Не случилось ли с ним чего?..
Собственно, не его это теперь дело. Сейчас он заберет свой чемодан – и с концами!
Роман прошел на кухню и выложил на стол приготовленные две тысячи рублей. Написал записку: «За электричество». За квартиру-то было оплачено до конца декабря, а он еще только сегодня начался…
Затем он направился к себе в комнату. И там его поджидал сюрприз: комбинезоны Кирюши и Лизы лежали отчего-то на диване. Романа это обеспокоило. Он точно помнил, что положил их в свой чемодан! Уходя, он сказал хозяину, что дети описали комбинезоны… Петрович полез в чемодан, вытащил их, чтобы просушить? Но они не были мокрыми на самом деле! Детские штанишки не промокали! Зачем же инвалид положил комбинезоны на диван?
Однако на этом сюрпризы не кончились. Его чемодан исчез!
Роман даже не стал искать. Он оставил его за диваном, и, раз чемодана там нет, значит, любопытный хозяин перенес его в другое место!
Зачем? Что-то заподозрил?!
Надо было ему врезать в свою комнату замок. Где это видано, чтобы хозяин беспардонно рылся в вещах своего постояльца?
Роман, увы, переоценил степень алкогольной зависимости хозяина. Когда он увидел его впервые, то сразу понял, что мужик пьет. Нос красноватый, глаза блестящие, легкая возбужденность интонаций – все говорило о склонности к спиртному. Рома это хорошо изучил.
Нет, не по маме, нет! Она совсем иначе, она совсем другая… Была.
Но мужики в автосервисе любили опрокинуть «по маленькой», и Роман прекрасно научился распознавать по их лицам результат этих «маленьких». Он даже умел определять, сколько «маленьких» было опрокинуто! Отчего немедленно углядел схожий результат в лице инвалида, сдававшего комнату. К тому времени Рома уже просмотрел несколько квартир и решил, что этот вариант лучше всего.
Но малость просчитался. Николай Петрович пил регулярно и много, но исключительно вечером, когда приходил его приятель Василий Федорович – или Васян, как называл его хозяин. И за пределами этих вечерних посиделок инвалид не употреблял спиртного. Даже не опохмелялся. Так что, строго говоря, алкашом он не был, он был выпивохой. Роман лоханулся в этом вопросе…
Он направился в комнату Николая Петровича. Тот, даром что инвалид, а аккуратный был. Все на своих местах, ничего не разбросано, отчего сразу понятно, что чемодана тут нет… Впрочем, Роман для верности открыл шкафы, заглянул. Нет!
Он огляделся. Куда инвалид мог его спрятать? Может, под стол? Но ему трудно наклоняться со своей коляски, а на коленки не встанешь – нет у инвалида коленок… И все же Роман заглянул под стол, покрытый старой выцветшей скатертью.
Но и там чемодана не было…
Роман заглянул под стол на кухне: тоже нет. Там почему-то валялась россыпь газет и журналов, страницы которых были порезаны ножницами…
Пресса его не заинтересовала, и Роман, бегло заглянув в туалет и ванную, снова вернулся в свою комнату. Как же теперь ему быть? Чемодан тут нельзя оставлять, мало ли что…
Куда делся инвалид? Куда отправился? И скоро ли придет? Не случилось ли с ним чего? Инфаркт или что там…
Подумав, Роман спустился на два этажа. Позвонил в квартиру Васяна.
Дверь ему открыла девчонка лет шестнадцати. Довольно симпатичная, по-взрослому накрашенная. На глазах голубые линзы – уж кому-кому, а ему сразу видно, сам в линзах почти месяц ходит…
Девочка встала в проеме двери, картинно изогнув худое бедро.
– Здравствуй… Твой дедушка, Василий Федорович, дома?
– Нету, – девчонка окинула его кокетливым взглядом. – Зато я как бы есть!
– Это да… – смутился Роман.
– Я как бы болею, – сообщила она радостно. – В школу не хожу.
На больную она была похожа меньше всего.
– А дедушка твой… Он скоро придет?
– Не знаю, – дернула плечиком девчонка.
…Наконец-то ей представилась возможность поговорить с парнем, снимавшим комнату у Петровича! Парень был красив и к тому же зашибал хорошие бабки, как говорил дед, и Лена давно мечтала с ним познакомиться. Только случая подходящего все как бы не было, а теперь он, этот случай, сам плыл в руки! И Лена не намерена его упустить!
– Он на работу поехал, – добавила она.
– А кто-нибудь из взрослых дома?
– Бабушка на рынок ушла, мама тоже на работе. Я как бы одна, – многозначительно надавила девочка на последнее слово.
– А Николай Петрович, не знаешь, куда он делся? – не заметил авансов девчонки Роман. – Его дома нет… С ним все в порядке? А то я вчера по делам уезжал… Мало ли, вдруг чего со здоровьем?
– Насколько мне известно… – девчонка как-то особенно повела плечами, небось подражала какой-нибудь экранной диве, – …еще вчера вечером он был как бы здоров! Хотя…
– Что? – забеспокоился Рома.
– Что-то они вчера как сумасшедшие были оба. Дед бегал туда-сюда, от Петровича домой… Фотоаппарат попросил мой, цифровой. – И она гордо откинула головку, желая подчеркнуть, что у нее есть цифровой фотоаппарат.
