, повторил это снова и снова» [760], с. 147.
Появление кометы, возвестившей смерть Ивана Грозного, отмечено в самых разных источниках. Например, в записи на полях книги Горсея, там, где говорится о последних днях Грозного, сказано следующее: «ОГРОМНАЯ СВЕРКАЮЩАЯ ЗВЕЗДА и другие знаки были видны 7 недель над Москвой в год 85-й» [186], с. 189. И далее: «Чародейки оповестили его (Грозного — Авт.), что самые сильные созвездия и могущественные планеты небес против царя, они предрекают его кончину» [186], с. 85.
Карамзин сообщает: «В сие время явилась Комета с крестообразным небесным знамением… Царь вышел на Красное крыльцо, смотрел долго, изменился в лице и сказал окружающим: вот знамение моей смерти! Тревожимый сею мыслию, он искал, как пишут, Астрологов, мнимых волхвов… ежедневно посылал любимца своего, Вельского, толковать с ними о Комете, и скоро занемог опасно: вся внутренность его начала гнить, а тело пухнуть… уверяют, что Астрологи предсказали ему неминуемую смерть через несколько дней… но что Иоанн велел им молчать» [362], т. 9, гл. 7, столбец 256.
Перед нами — неплохой параллелизм. В обеих версиях сказано, что смерть царя возвещена кометой, которую видели все. Далее, и про Клавдия, и про Грозного, сообщается, что оба знали о близости своего конца, не скрывали этого, и обсуждали с придворными.
14. Почему Клавдия отравили «белыми» грибами?Отвечаем: потому, что Ивана Грозного отравил боярин Вельский
И Клавдия, и Грозного отравили. О версии, согласно которой, Грозный погиб от яда, мы уже говорили при анализе жизнеописания Тиберия — одного из отражений Грозного. Напомним эти сведения. «По словам очевидцев, тело больного (Ивана Грозного — Авт.) страшно распухло. ХОДИЛИ ТЕМНЫЕ СЛУХИ, БУДТО ЦАРЯ ОТРАВИЛИ БЛИЖНИЕ ЛЮДИ — Вельский и Годунов» [776], с. 238. Более того, «об отравлении царя (Ивана Грозного — Авт.) писали И. Масса, гетман Жолкевский» [186], с. 191. Например, И. Масса в своем «Кратком известии о Московии» сообщал: «Богдан ВЕЛЬСКИЙ… подал ему (Грозному — Авт.) прописанное доктором Иоганном Эйлофом питье, БРОСИВ В НЕГО ЯД». Цит. по [186], с. 190.
О смерти Грозного объявили не сразу. Придворные скрывали смерть царя. Джером Горсей говорит, что хотя Грозный уже умер, «некоторая надежда (на его выздоровление — Авт.) была подана, чтобы остановить панику» [186], с. 87.
То же самое говорит и Карамзин про смерть Грозного. Царь «вдруг упал и закрыл глаза навеки, между тем как врачи терли его крепительными жидкостями, а Митрополит — исполняя, вероятно, давно известную волю Иоаннову — читал молитвы пострижения… В сии минуты царствовала глубокая тишина во дворце и в столице: ждали, что будет, не дерзая спрашивать. ИОАНН ЛЕЖАЛ УЖЕ МЕРТВЫЙ, но еще страшный для предстоящих царедворцев, КОТОРЫЕ ДОЛГО НЕ ВЕРИЛИ ГЛАЗАМ СВОИМ И НЕ ОБЪЯВЛЯЛИ О ЕГО СМЕРТИ» [362], т. 9, гл. 7, столбец 258.
Таким образом, и про Тиберия, и про Грозного рассказывали, будто причиной смерти царя было отравление, причем повинны в этом близкие люди. Буквально то же самое мы видим и в «биографии» Клавдия. Светоний пишет следующее.
«Умер он (Клавдий — Авт.) от яда, как признают все; но кто и где его дал, о том говорят по-разному. Одни сообщают, что сделал это евнух Галот, проверявший его кушанья за трапезой жрецов на Капитолии, другие — что сама Агриппина (жена Клавдия — Авт.) за домашним обедом поднесла ему отраву в БЕЛЫХ грибах, его ЛЮБИМОМ лакомстве…
СМЕРТЬ ЕГО СКРЫВАЛИ, пока не обеспечили все для его преемника. Приносили обеты о его здоровье, словно он был болен, приводили во дворец комедиантов, словно он желал развлечься» [760], с. 147.
Сравним оба жизнеописания.
• ЦАРЯ ОТРАВИЛИ. — В обеих версиях сказано, что императора Клавдия = Грозного отравили.
• ОТРАВИЛИ БЛИЗКИЕ ЛЮДИ. — В обеих версиях подчеркнуто, что царь отравлен близкими людьми. Клавдия отравила его собственная жена. А Грозного отравил один из ближайших придворных — Вельский.
• ЛЮБИМЫЕ БЕЛЫЕ ГРИБЫ И ЛЮБИМЕЦ ВЕЛЬСКИЙ. — По Светонию, Клавдия отравили БЕЛЫМИ грибами, причем сказано, что это было его ЛЮБИМОЕ лакомство.
А про Грозного сообщается, что его отравил ЛЮБИМЕЦ ВЕЛЬСКИЙ. Вероятно, поздний редактор подменил в исходном старинном тексте слова «любимец Вельский» на выражение «любимые белые грибы». Может быть, слово «грибы» появилось здесь у Светония в результате искажения русского слова «гроб», поскольку изначально речь здесь шла о смерти и погребении Грозного. Скорее всего, подобные переделки старинной летописи были преднамеренными. Цель проста — путем лукавых искажений затуманить исходный смысл и превратить историю Грозного в некий сказочный рассказ «о далеком прошлом».
• ПРИДВОРНЫЕ ДОЛГО СКРЫВАЛИ СМЕРТЬ ИМПЕРАТОРА. — Обе версии единогласно утверждают, что смерть царя ДОЛГО скрывали от народа. Про Грозного: «Долго не верили глазам своим и не объявляли о его смерти». Про Клавдия: представили дело так, будто царь жив и развлекается с комедиантами.
Мы видим хорошее соответствие.
Итак, мы завершили анализ основных фактов из жизнеописания императора Клавдия. Но, оказывается, нам рано расставаться с этим сюжетом. В «биографии» Клавдия-Грозного есть еще один примечательный рассказ, за которым, как мы обнаружили, скрывается очень яркий и важный параллелизм. К нему мы и перейдем. Речь пойдет об известном Фаросском маяке.
15. Знаменитый «античный» Фаросский маяк — это знаменитая колокольня Ивана Великого в Москве
15.1. Свидетельства «древних» о Фаросском маяке как о чуде света
Начнем с «античной классики». Светоний сообщает, что при Клавдии построена ВЫСОЧАЙШАЯ БАШНЯ. Мы цитируем. «Гавань в Остии он построил, выведя в море валы слева и справа, и при входе поставив на глубоком месте волнолом: чтобы утвердить его, он ЗАТОПИЛ В ЭТОМ МЕСТЕ ТОТ КОРАБЛЬ, НА КОТОРОМ БЫЛ ИЗ ЕГИПТА ПРИВЕЗЕН ОГРОМНЫЙ ОБЕЛИСК, УКРЕПИЛ ЕГО МНОЖЕСТВОМ СВАЙ И НА НИХ ВОЗВЕЛ ВЫСОЧАЙШУЮ БАШНЮ ПО ОБРАЗЦУ АЛЕКСАНДРИЙСКОГО ФАРОСА, ЧТОБЫ ПО НОЧАМ НА ЕЕ ОГОНЬ ДЕРЖАЛИ ПУТЬ КОРАБЛИ» [760], с. 137.
Комментаторы добавляют, что «корабль», затопленный Клавдием, и послуживший как бы фундаментом высочайшей башни, «был чудом античной техники: по описанию Плиния, он вмещал 120 000 мер балласта, и мачта его была в четыре охвата» [760], с. 316.
Итак, Клавдий построил огромную башню, «по подобию Фаросского маяка». Что такое Фаросский маяк?
Фаросский маяк считался одним из семи чудес света. Уже одно это показывает — насколько популярен он был в «античности».
Энциклопедия Брокгауза и Ефрона сообщает следующее.
«Фаросский маяк — мраморная башня выстроенная на острове Фаросе Птолемеем Филадельфом, имевшая 300 локтей вышины и состоявшая из нескольких этажей, постепенно суживавшихся кверху. На вершине ее ночью разводили огонь, видный далеко в море. Постройка этой башни обошлась в 800 талантов. Башня часто страдала от землетрясений и в 1182 г. имела уже только 50 локтей вышины, а в 1303 г. совсем была разрушена. ФАРОССКИЙ МАЯК ПОЛЬЗОВАЛСЯ В ДРЕВНОСТИ И В СРЕДНИЕ ВЕКА БОЛЬШОЙ ИЗВЕСТНОСТЬЮ; СЛОВО PHARUS СДЕЛАЛОСЬ НАРИЦАТЕЛЬНЫМ для обозначения маяка, устроенного по образцу Фаросского» [988:00].
Напомним вкратце скалигеровскую версию истории Фаросского маяка, следуя обзору, составленному историками.
«Одним из… чудес был Александрийский маяк. Он был построен на скале, возвышавшейся на восточном берегу о. Фароса, который в это время (якобы в III веке до н. э. — Авт.) был гораздо ближе к египетскому берегу, чем во времена Гомера. Знаменитый римский ученый Плиний Старший вслед за Страбоном объяснял это тем, что за несколько столетий наносы в устье реки Нила приблизили египетский берег к о. Фарос…
В 285 г. до н. э. остров соединили с берегом искусственно насыпанным перешейком — дамбой… Строительство маяка было поручено известному архитектору Сострату Книдскому… К 280 г. до н. э. постройка маяка была закончена. Это была ТРЕХЭТАЖНАЯ БАШНЯ высотой около 120 метров. Нижний этаж имел квадратную форму, причем длина каждой стенки составляла около 30,5 м. Первый этаж был сложен из крупных плит известняка. Стороны нижнего этажа были обращены к четырем сторонам света — на север, восток, юг и запад. Второй этаж представлял собой ВОСЬМИГРАННУЮ БАШНЮ, облицованную великолепными мраморными плитами. Восемь граней башни были ориентированы по направлению восьми главных ветров. Третий этаж-фонарь имел круглую форму, его венчал купол, на котором стояла огромная бронзовая статуя бога морей Посейдона высотой около 7 метров…
Купол придерживали полированные гранитные колонны. Здесь наверху горел огонь маяка, свет которого усиливался путем отражения его в целой системе металлических зеркал и был издалека виден мореплавателям. Топливо для костра доставлялось наверх по винтообразной лестнице, проходившей внутри двух первых этажей…
Маяк одновременно был крепостью, в которой находился большой гарнизон. В подземной части башни была расположена огромная цистерна для питьевой воды на случай осады. Маяк был также наблюдательным пунктом…
ВОСЬМИГРАННУЮ БАШНЮ УКРАШАЛИ МНОГОЧИСЛЕННЫЕ БРОНЗОВЫЕ СТАТУИ. НЕКОТОРЫЕ ИЗ НИХ БЫЛИ СНАБЖЕНЫ МЕХАНИЗМАМИ, некоторые служили флюгерами, указывавшими направление ветра. Путешественники, видевшие Фаросский маяк, рассказывали о статуях чудеса. Одна из них будто бы всегда показывала рукой на солнце на всем пути его движения по небосводу и опускала руку вниз, когда оно заходило. Другая статуя отбивала каждый час днем и ночью. Была будто бы и такая статуя, которая указывала рукой на море в случае, когда появлялся вражеский флот, и ИЗДАВАЛА ПРЕДОСТЕРЕГАЮЩИЙ КРИК при подходе врагов к гавани…
До наших дней дошло несколько эпиграмм — коротких стихотворений, посвященных чудесному маяку, поражавшему путешественников, посетивших Александрию…
Строитель маяка, архитектор Соскрат, желая сохранить в памяти людей истинное имя создателя замечательной башни, высек на мраморной стене маяка следующую надпись: „Соскрат, сын Дексифана из Книда, посвятил богам-спасителям ради мореходов“. Вырезав эту надпись, он закрыл свое имя тонким слоем штукатурки и сверху написал по ней имя царя Птолемея Сотера. В глубине души Соскрат надеялся, что время пройдет, штукатурка отвалится и имя истинного строителя этого великолепного маяка прославится в веках. ТАК ОНО И СЛУЧИЛОСЬ. Имя Соскрата Книдского — славного создателя одного из семи чудес древнего мира — дошло до наших дней из далекой глубины веков.
