― Оки-доки,― сказала Стиви Рей.― Я рада, что живу с ней в одной комнате. Я прослежу, чтобы она что-нибудь съела перед сном.
―Ладно, я должна спросить об этом — как Рефаим возвращается в вашу комнату? Ты просто оставляешь окно открытым или что?― произнесла Афродита.
― Спрашиваешь только потому, что хочешь быть невыносимой?
― Нет, деревенщина. Не в этот раз. Я спрашиваю потому, что мне любопытно.
Я ничего не сказала. Правда в том, что мне тоже было любопытно. Шайлин и Дарий тоже промолчали. Было странно, что Рефаим каждый день превращается в птицу, и нам все хотелось знать подробности.
― Она оставляет окно открытым, но только чуть-чуть,― ответил за Стиви Рей Рефаим.
― Хм,― произнесла Афродита.― То есть ты влетаешь и вылетаешь?
― Обычно только влетаю,― сказал Рефаим.― Я выхожу наружу почти перед рассветом. И прилетаю, как только солнце садится.
― А что на счёт одежды?― Шайлин задала тот вопрос, который хотелось задать мне, но не сделала этого потому, что не смогла придумать, как Верховной Жрице правильно его сформулировать.
― Он снимает одежду перед восходом солнца,― сказала Стиви Рей. ― И я приношу её в нашу комнату. Затем он снова одевает её, когда становится самим собой.
― Бьюсь об заклад, что будет хреново, если ошибётесь со временем,― произнесла Шайлин.
Рефаим улыбнулся.
―Ты права. Мне не хотелось бы свесится из окна третьего этажа и вопить, пока кто-нибудь не услышит меня и не поможет мне войти.
Стиви Рей хихикнула.
― Ты был бы голым.
― Похоже на один из моих кошмаров из серии «голая в школе в центе класса»,― сказала я.
― Мне тоже такие снились!― произнесла Шайлин.― Они просто ужасны. И я всегда не могу найти свои туфли. Как я могу беспокоиться об обуви, если я голая?
― Я рада, что ты просто высокий, красивый и сильный Воин,― сказала Афродита Дарию, поднимаясь на цыпочки и целуя его.― Голая птица меня бы напрягала.
― Он не голый, когда находится в облике птицы,― сказала Стиви Рей.― У него есть перья.
― Пойдемте,― сказала я, пока из-за них у меня снова не разболелась голова.
На прощенье мы помахали недолеткам, лежащим внизу со спальными мешками, одеялами и подушками, и собравшихся вокруг огромного телевизора с плоским экраном, который был спущен в подвал по узкой лестнице. Пока мы поднимались по ступеням, нам вслед неслись звуки песни из фильма «Джанго освобожденный».
― Понять не могу, нравится мне этот фильм или нет,― сказала я.
― Зет, Квентин Тарантино — гений. Безумный, но всё же гений,― сказала Афродита как только мы закрыли дверь подвала.
― В отличие от тебя. Ты просто сумасшедшая,― сказала ей Шайлин.
Стиви Рей хихикала над Шайлин, когда Николь вышла из манежа в коридор, резко оборвав её смех, щёлкнув выключателем. Шелестя крыльями, за её спиной появился Калона.
― Что случилось?― спросила Стиви Рей у Калоны, игнорируя Николь.
― Она отыскала меня и сказала, что ищет тебя,― ответил тот.
― Больше подходит шпионит за мной,― произнесла Стиви Рей.
―Шпионю? Серьёзно? Это глупее, чем называть Тарантино гением,― сказала Николь.
Афродита зашипела, как кошка.
Я шагнула вперед, чувствуя, что Дарий идет за мной.
― Что тебе нужно, Николь?
Упрямый взгляд красной недолетки встретился с моим.
―Мне нужно кое-что сказать Стиви Рей.
― Ну, так скажи это, ― произнесла я.― Она здесь.
Глубоко вздохнув, Николь подошла к Стиви Рей. Рефаим внимательно наблюдал за Николь, а Калона шёл за ней. Я напряглась, готовая к любой пакости, которую она может выкинуть, но вдруг почувствовала прикосновение к моей руке.
― Нет,― тихо произнесла Шайлин.― Она ничего не сделает.
И Шайлин оказалась права. Николь остановилась перед Стиви Рей, приложила к сердцу руку и почтительно поклонилась.
― Мне лишь хотелось сказать, что я сожалею о том, что причиняла вам много вреда. Прости за то, что я пыталась сделать тебе больно. Тому, что я сделала, нет оправданий. Это было неправильно. Я изменилась и хочу перейти на другую сторону. Я хочу, чтобы ты была моей Верховной Жрицей.
Я могла бы сказать, что Стиви Рей было в шоке — по-моему, мы все были. Ну, может быть, все кроме Шайлин. Стиви рей посмотрела на меня. Я пожала плечами. Она снова посмотрела на Николь и спросила её:
― Почему я должна верить тебе?
―Ну, я думала об этом перед тем, как прийти и поговорить с тобой, и, к сожалению, не смогла придумать убедительного ответа на этот вопрос поэтому, я понадеялась на то, что ты просто поверишь мне так, как, по-моему, Верховные Жрицы знают многое. И если это правда, то ты сможешь узнать, верить мне или нет.
― Спроси Пророчиц,― сказал Калона.
― Эй, я ничего не получила. Видения нет. И никакого предостерегающего чувства тоже. Ничего,― сказал Афродита.― Спросите Шайлин.
Стиви Рей посмотрела на другую Пророчицу.
― Что ты видишь?
― У неё красивые цвета. Она больше не красная. Она розовая, как цветочек. Она ничего не скрывает, кроме того, что она нервничает сильнее, чем кажется. ― Шайлин сделала паузу и улыбнулась Николь.― Прости за последнее, но я должна была сказать Стиви Рей правду.
