Все, прощай, Митя Попов, тебя больше не существует! Ищите его кому не лень!
Оставалось только избавиться от коляски. И от комбинезонов. Но Роман почему-то тянул с этим. Он не мог их выбросить.
Он сказал себе, что успеется. И поехал на работу, там его заждались…
Многие москвичи за всю жизнь ни разу не посетили отдаленные станции метрополитена и не только никогда не бывали, к примеру, в Теплом Стане или в Лианозове, но и затруднились бы сказать, где это.
Но станцию метро «Речной вокзал» знают все. Сюда москвичи приезжают со всех концов и окраин необъятного мегаполиса: ведь именно отсюда ходят автобусы и маршрутки в Шереметьево-1 и Шереметьево-2.
Площадь между двумя выходами из метро «Речной вокзал» – местечко оживленное. Помимо аэропорта, отсюда везут людей в Зеленоградский район Москвы, тут мотаются туда-обратно бесплатные челноки в крупные магазины – такие, как «ИКЕА» и «Ашан». И все это помимо транспорта местного сообщения, который кишмя кишит на этой площади.
Народ, соответственно, тоже кишмя кишит. А если прибавить к этому множественные павильончики, ларьки, киоски, у которых транзитный пассажир толокся, перебирал здесь книжки, там какие-то кофточки, ел шаурму, приценивался к огурчикам и цветам, мчался к отходящему автобусу, то можно смело приглашать сюда художников: вдохновение для создания картины вавилонского столпотворения им обеспечено.
Кис с Серегой, прибыв заранее на площадь, мгновенно оценили уловку информатора-вымогателя. К тому же место Александры он четко определил в письме, и место это было самым что ни на есть проходным – и это сейчас, в дневное время! Легко представить, что тут будет твориться в час пик!
И своих людей близко не поставишь: хитрец требовал, разумеется, «без милиции» и предупреждал, что при наличии подозрительных личностей около Александры он к ней не подойдет.
Ускользнуть же ему никак нельзя дать: вокруг жилые дома, дворы – в них легко затеряться тому, кто знаком с местностью… Противоположный выход из метро был не менее оживленным, но позади него находился парк, который сейчас, зимой, когда деревья стояли голые, неплохо просматривался даже при вечернем освещении. И он грамотно выбрал эту сторону площади, окруженную домами.
Да, хитер! Он тут наверняка живет или часто бывает: с толком выбрал местечко, со знанием дела.
Серега отдал распоряжение техникам: камеры видеонаблюдения установить здесь, здесь и здесь. И, посовещавшись с Лехой, решил, что людей надо поставить тут, тут и тут.
Кис высвистал еще Игоря на подмогу: лишние глаза не помешают.
Не уйдет от них вымогатель!
Колян приехал к станции «Речной вокзал» заранее, за час с небольшим. Как там говорится: «Театр боевых действий», что ли?.. Надо же его подготовить, театр этот. Вот он и приехал: готовить.
Васян уже договорился на своей работе, что уйдет пораньше и вскоре присоединится к инвалиду. Пока же Николай Петрович осматривался. Судя по плану, нарисованному Васяном, журналистка должна стоять где-то здесь, левее, где народ тырится к большому коммерческому центру и пригородным автобусам. Прямо тоже есть такой проход, и там народ тоже тырится, – оба рукава разделял всего лишь небольшой газон, но оттуда труднее к дворам бежать, сказал Вася.
Колян огляделся, ища глазами каких-нибудь пацанов. Ага, вот двое едят мороженое, на таком-то холоде, мама родная! Вон еще двое, чуть постарше – в одной руке банка пива, в другой по сигарете… М-да, молодежь нычне… В наши годы таких бы… И куда только родители смотрят…
Ну, не ему заниматься воспитанием беспризорников. Колян включил моторчик и подкатил сперва к тем, которые ели мороженое.
– Мальцы, дело у меня к вам…
Полчаса спустя у него были завербованы четверо пацанов, уже сгоравших от нетерпения пошалить-похулиганить…
Александра приехала в машине убойного отдела без опознавательных знаков. Перед тем как выйти, она еще раз, кивая, выслушала все инструкции. Еще раз посмотрела в схему: «Вам нужно встать тут, Александра Кирилловна».
Без пяти семь она вышла из машины, неся в руке небольшую спортивную сумку синего цвета, и направилась в указанное место. Минуту спустя мимо нее прошел ничем не примечательный человек, тихо бросив на ходу: «Шага на три-четыре вперед продвиньтесь»…
Она послушно выполнила распоряжение. Еще пять минут… Даже чуть меньше… И в руках у них окажется человек, который знает, где находятся ее дети!!!
Васян, укутав нос в шарф, отдавал последние инструкции навербованной приятелем пацанве. Инвалид уже давно откатил в сторонку и делал вид, что к нему это все не имеет никакого отношения.
Мальчишки сияли от энтузиазма и клялись выполнить все, как надо. Василий Федорович раздал «боеприпасы».
– Еще раз: все смотрят на меня. Точно по моей команде! Как только я подниму руку, тогда вы и зажигаете. Понятно?
Мальчишки кивали.
– Сразу на несколько шагов отходите и дальше смываетесь! Понятно?