С высоты восьмигранной мраморной башни Фароса, составлявшей его второй этаж, открывался сверху великолепный вид… Сверху была особенно хорошо видна удивительно правильная планировка СТОЛИЦЫ ЕГИПТА» [572], с. 111–113.
Современные историки добавляют: «Несомненно одно, что маяк, воздвигнутый на о. Фаросе, был первым и единственным во всем греческом мире маяком таких колоссальных размеров, где были применены самые замечательные и остроумные изобретения александрийских ученых. До этого древний мир не знал таких построек» [572], с. 112.
Напомним, кстати, что, согласно нашим результатам, «греческий мир» означал в старинных летописях, попросту, «христианский мир».
15.2. «Столп Иван Великий» в Москве описывался «античными классиками» как «древне»-римский столп-миллиарий и как знаменитая Вавилонская башня
Светоний сообщает, что император Клавдий возвел в Риме высочайшую башню по образцу Александрийского Фаросского маяка-башни. Но мы уже понимаем, что Клавдий — это Иван Грозный. И что «древняя египетская Александрия» — это Александровская Слобода, бывшая некоторое время столицей Великой = «Монгольской» Империи, пока возводили новую пышную столицу — Москву-Иерусалим. Следовательно, прообразом «высочайшей башни», построенной Клавдием в Риме, должно было быть какое-то высокое сооружение в Александровской Слободе. Может быть, это Распятская колокольня, считаемая выдающимся произведением зодчества той эпохи. С другой стороны, мы видели, что «античные» хронисты иногда путали столицы Руси-Орды. Тем более, что в XVI веке Иван Грозный разгромил старую столицу — Ярославль-Новгород, переехал в новую царскую ставку — Александровскую Слободу, а вскоре перебрался в новую столицу — Москву-Иерусалим. Кроме того, старинные авторы говорили, что Фаросский маяк расположен совсем рядом со столицей Египта, см. выше. Но, как мы показали, библейский Египет — это Русь-Орда XIII–XVI веков. Следовательно, Фаросский маяк должен находиться рядом со столицей Руси-Орды. Или же прямо в самой столице.
Поэтому возникает мысль, что «высочайшая башня», построенная Клавдием-Грозным в Риме-Москве, это и есть Фаросский маяк. Он же Александрийская башня. Если это так, то возникает вопрос — какое высокое московское сооружение могло быть описано как одно из семи «чудес света» и получить имя «Фаросский маяк»? Долго искать не надо. Это — известная церковь-колокольня Ивана Великого в Кремле. Достаточно вспомнить результаты наших предыдущих исследований.
Мы показали, что восьмигранный «Столп Иван Великий», как его иногда именовали, отразился на страницах Библии как Вавилонская башня. Ее строительство также описано Геродотом. См. подробности в книге «Библейская Русь», гл. 20:7. Здесь Вавилон отождествляется с Москвой середины XVI века.
Далее, как пишут сами историки, в центре старинных «изображений (Рима — Авт.) помещали высокий ВОСЬМИГРАННЫЙ Столп-Миллиарий, от которого в древности производился отсчет расстояний по всем радиальным направлениям и который интерпретировался как „пуп земли“. СХОДНУЮ В СВОЕЙ СХЕМЕ СТРУКТУРУ ПРИОБРЕЛА И МОСКВА, ГДЕ ЦЕНТРАЛЬНЫМ СТОЛПОМ СТАЛ СЛУЖИТЬ ХРАМ-КОЛОКОЛЬНЯ ИВАНА ВЕЛИКОГО» [40:-1], с. 96. Мы показали в книге «Царский Рим в Междуречье Оки и Волги», что «античные» авторы называли Римским Миллиарием именно восьмигранную колокольню Ивана Великого. Они верно сообщали, что Римский Миллиарий был восьмигранным и служил точкой отсчета расстояний в Империи.
Уже отсюда видно — насколько глубокое впечатление производило на всех это огромное сооружение в центре Москвы, в Кремле, на вершине холма. Даже сегодня оно выглядит весьма внушительным, рис. 6.25, 6.26. Тем более оно поражало людей в эпоху XVI века, когда ничего сравнимого по высоте и величию вокруг не было. Вот и прозвали Столп Ивана Великого — Вавилонской Башней и Римским Миллиарием. От которого измеряли расстояния до всех городов и провинций Империи. Например, до далекой Мексики.
Рис. 6.25. Церковь-колокольня Ивана Великого в Кремле. Фотография сделана Г.В. Носовским в 2005 году.
Рис. 6.26. Стоп Ивана Великого. Он же «античный» Римский Миллиарий. Он же Вавилонская башня. Фотография 2005 года.
Между прочим, старинные авторы, в частности, Плутарх, именовали Римский Миллиарий также «Золотым столбом», у которого «заканчиваются все дороги Италии» [660], т. 3, с. 416. Сообщается следующее: «Золотой (в действительности — лишь позолоченный) мильный столб был поставлен по приказу Августа на форуме, перед храмом Сатурна, и на нем были обозначены расстояния от главнейших городов Италии до Рима» [660], т. 3, с. 486.
Все верно. Действительно, на вершине колокольни Ивана Великого находится большой ПОЗОЛОЧЕННЫЙ КУПОЛ. Он горел на солнце, а потому Столп Ивана Великого вполне могли называть Золотым (позолоченным) Столпом.
Далее, отсюда мы также узнаём, что на Миллиарии, то есть на колокольне Ивана Великого, когда-то была таблица расстояний до главнейших городов Империи. Сегодня ее уже нет. Вероятно, сбита или погибла во время перестроек московского Иванова Столпа. Однако в письменном виде она сохранилась и мы подробно рассказали о ней в книге «Новая хронология Руси», гл. 14:18.2.
Речь идет о замечательной средневековой таблице расстояний мировых столиц от города Москвы. Эта таблица «связана с именем Андрея Андреевича Виниуса (1641–1717), человека, игравшего немалую роль в ПЕРЕХОДНОМ для истории России времени конца XVII — начала XVIII века» [90], с. 167. Виниус был крупным чиновником в администрации Петра I.
По-видимому, в качестве главы Посольского приказа Виниус составил ТАБЛИЦУ РАССТОЯНИЙ РАЗЛИЧНЫХ СТОЛИЦ ОТ МОСКВЫ.
Но не следует думать, что он сам впервые придумал такую таблицу.
Вот ее название: «Описание растоянию столиц нарочитых градов славных Государств и земел такоже и знатных островов и проливов водным и сухим к тому путем ПО РАЗМЕРЕ КНИГИ имянуемыя водных мер и иных принадлежащих описание российского государства от первопрестолнаго по алфавиту его царского величества града Москвы толко до которого града и проливы верст и тако и в предлежащем листе ниже сего предявяет» [90], с. 166.
Заголовок таблицы совершенно ясно показывает, что она составлена, оказывается, на основании какой-то СТАРОЙ КНИГИ, бывшей до этого в Посольском приказе. Этой книгой пользовались в Москве, следовательно, задолго до Виниуса. Сегодня ЭТОЙ КНИГИ УЖЕ НЕТ [90], с. 166. Скорее всего, ее просто сожгли, как и множество других документов Великой = «Монгольской» Империи после захвата власти Романовыми. То есть после победы мятежа Реформации в Западной Европе, когда победившая партия переписывала историю и уничтожала следы Ордынской Империи.
Как НАЗЫВАЛАСЬ эта, не дошедшая до нас старая имперская книга, мы, по-видимому, уже никогда не узнаем. Но в пересказе Виниуса она якобы называлась так: «Книга, именуемая водных мер и иных принадлежащих ОПИСАНИЕ РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА от первопрестольного по алфавиту его царского величества града Москвы» [90], с. 166–167. То есть, — описание водных и иных расстояний В РОССИЙСКОМ ГОСУДАРСТВЕ, измеренных от его столицы.
Из этой старой книги Виниус, судя по заголовку его таблицы, и извлек расстояния от Москвы до Парижа, Багдада, Вены, Мадрида, а также до МЕКСИКИ [90], с. 167, 169. Надо ли понимать это так, что старая русская книга рассматривала Мексику как часть Российского государства? С точки зрения современной скалигеровско-романовской истории это, конечно, нелепость. Но с точки зрения нашей реконструкции, ничего странного в этом нет, см. книгу «Библейская Русь». Напротив, странно было обратное — если бы в таблице расстояний от Москвы путь до Мексики не был бы представлен. Ведь до Мексики тоже приходилось добираться и отвозить приказы ордынским наместникам и прочую дипломатическую почту.
Вероятно, какая-то часть этой «античной» Таблицы и была в свое время изображена на колокольне Ивана Великого, как это известно из «античных» источников.
Но тогда возникает естественная мысль, что московский Иванов Столп, как действительно выдающееся сооружение, вполне могли называть также и Фаросским маяком. Обсудим эту тему подробнее. Сначала может возникнуть недоумение. Ведь московская колокольня Ивана Великого маяком не является. Да и моря рядом нет. Есть лишь Москва-река. А на реках маяков не ставят. Потому, что не нужно. Маяк полезен на берегу моря или океана, чтобы указывать судам на близость берега. Так что на первый взгляд отождествление Столпа Ивана Великого с Фаросским маяком непонятно. Но лишь на первый взгляд. Обратимся к первоисточникам.
