- Уверен, что я это упоминал, - фыркнул голос.
- Не важно. Почему? - спросил Кос.
- Магия, - сказал Обез. - Просто она так работает.
Кос передал эту информацию Пивлику. - Чертовски не удобно, - добавил он.
- Ты хочешь сказать, что я буду кружить тут полчаса, или больше, и ждать, когда ты проснешься? - сказал бес. - А что будет делать жирный законник?
- Он будет... - Кос сделал паузу. - Он сказал, что может быть и там и здесь, и прошу тебя, проследи, чтобы он не свалился с птицы.
- Ну, правда, что случится, если ты свалишься? - думал Кос. - Что случится, если я останусь без якоря?
- Ты застрянешь там, где находишься, если не сможешь вселиться в другое тело. Но в этом случае, тело должно соответствовать твоим спектральным частотам таким образом, чтобы не отторгнуть тебя, - ответил Обез. - Без связи с обученным - обученным, говорю тебе! - эктомантом, твоя личность со временем сольется с той личностью, или существом...
- Личностью или существом? - перебил его Кос.
- Возможно и то, и другое, - сказал Обез. - Ты наделен великим даром, воджек, своего рода, истинная жизнь после смерти. А ты обращаешься с ним, как с обузой. Ты мог бы быть более отзывчивым.
- Кос, мы почти на месте, - сказал Пивлик, - настолько близко, насколько мне бы хотелось подлететь, если ты хочешь гарантию того, что мы все еще будем здесь, когда ты вернешься.
- Почти готов, Пивлик, - сказал Кос. - Я все еще пытаюсь... Держись.
- Так как мне найти подходящего человека для... как это, вселения? захвата? - Спросил Кос Обеза.
- "Вселение" подходит лучше, - ответил голос. - И, пожалуйста, не торопись. Я как раз подыскиваю тебе временное тело.
- Я могу помочь?
- Да, ты можешь позволить мне сконцентрироваться, - отрезал Обез. - Прошу тебя.
Кос пытался не фокусироваться ни на чем и позволить хозяину тела выполнить его работу. Он почувствовал, как его внимание начало блуждать и не заметил, как его ноги начали двигаться в равномерном ритме. Он вышел из тела эктомага, сделал несколько шагов, и прыгнул. Совершенно бестелесный Кос плыл над городом. Новижен с невозможной скоростью приближался к нему, затем весь его разум заполнила теплица, расположенная на вершине органических башен главного здания Симик.
Его разум больше не блуждал. Он целеустремленно шел вместе с разумом Обеза по коридорам теплицы. В призрачных глазах Мурзедди, живые Симики, находящиеся внутри теплицы - они выглядели синевато-зеленым светом в размытых человеческих силуэтах - ходили по своим делам. Строение было заполнено нереальным воздухом, который он видел еще до того, как прошел сквозь внешние стены теплицы.
Интерьер этого Симиковского парника также выглядел нереально, и при этом весьма живым. Мерное сеяние магии и интеллекта исходило из бесформенного сгустка, нейрария, свисавшего над головой, но при этом, странным образом, казавшегося недостижимо далеко.
Кос и Обез бродили по проходам, иногда останавливаясь то у одного силуэта, то у другого. Это напоминало воджеку, как собака ищет след по запаху. Наконец, Обез нашел того, кто ему понравился, фигура с меньшим оттенком жизни, чем у других.
- Очисть свой разум. Я сейчас усажу тебя в новое тело.
- Если я не вернусь через полчаса, - сказал Кос вслух Пивлику, разделяя свое внимание между "здесь" и "сейчас", - подожди еще полчаса, ладно?
- Прошу тебя, очисть разум.
- Ты пользуешься моей прославленной добротой, - сказал Пивлик, - но, хорошо. После этого, - сказал он, указывая на едва заметную голову Ползуна, обвившего очередную башню, осыпающуюся под его весом, - не думаю, что у нас еще будет город, который нужно будет спасать.
- Очисть свой разум! - требовал Обез.
- Ладно, ладно. Очищаю, - думал Кос, - очищаю.
- Нет, не очищаешь, - ответил голос Обеза. - Ты думаешь о...
- Я пытаюсь, - думал Кос.
- Слушай, я буду считать от десяти до одного. Просто слушай. Десять. Девять. Восемь...
Кос пытался уследить за отсчетом, но утратил его нить, когда его призрак был стремительно вырван из тела Обеза, и воткнут в его нового хозяина.
Первое, что он заметил, было то, что его рука, сжимавшая грозное копье, оказалась неприятного зеленого оттенка. Второе, то, что он и отдаленно не был человеком, эльфом, ведалкеном, или хотя бы локсодоном. Не бесом, и не огром. Но и не зомби, спасибо судьбе за этот небольшой подарок. По крайней мере, он был жив. А точнее, тело, в котором он находился, было живым.
Третье, что он заметил, было то, чего его новое тело пахло, словно лазарет во время эпидемии чумы.
Глава 14
И тогда маленький веселый верблюжонок, мама верблюдица, и папа верблюд сожрали фермера и его семью, вернулись дамой на свое пастбище у бурного голубого ручья, и прожили долгую, насыщенную жизнь. А фермер выучил ценный урок, и его призрак будет блуждать в заброшенных кварталах нижнего города до скончания времен, говоря всем, кто пожелает его слушать: "Никогда не становитесь между маленьким веселым верблюжонком и его родителями".
