– Сколько ему лет? – полюбопытствовала Света.
– Двадцать два. Совсем юный, – откликнулся Чет. – А дури закостенелой многовато. Тут, конечно, старая Красная кровь дает о себе знать. Но поддастся ковке – будет толк. Не обижает он тебя, Светлана?
– Нет. Избегает, – призналась Света. – И смотрит в сторону, если приходится говорить со мной.
– Много дури, – повторил Чет задумчиво. – Придется учить.
Светлана убежала к родителям, а Мастер все стоял на террасе, вдыхая нежный запах эльвиэля и глядя на реку.
Ему, пережившему столько битв и сражений, было тревожно. В воздухе, напоенном любовью, витал и знакомый каждому старому солдату запах близкой войны. Чет знал от Нории о возможных предстоящих сражениях, знал он и о смертях Белых королей и о том, куда ушел его рыжий ученик, но, даже если бы не было сказано ему ни слова, воин-дракон все равно ощутил бы этот вкус. Перед великими потрясениями изменяются токи стихий, и тоньше становится грань между нынешним и грядущим, и чуткие души способны видеть больше, ощущать больше.
Мир вибрировал, мир слабел, и Чет, подставляя лицо сладковатому ветру, слушал и окружающее, и себя, чувствуя и тяжесть клинков в руках, и запах крови, видел смутные образы будущих сражений и предвкушал их, улыбаясь и печалясь. Затем тряхнул длинными волосами и помотал головой.
Всему свое время. Будет война – займется войной. А пока, как бы ни отвлекал запах цветов и всеобщего безумия, нужно заниматься делами мирными.
– Но для начала – поесть, – с хищным предвкушением решил Чет, когда его внимание привлекла замерцавшая арка телепорта во дворе. Мастер с любопытством поднял брови: прямое сообщение без предварительной настройки было налажено только с Истаилом, но Нории сегодня точно не до посещений.
Из мерцающего полотна показались двое – очень молоденькая девушка со слабым пламенем Рудлогов и однорукий мужчина, – которые тут же с интересом начали осматриваться, пока за их спинами гасла гладь перехода. Четери, конечно, их узнал и, втайне радуясь, что появился еще повод отложить скучнейшие городские дела, спрыгнул со второго этажа и пошел к гостям мимо почтительно склонившего голову Вей Ши.
– Владыка, – Святослав Федорович протянул руку, и Чет пожал ее, – приношу свои извинения за нежданный визит. Мы не хотели беспокоить вас, просто решили погулять по городу. Дочка заскучала в Истаиле.
Чет перевел взгляд на самую младшую Рудлог, которая, несмотря на возраст, со всей очевидностью пыталась всеми вокруг управлять. Темные волосы ее были собраны в хвост, ростом она уже почти догнала отца, и, по всей видимости, пыталась казаться взрослой. Много золотых украшений – наверняка порылась в сокровищнице Нории и шкатулках старшей сестры, – сильно подведенные глаза на детском, чуть круглом лице, яркое платье.
– Доброе утро, – звонко поздоровалась принцесса Каролина и помахала какой-то большой плоской деревяшкой, к которой было прикреплено много чего: и бумага, и карандаши, и еще что-то, не опознанное драконом. – Ани с Нории куда-то пропали, – довольно обиженно сообщила она, и Четери со смешком представил, куда они могли пропасть. – Я хочу у вас порисовать. В Истаиле только дворец красивый, остальные здания довольно однообразны. А Нории рассказывал, что Тафия – старейший город Песков и здесь много разных исторических строений. И река есть. И вас хотела нарисовать… если получится. Можно? – немного смущенно спросила она в конце.
Четери изумленно помотал головой: а он-то думал, что самая непосредственная в этой семье Алина.
Над их головами с курлыканьем пронеслась драконица, заревел нагоняющий ее дракон; младшая Рудлог развернулась и, широко распахнув глаза, наблюдала, как они удаляются. Сейчас она напоминала ребенка в лавке сладостей.
– Я с утра все пропустила, – завороженно и немного обиженно произнесла она, – из Истаила все уже улетели.
– Каролина, – мягко проговорил Святослав Федорович, – Владыка Четерии не может тебе позировать. У него нет времени, как и у Василины или Ангелины.
– Так мне не нужно, чтобы он стоял, – горячо возразила Каролина, – я так могу, тихонечко в сторонке посидеть и понаблюдать. Я же Нории нарисовала, он не позировал! Но если нельзя… – она остановила взгляд на продолжающем разминку Вей Ши, который сейчас тренировался с длинным боевым шестом, да так, что воздух гудел и лепестки цветов с кустов падали на землю. – Ой, какая натура!
Святослав Федорович с легким извинением посмотрел на Чета, и дракон пришел ему на помощь.
– Будьте моими гостями, – сказал он с улыбкой, – вы можете приходить сюда в любое время. Я прикажу, чтобы покои всегда были готовы для вас. Я действительно занят, но сейчас собираюсь завтракать, присоединяйтесь ко мне.
– Я во дворце наелась так, что мне плохо, – сообщила Каролина и тут же под строгим взглядом отца заморгала и выпалила: – Ой, простите, я хотела сказать, что очень благодарна за приглашение, но мы уже завтракали и предпочли бы прогуляться!
– Хорошо, – Четери тоже оглянулся на йеллоувиньца. – В городе безопасно, но вам нужен проводник. Я дам вам в сопровождение своего ученика. Если же вечером у вас будут еще силы, то вы можете посмотреть на нашу тренировку. Вей Ши, подойди! – окликнул он.