15.3. Оказывается, в древности столп Ивана Великого сравнивали с горящей свечой
Считается, что на вершине Фаросского маяка горел огонь. Обратимся теперь к истории Столпа Ивана Великого.
Выясняется, что в древности колокольню Ивана Великого СРАВНИВАЛИ С ГОРЯЩЕЙ СВЕЧОЙ! Историки сообщают следующее: «Колокольня Ивана Великого использовалась при оформлении Соборной площади во время торжественных событий. В середине XIX в… при коронации Николая II на колокольне устроили электрическую иллюминацию. Ток вырабатывали 22 локомобиля и 70 динамомашин… Последнее чудо техники того времени, КАК ЭТО НИ ПАРАДОКСАЛЬНО, ПРИВОДИЛО НА УМ СТАРОЕ СРАВНЕНИЕ ИВАНА ВЕЛИКОГО СО СВЕЧОЙ, ЗАЖЖЕННОЙ ПОСРЕДИ ЦАРСТВУЮЩЕГО ГРАДА МОСКВЫ ПЕРЕД ПРЕСТОЛОМ ВСЕВЫШНЕГО» [107], с. 180.
Таким образом, в древности с образом Столпа Ивана Великого связывали горящую свечу. Но ведь отсюда лишь один шаг до отождествления колокольни с маяком, огонь которого (в переносном смысле) указывает дорогу людям к Богу. Стоит отметить, что сравнение Столпа со свечой названо здесь старым. Следовательно, перед нами всплывает старинная традиция, сыгравшей, вероятно, немаловажную роль в выборе именно Столпа Ивана Великого для коронационной императорской ИЛЛЮМИНАЦИИ середины XIX века. Устроители «электрического огня» на колокольне, в самом сердце Кремля, как бы возродили старинную точку зрения на знаменитый Столп как ГОРЯЩУЮ СВЕЧУ.
Еще более интересно, что на некоторых старинных изображениях купол храма Ивана Великого изображали именно в виде пламени свечи. Например, на рис. 6.27 приведен старинный план Москвы из книги Исаака Массы начала XVII века. На плане изображено много московских церквей. Их купола показаны обычным образом — либо круглыми, либо слабо выраженными луковками. Единственным исключением является купол колокольни Ивана Великого. Мы видим огромный Столп, на вершине которого «горит» сильно вытянутый вверх купол в виде пламени свечи, рис. 6.28 и 6.29. «Пламя» устремлено ввысь и, повторим, резко отличается от всех остальных куполов на данном плане. Причем купол Ивана Великого изображен заметно больше по размерам, чем все остальные московские купола. Вероятно, здесь в живописной форме до нас дошло старинное отождествление Столпа Ивана Великого с горящей свечой перед престолом Всевышнего.
Рис. 6.27. План Москвы из книги Исаака Массы «Album Amicorum». Гаага, Королевская библиотека. Рукопись якобы 1618 года. План считается иллюстрацией «к повествованию о разгроме войск Казы-Гирея под Москвою в июле 1591 г.» Взято из [629], с. 19.
Рис. 6.28. Фрагмент плана Исаака Массы с изображением Кремля. В центре высится Столп Ивана Великого, на вершине которого «горит пламя свечи». Так изобразили купол колокольни. Причем остальные московские купола внутри городской стены нарисованы шарообразными или слабо вытянутыми луковками. Взято из [629], вкладка с факсимильным изображением плана Исаака Массы.
Рис. 6.29. Колокольня Ивана Великого на плане Исаака Массы. Очень интересно, что купол показан как пламя горящей свечи. Взято из [629].
Для сравнения Столпа Ивана Великого с горящей свечой были и другие основания. Оказывается, как сообщают историки, в середине XVIII века колокольня Ивана Великого, скорее всего, была ДВУХЦВЕТНОЙ — ВЫКРАШЕНА В БЕЛЫЙ И ТЕМНОКРАСНЫЙ ЦВЕТА! Но в таком случае сходство со свечой еще более усиливается. Получается как бы белая восковая свеча, горящая красным огнем! Так поэтически могли восклицать путешественники, оказывавшиеся на Соборной площади и видевшие перед собой огромный бело-красный Столп. Мы цитируем комментаторов гравюры конца XVIII века, изображающей храм Ивана Великого, рис. 6.30. «Затемненные поверхности нижних ярусов Иванова столпа, подклета и верха звонницы не вызваны необходимостью передачи светотени. Это — попытка автора гравюры показать участие цвета в решении облика здания… Известно, что какое-то время КОЛОКОЛЬНЯ БЫЛА РАСКРАШЕНА С ВЫДЕЛЕНИЕМ БЕЛЕНЫХ ДЕТАЛЕЙ (СЛЕДЫ ТЕМНО-КРАСНОГО КОЛЕРА НА ГРАНЯХ ИВАНА ВЕЛИКОГО обнаружены во время недавних исследований). Гравюра свидетельствует, что и фасады звонницы имели сходную окраску. По-видимому, в середине XVIII века… комплекс Ивана Великого был по крайней мере двухцветным» [627], с. 284.
Рис. 6.30. Вид Ивана Великого от Грановитой Палаты. Гравюра XVIII века. Затененные поверхности изображают грани, которые, вероятно, еще в XVIIIвеке сохраняли свою окраску в темно-красный цвет. Историки сообщают, что ранее Столп был, скорее всего, двухцветным — белым и темно-красным. Тем самым, сходство с белой восковой свечой, горящей красным огнем, еще более усиливалось. Взято из [627], с. 284.
А также: «Вначале ее стены (церкви-колокольни Ивана Великого — Авт.) БЫЛИ ОКРАШЕНЫ ПОД КИРПИЧ (то есть в красный цвет — Авт.), с белокаменными деталями» [107], с. 173. Современные комментаторы справедливо подчеркивают, что красный цвет Столпа Ивана упомянут у Штадена: «Точным оказывается описание ансамбля в „Записках“ Штадена (1560-е гг.): „церковь с круглой КРАСНОЙ БАШНЕЙ“ (башня Иван Великий)» [627], с. 323. Действительно, Штаден писал следующее: «Посреди Кремля стояла церковь с круглой красной башней. На этой башне висели все большие колокола, что великий князь привез из Лифляндии. Около башни стояла лифляндская артиллерия» [314], с. 71.
Наконец, нужно вспомнить, что до сих пор в русском языке в ходу выражение: «горящие купола». Золотые купола ярко горят на солнце.
Поэтому их сравнение с пылающими свечами, с «горящими маяками» вполне естественно. Причем, купола церквей крыли золотом только на Руси. Метрополия Великой = «Монгольской» Империи была богатой и могла позволить себе покрывать купола, то есть фактически крыши, своих храмов, листовым золотом, рис. 6.31 и 6.32. Западная Европа, например, такого делать не могла. Никогда. Потому что длительное время, будучи провинцией Империи, должна была платить дань Руси-Орде и Османии-Атамании. В том числе и золотом. См. подробности в нашей книге «Империя», гл. 12:4.
Рис. 6.31. Золотые купола Кремля. Ярко горят на солнце. Так и говорили: горящие купола. Отсюда, вероятно, и сравнение Столпа Ивана Великого с «горящим маяком». Фотография сделана Г.В. Носовским в 2005 году.
Рис. 6.32. Золотые купола Кремля. Были хорошо видны путешественникам издалека. Фотография 2005 года.
Итак, мы видим, что «античные» авторы имели все основания именовать Столп Ивана Великого ГОРЯЩИМ МАЯКОМ, свет которого виден издалека. Как в прямом, так и в переносном смысле. Путешественники, приближаясь к Москве, находясь еще далеко от столицы, обращали внимание на ярко горящий вдали купол Ивана Великого, вздымающийся высоко над городом, рис. 6.33. В умах людей рождалось естественное сравнение с горящей свечой, с факелом. Поэтому, наверное, с горящей свечой сравнивали не только Столп Ивана Великого, но и другие христианские храмы. Вероятно, можно найти и другие изображения русских церквей, купола которых изображались в виде вытянутого вверх пламени свечи.
Рис. 6.33. Колокольня Ивана Великого. Описана «античными» авторами как знаменитый Фаросский маяк. Фотография сделана Г.В. Носовским в 2005 году.
Обратим также внимание, что, по словам «классиков», огонь Фаросского маяка ОТРАЖАЛСЯ ОТ МЕТАЛЛИЧЕСКИХ ЗЕРКАЛ. Наверное, в таком виде преломился тот факт, что солнечный свет отражался от золотой металлической поверхности купола Ивана Великого. Купол сверкал как зеркало.
Кстати, название ФАРОССКИЙ, вероятно, произошло от ЭТ-РУССКИЙ, то есть РУССКИЙ «маяк». Ведь буква ФИТА читалась двояко — и как Т и как Ф. Вот и превращалось (на бумаге) эт-русское в фаросское. Отождествление «древних» эт-русков с русскими см. в нашей книге «Империя», гл. 15.
15.4. «Нижний этаж» Фаросского маяка и столпа Ивана ВеликогоПочему маяк якобы стоял на затопленном «корабле»?
«Античные» авторы говорили, что «нижний этаж» Фаросского маяка был четырехгранным и его стороны ориентированы по сторонам света.
Что отвечает этому в Столпе Ивана Великого? Ответ напрашивается сам собой, как только вопрос задан. В самом деле. Четыре грани (из восьми) колокольни Ивана Великого ориентированы строго по сторонам света, рис. 6.34. Далее, оказывается, Столп Ивана Великого построен НА МЕСТЕ СТАРОЙ ЦЕРКВИ Иоанна Лествичника. Известно следующее:
«На месте, где теперь возвышается Ивановский столп, с 1392 года стояла церковь Иоанна Лествичника „иже под колоколы“» [627], с. 323. На рис. 6.35 показана современная реконструкция церкви-колокольни Иоанна Лествичника эпохи 1505–1508 годов.
Рис. 6.34. План нижней, восьмигранной, части Столпа Ивана Великого. Четыре грани колокольни ориентированы строго по сторонам света. Взято из [627], с. 324.
Рис. 6.35. Церковь-колокольня св. Иоанна Лествичника. Современная реконструкция Е.М. Орловой и С.С. Подъяпольского. Взято из [107], с. 174.
Кроме того, затем, оказывается, уже после перестройки, ПРЯМО ВНУТРИ Столпа Ивана, в нижнем его ярусе тоже БЫЛА ЦЕРКОВЬ. Наверху располагались парадные помещения, назначение которых неизвестно [627], с. 324. Внутренняя церковь Ивана Великого также, естественно, была ориентирована по сторонам света (как любая церковь).
