– Выглядит опасно, – сказала Сильф.
Доктор Адриен рассеянно помахала рукой.
– Вы можете потерять сознание. Или испытать полуобморочное состояние. Это бывает при уменьшенном притоке крови к мозгу: тогда происходит сначала потеря цветового восприятия, а затем – и зрения вообще. Восстановление в таких ситуациях происходит быстро, обычно в считаные минуты. Хотя я слышала истории о том, что возникают аневризмы.
Похоже, Адриен дразнит Сильф! Инженер сжала губы, чтобы не ухмыльнуться, – и Чейз внезапно испытала к старушке глубокую симпатию.
– Мы будем контролировать ваше кровообращение и мышечный тонус конечностей. Это будет непросто: в отличие от астронавтов, которым можно терять сознание и приходить в себя при работе автопилота, мы не можем допустить, чтобы вы в полете потеряли сознание.
– Впали в полуобморок, – уточнил Пиппин.
Ромео с Тристаном ухмыльнулись, и Чейз с некоторым удивлением увидела, что ее ОРП ответно улыбается Тристану.
Адриен включила центрифугу.
– Нужно немного подождать, чтобы она набрала скорость.
Устройство ожило с тихим жужжанием, которое постепенно стало нарастать вместе с вибрацией.
Ромео перегнулся через проход, чрезмерно откровенно глазея на грудь Сильф.
– У меня вопрос к американским пилотам. Почему две женщины? Ведь парень и девушка были бы лучше уравновешены?
Чейз поймала ладонью смешок, готовясь услышать ответ Сильф.
Сильф резко вскинула брови.
– Если не учитывать пенисы, Ромео, то мы попали на «Стрикеры» в результате конкурса. Мы с Никс – лучшие пилоты академии. Вот почему женщины.
– Ты не лучше Стрелы, – возразил Ромео. – По крайней мере, не быстрее.
Не успела Сильф парировать этот выпад, как Адриен объявила, что ей нужен доброволец. Когда первым поднялся Тристан, Сильф вскочила.
– Черта с два! – заявила она ему и посмотрела на Чейз. – Никс. Это в твоем вкусе. Шевелись.
Адриен взяла Тристана за локоть.
– Для начала пойдет мистер Рутер. Попробовать смогут все.
Сильф уселась обратно так резко, что ее стул протестующе заскрипел. Женщина помогла Тристану пристегнуться в кресле пилота, и, закрыв дверцу, стала наблюдать за ним в маленькое окошко. Центрифуга загудела так громко, что наполнила шумом всю комнату. Адриен раздала всем шумопоглощающие наушники, которые надевали наземные команды. Большой экран на стене засветился, показывая оцифрованное небо с лесистым горизонтом.
Тренажер заработал.
Чейз заворожил вид, открывавшийся из кабины Тристана. Он сделал быстрый поворот, оставив одно крыло чуть ниже второго. Он вел самолет непринужденно – и она ощутила в нем свой привычный порыв – постоянное желание увеличить скорость. Ей было бы интересно узнать, ощущает ли Тристан то же, что и она: зуд. Потребность.
Тристан был прекрасным пилотом – и краем глаза Чейз подметила, как это осознает Сильф. Поначалу та выглядела скучающей, потом – настороженной, а потом – упрямо-сосредоточенной.
Адриен отметила девять g – только после этого в действиях Тристана стало заметно усилие. Она давала советы в маленький микрофон, который, видимо, передавал ее голос в ревущую центрифугу. – Дыши чаще, – кажется, уловила Чейз слова Адриен. – Подымайся выше и доведи режим до максимума.
Чейз кусала нижнюю губу. Она получала удовольствие, глядя, как Тристан поднимается к цифровым облакам и летит вперед. Ей вспомнился их совместный полет – и ей больше всего на свете захотелось его повторить. Он перемещался ровно, красиво – и так быстро!
– Это – пять Махов, – объявила Адриен, снижая скорость центрифуги. – Сила тяжести увеличена в девять раз.
Когда Адриен открыла дверцу, Чейз стащила с головы наушники. Тристан обмяк в кресле. Голова у него свесилась на грудь, волосы намокли и растрепались. Он был так непохож на свое обычное уверенное «я», что Чейз почувствовала желание ему помочь. Но не стала.
Ромео перекинул руку Тристана себе через плечо. Пиппин подхватил Тристана с другой стороны, и два ОРП отвели Тристана в сторону и усадили на пол у стены.
Адриен была довольна.
– Если бы ты был в воздухе, то поставил бы рекорд скорости управляемого полета.
– Пиппин, – приказала Сильф, – не помогай ему.
– Не рявкай на моего ОРП, Сильф, – предупреждающе проговорила Чейз.
По правде говоря, ей было странно смотреть, как Пиппин приподнимает Тристану волосы с шеи, чтобы пощупать пульс. Пиппин проверил Тристану зрачки, а Тристан ошеломленно ему улыбнулся.
– Он в порядке, – сказал Пиппин.
– Просто устал, – добавил Тристан.
Следующей в центрифугу Адриен затащила Сильф. Бунтарь начал принижать ее, как только ее закрыли внутри, напомнив, что она никогда не выходила на три Маха, не говоря уже о пяти. Он не ошибся: центрифуга едва успела полностью заработать, когда она уже бросила управление и завопила, чтобы ее выпустили.
Когда Сильф выбралась наружу, ругаясь и втирая пот в волосы, то схватила Чейз за руку.
– Побей его.
Ее темно-карие глаза нацелились на нее, словно ракета. Чейз заподозрила, что под неуемной ревностью Сильф скрывается что-то более серьезное, но сейчас было не время задавать вопросы.
