– Ш-ш-ш, – шикает на меня медсестра, когда я влетаю в коридор. Не обращая на нее внимания, я вваливаюсь в палату.
– Ты до смерти напугал нас, маленький засранец! – кричу я.
Себастиан показывает мне средний палец. Меня переполняет радость. Совсем недавно я думал, что нашу семью скоро ждет конец, как сказала Элла, но нет. Ничто нас не сломит!
– Тебе что-то нужно? Хочешь пить? Есть? – Я оглядываю комнату и останавливаю взгляд на шкафу в углу. Там наверняка найдутся еда и вода. Сойеру же надо было как-то поддерживать свое существование.
– Пить, – хрипло отвечает Себ.
– У тебя такой голос, будто ты полз через Сахару, – бросаю я через плечо, распахивая дверцы шкафа. Бинго! На полке лежит ряд бутылок с водой. Взяв одну, я откручиваю крышку и быстро возвращаюсь к кровати. – Где тут кнопки?
Хочу поднять Себа в сидячее положение, чтобы он не захлебнулся, пока я буду поить его. Пошарив рукой, нащупываю маленькие кнопки управления и со второй попытки слегка приподнимаю изголовье кровати.
– Вот, пей.
Вода стекает из уголка его рта, и Себ ругается.
– Блин, Ист, можно поаккуратнее?
Я удивленно поднимаю брови.
– Прости, чувак. Уход за больными не входит в список моих суперспособностей.
Брат пытается оттолкнуть мою руку, и «пытается» – ключевое слово. Мальчишка слаб, как котенок. И в результате на простыни проливается еще больше воды.
– Проклятье! Хватит нависать надо мной! – скривившись, Себ хватается за голову.
Не на шутку испугавшись, я чуть было не роняю бутылку.
– Что такое? Твою ж мать! Как мне позвать медсестру? – Я пролезаю к стене за кроватью и со всей силы нажимаю пальцем красную кнопку экстренного вызова.
– Стой! Что ты делаешь? – Себ снова пытается оттолкнуть меня.
– Вызываю сюда профессионала. А ты что подумал?
– Где Сойер? – сердито спрашивает он, глядя на дверь, словно может заставить своего близнеца появиться одной силой мысли.
– Элла повела его перекусить. Буфет на первом этаже. Еда здесь отвратительная, так что тебе, наверное, тоже будут давать то еще дерьмо. Но не волнуйся, я буду приносить тебе вкусняшки.
– Зачем? Я еду домой. – Себ откидывает простыни и спускает ноги с кровати.
– Ты спятил? Никуда ты не поедешь. – Я забрасываю его ноги обратно на постель и натягиваю на него простыни. Вернее, пытаюсь. Себ отпихивает меня. – Что за бред! Сейчас придет медсестра.
Дверь распахивается, и в палату вбегает дежурная медсестра. Ее темный конский хвост развевается за спиной.
– Отойдите, – приказывает она.
Я отхожу назад.
– Куда это вы собрались, мистер? – строгим голосом обращается она к Себу, который пытается поставить ноги на пол.
– Я ухожу.
– Нет, не уходите. Дайте-ка мне его карточку. – Она протягивает руку, и я отдаю ей металлический планшет.
Медсестра сердито смотрит на нас обоих. Себ пытается принять сидячее положение.
– Я хочу домой.
– Мистер Ройал, вы две недели провели в коме, поэтому еще не скоро попадете домой, и уж тем более не сегодня. – Она закрепляет вокруг его руки манжету для измерения давления и смотрит на свои часы.
– Куда запропастился Сойер? – ноет мой брат. – Вот козел. Я же только что очнулся. Он должен быть рядом.
– Нам приходилось насильно вытаскивать твоего близнеца из палаты. Ему нужно хотя бы иногда есть, иначе он поменяется с тобой местами. – Я высматриваю на Себе следы каких-нибудь повреждений, хотя сам не знаю, что ищу. Мне не хочется волновать его, так что я стараюсь, чтобы мой голос звучал обыденно. Плохие новости могут снова вернуть его в кому. – Все нормально?
– Его жизненные показатели, похоже, в норме, – говорит медсестра и делает заметки в карте.
От облегчения у меня подгибаются коленки. Я хватаюсь за поручень больничной кровати.
– Отличные новости, правда, Себ?
Но Себ не слышит моего вопроса, самозабвенно таращась на вырез халата медсестры. Я кашляю. Он поднимает на меня глаза, и я провожу рукой у горла. Лучше бы он перестал, пока медсестра не проткнула ему яйца какой-нибудь длиннющей иглой.
Себ показывает мне средний палец и продолжает раздевать женщину глазами.
– Вы можете сказать мне, где мы находимся? – спрашивает она, к счастью, не замечая поведения Себа.
– Я уже отвечал на этот вопрос!
– Знаю, – пытается успокоить его медсестра. – Но мы должны проверять ваши показатели каждый день, чтобы понимать, помогает выбранное лечение или нет.
– Просто ответь, и все, – теряя терпение, вмешиваюсь я.
– Мы в восстановительном центре имени Марии Ройал, в том самом, который мой папочка построил, стараясь заглушить чувство вины после мамочкиной передозировки лекарствами.
Ручка в руке медсестры виляет в сторону. Себ замечает ее изумление.
– О, а вы не знали? Я-то думал, эту сплетню слышали уже все.
– Себ, – предостерегающе говорю я, – позволь сестре делать ее работу.
– Что у вас там? Тридцать шесть «Д»? Выглядите аппетитно.