Далее, Великий Столп фактически составляет единое целое с более поздней церковью-звонницей Иоанна Лествичника, рис. 6.30, 6.25 и 6.36. Она построена в виде четырехгранного здания. Ее стены, как у любой такой церкви, тоже ориентированы по сторонам света. Впрочем, в современном ее виде — чуть менее точно, чем ориентация самого Столпа и его прежней внутренней церкви, рис. 6.37. Здесь следует добавить, что сегодняшняя звонница возведена на месте старой церкви Иоанна Лествичника. Эта прежняя церковь была преобразована в звонницу во второй половине XVII века (вероятно, на волне романовской «зачистки» древней русской истории). Тогда, в XVII веке, старую до-романовскую церковь РАЗОБРАЛИ ДО ФУНДАМЕНТА. Возведенную на этом месте романовскую звонницу-церковь взорвали французы в 1812 году [627], с. 325. Сообщается, что сама колокольня Ивана Великого уцелела, а соседние звонница и Филаретова пристройка были разрушены до основания. Потом их восстановили. Так что в процессе всех этих перестроек ориентация церкви-звонницы была слегка нарушена. А вот сам Столп сохранился в более или менее первозданном виде (по крайней мере его два старых первых яруса; последний ярус был надстроен при Годунове). Поэтому Столп и ориентирован идеально по сторонам света, как о том и рассказывали «античные классики».
Рис. 6.36. Четырехугольная церковь Иоанна Лествичника романовского времени, составляющая единый комплекс со Столпом Ивана Великого. Фотография 2005 года.
Рис. 6.37. План первого яруса церкви-звонницы Иоанна Лествичника позднего, романовского периода. Заметных следов до-романовской постройки не сохранилось. Взято из [627], с. 325.
«Между первым и вторым ярусом Ивана Великого есть высокая цилиндрическая пустота шириной более 4 саженей, около которой идет винтом лестница вверх. Тут, по преданию, первый самозванец („Лже“-Дмитрий — Авт.), сделавшись царем, хотел устроить римско-католический костел. Теперь в нижнем этаже находится по-прежнему церковь Св. Иоанна Лествичника, освященная в 1822 году» [421], с. 111.
Отметим, что соседняя, пристроенная, церковь Иоанна Лествичника заметно НИЖЕ Столпа Ивана. Приведем, например, фрагмент так называемого Сигизмундова плана Москвы, где изображен Кремль и, в частности, Столп Ивана, рис. 6.38 и 6.39. Получается, что «древние» авторы назвали внутреннюю церковь Иоанна Лествичника и пристроенную к ней церковь Иоанна Лествичника «НИЖНИМ четырехгранным этажом» Фаросского маяка. В общем, они были правы: и нижний этаж, и четырехгранный, и ориентирован по сторонам света, как и сама колокольня. Кстати, раньше эта наружная церковь была меньше сегодняшней. Отмечается также следующее: «Внизу располагалась маленькая церковь св. Иоанна Лествичника. Она имела площадь около 25 кв. м, в то время как толщина ее стен достигала 5 метров!» [107], с. 173. Поэтому старинное название обеих названных церквей: «нижний этаж» Фаросского маяка — становится еще более естественным.
Рис. 6.38. Фрагмент Сигизмундова плана города Москвы. Кремль. В центре — Ивановский Столп, рядом с ним — небольшая церковь. Взято из [627], с. 65.
Рис. 6.39. Колокольня Ивана Великого на старинном Сигизмундовом плане. Взято из [627], с. 65.
Обратим теперь внимание, что Светоний добавляет любопытную деталь. По его словам, Клавдий (то есть Грозный) прежде чем возвести высочайшую башню «по образцу Фаросского маяка», затопил на этом месте огромный корабль. Потом укрепил его многими сваями, и лишь затем возвел башню. О чем тут идет речь? После того, как мы поняли, что описывается колокольня Ивана Великого, картина сразу проясняется. Напомним, что внутреннее помещение церкви называлось «кораблем», а на Западе — «нефом». «Неф… — в романских и готических церквах, а также в тех из церквей стиля Возрождения, которые имеют в плане форму латинского креста, продолговатая часть здания, простирающаяся от главных входных дверей до хора и покрытая сводами. Когда храм не велик, в нем нередко бывает всего один Неф… но в большинстве случаев в храме устраиваются три Нефа: главный… и два боковых… прилегающих к главному справа и слева… отделяемых от него арками на столбах… Слово Неф произошло от латинского navis — корабль, вследствие того, что в обозначаемой им части храма собираются во время богослужений члены ХРИСТИАНСКОЙ ОБЩИНЫ, КОТОРАЯ ИЗДРЕВЛЕ УПОДОБЛЯЛАСЬ КОРАБЛЮ, А ТАКЖЕ ВСЛЕДСТВИЕ ВНЕШНЕГО СХОДСТВА ЭТОЙ ЧАСТИ С КУЗОВОМ ОПРОКИНУТОГО КОРАБЛЯ» [988:00], «Неф».
Получается, что Светоний всё понимал правильно. В самом деле, как мы уже говорили, Столп Ивана Великого был возведен НА МЕСТЕ ПРЕЖНЕЙ СТАРОЙ ЦЕРКВИ ИОАННА ЛЕСТВИЧНИКА. То есть «на затопленном корабле». Могли понимать так: «затопленном в землю». «Античный» Светоний символически назвал КОРАБЛЕМ (или НЕФОМ) либо старую церковь Иоанна Лествичника, либо ее более позднюю версию, «прижавшуюся» сбоку к Столпу Ивана. Вот и вышло у него, будто Фаросский маяк (а точнее, высочайшая башня, возведенная по образцу маяка) «опирается на корабль», как бы стоит «над ним». И действительно, даже сегодня Столп Ивана Великого возносится высоко НАД ЦЕРКОВЬЮ, то есть НАД КОРАБЛЕМ. Так, слегка символически истолковав реальную архитектуру русско-ордынского сооружения, «античные классики» затуманили картину и сделали ее сказочной.
Далее, Светоний считает, будто корабль, на котором стояла башня, был затоплен. Почему? Ответ мы опять-таки находим в архитектуре Столпа Ивана. Дело в том, что раньше (и довольно долго) на Руси «существовало мнение, что он (фундамент Ивана Великого — Авт.) ЗАЛОЖЕН НА ВСЮ ГЛУБИНУ КРЕМЛЕВСКОГО ХОЛМА ДО УРОВНЯ МОСКВЫ-РЕКИ, то есть почти на 20 метров» [107], с. 177. В 1759 году архитектор Д. Ухтомский решил проверить это, и предложил вырыть рядом со Столпом Ивана глубокие шурфы, дабы оценить прочность фундамента. Некоторые его коллеги воспротивились. Тем не менее, московские власти начали земляные работы, однако их все-таки остановил Сенат. Как выяснилось позднее, фундамент Ивана Великого заглублен всего на пять метров [107], с. 177. Тем не менее, Столп оказался чрезвычайно устойчивым: он устоял даже тогда, когда французы пытались подорвать его порохом в 1812 году. Мощное основание Столпа углублено от современной мостовой Соборной площади на 5,2–5,5 метра. Прежде его верхние ряды, образующие ступени, были открытыми. «Внутри колокольни — очень маленькие по площади помещения, так как стены столпа, особенно в нижней его части, необычайно толсты. У основания толщина стен достигает 5 м, во втором ярусе — 2,5 м» [627], с. 324. С течением времени колокольня просела, основание ушло в грунт. На рис. 6.40 показана внутристенная лестница во втором ярусе Столпа Ивана. Видна мощная кладка Столпа.
Рис. 6.40. Лестница внутри Столпа Ивана Великого во втором ярусе. Видны мощные стены ордынского сооружения. Взято из [627], с. 323.
Здесь для нас важно то, что в Москве бытовало мнение, будто колокольня Ивана Великого уходит своим фундаментом ВПЛОТЬ ДО УРОВНЯ МОСКВЫ-РЕКИ. Ясно, что некоторые западно-европейские писатели, жившие вдали от столицы Империи, могли истолковать эти сведения в том смысле, что, дескать, высочайшая ордынская башня стоит на ЗАТОПЛЕННОМ КОРАБЛЕ (церкви), то есть «доходит до воды». Так и записал Светоний в свою книгу: мол, сооружение покоится на затопленном корабле, укрепленном сваями, уходящими в воду. Мы видим, что западные провинциальные летописцы аккуратно воспроизводили в своих писаниях не только реальность (правда, иногда искажая ее), но даже разнообразные мнения, бродившие в столице Империи. Уважали не только официальные указы властей, но и слухи. Раз так говорят в метрополии, значит, так оно и есть.
«Античные» писатели сообщали также, будто в подземной части Фаросской башни была огромная цистерна с питьевой водой, см. выше. Все понятно. Опять-таки, повторим, многие верили, будто фундамент Ивана Великого доходит до уровня Москвы-реки. То есть как бы достигает питьевой воды. Вот и написали, что в основании «маяка» была огромная цистерна с водой. Ясно также, зачем, по словам «классиков», в основание высочайшей башни забили множество свай. Укрепляли место будущего фундамента Столпа Ивана. Рядом — Москва-река, есть подземные источники. Русско-ордынские мастера постарались на славу. Столп получился чрезвычайно прочным и устойчивым.
Между прочим, теперь становится понятно, почему, по словам «античных» авторов, Фаросский маяк ПОКАЗЫВАЛ ПУТЬ КОРАБЛЯМ, ПЛЫВУЩИМ В МОРЕ. Скорее всего, данная фраза первоначально понималась в символическом, переносном смысле. Церковь-колокольня Ивана Великого, как центральная церковь столицы Руси-Орды (центральная в том смысле, что от нее, от Римского Миллиария, во все стороны отсчитывались расстояния по Империи), указывала путь другим церквам-кораблям — куда и как «плыть». Тем самым в умах людей утверждалась направляющая роль высшей церковной власти Империи XIII–XVI веков, находившейся в Москве, то есть во Втором Иерусалиме. Втором — после Первого, евангельского, то есть Царь-Града.
Кстати, слово МОРЕ могло появиться здесь у «классиков» как легкое искажение славянского слово МИР. Корабли-церкви «плавали» в МИРСКОМ МОРЕ, то есть в окружающем мире. Опять-таки в переносном, но вполне понятном смысле. Поздние редакторы Реформации, заменив слова МИР или МИРСКОЙ на слово МОРЕ, исказили первоначальный смысл текста. После чего комментаторы стали увлеченно, но ошибочно, рассуждать о Фаросском «маяке», руководившем кораблями в бурном море. Рисовать детские картинки, наподобие приведенных на рис. 6.41 и 6.42, где изображали огромный маяк на Фаросе, окруженный кораблями. Впрочем, в оправдание «классиков», надо сказать, что корабли действительно плавали рядом со Столпом Ивана. Ведь вдоль стен Кремля протекает Москва-река, по которой взад и вперед всегда сновало много кораблей и лодок. Так что в реальной истории действительно были все основания рисовать Столп Ивана Великого стоящим на краю воды, по которой плывут суда. Но только не морские, а речные. Между прочим, раньше на старинных картах, моря и даже океаны изображали в виде узких рек. Много таких примеров приведено в книге А.Т. Фоменко «Основания истории». Поэтому неудивительно, что кое-кто мог путать МОРЯ с РЕКАМИ. Так Эт-Русский Столп на краю реки мог превратиться в Фаросский Столп на краю моря.
