Васян прибрел за ним на кухню не сразу, и физиономия его свидетельствовала о многократно умножившейся задумчивости, если не сказать озабоченности. Колян хорошо знал приятеля и тотчас же понял, что тот не просто удивился, а мысль какую-то вынашивает, как цыпленка в инкубаторе.
– Говоришь, среди бумажек адрес его конторы есть?
– «Офиса», – блеснул Колян.
Но Васян не отреагировал, что было для него совсем нетипично. Если бы типично, то пустился бы спорить, а тут промолчал. Словно мимо ушей пропустил!
Сие означало только одно: думу он думал серьезную…
– Ты чего, Васян, умолк-то?
Тот чинно налил себе пивка, рыбки положил – отпил, закусил – и только после этого молвил:
– А того, Колян… Мысль есть. Денег можем заработать!
И поделился он своей думой с приятелем: надо эту информацию продать. Какой смысл бесплатно в милицию сообщать, когда можно на ней заработать? Люди эти известные, вон про них так и написано, а значит, богатые! Можно смело запросить тыщ двадцать долларов за сведения, чай, не обеднеют, им такие деньги раз плюнуть! А Васяну с Коляном совсем не плюнуть, к тому же бабки пополам, и на нос выйдет всего-то тыщ десять, маленькие деньги, не продешевить бы!
Колян призадумался. Не то чтоб ему не хотелось тыщ десять долларов (это ж если на рубли помножить, то о-го-го будет!), но ему не нравилось, когда похищают детей.
– Может, лучше все-таки позвонить в милицию? – неуверенно предложил он. – Может, нам милиция заплатит?
– Держи карман шире! Если кто заплатит, то только родители! Им и нужно информацию продавать. Информация денег стоит в наше время, не слыхал небось, да?
Опять Васян норовил его обидеть!
– Тебе чего, денег не надо? – строго посмотрел на инвалида Васян, отправляя в рот кусочек рыбы.
Да как же не надо, еще как надо! За такие деньги можно новое кресло-коляску купить… Хотя нет, зачем, Митяйка и старое хорошо починил, а вот протезы бы купить, чтоб без кресла обходиться! Сейчас такие делают, как свои ноги кажутся, по телику показывали в передаче…
Но, с другой стороны, дети вон как всю ночь надрывались, плохо им без мамки-то…
– Вась, а с чего ты взял, что родители нам заплатят?
– Интересно, как же не заплатить? Они ж детей хотят найти, верно?
– А вроде закон такой есть, что нужно сообщать в милицию о преступлениях. Нас не посадят с тобой случаем, а?
– Надо по-умному обставить. Чтобы нас не поймали.
– Это как же?
– Я думаю. Не додумал еще.
– Только, Васян, нужно быстро! Все-таки Митька детей похитил, не кошелек… Если б в милицию сообщить забесплатно, так прямо сейчас можно…
– Быстро надо, еще как быстро! – согласился приятель. – Пока Митька выкуп не запросил. А то он запросит, а его и схватят. И никому наша информация тогда станет не нужна… А в милицию я не хочу. Вопросами замучают да еще и дело какое-нибудь пришьют, знаю я их! Скажут, что мы сообщники…
Николай Петрович к милиции относился нормально. Будучи таксистом, он не раз имел с ментами дело, и никогда проблем у него не возникало. А чего, такие же простые мужики, как он. Ну, клали себе штрафы в карман, а что делать, жить-то надо! Колян тоже в карман чаевые клал, нормально. Конечно, случалось ему напороться на какого-нибудь гада, дык разве в их таксопарке не было, гадов? Были, еще как были.
Так что ментов он нисколько не боялся.
И все же с Васяном готов был согласиться. Ведь если сейчас набрать 02, то все, приключение закончилось! А так оно могло еще продлиться…
Нет, не хотелось ему расставаться с приключением! Он сейчас впервые, можно сказать, за долгие годы инвалидности и изолированности от мира почувствовал, что живет! А не прозябает в своем кресле. В крови заиграл азарт, адреналин помчался по артериям, зарумянив щеки и придав блеск глазам. Давно он не чувствовал жизнь вот так, полной грудью!
Конечно, пока они с Васяном придумают, как ловчее обставить дело, дети будут находиться у Митьки… Но, с другой стороны, он им плохого не сделает – инвалид в этом был уверен. Сам видел, как квартирант кормил их, переодевал, в диатезе разбирается… Мальчишка если и был бирюк, то незлой.
Хотя, конечно, додуматься детей красть!.. Видать, крыша у него съехала: он ведь на богатея какого-то работает, и надоело ему каждый день чужое богатство видеть, своего захотелось, да побыстрее! Вот он и решил таким способом разжиться… И не дурак к тому же, крутого «нового русского» не стал трогать – понимает парень, что у того охраны куча. Присмотрел людей обеспеченных, но не таких уж крутых.
– Ну а ты чего теперь молчишь? – не выдержал Васян. – Кишка тонка, да?
– При чем тут моя кишка… Ты вот говоришь, деньги за сведения. А откуда нам знать, когда Митька выкуп запросит? Может, уже запросил? Или завтра утром потребует?
– А вот поэтому ты утром снова поедешь туда гулять, на разведку.
– Я сегодня уже двести пятьдесят Гоше отдал за туда-обратно, – насупился Колян. – Где я тебе таких денег наберусь, разъезжать каждый день?