Чейз кивнула, но ей совершенно не нужны были стимулы вроде ярости Сильф. Ее уже подгоняло собственное чувство соперничества. Она пристегнулась в кресле пилота. От механизма пахло смазкой и металлом.
Адриен засунула голову внутрь.
– Лучшее напоследок? Это ведь ты обожаешь скорость?
Чейз понравилось, как Адриен произносит слово «скорость». Из-за ее акцента слово ускорялось, становилось напряженным и настойчивым.
Она кивнула, показывая, что готова.
Адриен закрыла дверцу, щелкнув замком. Чейз осмотрела круглый металлический гробик. Это было совершенно не похоже на управление «Драконом». Центрифуга была не узкой и удобной, как ее кабина, а рукоятка управления самолетом и двигателем высовывалась из пола у ее ног. Однако экран перед ней показывал голубой простор с лесистым горизонтом… Здесь она могла лететь когда угодно.
Чейз нырнула в испытание, взлетев быстрее остальных. Мышцы ее напряглись, противодействуя нарастающему давлению, а она подалась навстречу ему, дыша сквозь зубы. Ее полет был настолько стремительным, что лес слился в изумрудный поток.
Тристан преодолел пять Махов. Чейз собиралась добраться до шести. Пусть знает, что она не менее выносливая и способная. Что при необходимости она будет выжимать из себя все, пока не отключится: полет – это самое важное.
Давление стягивало ее кости плотью, выжимало кровь из пальцев, из ног… Цифровое небо побледнело, став нежно-голубым, а потом – почти не голубым, а деревья вообще лишились зелени.
Голос Адриен донесся до Чейз откуда-то издалека:
– Пора снижать скорость.
– Еще, – прошептала Чейз.
Она прибавила скорость, и ее желание опередить Тристана исчезло, оставив только подлинную мотивацию. Скорость «Дракона» определяется тем, что сможет выдержать она, а она свою птичку не подведет. Она не подведет Кейла. И испытания. И своего вечно недовольного отца.
Она докажет, что по праву здесь находится. Что по праву пилотирует «Стрикер».
Серая картинка расплылась по краям – а потом стала полностью белой.
Дул арктический ветер – но Чейз не мерзла. Она стояла около «Звезды» на ВПП, и ледяной мир был ярким, несмотря на темноту. Сухой воздух впитывался в ее кожу, заставляя ее ощущать себя как никогда бодрой.
Тристан появился рядом с ней, устремив взгляд к горизонту. Он вытянул руку. Поблизости буран взметнулся темно-лиловым, а потом все небо пронизал ослепительный свет. На месте Тристана возник Торн, недовольно качая головой.
– Она приходит в себя, – сказал Ромео. Акцент у него стал сильнее обычного. – Отойдите.
– Это ты отойди, – огрызнулся Бунтарь. – Она моя подружка.
– Ну конечно же, Бунтарь, – ответил Пиппин, – а заодно подрабатывает жисюндинским шпионом.
– Не. Смешно, – сказала Чейз. – Пиппин?
В белесом пространстве над ней появилось лицо ее напарника.
– У тебя было перегрузочное видение? – спросил он. – Адриен сказала, что они бывают яркими и живыми, как от дозы. Ты хохотала, когда начала приходить в себя. Типа, безумно.
– Это было жутко, – сказала Сильф, глядя на Чейз – как той показалось, с огромной высоты.
– Ничего не видела, – соврала Чейз.
Она попыталась сесть, но ее удержали за плечи. Она почувствовала, что голова у нее лежит на чьих-то скрещенных ногах – и, откинув голову, увидела перевернутое лицо Тристана.
– Ты набрала шесть Махов.
Тристан был спокоен, внимателен – и очень близок. Его волосы свисали к ее лицу, и ей пришлось бороться с желанием по-кошачьи ими поиграть.
– Дайте мне встать, – сказала она.
– Только после того, как снова увидишь цвета. – Голос Адриен донесся откуда-то сбоку. Она протянула руку. – Какого цвета мое кольцо?
– Серебряное.
Тристан тряхнул головой, и его волосы закачались.
– Оно золотое, Чейз.
– Ну, золотое. Отпусти.
Она попыталась сесть, но его руки снова надавили ей на плечи.
– Сделай десять глубоких вдохов, – велела Адриен.
Чейз чувствовала, как при каждом долгом выдохе у нее проваливается живот. Она постаралась уйти от реальности, вспоминая свое видение. Буран распахнулся, как лиловое небо, полное хрустальных звезд. И Тристан был там, стоял рядом с ней – и его взгляд был окружен искрами.
– Готовы, мисс Харкорт? – пробился сквозь ее грезы голос Адриен. – Какого цвета глаза у мистера Рутера?
– Сапфировые.
– С открытыми глазами, пожалуйста, – укоризненно сказала Адриен под аккомпанемент смешков.
Чейз поспешно посмотрела вверх и успела увидеть, как губы Тристана изгибаются в улыбке.
– Синие. – Она села, заставив всех отойти. – Синие, черт!
Мир кренился то в одну сторону, то в другую, а она изо всех сил старалась удержаться на ногах.
Экран на стене был ослепительно-оранжевым, изображая пожар. Дымящуюся дыру от ее рухнувшего самолета. Чейз напряглась. Сильнее, чем в центрифуге. Оцифрованные обломки насмехались над ней – говорили о ее чудовищной ошибке. Она была готова лететь, пока не отключится, но она ведь не единственная, по кому ударит ее упрямство, если подобное произойдет в небе.