Рис. 6.41. Фаросский маяк как одно из семи чудес света в представлении позднего автора XVII века, а именно, на карте 1630 года. Подписано: PHAROS. Видно, что суть дела уже забыта. Взято из [1036], с. 24–25.
Рис. 6.42. Современная «реконструкция» Фаросского маяка. Простенькая детская картинка, нарисованная историками. Взято из [572], вклейка в конце книги.
Дальше заработала фантазия «античных» летописцев XVI–XVII веков. И поплыли бумажные корабли якобы к африканской египетской Александрии, куда историки ошибочно поместили (на бумаге) Эт-Русский маяк. На рис. 6.43 приведен старинный рисунок якобы XVII века, который современные комментаторы считают изображением Колосса Родосского, одного из семи чудес света. Однако, скорее всего, художник XVII–XVIII веков нарисовал здесь свое смутное представление о Фаросском Маяке. Огромное сооружение с факелом наверху, указывающим путь кораблям. Один из них проплывает между ног гиганта. Видно, что суть дела уже забыта и вовсю буйствует фантазия. Кстати, что такое «Родосский Колосс», читатель может узнать из нашей книги «Библейская Русь», гл. 18:21.6.
Рис. 6.43. Рисунок из китайской книги якобы 1620–1640 годов. Нас уверяют, будто тут показан Колосс Родосский. Однако, это, вероятно, фантастическое представление художника о Фаросском Маяке, указывавшем своим светом путь кораблям в море. Взято из [1374], с. 264.
Но вернемся к Светонию. Далее он говорит, что «затопленный корабль», на котором была возведена высочайшая башня, ранее перевозил «огромный египетский обелиск». Сегодня историки думают, будто речь идет о перевозке обелиска, стоящего сегодня перед собором Святого Петра в итальянском Риме [760], с. 316. Однако, скорее всего, этот обелиск издалека не везли, а изготовили прямо в Италии. Может быть, из геополимерного бетона. См. на эту тему нашу книгу «Империя». А по поводу сообщения Светония о египетском обелиске скажем следующее. Поскольку библейский Египет — это Русь-Орда XIV–XVI веков, то «огромный египетский обелиск», по-видимому, был огромным русским сооружением. То есть опять-таки, это — гигантский Столп Ивана Великого. Кстати, слово «обелиск» здесь, в книге Светония, могло появиться в результате легкого искажения русского слова БЛЕСК. То есть вновь упоминается БЛЕСК золотого купола на солнце, «горение свечи» перед престолом Всевышнего. Воспользовавшись тем, что слова ОБЕЛИСК и БЛЕСК очень близки, лукавые редакторы Реформации опять-таки подтасовали текст оригинала.
15.5. Восьмигранный Фаросский маяк и восьмигранный столп Ивана ВеликогоОхранная стража внутри башни
По «античным» источникам, второй этаж Фаросского маяка представлял собой ВОСЬМИГРАННУЮ башню ориентированную по сторонам света.
Действительно, московская колокольня Ивана Великого — ВОСЬМИГРАННАЯ. Она составлена из восьмигранных ярусов, рис. 6.44–6.47.
Рис. 6.44. Восьмигранная форма Иванова Столпа. Фотография сделана Г.В. Носовским в 2005 году.
Рис. 6.45. Восьмерик колокольни Ивана Великого. Фотография 2005 года.
Рис. 6.46. Столп Иван Великий. ИЛ. Соколов: «Вид в проспекте Успенской Соборной Церкви и перед оной площади и прочему строению [Общий вид соборной Площади в Кремле]». Фрагмент листа из альбома «Обстоятельное описание торжественных порядков <…> коронования Императрицы Елизаветы Петровны <…> 25 апреля 1742 года». СПб., 1744.
Рис. 6.47. Фрагмент предыдущей гравюры с видом Столпа Ивана Великого в середине XVII века.
Еще раз отметим, что в нижнем ярусе четыре грани из восьми строго ориентированы по сторонам света. На приведенном нами плане Столпа вверху справа указано направление на север. Первоначально Ивановский Столп имел высоту 60 метров. После надстройки высота вместе с крестом составила 81 метр. Колокольня возведена из кирпича с применением белого камня [627], с. 324.
Далее, «античные» источники говорят, что в Фаросском маяке был расположен воинский гарнизон. В самом деле, про Ивановский Столп известно следующее: «Второй восьмерик, перекрытый сложного очертания сводом… первоначально делился на два этажа дощатым перекрытием. НИЖНЕЕ ПОМЕЩЕНИЕ ПРЕДНАЗНАЧАЛОСЬ, ВИДИМО, ДЛЯ ДОЗОРНОЙ СЛУЖБЫ: в его стенах устроены глубокие ниши в рост человека, в которые выходят круглые смотровые окна» [627], с. 324.
Известно также, что «одноэтажная пристройка XVII в., где позднее РАЗМЕЩАЛИСЬ КАРАУЛЬНЫЕ КРЕМЛЕВСКОЙ ГАУПТВАХТЫ, была разобрана в 1784 г.» [107], с. 178.
По-видимому, помня о такой прежней «военной» функции Иванова Столпа, «на рубеже XVIII–XIX веков М.Ф. Казаков пристроил к западному фасаду звонницы одноэтажное здание кордегардий с галереей» [627], с. 323. Здесь располагались казаки.
Между прочим, согласно «античной» версии, Фаросский маяк венчал купол, на котором стояла большая бронзовая «статуя» бога Посейдона. Вероятно, это — большой крест, возвышавшийся над Ивановым Столпом. Крест этот считался выдающимся по размерам и исполнению. Недаром в 1812 году французы пытались снять его, чтобы ПЕРЕВЕЗТИ И ВОДРУЗИТЬ В ПАРИЖЕ. Известно следующее: «Завоеватели также сняли с колокольни крест, который Наполеон будто бы хотел поставить над куполом Дома Инвалидов в Париже. Однако обложенный медью крест сорвался с веревок, упал со страшным грохотом и сломался» [107], с. 177.
Взамен этого старинного креста на купол Столпа в 1813 году поставили новый с «типично классическими розетками» и изображением распятия в центре, рис. 6.48. Не исключено, что «античные классики» прозвали христианский крест бронзовой фигурой бога Посейдона по той простой причине, что на старом Ивановском кресте было изображено распятие Христа.
Рис. 6.48. «Крест церкви-колокольни св. Иоанна Лествичника. Этот крест с типично классическими розетками был поставлен взамен сломавшегося в 1813 г.» [107], с. 179.
15.6. Чудесные бронзовые статуи Фаросского маяка и огромные колокола Иванова столпа
«Античные» источники много и восторженно говорили о замечательных и многочисленных бронзовых «статуях» Фаросского маяка. Дескать, они совершали какие-то движения, отбивали время час за часом (днем и ночью), указывали на солнце, а когда появлялись враги, некоторые статуи издавали предостерегающий крик. О чем речь?
После всего сказанного ответ очевиден. Речь идет о знаменитых колоколах, находившихся на колокольне Ивана Великого и на пристроенной рядом звоннице, рис. 6.49, 6.50. Об этих колоколах говорили и писали много. В XIX веке «всех колоколов на Иване Великом с пристройкой — 34, и общий вес их 16 тысяч пудов. Некоторые висящие на самом Ивановском столпе имеют любопытные надписи, но самых старых колоколов немного. Между ними находится Новгородский XV века, перелитый, как полагают, из знаменитого Вечевого» [421], с. 112.
Рис. 6.49. Колокола на Столпе Ивана Великого и на звоннице. Фотография 2005 года.
Рис. 6.50. Колокола на Столпе Ивана Великого. Фотография 2005 года.
«Сейчас на колокольне и пристройках висят 22 колокола… По описи начала XVIII в. их было 34, но употреблялась примерно половина: остальные не имели языков… Самые древние из сохранившихся в Кремле относятся только в XVI в… Самый большой колокол, Успенский в 4000 пудов, виден в центральном проеме Петроковской звонницы. Его перелили из старого, поврежденного при взрыве, в 1817–1819 гг… Бока колокола украшают литые изображения Деисуса, Успения Богоматери, царей Алексея и Петра, а также императора Александра I с семьей и московского митрополита Августина. Увидев громадные размеры нового колокола, митрополит вначале побоялся дать разрешение на подъем… Но все обошлось благополучно и колокол занял предназначенное ему место…
Следующий по размеру колокол, Реут (то есть Ревун — колокол с низким и тяжелым звуком), весом в 1200 пудов, отлил в 1622 г. автор Царь-пушки, „пушечный литец“ Андрей Чохов… Третий большой колокол, Воскресный, в 1017 пудов, перелитый при Екатерине II, обладал таким красивым тембром, что его специально приходил слушать композитор А.Г. Рубинштейн. В Семисотный (семисотпудовый) колокол Филаретовой пристройки, отлитый в начале XVIII в. Иваном Моториным, звонили в Великий пост.
В нижнем ярусе Ивановского столпа висели шесть колоколов: Медведь, Лебедь, Новгородский, Широкий… Слободской и Ростовский. Новгородский колокол Иван Грозный вывез из Софийского собора Новгорода… Медведь, наоборот, отлили в Александровой слободе… он оказался на кремлевской колокольне, получив название по низкому ревущему звуку… Русским колоколам нередко давали имя Лебедь, но исследователи спорят, объяснялось ли это „полетным“ характером звона ИЛИ ЕГО РЕЗКИМ ОТТЕНКОМ, ПОХОЖИМ НА ЛЕБЕДИНЫЙ КРИК. Все три упомянутых колокола были перелиты из старых в XVIII в. с сохранением древних надписей…
В проемах среднего яруса колоколов было восемь, в том числе украшенный иностранной надписью Немчин, негромко звонивший Глухой… и Мариинский… Даниловский колокол… украшен красивым фризом из шестикрылых серафимов… Еще пять колоколов располагались внутри яруса. А наверху поместили два Корсунских „зазвонных“ колокола с очень резким звуком, объяснявшимся большим содержанием серебра, и еще шесть других, по большей части безымянных…
Для Ивановской звонницы предназначался и знаменитый Царь-колокол, рис. 6.51. История его начинается со времен Бориса Годунова, повелевшего отлить колокол весом более чем в тысячу пудов (может быть, с использованием металла колокола Ивана Грозного) и повесить на деревянном срубе. Однако в один из кремлевских пожаров деревянная звонница сгорела, колокол упал и разбился» [107], с. 181–184.
Рис. 6.51. Царь-колокол в Московском Кремле. Литография XIX века. На заднем плане — Чудов монастырь, снесенный в 1929 году. Взято из [107], с. 183.