Молодой ученик, положив шест на плечо, приблизился, склонил голову. Он тяжело дышал, тело было покрыто потом, и Каролина, закусив губу, невольно потянулась за карандашом.
– Мастер?
– Покажи моим гостям город, – приказал Четери, – что попросят – делай. Сегодня ты у них в услужении.
Ученик оглядел гостей с ног до головы, отвел глаза в сторону и буркнул:
– Позвольте одеться, Мастер?
– Иди, – легко согласился Чет, внимательно глядя на него. – Ты хочешь еще что-то сказать мне, Вей Ши?
– Нет, Мастер, – тихо и яростно проговорил ученик и поклонился еще раз. – Я все сделаю по вашей воле.
И под удивленными взглядами Каролины и Святослава Федоровича он развернулся и направился к дворцу. Четери усмехнулся, глядя ему вслед. Гости уже начали разглядывать внутренний двор, фонтан, а воин-дракон все следил за учеником. И увидел то, что и ожидал, – как, почти скрывшись из виду, молодой гордец изо всех сил рубанул шестом по дереву, сломав оружие.
Каролина с отцом долго гуляли по горячим зеленым улицам Тафии. Поднимались на холмы и спускались с них, рассматривали большие купеческие дома и драконьи дворцы, уступавшие дворцу Четери размером, но не великолепием, храмы, в которых шли службы, сторожевые башни – Каролина почти на ходу делала наброски, фотографировала и стремительно двигалась дальше. Взобрались и к старому пустому университету – младшая Рудлог издалека увидела его, возвышающийся на одном из холмов, и попросила у проводника отвести их туда. Вей Ши молча направился к зданию.
Святослав Федорович деликатно попытался выяснить у молодого йеллоувиньца, из какой он провинции.
– Чонь, – буркнул юноша.
– Моя бабушка была из соседней, Юноти, – улыбнулся бывший принц-консорт. – Я навещал земли рода почти двадцать лет назад. Как прекрасны там пруды, окруженные серебристыми ивами!
Проводник разговор не поддержал, чуть уйдя вперед, и Святослав Федорович не стал настаивать.
– Папа, – тихо спросила Каролина, – а почему его фамилия Ши, как у императора?
– Его еще и зовут как младшего наследника, – улыбнулся отец, – которого я видел один раз, мальчиком восьми лет. В этом нет ничего удивительного, дочка, в Йеллоувине сотни тысяч Ши, последнего бедняка могут именовать как правителя. Люди издавна брали себе имена императорского рода, верили, что это приносит счастье. Этот юноша, – он внимательно осмотрел отдалившегося Вея, – не похож на простолюдина. Смотри, как изящны движения, как пряма спина. Он горд, но одет бедно и прислуживает Владыке – предположу, что он сын кого-то из разорившихся йеллоувиньских аристократов. Порода Желтых сразу видна. О, смотри, какая мозаика, дочка!..
Людей в Тафии было еще немного, но рынок уже теплился, и на обратном пути Святослав Федорович купил воды и сладких лепешек. Предложил проводнику, но тот повел головой и отвернулся.
А вот Каролинка не отказалась. Они ели на ходу, и отец терпеливо отвечал на вопросы по поводу той или иной архитектурной особенности, рассказывал о перекликающихся со старыми зданиями в Рудлоге элементах, с удовольствием рассматривал строения и сам зарисовывал зеленые сады на крышах.
– Какая же тут должна быть система дренажа, чтобы не сырели дома, – удивлялся он, – хотелось бы посмотреть!
Он все же зашел в один из пустых домов, очень осторожно прошел наверх. Каролина осталась снаружи с Вей Ши и бодро дожевывала лепешку, разглядывая следующую красоту – горбатый массивный мостик, расположенный неподалеку, над одним из тонких каналов, ведущих к реке Неру. Солнце палило ярко, было жарко, и принцесса с наслаждением выпила еще воды, откусила лепешку и случайно поймала косой голодный взгляд проводника.
– Ты хочешь есть? – спросила она сочувственно и протянула ему лепешку, глиняную баклажку с водой. – Может, ты позавтракать из-за нас не успел? Бери, я наелась.
– Не хочу, – буркнул йеллоувинец, отворачиваясь.
– Как же не хочешь, если мы так долго ходим? – удивилась Каролинка. – Бери, не стесняйся, они совсем не дорого стоят.
Она, обойдя проводника, попыталась всунуть ему в руку лепешку, но тот раздраженно дернул ладонью, и угощение упало на брусчатку, в дорожную пыль.
– Не надо ко мне прикасаться, – процедил Вей Ши.
– Ты такой застенчивый, – посетовала Каролина, с грустью глядя на истекающую медом лепешку. – И неуклюжий.
Проводник сжал зубы.
– Ты из Йеллоувиня, да? А как попал сюда?
Проводник молчал.
– У нас нет слуг из Йеллоувиня, – продолжала болтать Каролина, поглядывая на ворота дома, в который ушел Святослав Федорович, – а жаль, я бы практиковалась в языке. У меня все сестры знают йеллоувиньский, а я говорю очень плохо. Хочешь, я попрошу Четери отдать тебя мне?
Молодой Ши становился все бледнее, а губы и вовсе сжались в тонкую линию. Каролина вздохнула – солнце палило все жарче, – посмотрела в сторону реки.