Данте вздохнул, словно переваривая все это, а потом усмехнулся:
– Признаю, она поступила дерьмово. Но справедливости ради замечу, что она годами работала над этим делом.
Я покачала головой.
– Не собираюсь никуда ехать, так что лучше расскажи, что происходит.
Данте размял шею.
– Лайла, если бы на твоем месте был кто-то другой, ему бы давно вкололи успокоительное, а потом – посадили на самолет домой.
Он говорил об этом так буднично, будто это было обычным делом, что меня совсем не шокировало. Мне было жаль, что теперь он жил такой жизнью. Что милый парень, которого я знала с детства, превратился в такого человека. Я будто попала в какой-то фильм или ночной кошмар.
– Тогда мне определенно повезло, что я – это я.
Он фыркнул и посмотрел в окно, а потом продолжил:
– Твоя сестра работает под прикрытием. Она вышла из колонии, а значит, у нее была определенная репутация. Она переживала непростые времена, и я предложил ей помощь, дал возможность проявить себя. Мне нравится думать, что так я помог ей окончательно избавиться от зависимости и сосредоточиться на главном.
– Данте, но как? Предложив работу под прикрытием, где она постоянно имеет дело с наркотиками? – мне хотело треснуть его.
– Она всегда любила сложные задачи, – он пожал плечами. – Может, я поступил не совсем правильно, но у нас обоих было мало опыта. После почетной отставки из отряда «Дельта», мне дали возможность работать по контракту, и я взял Иззи к себе. С тех пор она чиста – значит, все получилось. Сейчас она делает успехи и строит карьеру, участвуя в операциях, связанных с контрабандой запрещенных веществ, и помогая получать информацию о более крупных партиях. Именно поэтому она оказалась здесь.
– Значит, она приезжала не ко мне, – примерно за неделю до всего этого она правда позвонила и сказала, что ей нужно отдохнуть, а я так обрадовалась, что согласилась принять ее. Конечно, я не могла отпроситься с работы, и ей пришлось отдыхать без меня, но мы все равно находили время для общения. – Она солгала обо всем. И про мое возвращение домой…
– Хотелось бы думать, что Иззи действовала по просьбе твоей семьи. Вы можете обсудить это позже. Теперь же она посидит за решеткой, заведет связи и выйдет, когда ее вытащат твои родители или дилеры. Возможно, ей удастся выяснить местонахождение партии, и тогда дело с концом. У нас достаточно информации, чтобы арестовать главных игроков и свернуть операцию. Надеюсь, без какого-либо сопутствующего риска.
– Раз я была здесь все это время, мой отъезд может поставить операцию под угрозу, – заметила я. – Ты вытащил меня из тюрьмы, и, если я уеду, это привлечет внимание к вашей операции.
– Лайла, – он покачал головой, потому что, кажется, понимал: я права. – Мы что-нибудь придумаем. Тебе небезопасно оставаться. Мы с Иззи не хотели, чтобы ты участвовала в этом.
– Данте, пожалуйста, заткнись, – сказала я, чувствуя во рту мерзкий привкус. Мы приближались к моему отелю. – Мне нужно все обдумать. Сколько времени это займет? Ты можешь ускорить процесс, чтобы ее быстрее выпустили под залог?
– Нет, – он посмотрел на меня как на идиотку.
– Я задаю вопросы, чтобы убедиться, что мы с тобой на одной волне. Не злись на меня.
– Делайла, здесь нечего обсуждать. Ты должна вернуться домой, там безопаснее.
Я покачала головой.
– Мне не нужна безопасность!
Разве я могла признаться, что мое эмоциональное состояние было на нуле, что было крайне утомительно хорошо учиться, и, даже когда я пыталась завести друзей, у меня ничего не получалось? Что я так и не нашла себя, потому что настолько устала и была подавлена, что у меня просто не осталось сил на что-то другое, кроме как на рутинные дела. Даже когда я ходила на свидания, я никак не могла найти мужчину, который оправдал бы мои ожидания или, возможно, достиг планки, которую установил Данте.
И это было самое ужасное.
– Ты ничего не понимаешь, – прошептала я и указала на боковую улицу. Затем на здание. Как только Данте припарковался рядом, я открыла дверь машины, и меня стошнило в сточную канаву.
– Вот черт, – услышала его ворчание, а потом он вышел из машины и мгновенно оказался рядом со мной, как будто ему было не все равно. Полагаю, он просто решил помочь младшей сестре своих друзей.
Интересно, предлагала ли Иззи использовать меня в качестве прикрытия? Данте отказался от этой идеи, и они вместе посмеялись над моей идеальной репутацией? А может, Иззи придумала все это сама?
Было невыносимо больно злиться на нее за обман, но в то же время я испытывала облегчение от того, что она чиста.
А ведь я обвиняла ее в том, что она все еще принимает наркотики. Именно я постоянно поддерживала ее, а затем взяла и бросила в лицо такие слова. При воспоминании о нашей ссоре у меня на глаза навернулись слезы, а в душе вспыхнула ярость, ведь сестра снова солгала мне в лицо.
– Кажется, меня сейчас стошнит, – прошептала я.