Итак, на Столпе Ивана Великого и пристроенной к нему звоннице было очень много колоколов. Некоторые из них были огромными. Отливка таких колоколов была непростым делом и требовала знания множества профессиональных секретов. Особое внимание мастера уделяли качеству и различным оттенкам звука. Колокола украшали многочисленными изображениями и надписями. Иногда на них были человеческие или ангельские фигуры. Скорее всего, эти колокола и отразились у «античных классиков» в виде чудесных бронзовых статуй, украшавших Фаросский маяк. Напомним, что бронзовые статуи, как и колокола, требовалось отливать. Для этого использовали глиняные формы, куда заливался жидкий металл. Так что по методу производства колокола и статуи схожи, что могло послужить одним из поводов путаницы.
Становятся понятными и сообщаемые «классиками» подробности. Например, «бронзовая статуя», отбивавшая время каждый час днем и ночью, это «часовой» колокол, звоном которого населению сообщали время суток. То обстоятельство, что некоторые «Фаросские статуи» двигались при помощи механизмов, вероятно, указывает на раскачивание огромных колоколов или их тяжелых языков во время звона. Поясним, что раскачать язык большого колокола — непростая задача. Если звонарь находится рядом с колоколом, то делается это при помощи веревки, которую тянут вбок. Однако в случае с Ивановым Столпом считается, что московские звонари приводили в движение языки колоколов (и сами колокола), стоя внизу, на земле. Для этого, конечно, нужны специальные механизмы. И это естественно. Попробуйте раскачать огромный язык колокола, находящегося на большой высоте, просто дергая за вертикальную веревку, привязанную к нему. Ничего не получится. Сообщается, что «русские звонари предпочитали дергать за канаты, стоя на земле у стен колокольни. Есть предположение, что колокола Ивана Великого крепились к деревянным валам. Чтобы раскачать колокол, вал поворачивали приделанным к нему шестом-очепом с длинной веревкой на конце» [107], с. 173.
Вероятно, эти приспособления (валы и прочее) «древние классики» и назвали механизмами, поворачивавшими Фаросские «статуи».
Ясное дело, что для согласованного приведения в движение нескольких огромных колоколов Иванова Столпа (чтобы получить требуемую мелодию) потребовались грамотные инженерные решения, восхищавшие заезжих путешественников-иностранцев. Тем более их потрясали сами ордынские колокола. Гигантские. Ничего подобного в Западной Европе никогда не было. Даже самые большие западные колокола не шли ни в какое сравнение с огромными русско-ордынскими колоколами XVI–XVII веков. И понятно, почему. Русские цари-ханы считали, что метрополия Великой = «Монгольской» Империи должна быть великой и в архитектуре, и в военном деле и т. д. В частности, и колокола должны быть самыми большими и звучными. Как мы видим, они и были. В том числе и на Фаросском = Эт-Русском Столпе-маяке. На рис. 6.52 показан подъем большого колокола в Кремле в 1674 году.
Рис. 6.52. «Подъем большого колокола в Кремле в 1674 году». Из издания «Рисунки из альбома Эриха Пальмквиста». Стокгольм, 1898. Взято из [773], с. 41.
Далее, обращает на себя внимание, что одна из «античных Фаросских статуй» издавала ПРЕДОСТЕРЕГАЮЩИЙ КРИК при приближении врагов. И опять становится ясно, что речь на самом деле идет о колоколе. Именно набатным колоколом созывали народ в случае опасности и возвещали городу о нападении врагов. Кстати, среди колоколов Иванова Столпа был колокол Лебедь, про который известно, что он издавал звук резкого оттенка, ПОХОЖИЙ НА ЛЕБЕДИНЫЙ КРИК, см. выше. Теперь становится понятным, почему «античные» писатели рассуждали про предостерегающий КРИК одной из «Фаросских статуй». Они просто описывали пронзительный звук русско-ордынского колокола Лебедь на Столпе Ивана Великого.
Мы видим яркое соответствие.
15.7. Поразительно, но в «античной» истории Фаросского маяка упоминаются события правления Петра I, из конца XVII — начала XVIII века!
Сейчас мы расскажем об обнаруженном нами чрезвычайно ярком факте. А именно, мы утверждаем, что историю «античного» Фаросского маяка «античные классики» писали вплоть до эпохи Петра I, который правил в 1694–1725 годах. Получается, что еще в начале XVIII некоторые «античные» источники создавались или редактировались.
Про Фаросский маяк сообщается следующее: «Строитель маяка, архитектор Соскрат, желая сохранить в памяти людей истинное имя создателя замечательной башни, высек на мраморной стене маяка следующую надпись: „Сострат, сын Дексифана из Книда, посвятил богам-спасителям ради мореходов“. Вырезав эту надпись, он закрыл свое имя тонким слоем штукатурки и сверху написал по ней имя царя Птолемея Сотера. В глубине души Сострат надеялся, что время пройдет, штукатурка отвалится и имя истинного строителя этого великолепного маяка прославится в веках. ТАК ОНО И СЛУЧИЛОСЬ. Имя Соскрата Книдского — славного создателя одного из семи чудес древнего мира — дошло до наших дней из далекой глубины веков» [572], с. 113.
Сюжет яркий и уникальный. Обратимся теперь к истории Столпа Ивана Великого. «Первоначально столп Ивановской колокольни был заметно ниже. Его верх, начиная от красивого ожерелья кокошников третьего яруса, надстроен при Борисе Годунове, о чем гласит горделивая надпись под куполом: „Изволением святыя Троицы повелением великаго государя царя и великаго князя Бориса Федоровича всея Руссии самодержца и сына его благовернаго великаго государя царевича и великаго князя Федора Борисовича всея Руссии храм совершен и позлащен во второе лето государьства их“…
А в 1624 г. отец Михаила Романова, патриарх Филарет… повелел… пристроить третью часть — увенчанную шатром Филаретовскую пристройку… Под карнизом пристройки по примеру Годунова поместили утраченную в начале XIX в. надпись о сооружении здания „повелением… Богом венчанного Великого Государя Царя и Великого Князя Михаила Феодоровича всея Руссии самодержца, по благословению и по совету, по плотскому рождению отца его государева, а по духовному чину отца и богомольца, великого господина, святейшего патриарха Филарета Никитича“.
НАДПИСЬ ГОДУНОВА НА КОЛОКОЛЬНЕ ЗАМАЗАЛИ; ОНА БЫЛА ОТКРЫТА ВПОСЛЕДСТВИИ ПО ПОВЕЛЕНИЮ ПЕТРА I» [107], с. 175–176. См. также [421], с. 110.
Итак, происходило следующее. Борис Годунов надстроил прежний Иванов Столп и приказал выбить на самом верху гордую надпись, увековечивавшую это деяние. Однако в начале XVII века, а именно, в 1624 году, надпись замазали штукатуркой. В таком виде она была довольно долго, вплоть до начала XVIII века, когда о ней вспомнили. Может быть, вспомнили потому, что часть штукатурки осыпалась, и из-под нее появились отдельные буквы. По приказу Петра I штукатурку убрали и годуновская надпись вновь засияла на вершине колокольни Ивана Великого. Мы приводим эту надпись на рис. 6.53–6.58.
Рис. 6.53. Надпись Бориса Годунова на вершине колокольни Ивана Великого. Фотографии надписи сделаны Г.В. Носовским в 2005 году.
Рис. 6.54. Надпись Бориса Годунова на вершине колокольни Ивана Великого.
Рис. 6.55. Надпись Бориса Годунова на вершине колокольни Ивана Великого.
Рис. 6.56. Надпись Бориса Годунова на вершине колокольни Ивана Великого. Фотография 2005 года.
Рис. 6.57. Надпись Бориса Годунова на вершине колокольни Ивана Великого.
Рис. 6.58. Надпись Бориса Годунова на верши не колокольни Ивана Великого.
Получается, что именно она и описана на страницах «античных» источников, как надпись Соскрата на Фаросском маяке. То есть на колокольне Ивана Великого. Текст «древнейшей» надписи, приводимый «классиками», и русский текст, раскрытый при Петре I, не совпадают буквально, хотя в обоих случаях в посвятительной надписи названо имя строителя храма-маяка. По «античной» версии, это Соскрат Книдский, а в том виде, в каком надпись была открыта при Петре I, указано имя Бориса Годунова.
Обе исторические версии далее говорят, что надпись была замазана штукатуркой, которая по прошествии некоторого времени осыпалась и надпись вновь явилась людям. Параллелизм налицо. Как в русской, так и в «античной» истории, данный сюжет уникален, единственен. Совмещение во времени двух столь ярких событий прекрасно согласуется с системой хронологических сдвигов; см. Глобальную хронологическую карту А.Т. Фоменко в книгах «Основания истории» и «Методы».
Но отсюда следует, что некоторые «античные» историки создавали свои «бессмертные и древнейшие» произведения вплоть до первой половины XVIII века, когда по приказу Петра I надпись Годунова вновь открыли на вершине Иванова Столпа. Потом «классические» летописи были объявлены ужасно древними, и надпись Годунова «уехала» во времени вниз, ни много ни мало, примерно на 1980 лет. Почти на два тысячелетия! Напомним, что Фаросский маяк возвели будто бы около 280 года до н. э., а Петр I правил в самом конце XVII — начале XVIII века. Таким образом, историю активно переписывали и фальсифицировали вплоть до начала XVIII века. В частности, вписывали на страницы «древнейших хроник» события эпохи Петра I, происходившие в Москве, в бывшей столице Великой = «Монгольской» Империи.
Здесь уместно напомнить, что с подобной поздней «античной деятельностью» мы уже сталкивались при изучении истории Библии. В нашей книге «Библейская Русь», гл. 10:4.25, мы предложили новый и неожиданный способ датировки старых Библий. Напомним его. Берем Библию. Если в ней есть книга Неемии, то нужно посмотреть следующее.
1) Сказано ли о Водоеме Селах, библейском «келейном водоеме», то есть о водопроводе в Царском дворце Московского Кремля, сооруженном около 1630 года? Или о библейском царском саде (он же — «античные сады Семирамиды»), появившемся в Московском Кремле примерно в то же время (Неемия 3:15).
2) Сказано ли о библейской «оружейне на углу» (Неемия 3:19), то есть об Арсенале в углу Московского Кремля, возле Собакиной, Угловой башни. Арсенал появился там лишь в середине XVII века.
3) Пропущено ли библейское упоминание о «стене куплий кожаных» (Неемия 3:15, см. Острожскую Библию), то есть о Кожевенной стене, утратившей свое название в Московском Кремле лишь после того, как в 1670 году перенесли в другое место расположенные тут Скорняжные Государевы палаты.
Если все три условия, или хотя бы два первых, выполнены, то можно утверждать, что данная Библия окончательно отредактирована не ранее середины XVII века. Такой способ датировки применим ко всем Библиям: славянским, английским, французским, еврейским, немецким и т. д.