Я со стоном закрываю руками лицо.
Медсестра с силой захлопывает планшет.
– Смотрю, вам действительно полегчало, мистер Ройал. Скоро придет доктор.
В ее голосе столько холода, что даже у меня стынут яйца.
– О, и задница у вас что надо! – кричит Себ ей вслед.
– Может, ты уже заткнешься? В чем дело? – Я подхожу к изголовью кровати, чтобы придушить его подушкой, если он снова начнет домогаться медсестру.
Себ с хмурым видом скрещивает руки на груди.
– Я просто развлекался. И еще хотел убедиться, что мой прибор по-прежнему работает.
Я опускаю глаза на приподнятую простынь.
– Мои поздравления. У тебя стоит. Но я мог бы загрузить порнушку на твой телефон, если тебе было так интересно проверить.
– Какие мы строгие! Ист, если бы ты лежал здесь, то делал бы то же самое.
– Нет. Я видел арсенал твоей медсестры – шприцы, трубки, судно. – Меня передергивает. – Я бы относился к ней с глубоким уважением. Ладно, проехали. Есть хочешь? Потому что последние четырнадцать дней ты довольствовался лишь этим, – я стучу пальцем по мешочку капельницы и читаю: – «Полное парентеральное питание». Должно быть, очень вкусно. Только скажи, и я принесу тебе все, что захочешь.
– Может, лучше приведешь кого-нибудь, кто отсосет у меня? – огрызается Себастиан.
Я все понимаю: брат последние две недели находился в коме, но я совсем не ожидал, что, очнувшись, он превратится в одержимого сексом придурка.
– Пойду посмотрю, где там Сойер.
– Наверное, трахает Лорен.
Значит, вот как? Должно быть, Сойер еще не рассказал ему плохие новости, что вполне понятно.
– Сомневаюсь, – вот и все, что я отвечаю.
Мой брат кривит губы в гадкой улыбке.
– Ага, конечно. Но раз ты не занят ничем полезным, будь добр, сдави мой мешочек с морфином. У меня болит голова, а из-за тебя стало только хуже.
– Ладно, сейчас сделаю. – Напомнив себе, что Себ только что вышел из состояния комы, я заставляю себя выйти из палаты, не сказав больше ни слова. Навстречу по коридору бегут Сойер и Элла.
– Как он? – спрашивает Сойер.
– В плохом настроении.
Элла морщится.
– До сих пор? Я думала, ему станет лучше, когда он сориентируется.
Сойер смеется. Его улыбка растягивается от уха до уха.
– Да какая разница, в каком он настроении? Он пробыл в коме две недели!
– Он спрашивал про Лорен, – предупреждаю я.
Улыбка на лице моего брата тут же гаснет.
– Дерьмово.
– Я ничего не сказал.
– Вот и молчи дальше. Я не хочу, чтобы сейчас ему сообщали какие-нибудь плохие новости.
– Я и не собирался ничего говорить.
Сойер переводит взгляд на Эллу. Она поднимает руки вверх.
– Я тоже ничего ему не скажу, но чем дольше ты тянешь с этим, тем хуже.
– Он заметит, что что-то не так, когда она не придет к нему, – замечаю я.
– Просто молчите и все! – рявкает Сойер. – Я сам решу, когда придет время сказать ему.
Он протискивается мимо нас в палату.
Элла отходит назад и, как только дверь закрывается, поворачивается ко мне.
– С Себастианом что-то не так.
– Ты имеешь в виду, что наш милый и кроткий братишка превратился в грубого и помешанного на сексе монстра?
– Да, – Элла выразительно кивает, – именно это. Стоило мне войти в палату, как он спросил, пришла ли я для того, чтобы сделать ему минет. Сказал, что это входит в обязанности сестры. А когда я напомнила ему, что встречаюсь с его братом – на тот случай, если он вдруг тоже потерял память, как Хартли, – Себ заявил, что раз мы не являемся кровными родственниками, я могу залезать к нему на кровать, и что он предпочитает позу «наездницы», но только спиной к нему, чтобы не пришлось смотреть мне в глаза! – Она заканчивает фразу на повышенных тонах.
Кое-кто из медперсонала оборачивается в нашу сторону. Я беру Эллу под локоть и увожу по коридору подальше от посторонних глаз.
– Как Сойер уже сказал, Себ две недели провел в коме. Это нормально, что он очнулся со стояком. Ему просто пока трудно разобраться в своих ощущениях, и из-за обезболивающих он немного не в себе. Может, поедешь домой? Мы с Сойером вполне справимся вдвоем.
Элла с виноватым видом оглядывается на дверь палаты.
– Нет, как я могу поехать домой?
Но она явно хочет уехать.
– Поезжай. Все будет в порядке, – уверяю я ее.
Элле не надо повторять дважды. Она сжимает мою руку, бормочет какие-то дежурные фразы и торопливо уходит. Должно быть, поведение Себа порядком ошарашило ее.
Подходя к палате, я слышу крики. Ускорив шаг, толкаю дверь. Внутри царит суета.
– Что происходит?
– Мы берем анализы, – отвечает мне кто-то из медперсонала.
В палату входят еще люди, и Себа увозят, чтобы обследовать его голову – в буквальном смысле этого слова. Пока его везут, он то материт медперсонал – «Уберите на хрен свои гребаные руки, вы, скоты!» – то домогается сестер – «По шкале от одного до мокренькой, что там с твоими трусиками, когда ты уже пять минут пялишься на мой член?»