– Тебя уже стошнило, Лайла, – тоже шепотом ответил Данте.
Вот тогда-то меня и прорвало. Я буквально захлебывалась слезами, испытывая различные эмоции. Облегчение из-за того, что сестра действительно чиста, и вину за собственные обвинения. А еще боль за то, что они использовали меня. Возможно, я проронила одну слезу из-за того, что парень, которого я вожделела много лет, вернулся в мою жизнь и вытащил меня из тюрьмы.
Справедливая причина для слез, правда?
Полагаю, я заслужила минуту или месяц, а, возможно, год терапии или даже больше, чтобы пережить все это.
– Ты знаешь, что я единственная, кто всегда заступался за нее перед семьей? В последний раз, когда мы были дома, родители даже запретили ей приходить. Боже, как я с ними спорила. А братья вели себя как придурки. Клянусь, они радуются, когда я переживаю по пустякам. Дом вообще заявил, что тоже мечтает, чтобы ему запретили появляться дома на каникулах.
Когда я, едва не наступив в собственную рвоту, пошагала к зданию отеля, Данте проигнорировал мой стремительный побег. Наверное, он осматривался, пытаясь оценить обстановку. Прищурившись, бросил взгляд на здание неподалеку, а потом повернул голову вправо-влево, внимательно разглядывая улицу.
Я махнула ему и подняла сумочку:
– Пошли в отель.
Он молча кивнул и последовал за мной, а я старалась не думать о причине его молчания.
Когда мы проходили через вестибюль, я помахала посыльному, который ошарашено уставился на Данте, хотя, наверное, имел на то все основания. Будучи крупным, покрытым татуировками мужчиной, Данте всегда привлекал внимание. Я указала ему в сторону коридора.
– Ты всегда ходишь по лестнице?
– Да. Лифт часто занят, а лестницей практически никто не пользуется. Она ведет только до третьего этажа.
Пока мы поднимались, Данте что-то тихо напевал себе под нос. К тому времени, как добрались до моего этажа, мое дыхание сбилось. Да, я не занималась спортом, но теперь дорога к номеру отнимала меньше сил, чем два месяца назад, когда я только сюда въехала. Повернувшись, я увидела, что Данте дышит спокойно и размеренно.
Видимо, идиотская служба в армии и участие в различных миссиях позволяли ему оставаться в отличной форме.
– Итак, скажи, что можно рассказать семье, потому что сейчас я хочу позвонить маме и…
– Обсудим все внутри, – он кивнул и подошел ко мне ближе настолько, что я почувствовала запах сандалового дерева. Боже, каким же он показался знакомым. На протяжении всех лет учебы в старшей школе он преследовал меня во снах. Достав ключ, я дрожащей рукой вставила его в замок.
Услышав щелчок, повернула ручку, пропуская Данте в свое жилище.
Там царил небольшой беспорядок. Мы с Иззи собирались в спешке накануне вечером, так что я быстро подобрала с пола лифчик и убрала разбросанную по кровати косметику.
Данте как всегда проявил уважение. Пока я наводила порядок, он повернулся к окну и смотрел на улицу, давая мне возможность успокоиться.
Разглаживая простыни на кровати, я сообщила ему о своих планах:
– Мне нужно позвонить родным и сказать, что все хорошо. Мама очень переживает. Да ты и сам знаешь, она ведь обо всем рассказала твоей маме…
– Делайла, мне звонила Иззи, а не твоя мама.
Точно. Лишнее напоминание об этом не прибавило мне спокойствия, но я старалась сдерживать гнев. Я не имела права вмешиваться. Они работали под прикрытием. Мне оставалось лишь смириться с этим.
– Ну, а я позвонила маме, и сейчас она очень переживает. Судя по всему, я надумала лишнего, а значит, и она услышала об Иззи больше, чем следовало. Мне нужно обсудить все и дать понять, что ситуация под контролем.
– Твоя мама не должна знать о работе под прикрытием.
– Что? – прошептала я. Невыполнимая задача. Я рассказывала маме практически обо всем. В какой-то момент даже призналась ей, что влюблена в этого мужчину, на что она посоветовала мне прозреть, заявила, что ему нравятся такие, как Иззи.
Да, она сказала правду, но все равно было больно слышать подобное от собственной матери. За прошедшие годы я стала другим человеком. Теперь я знала, чего хочу, и собиралась добиваться своего. Планировала жить здесь совершенно новой жизнью.
И не позволила бы никому остановить меня.
Глава 8Данте
Мне хватило двух секунд, чтобы решить: Делайла отправлялась домой. Какие бы планы она не строила на жизнь здесь, с ними было покончено. Ей предстояло осуществить их в другом месте.
С ней рядом я не мог сосредоточиться, а значит, пока она шаталась по острову, миссия была под угрозой.
И, конечно, ни о какой безопасности не могло быть и речи в этом гостиничном номере.
Да, я знал, она привыкла, что я соглашаюсь с ней и реагирую спокойно, но ситуация изменилась.
– Делайла, ты ничего не скажешь маме и сядешь в самолет.
Она уронила одежду, которую начала складывать:
– Прости, что?
– Ты не останешься здесь. Ты должна поехать домой, где…