Но сейчас мы обнаружили нечто даже более удивительное. Если в перечисленных случаях библейские авторы рассказывали на страницах своих «древнейших» рукописей о событиях в Московском Кремле середины и второй половины семнадцатого века, то факт, обнаруженный нами сейчас, в связи с Фаросским маяком, поднимает границу «античных свидетельств» вплоть до начала XVIII века. Вплоть до правления Петра I! Следовательно, некоторые «античные классики» отделены от нас не пропастью тысячелетий, как нас клятвенно уверяют, а «всего лишь» примерно тремястами годами. Впрочем, как мы теперь понимаем, триста лет — это очень много для истории. В рамках Новой Хронологии восприятие древности сильно меняется. События трехсотлетней давности следует воспринимать теперь как действительно «очень старые».
В заключение скажем следующее. Историки думают, будто Фаросский маяк был построен около египетской африканской Александрии. Однако сегодня никак его следов там нет. Ввиду этого беззастенчиво заявили, будто маяк «конечно, разрушился», что его остатки простояли якобы до XIV века, после чего окончательно «исчезли». Далее рассуждают так: «Остатки высокого постамента, на котором находилась замечательная башня, сохранилась до наших дней, НО ДЛЯ АРХИТЕКТОРОВ И АРХЕОЛОГОВ ОНИ СОВЕРШЕННО НЕДОСТУПНЫ, так как встроены в средневековую крепость» [572], с. 118. Поступают грамотно. Дескать, остатки, «наверное, есть», вот только посмотреть на них никак невозможно. Никак.
Как мы показали, подобные причитания напрасны. Фаросский маяк существует до сих (правда, в несколько перестроенном виде). Желающие взглянуть на него, могут пройти на Соборную площадь Московского Кремля и восхититься Эт-Русским Столпом Ивана Великого.
15.8. Об «античных» кораблях и пушках-мортирах
Выше мы показали, что в некоторых случаях «античные» авторы называли христианские соборы КОРАБЛЯМИ. Приведем еще один яркий пример такой путаницы-подстановки. Вероятно, опять-таки намеренной. Речь пойдет об известном «корабле» под названием «Александрия».
«Большой трехмачтовый корабль „Александрия“ выделялся величиной среди остальных судов гавани… Знаменитый корабль был гордостью его строителей… Корабль строили опытнейшие инженеры и среди них — великий… Архимед. Строевой лес из Италии, пенька из Испании, смола из Галлии, слоновая кость и драгоценные породы дерева из восточных стран… Тысячи мастеров под начальством строителя Архия многие месяцы трудились над сооружением этого ВЕЛИЧАЙШЕГО КОРАБЛЯ ДРЕВНЕГО МИРА.
О размерах гигантского корабля можно судить по тому, что о нем рассказывают древние авторы. Его трюмы вмещали полторы тысячи тонн зерна, пятьсот тонн шерсти, десять тысяч бочек рыбы, не считая запасов продовольствия и питьевой воды для ТРЕХ ТЫСЯЧ ЧЕЛОВЕК. Корабль, вначале прозванный „Сиракузянка“, был торговым, но его легко было превратить в боевой.
Мощная катапульта, сооруженная по проекту Архимеда… метала каменные ядра до 75 кг весом… На трех высоких мачтах находились крюки для захватывания вражеских судов. Огромные рычаги управляли крюками: схваченный крюками корабль вытягивался из воды, переворачивался и беспомощный шел ко дну. Восемь боевых башен имела окованная свинцовыми пластинами палуба „Александрии“.
Каюта капитана была отделана редкими породами дерева, слоновой костью и позолоченной бронзой. Покои царя были украшены с неслыханной роскошью. Мозаичный пол изображал сцены Троянской войны. На борту корабля был даже сад, полный редкостных цветов и растений, и особый зал для занятий спортом. Статуи лучших мастеров стояли в нишах стен, в библиотеке лежали сотни рукописей. На замечательном корабле все поражало пышностью и роскошью» [572], с. 114–115.
Итак, нас уверяют, будто в глубочайшей древности, задолго до н. э., было построено гигантское и роскошное судно, похожее на знаменитый «Титаник» XX века. Мол, древние мастера все-все умели. Правда, потом все-все забыли. И надолго. Вплоть до эпохи XIV–XVI веков, когда, дескать, все-все опять возродилось. Однако, в свете того, что нам стало известно, в том числе и о Фаросском маяке, уместно высказать следующую мысль. Гигантский «корабль Александрия» — это большой христианский храм. Скорее всего, один из соборов Московского Кремля, рядом с которыми и стоял Фаросский маяк = Столп Ивана Великого. Ведь мы уже поняли, что ранее «кораблем» часто называли христианские церкви, храмы. Большой собор — это большой корабль. Конечно, дошедшее до нас «античное» описание «корабля Александрии» сильно искажает первоначальный облик христианского храма, богато украшенного. Тем не менее, кое-что вполне узнаваемо. Например, сказано о громадных размерах «корабля», рассчитанного на ТРИ ТЫСЯЧИ ЧЕЛОВЕК. О его больших подвалах, где хранились запасы продовольствия, питьевой воды и вооружения.
Много и восторженно говорится об отделке внутренних помещений «корабля»-собора и царских помещений: драгоценные породы дерева, слоновая кость, позолоченная бронза, великолепные и большие мозаики, библиотека с сотнями рукописей, статуи лучших мастеров и т. п. Сказано о некоем замечательном саде. Но ведь мы уже показали в книге «Библейская Русь», что знаменитые сады Семирамиды — это кремлевские сады, разбитые на крыше Кремлевского дворца. Действительно вызывавшие восхищение. Вот и упомянули о них «античные классики» при описании кремлевского корабля-храма. Может быть, они рассказывали о стоявшем рядом впечатляющем Успенском Соборе — главном храме Московского Кремля.
По поводу статуй на «корабле Александрия» скажем следующее. Сегодня нас уверяют, будто каменных статуй на Руси для царских дворцов и храмов не делали. Как мы теперь видим, это не так. Кроме того, Михалон Литвин в своей книге «О нравах татар, литовцев и московитян» тоже сообщает: «Он (Иван III)… столицу свою украсил каменными стенами, А ДВОРЕЦ СВОЙ КАМЕННЫМИ ИЗВАЯНИЯМИ, ПО ОБРАЗУ ФИДИЕВЫХ» [314], с. 93. Как мы показали ранее, Русь XIII–XVI веков и была тем самым «античным» Римом, где каменные статуи, согласно старинным источникам, изготовлялись. Так что знаменитый «античный» скульптор Фидий (Федя, Федор) какое-то время, вероятно, работал на Руси.
«Античный корабль Александрия» был вооружен большими «катапультами». Все понятно. В Московском Кремле (как, кстати, и в Александровской Слободе), недалеко от соборов, ранее стояли гигантские оборонные пушки-мортиры. К сожалению, они не сохранились. Некоторое представление о них могут дать русские мортиры СРЕДНЕГО калибра. Одной из средне-калиберных мортир была известная Царь-пушка (повторим, что на самом деле это мортира, а не пушка; то есть она стреляла картечью, а не ядрами). Длина ствола более пяти метров, диаметр ствола 120 см, вес около 40 тонн. Первоначально эта «пушка, предназначенная для защиты переправы через реку Москву, стояла на площади Пожар (Красная пл.) на деревянном станке» [96], с. 57. Ее изготовили при Федоре Иоанновиче.
Приведем сообщение о чуть больших русских мортирах, но все еще среднего калибра, стоявших в Москве XVII века. Очевидец Конрад Буссов, служивший наемником у Бориса Годунова с 1601 года, сообщал, что перед передними Кремлевскими воротами, «вблизи этого места стоит большое и длинное орудие, в котором РОСЛЫЙ МУЖЧИНА МОЖЕТ СЕСТЬ, НЕ СГИБАЯСЬ, я сам это испытал.
За той же церковью — другое орудие, в длину 24 фута и красивое — „двойной картаун“; чрез все орудие отлит змей» [314], с. 204.
Далее: «При спуске с моста, у ворот, с правой руки, мост в Кремль, подле которого стояло 18 новоотлитых мортир, громадных и удивительных; а одно орудие столь громадно, что ЧЕЛОВЕК МОГВ НЕГО ВЛЕЗТЬ» [314], с. 204.
Наконец, наряду со среднекалиберными пушками, о которых только что шла речь, на вооружении Руси-Орды были и по-настоящему большие мортиры. Намного превосходившие Царь-Пушку. По-видимому, крупнокалиберные ордынские орудия и были описаны как «античные катапульты» на «корабле Александрия». Как мы сейчас увидим, некоторые русско-ордынские пушки XV–XVI веков были огромными. Вот что писал, например, Иоганн Пернштейн (посол австрийского императора к Ивану Грозному) в 1575 году: «Рассказывали мне, что на четырех местах своего государства он имеет до двух тысяч пушек и множество других орудий, из коих некоторые изумительно длинны и СТОЛЬ ШИРОКИ И ВЫСОКИ, ЧТО САМОГО ВЫСОКОГО РОСТА ЧЕЛОВЕК, ВХОДЯ В ДУЛО С НАДЛЕЖАЩИМ ЗАРЯДОМ, НЕ ДОСТАЕТ ГОЛОВОЮ ДО ВЕРХА» [314], с. 80.
Вот еще одно сообщение о Москве из реляции Хуана Персидского испанскому королю Филиппу III в 1599–1600 годах: «Под конец мы обошли город и видели в нем… большую площадь, которая была заставлена пушками, такими огромными, что ДВА ЧЕЛОВЕКА МОГЛИ ВХОДИТЬ В КАЖДУЮ ДЛЯ ЧИСТКИ ЕЕ. Они длиною в 7 локтей, и на заряд требуется две арробы пороха на каждую» [314], с. 140.
То же самое мы читаем и у Георга Тектандера фон-дер-Ябеля: «На площади, у ворот замка (Кремля — Авт.) стоят две огромные пушки, в коих легко можно поместиться человеку» [314], с. 163.
Поляк Самуил Маскевич, бывший в Москве в 1609–1612 годах, писал: «Трудно вообразить, какое множество там (в Китай-городе) лавок: их считается до 40 тысяч… какое бесчисленное множество осадных и других орудий огнестрельных на башнях, на стенах, при воротах и на земле. Там, между прочим, я видел одно орудие, которое заряжается СОТНЕЮ ПУЛЬ И СТОЛЬКО ЖЕ ДАЕТ ВЫСТРЕЛОВ, оно так высоко, что мне будет по плечо, а пули его с гусиное яйцо. Это орудие стоит против ворот, ведущих к Живому мосту. Среди рынка я видел мортиру, вылитую, кажется, только для показа; сев на нее, я на целую пядень не доставал головою до верхней стороны жерла. А пахолики (оруженосцы) наши обыкновенно ВЛЕЗАЛИ В ЭТО ОРУДИЕ ЧЕЛОВЕКА ПО ТРИ и там играли в карты под запалом, который служил им вместо окна» [314], с. 263–264.