Губы Николь были сжаты в прямую линию. Она кивнула и затем быстро сказала:
―Я понимаю. Ты права. Я действительно нервничаю.
―Где Даллас?― спросила её Стиви Рей.
―Последний раз я видела его, когда шла в свою комнату. Он сказал, что собирается в общежитие для парней для того, чтобы посмотреть «Обитель Зла». Я ответила ему, что не буду смотреть. Мне уже и так достаточно смертей и крови,― сказала Николь.
― То есть ты не примкнешь к нему снова?― спросила Афродита.
Николь посмотрела на неё.
― Я не хочу иметь с ним никаких дел.
― Из-за того, что ты ещё бесишься потому, что он изменил тебе с Эрин?― настаивала Афродита.
― Потому что я не хочу быть с кем-то, кто жалок. Даллас именно такой,― ответила она.
―Она говорит правду,― произнесла Шайлин.
― Ты должна дать ей шанс,― сказал Калона.
Сначала мне показалось странным, что именно он сказал это. Но потом я подумала, что если кто-то и знает о втором шансе, то только Калона.
―Я думаю, что он прав,― сказал я.― Ты — единственная красная Верховная Жрица, которая у неё есть, и если она клянется тебе в верности, то ты должна принять эту клятву и дать Николь шанс доказать, что эта клятва на самом деле чего-то стоит.
―Это то, что ты делаешь? Клянешься мне в преданности?
―Да.
― Хорошо, тогда я дам тебе шанс,― произнесла Стиви Рей.
Я видела, как Николь покраснела и заморгала так, как будто собиралась заплакать. Стиви Рей, очевидно, тоже заметила это потому, что, когда она снова заговорила с Николь, её голос смягчился.
― Мне нужно удостовериться, что с Шони всё в порядке, поэтому к другим недолеткам тебя отведет Шайлин.
― В общежитие?― спросила Николь.
― Нет, мои красные недолетки сейчас в подвале,― сказала Стиви Рей.
― В подвале? Правда?― Николь улыбнулась.― Круто!
Я почувствовала, что напряжение в отношении Николь немного уменьшилось. Она выглядела так, как будто не имела ни малейшего понятия о подвале.
― Шайлин, сможешь отвести её вниз и помочь ей устроиться?― спросила Стиви Рей.
―Конечно! В любом случае я останусь там. Пошли, Николь, посмотрим остальную часть «Джанго освобожденного». Это тоже кровь с кишками, но, по крайней мере, там счастливый конец.
Перед тем, как уйти вместе с Шайлин, Николь прижала руку к сердцу и снова поклонилась Стиви Рей.
―Благодарю тебя, Верховная Жрица.
В ответ Стиви Рей изящно склонила голову и, как взрослая, потрясающая Верховная Жрица, сказала:
― Будь благословенна, Николь.
Глава 13
― Вам не стоило оставаться,― сказала Шони Танатос. Она не смотрела на Верховную Жрицу. Всё её внимание сосредоточилось на погребальном костре. ― Я присмотрю здесь за всем. По-моему, я должна это сделать, плюс ко всему, мне действительно этого хочется.
―Ты была её хорошей подругой,― произнесла Танатос.
― Надеюсь, что так и было. Я старалась, но затем всё так запуталось и случилось не так, как я ожидала.
―Дочь, такова жизнь: тяжёлая, запутанная, душераздирающая, но в то же время прекрасная. Любой из нас может сделать её лучше, учась не только на ошибках, но и на победах.
― Но прямо сейчас мне будет лучше остаться здесь, с Эрин, и блюсти её покой до рассвета.
― Это древняя традиция, что те, кто больше всего любил погибшего, остаются рядом с их костром до рассвета. Я оставляю тебя и желаю тебе быть благословенной, Шони.
Шони прижала сжатую в кулак руку к сердцу и почтительно поклонилась и затем снова посмотрела на костёр.
― Тебе не нужно больше оставаться здесь,― сказала Шони бессмертному, который наблюдал из тени. ― Ты будешь нужен Стиви Рей и Зои. Со мной всё будет в порядке.
―Мне не понравилось, как выглядел Даллас сегодня вечером. Он хочет отмстить за эту смерть, чего просто нельзя допустить,― произнес Калона.
―Он был печален, когда зажег костёр. Может быть всё из-за того, что она была его девушкой,― сказала Шони, желая поверить в это.
― Если бы он действительно любил её, то был бы рядом с её костром, как и ты,― сказал Калона то, о чем Шони даже думать не хотелось.
―Все скорбят по-разному,― ответила она.
― Я вижу, как он скорбит, и знаю, что эта скорбь превратится в гнев. Он нападет, пытаясь с помощью насилия и мести стереть свою боль.
― Это то, что сделал ты? ― Шони оторвала взгляд от костра и посмотрела на Калону. Красота крыльев бессмертного была почти такой же яркой, как пламя костра, несмотря на то, что от них исходило серебрянное свечение Иного мира.
―Да,― медленно признался он.― Это именно то, что я сделал. Вот почему я знаю, на что Даллас может быть способен. И именно поэтому я понимаю, насколько опасным он может стать.
―Вот, чего я не понимаю,― сказала Шони.― Как потерянная любовь заставила тебя захотеть убивать людей? Когда мы с Эрин перестали быть Близняшками, мне было очень больно и одиноко. Но я не думаю, что это ничего не значило для неё, или для Далласа, хотя, по-моему, он был недостаточно хорош для неё. ― Когда бессмертный не ответил, Шони повернулась к нему лицом, продолжая ладонью поднятой руки указывать на костёр и контролировать свою стихию, позволив знакомому теплу успокоить себя.