– Держи! – царским жестом вытащил Васян три сотенные и положил на стол. – Гоше своему еще на чай оставишь. А то ты небось, жмотила, ему на чай-то не даешь?
– Была б у тебя пенсия с мое, я бы на тебя посмотрел, какой бы ты щедрый оказался!
– Эх, Колян, а много ль ты думал, когда шоферил, что не все твои пассажиры богатеи? Небось морду делал, когда на чай не давали?
– Ничего я не делал, – ответил Николай Петрович, несколько зардевшись. – Ну ладно, съезжу, – сменил он тему. – Спасибо за деньги… А с чего бы Митьке тянуть? Пить дать, уже попросил!
– Мало ли. В кино бывает, что вор тянет, чтобы родителей извести получше, чтобы посговорчивее были. Может, Митька такой ушлый, сообразил! Он же тоже кино смотрит, верно?
– Ну, положим. Только ты вот говоришь: Митька высунется, они его и поймают. А почему же нас не поймают?
– А подумай!
Николай Петрович честно выполнил наказ приятеля, но ничего не придумал. В чем и признался так же честно.
– Да я от тебя и не ждал, – самодовольно улыбнулся Васян. – Это ж надо тут (он указал на свою голову) что-то иметь! Соображение надо!
– А у меня его нет, что ли? – обиделся Колян.
– Ну… – многозначительно протянул Васян, явно намекая на то, что так-таки нет.
– Я бы еще посмотрел на твое соображение сегодня утром! Как бы ты все почитал, понял да разведал на месте!
– Ну ладно, не бухти, – примирительно ответил приятель. – А все же я придумал один планчик… Ты бы в жисть не удумал такого! Слушай сюда…
Васян конспиративно понизил голос и принялся излагать приятелю «планчик»…
– …Если не Купер, то, может, по ассоциации, Фенимор? Фенимор Купер, помнишь, Алеш, «Последний из Могикан»? Мы зачитывались в детстве… – говорила Александра, ходя по комнате. – Нет, – перебивала она сама себя, – это слишком сложная ассоциация… Нынешние дети не читают Фенимора Купера, они вряд ли даже знают его имя…
Некоторое время она молчала, стоя у окна.
– Или он пошел по пути денежных единиц? Как ты думаешь? Тогда, наверное, собаку зовут на самом деле Шиллинг! Или Цент. Или Сантим. Или Доллар, или Евро, или Йена, или… В конце концов, может даже и Рубль…
Она вновь принялась ходить по комнате, выдумывая все новые клички, и Алексею стало казаться, что она сошла с ума.
– Саша!!! – крикнул он. – Прекрати!
Она остановилась и посмотрела на него, не понимая. Она должна найти кличку собаки, должна! Это приведет их к детям!
– Прекрати казнить себя! Ты не могла знать, что этот парень задумал недоброе. Он умен и осторожен и прекрасно сыграл свою роль. Твоей вины нет в том, что ты ему поверила!
– Я не казнюсь… – пробормотала она, отворачиваясь. – Я знаю, что вины моей нет.
Алексей встал, взял ее за плечи, силой повернул к себе.
– Ты говоришь неправду! Ты себя чувствуешь виноватой, причем настолько, что не хочешь мне в этом признаться, чтобы я не разубеждал тебя! Чтобы не поддаться соблазну мне поверить и себя простить! Ты себя им наказала, чувством вины. Оно невыносимо, но ты его принимаешь, и несешь, и говоришь себе, что иного не заслужила…
Александра подняла изумленный взгляд на мужа. Откуда он все это знает?
Алексей обнял ее.
– Если бы я не написала ту статью… – тихо проговорила она ему в плечо.
– Ты не могла ее не написать! Прекрати, Саша, перестань!
– И еще, не могу понять, у меня ведь прекрасная интуиция, как я могла не почувствовать его дурные намерения?
– Интуиция тоже иногда ошибается! Она не зависит от нашей воли! Ты не должна себя упрекать!
– Нет, Алеш, нет! – Она оторвалась от него и посмотрела ему в лицо. – Интуиция иногда ошибается, согласна. Но ведь дурные намерения бывают у дурных людей! Я могу допустить, что не догадалась о намерениях, тем более что он их тщательно скрывал. Но как я могла не почувствовать дурного человека? Как?! Вот чего я не понимаю…
У Алексея при этих словах мелькнула какая-то смутная мысль – словно приоткрылась дверь в темный коридор, ведущий к разгадке, но он не успел ее поймать.
– Дурные намерения бывают не только у дурных людей… Это ты погорячилась, Саша, в пылу самобичевания. Перестань этим заниматься, прошу тебя. Я вообще сомневаюсь, что это месть за твою статью…
– Тогда почему он не звонит? Почему не просит денег? Почему, Алеш?!
– Играет на наших нервах, я думаю. Позвонит завтра.
По правде говоря, Алексей в это уже не верил. Но он не мог признаться в этом Саше. Он предпочел отвлечь ее от этого опасного поворота в разговоре и направить ее мысли в более позитивное русло:
– Ты все клички, которые придумываешь, записывай, а я буду передавать их на Петровку, там проверят по базе данных…
– Хорошо, – кивнула Александра и с видом прилежной ученицы села за компьютер. – Сейчас набросаю…
На самом деле вовсе не факт, что кличка пса была придумана по ассоциации с настоящей.