- Я ошиблась, - сказала Фонн. - На нас нападают не со всех сторон. Только с двух.
- Да, - сказал Джерад. - Я забираю свои слова о твоих охотничьих способностях.
- Нас заметили раньше, еще там, наверху, - сказала Фонн.
- Да, но теперь, из-за тебя, нас еще больше заметили, - поправил ее Девкарин.
- Ты пнул первого гоблина.
- Клетки на два часа. Доберись до них. Я задержу их.
- Мы вместе их задержим, - ответила Фонн и вытащила свой длинный серебряный меч. Она подумала о том, чтобы снять перчатку, но даже спустя все это время, она не до конца доверяла хватке своей цитопластической руки. К тому же, она все еще чесалась. Джерад сделал то же самое, достав свой длинный кинжал. Он оставил свой лук в шахте, когда они спустились сюда, поскольку он был слишком громоздкий и мешал бы в ближнем бою.
- Они будут нападать бессистемно, - сказал Джерад. - Пользуйся их...
- Знаешь, я это уже делала раньше, - перебила его Фонн, и с криком встретила первого нападающего головореза не смертельным ударом сапога по коленным чашечкам. Не смертельным, но рассчитанным как минимум на пару сложных переломов, судя по той силе, которую Фонн вложила в удар. Покрытый татуировками громила заблокировал ее удар плоской частью тупого костяного топора и ухмыльнулся, обнажив все четыре, из его надпиленных, заостренных зубов. Фонн повернула ногу, прижав топор к земле, и затем нанесла второй удар ногой, выбивший все его четыре зуба.
Демонопоклонник двигался быстрее, чем Фонн ожидала, и обеими руками схватил ее лодыжку, дернул вверх, и опрокинул Фонн на спину. Она перекатилась на четвереньки и ловко подсекла ногой Рекдоса, с воплем рухнувшего на пол. Без особого изящества она вонзила меч ему в голову, прикончив его на месте.
Джерад вырезал двух служителей культа за то время, пока она убила первого. Пара троллей с каменными дубинами, одетые лишь в цепи из человеческих черепов, висящие у них на шеях, набросились на Девкарина с двух сторон. Когда Фонн оглянулась, кинжал Джерада торчал из глаза одного тролля, а нос второго был разбит ударом его собственной дубины. Осколки толстой надбровной кости громилы превратили его передний мозг в желе, и он рухнул на труп своего сородича. Джерад вытащил свой кинжал из глазницы тролля с влажным звуком, не оставлявшим сомнений на счет судьбы поверженного громилы.
Тройка мелких, жутко изуродованных шрамами, гоблинов, вооруженных окровавленными кусками застывшей лавы, заточенными наподобие первобытных мечей, напала на Фонн из слепой зоны за ее спиной, которую ни она, ни Джерад не могли прикрыть полностью. Она сделала рискованный длинный и широкий взмах мечем, выбивший ее на мгновение из равновесия, но вынудивший гоблинов тут же отпрянуть назад. Всех, кроме одного, который в этот момент находился в прыжке и напоролся горлом на острие меча Фонн. Двое оставшихся решили, что смерть их сородича была просто уморительной, и, обезумев от смеха, они стали прыгать вокруг, размахивая своими заточенными кусками лавы, пока, с необъяснимой точностью не убили друг друга одновременными ударами своего импровизированного оружия.
Фонн услышала очередной рев и бросила взгляд вверх, на гигантского демона, забравшего ее сына. Мик выглядел живым, даже бодрым, сидя на цепи, на шее демона, словно на качелях. Демон-бог Рекдос все еще продолжал расти. Его рога уже приближались к потолку пещерного зала.
Пара вьяшино, жонглировавших огненными предметами, с визгом швырнули свои пылающие снаряды в Фонн. Точными ударами меча она рассекла их в воздухе. Помимо прочего, жонглеры оказались еще и акробатами, и когда она попыталась нанести решающий, смертельный удар одному из них, оба вьяшино ловко отпрыгнули в разные стороны. Они двигались так быстро, что она даже не заметила, который из них сделал выпад своим кривым ножом и рассек ее правый кожаный наплечник, слегка задев и само плечо полу-эльфийки. Первая кровь, добытая головорезами, вызвала волну радостных криков в собравшейся толпе.
Крики и мрачные подбадривания не отвлекали ее острые уши от отслеживания скачущих за ее спиной жонглеров. Она подождала, пока они в очередной раз не появятся перед ней, и резким движением отсекла руку одному из них. Самка вьяшино завопила от боли, и ее собрат, прекратив скакать, бросился в бой. Его рот покрылся красной пеной оттого, что в кровавом безумии он кромсал острыми зубами свои тонкие губы. Его неуравновешенность сделала его еще более легкой жертвой, чем оказалась его напарница, которая к этому времени уже побледнела и затихла, залив пол своей скользкой холодной кровью. Жонглер самец ринулся в атаку в самый неподходящий момент, попавшись на ложный выпад ледев, и, как только он про