Роман вспомнил детские комбинезоны, разложенные на диване. Зачем инвалид их вытащил из чемодана и разложил? Уж не для снимка ли… Уж не в милицию ли…
Нет, он не мог догадаться, никак не мог! Он что-нибудь другое снимал. Мало ли что взбредет двум алкашам в голову… Слушая иногда их разговоры, долетавшие с кухни, Роман не раз думал, что они похожи на двух детей.
– Мне его мой как бы бывший парень подарил!.. – Девушка выдержала паузу, полную значения. – Бывший, – веско повторила она и уставила свои обутые в голубые линзы глаза на Романа. В них читался призыв.
Но Романа не интересовали шестнадцатилетние писюхи.
– Зачем?
– Зачем мне парень подарил фотик?! – изумилась она.
– Нет, – ответил Роман, нечувствительный к чарам малолетки. – Зачем фотоаппарат твоему дедушке понадобился?
– Я не поняла, – девчонка наморщила носик. – Дед потом притащил его и как бы попросил распечатать снимки. А там как бы чушь какая-то была, какой-то хлам на диване. Дед мне сказал, что он просто тренировался. Тренировался делать фотки! И еще сказал, что это для Петровича.
– Да? – Роман сделал невинный вид. – А что за хлам?
– Какие-то детские шмотки как бы, я не обратила внимание… Дед попросил распечатать – я и распечатала. Оно мне нужно, вникать? – Девочка томно махнула ресничками.
– Нет, конечно, – поспешно согласился Рома. – Не нужно, конечно!
– Да что же мы на пороге стоим-то? – спохватилась девчонка. – Проходи! Чаю тебе сделаю… У меня как раз сейчас дома никого нет!
– Спасибо большое, но я сейчас не могу, мне надо срочно уезжать… Надолго. Я как раз Петровича хотел предупредить, рассчитаться с ним. А его нет, как назло. Ну да ладно, передавай ему привет от меня, скажи, что срочное дело у меня за границей. Не терпит.
– За границей?! А где?!
– Ну, этого я, к сожалению, сказать не могу, я на одного важного человека работаю, и все, что его касается, строго конфиденциально.
– Аааа…нууу покааа… удачи тебе…
Девочка выглядела разочарованной.
– Тебе тоже… Как тебя звать-то?
– Леной… Может, зайдешь все-таки? У меня варенье как бы есть к чаю, мама варила… И водка есть!
– Я не пью, Лена… Кстати, тебе очень идут голубые линзы.
– Правда?
Лена немножко оторопела, но на комплимент повелась.
– А у меня еще фиолетовые есть и зеленые!
– Я уверен, что они тебе все идут, – произнес Роман, припомнив советы в журналах о том, как делать комплименты женщинам.
Лена расцвела.
Надо же. Правильно писали в журналах: женщины любят комплименты. Даже такие девочки, как эта Лена! Интересно, что они в них находят такого? Скажи кто Роме, что ему джинсы идут или там шапка, он вряд ли внимание обратит. Ни горячо, ни холодно, по барабану.
– Ну, пока, Лена!
Роман уже сделал шаг к лифту, как вдруг обернулся.
– Дедушка твой не приносил вчера домой чемодан случайно? Черный такой, с ручкой?
– Приносил. А что?
– Это мой чемодан.
– А зачем он деду понадобился?
– Не знаю. Наверное, они с Петровичем решили пошутить… Вынеси мне его, пожалуйста.
– Но я как бы не могу без разрешения деда…
– Хорошо. Позвони ему. Скажи, что я пришел за чемоданом. Он ведь знает, что это мой, возражать не станет!
Лена колебалась некоторое время, потом исчезла в глубине квартиры и через минуту показалась с чемоданом.
– Это он?
– Да. Спасибо тебе.
Она все еще медлила.
– Позвони деду, Лена, спроси его, что ты мучаешься?
Девочка решительно развернула чемодан ручкой к Роману и улыбнулась, немного округлив губы.
– Мне за это полагается поцелуй? – кокетливо спросила она и округлила губы еще больше, словно собралась произнести большое заглавное О.
– Конечно, – улыбнулся Роман и приблизил к ней свое лицо.
Лена прикрыла глаза. Роман, скользнув мимо ее приоткрытого рта, быстро поцеловал девочку в щеку и нажал на кнопку вызова лифта. Тот оказался всего лишь этажом ниже, и через несколько секунд Роман смотрел в закрывающиеся двери, как гасило разочарование букву О…
Он снова вошел в квартиру инвалида. Ему неожиданно повезло, что Лена отдала чемодан. «Как бы» – вспомнил он и усмехнулся.
Теперь нужно действовать быстро, пока Николай Петрович не вернулся. Это был бы самый лучший расклад, о таком он даже не мечтал!
Рома кинул чемодан на диван, раскрыл. Быстро проверил, все ли на месте. Одежда, книжки, его «макияж» – вроде бы все, хотя видно, что в чемодане рылись… Ох и любопытный ему попался хозяин, черт! Ладно, главное, все на месте, осталось только комбинезоны положить…
Нет, не все! Его распечатки из Интернета исчезли!
Сердце его екнуло. Неужели инвалид догадался? Неужели Роман был так неосмотрителен, что даже какой-то алкаш смог…
Скорей отсюда, скорей! Он ничего о Роме не знает. Его никогда не найдут!
…Отъехав на приличное расстояние, Роман стянул с головы парик, снял линзы, достал из чемодана свою коробку с «макияжем», вышел из машины и выбросил все это в мусорный бак.