Здесь говорится о крупных ордынских мортирах-«кувшинах». Это было страшное оружие. Картечь из подобных жерл большого калибра могла выкашивать целые ряды нападающих. На рис. 6.59 показано старинное изображение двух пар ордынских мортир среднего калибра, стоявших перед стенами Кремля. Они не столь большие, как те, о которых шла речь выше, но тоже достаточно впечатляющие.
Рис. 6.59. Четыре мортиры среднего калибра у стен Московского Кремля. Они стояли на Красной Площади, недалеко от Лобного Места. Рисунок из издания «Альбом Мейерберга. Виды и бытовые картины России XVII века». СПб., 1903. Взято из [773], с. 37.
Потом, в оккупационную эпоху Романовых, когда ордынское военное искусство было в значительной мере предано забвению, тяжелые мортиры от Кремля и с московских стен убрали и переплавили. На рисунке XVIII века, рис. 6.60 и 6.61, можно видеть, что около Спасских ворот поставили уже куда более скромные пушечки, рис. 6.62. Тоже, конечно, не маленькие, что видно в сравнении с крошечной фигуркой солдата около одной из них. Особо эффектна средняя пушка, в широком стволе которой, судя по рисунку, вполне можно было разместиться человеку (в положении лежа).
Рис. 6.60. «Вид Спасских Ворот и окружностей (окрестностей) в Москве». Начало 1800-х. Г.Л. Лори. По рисунку Ж. Делабарта. 1795. Изображена местность у Спасских (в древности Фроловских) ворот Кремля. Левая часть рисунка. Взято из [773], с. 140–141.
Рис. 6.61. «Вид Спасских Ворот и их окружностей в Москве». Начало 1800-х. Г.Л. Лори. По рисунку Ж. Делабарта. 1795. Правая часть рисунка. Взято из [773].
Рис. 6.62. Три пушки среднего калибра перед Спасскими Воротами. Впечатляют, хотя войти в их жерло в полный рост уже нельзя. Фрагмент рисунка Ж. Делабарта. Взято из [773], с. 141.
Но все-таки эти три орудия куда меньше прежних крупнокалиберных мортир Руси-Орды. Кстати, на этом же старом рисунке, на переднем плане, хорошо видны заброшенные старинные среднекалиберные русские мортиры, уже вросшие в землю, рис. 6.63. Судя по фигуркам людей, изображенных неподалеку, в них тоже мог бы поместиться человек. Правда, лежа, а не стоя в полный рост. Войти в такую пушку, держа заряд (как то описано старинными очевидцами, см. выше) и не доставая головой до верхнего края жерла, уже нельзя.
Рис. 6.63. Две среднекалиберные старые мортиры, заброшенные и вросшие в землю около Спасских Ворот. Взято из [773], с. 141.
Это и понятно. Военные силы империи Романовых была куда меньше, чем в эпоху Великой = «Монгольской» Империи. Запад потребовал от своих московских ставленников значительного разоружения. Ясное дело, одностороннего.
Кстати, в прежние времена, до появления новых технологий и нарезных стволов, размер мортир имел важное значение. Большая мортира имела большую площадь поражения картечью. Так что старинные мастера наращивали калибр мортир не просто так, а ради увеличения их убойной мощи.
На рис. 6.64 показана русская 6,5-пудовая мортира 1587 года. Эта полевая мортира уступает по размерам описанным выше. На рис. 6.65 и 6.66 представлены русские пищали XVI и XVII веков.
Рис. 6.64. Русско-ордынская 6,5-пудовая мортира 1587 года. Слева показаны вид сверху и снизу. Взято из [401:1], с. 346.
Рис. 6.65. Вверху — 52-фунтовая пищаль Троил 1590 года. Внизу — 38-фунтовая пищаль Медведь 1580 года. Взято из [401:1], с. 344.
Рис. 6.66. Вверху — 50-фунтовая пищаль Троил 1675 года. Внизу — 40-фунтовая пищаль Перс 1686 года. Взято из [401:1], с. 341.
Сделаем тут небольшое отступление в сторону. В книге «Крещение Руси» мы впервые обратили внимание на тот важный факт (важный для понимания, например, истории знаменитого Лабарума Константина Великого = Дмитрия Донского), что первые пушки, изобретенные ордынскими мастерами, были деревянными. Затем, довольно скоро, пушки стали отливать из металла. Однако в некоторых провинциях Великой = «Монгольской» Империи деревянными пушками пользовались вплоть до XVII–XVIII веков. Добавим здесь еще одно яркое свидетельство. Оно принадлежит известному турецкому автору и путешественнику XVII века Эвлию Челеби. Рассказывая о своем путешествии по Голландии, он говорит: «Люди того края живут в великом страхе и постоянной настороженности перед шведами и поэтому замки очень крепкие строят. ПУШКИ ДЕЛАЮТ ТАМ БОЛЬШЕЙ ЧАСТЬЮ ИЗ ДЕРЕВА ЯСЕНЯ ИЛИ ВЯЗА ТАК, КАК БОЧКИ ДЕЛАЮТ: пятью или шестью обручами железными укрепляя. Пушку такую лишь десяток человек передвинуть может. Перевозят те орудия деревянные куда потребуется по десять штук на одной повозке, а там, обручи на них наложивши, стрелять начинают. Из пушки такой нельзя выстрелить более, чем три раза» [985], с. 38.
Кстати, рассказывая о вооружении османов того времени, Эвлия Челеби говорит о множестве самых разнообразных видов металлических орудий. Согласно нашим результатам, войска метрополии Империи, то есть войска Руси-Орды и Османии = Атамании были уже давно вооружены металлическими пушками.
После разгрома ордынской воинской системы, учиненного при первых Романовых, на вооружении русской армии вновь появились деревянные пушки.
Для своего потешного полка юный Петр I «в январе 1683 года… запросил обмундирование, знамена, две деревянные колесные пушки с окованными железом стволами на лошадиной тяге… В июне 1683 года Петр сменил деревянные пушки на настоящие» [514:0], т. 1, с. 113. Более того, и позднее, в 1722 году, во время большого рождественского праздника, устроенного Петром I в Москве, народу показали большую модель морского фрегата с 32 орудиями, из которых 8 были металлическими, а 24 — деревянными. Вот что писал в своем донесении саксонский посланник, описывавший это грандиозное московское торжество 1722 года. «Затем появился большой о тридцати двух пушках (восемь из которых были бронзовые, а остальные деревянные) двухпалубный фрегат Его Величества, в три мачты… Далее виднелась огромная вызолоченная баржа, где находилась Ее Величество царица (Екатерина — Авт.)… со всем двором и всадниками» [514:0], т. 2, с. 554.
Но вернемся к истории Москвы. Вообще, старинные изображения и планы Москвы очень интересны. Вот, например, «План столичного города Москвы» 1789 года, рис. 6.67. В его правом нижнем углу помещены гербы городов московской губернии, рис. 6.68. Но сейчас нам интересны не столько эти гербы, сколько московские развалины, показанные на заднем плане.
Рис. 6.67. План столичного города Москвы 1789 года. Л.Ф. Флоров (конец XVIII — начало XIX века). «Рисовал архитектуры первого класса помощник подпорутчик Иван Марченков 1789-го года». Взято из [773], с. 146.
Рис. 6.68. Старинные московские руины, имеющие вид типичных «античных» сооружений. Этот сюжет изображен в правом нижнем углу плана Москвы. Следовательно, ранее Москва имела «античный» облик. С приходом Романовых он был постепенно утрачен. Взято из [773], с. 147.
Они выглядят очень непривычно для современного зрителя, воспитанного на романовской версии русской истории. Они смотрятся «очень по-античному». Совсем как «античные» сооружения «Древнего» Рима. В самом деле. В центре рисунка видна высокая колонна с какой-то статуей наверху. Сзади — каменная башня в виде пирамиды, наподобие известной пирамиды Цестия, возведенной в итальянском Риме. Ближе к зрителю видна «античная» колоннада какого-то храма. Сегодня ничего подобного в Москве не сохранилось. Но, как мы видим, раньше было. Следовательно, архитектура старинной Москвы были сильно непохожа на то, что нам рисуют поздние романовские историки архитектуры. Современный комментатор ощущает здесь определенное противоречие и вынужден заявить, будто тут изображены «стилизованные руины» [773], с. 147. Дескать, условные, выдуманные из головы. Однако, как мы теперь понимаем, дело не в «стилизации», а в том, что Москва до начала XVII века была столицей «античного» Рима. Того самого, который описан Светонием, Тацитом, Ливием и другими. Москва-Рим — это столица Великой = «Монгольской» Империи. И, как мы покажем в последующих главах, царь Михаил Романов считался еще, по инерции, «античным» римским императором. Звали его, оказывается, «Домицианом».
15.9. Еще раз о египетских и русских «матрешечных» захоронениях
Ранее мы показали, что библейский Египет — это Русь-Орда XIII–XVI веков. При этом африканский Египет был в ту эпоху одной из провинций Великой Империи. Тут находилось центральное имперское кладбище. В книге «Империя» мы обсуждали вопрос о «матрешечных» захоронениях в Египте. То есть когда несколько гробов вставлялись друг в друга. Таково, например, известное захоронение фараона Тутанхамона. Естественно ожидать, что такой обычай был и в Древней Руси-Орде. Конечно, в XVII веке Романовы радикально сменили многие русские религиозные и погребальные обычаи. Поэтому, начиная с Романовых, «матрешечных» захоронений на Руси уже не делали. Тем не менее, сведения о старинных «матрешечных» погребениях в до-романовской Руси сохранились.
Аксель Гюльденстиерне, побывавший в Москве в 1602–1603 годах, рассказывает виденное им здесь захоронение. В Москве умер герцог Ганс. Его похоронили в церкви Немецкой Слободы. Перед тем, как положить тело в еловый гроб, его НАБАЛЬЗАМИРОВАЛИ. Как в «Древнем» Египте!
Затем «9 ноября вышесказанный еловый гроб с телом был вставлен в медный гроб, снаружи весьма хорошо вылуженный. В медном гробу с одной стороны было отверстие, чтобы вдвинуть деревянный гроб; снизу задвигалась медная дверца, которая, когда вставили деревянный гроб, была плотно забита, и затем медный гроб был снова поднят и поставлен на упоминаемые лавки…
24 ноября вышеупомянутый медный гроб вставлен в крепкий дубовый гроб и плотно заколочен и обтянут черным бархатом… Гроб был окован по всем восьми ребрам серебряными позолоченными полосами… В каждом углу на крышке находился вычеканенный из серебра и позолоченный херувим…» [314], с. 146.
Таким образом, совершенно недвусмысленно описано «матрешечное» захоронение, осуществленное в Москве в самом начале XVII века. По крайней мере три гроба были вставлены друг в друга. Поскольку так хоронили в «монгольской» метрополии, то и в других провинциях Империи тоже могли придерживаться такого обычая. Но потом, в эпоху Реформации, религиозные обряды были изменены и ордынские «матрешечные» погребения XIII–XVI веков ушли в прошлое.