– Ну, дядь, вы уже говорили! А мы и сами знаем, не маленькие!
– Добро. Расходитесь по местам. И все смотрят на меня: ждете моего сигнала!
– Дядь, ну понятно же, ну чего, понятно все!
Василий кивнул.
– Вечером в новостях обязательно покажут, не пропустите!
Пацанва под его строгим взглядом рассеялась по площади на указанные им места. Колян тоже занял позицию.
Они завидели фигуру Александры немного раньше назначенного срока. Она искала указанное место, потом притерлась плюс-минус там, где они распорядились. В руках у нее была запрошенная сумка. Тридцать тысяч долларов, боже ж ты мой!!!
Вроде бы никаких милицейских не видно. Они если и есть, то, конечно, в штатском… Да какое «если»! Тут они, тут! Васян был человеком трезвомыслящим, оттого и понимал, что милиция постарается на них лапу наложить! Он бы и сам на их месте так сделал, чего уж там…
Но на этот случай Васян и придумал всю историю с пиротехникой! Он тоже не дурак, а что вы думали?
Стрелки встали на девятнадцать ноль-ноль. Он выжидал, всматриваясь в фигуры на площади. Менты, они хитрые, они ж не будут так просто стоять, глядя на журналистку! Они тоже камуфлируются: может, тот, что по мобиле говорит, или тот, что мороженое трескает, откусывая крупные куски, – смотри, не подавись, братан! Или это те, которые увлечены, казалось бы, бурным выяснением отношений…
Кой черт гадать, они все равно тут! Ну, ничего, братишки, мы тоже не лыком шитые…
Он выждал, пока стрелки не подгребли к девятнадцати ноль-шесть. Он видел, как на него посматривают пацаны и Колян.
Ну, поехали!
Васян поднял руку, вроде как шапку поправил…
…Александра немного нервничала. Ровно в семь никто не появился. Вымогатель опаздывал. Или выжидал?
Десять минут она уже здесь. Она начала замерзать. Шубка у нее теплая, греет хорошо, но сапожки не рассчитаны на стояние на морозе. Они рассчитаны на перемещение на машине или, в крайнем случае, на движение, на ходьбу, а отнюдь не на стояние…
Она постукивала каблучками о землю, то одним, то другим, чувствуя себя абсолютно чужеродным телом в этой озабоченной и энергичной толпе людей, торопившихся на свой автобус, торопившихся что-то купить, торопившихся что-то съесть… Она давно отвыкла от «метросуществования», да еще и с последующей пересадкой на автобус-троллейбус. И сейчас, наблюдая за всем этим озабоченным и одновременно расслабленным людом, она складывала в уме тезисы для будущей статьи, в которой она напрямую свяжет демографические проблемы с проблемой досуга людей, от которого злобно откусывает время транспорт… Все эти жуткие пересадки, отнимающие время от семьи и отдыха…
Господи, о чем она?!
Однако уже пять минут восьмого… А вдруг это просто злая шутка?!
Но деньги… Нет, он придет! За деньгами! Так не шутят, нет…
Стрелка на ее часиках переместилась на шесть минут восьмого. Александра обвела глазами толпу, пытаясь угадать того, кто должен подойти к ней…
И вдруг, словно по команде, площадь перед выходом из метро взорвалась!
Дым, искры, грохот, завывание. Разрывы петард, столбы цветного дыма. На газоне к темному небу взмыл фонтан белого пламени, рассыпая звездочки, которые лопались с жутким треском. Салют.
Салют?!
Визг женщин, крики мужчин. Толпу словно метнуло какой-то силой, и люди побежали прочь с площади, причем едва ли не все в сторону Александры. По крайней мере, так ей показалось. Но она не побежала, она осталась на месте: назначенная ей встреча была куда важнее, чем все эти грохот и вспышки!
Люди, ошалев, неслись мимо компактным плотным стадом, налетали на нее, толкали… Александру закрутил человеческий поток, подхватил, понес – и отчего вырвалась из ее руки сумка: выдернул ли ее кто-то, или она просто застряла в массе темных, сплоченных паникой тел, – она потом сказать не могла…
…Колян, как только пацаны запустили салют на газоне и взорвали петарды с дымовыми шашками, опустил на землю и свой причиндал. Наклонился, зажег и резво отъехал, как велел Васян.
Радиус действия у него небольшой, и особого вреда «причиндал» причинить не может, так сказал Васян.
Но ему требовалось отъехать не только из соображений собственной безопасности, ему требовалось как можно быстрее исчезнуть с «поля боя», так велел Васян.
Потому что инвалид на коляске – лицо заметное, сказал Васян.
И Петрович резво порулил под шум и панику назад, за выход из метро, потом направо во дворы, а там налево, налево и прямо, и вырулил на улицу Беломорскую, на которой его поджидало такси-фургон. Да-да, именно такси, а не проверенный годами Гоша! Потому как Гоша мог что-то заподозрить – выйдет, что привозил он Николая Петровича как раз в часы «салюта», а о нем он узнает, потому что происшествие обязательно покажут в новостях, так сказал Васян.
К тому же уезжать инвалид должен был совсем с другой улицы, а не с той, на которую привез его Гоша… В общем, Гоше это покажется подозрительным, так сказал Васян…