Через полчаса мышцы перестали дёргаться, ещё через пятнадцать минут Гедимин смог подняться на ноги, хоть его и шатало, и кое-как перебрался на койку. Дышать стало легче, но глаза ещё слезились. «Хорошо, что никто не видит,» — думал сармат, уткнувшись лицом в подушку. «Значит, не успел. Ни к Конару, ни в лабораторию… Интересно всё-таки, что они сделали с реактором?»
Думать о реакторе было легче. Пару минут спустя Гедимин уже вяло прикидывал, как ирренций смогли стабилизировать. Данных отчаянно не хватало. Смарт, разумеется, унесли и навряд ли собирались вернуть… по крайней мере, сегодня. «Когда уйду мыться, запустят робота. Он найдёт „отвёртку“,» — сармат досадливо сощурился. «Если не найдёт, а смарт вернут, — попробую ещё раз. Надо узнать, что они сделали. Как это вообще возможно. Я не понимаю.»
…В тайнике под койкой было пусто. Смарт, как и следовало ожидать, не вернули. Гедимин сел на койку, потирая ушибленное плечо, — сегодня охранник вместо команд так и норовил заехать кулаком, куда придётся. «Вынуть бы тебя из экзоскелета,» — недобро сощурился Гедимин. Впрочем, злился он недолго — боль в плече хоть немного, но заглушала другую, под рёбрами…
«И даже письмо послать я ему не успел,» — сармат тяжело вздохнул. «Хотя — зачем ему мои письма? Атомщиком мне уже не бывать. Зачем профессору-ядерщику переписка с военным преступником? Даже к лучшему, что он последние годы прожил спокойно.»
Гедимин снова перебрал в мыслях все факты, что удалось выцедить из «мартышечьей» прессы. Науки там было очень немного, и ни на один вопрос, занимающий сармата, ответить эти статьи не могли. «Одно понятно — реактор построили,» — Гедимин досадливо сощурился на очередное всплывшее «без меня». «И „макаки“ сочли его безопасным и разрешили использовать. Теперь там четыре ирренциевых АЭС… и будет ещё семнадцать. Мать моя колба… Они что, передают сарматам вообще всю ядерную энергетику⁈»
Последняя мысль была настолько невероятной, что напрочь заглушила боль под рёбрами и заставила сармата ухмыльнуться. «Двадцать одна АЭС… Сколько их всего сейчас на Земле? Даже если две сотни, это уже десятая часть. Что-то там странное у них на Земле. Надо самому смотреть, иначе не поймёшь…»
03 сентября 19 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Услышав звук открывающейся двери, Гедимин вздрогнул от неожиданности. Часов у него не было, но, по его расчётам, завтрак был не более часа назад, и обычно в это время охранники даже не подходили к камере. Когда дверь полностью открылась, сармат был уже на ногах и стоял напротив проёма, настороженно щурясь на пришельца. «Расстреляют?» — мелькнуло в голове, заставив нелепо ухмыльнуться.
— Чего скалишься? — угрюмо буркнул сержант Макнайт, встряхнув перед его носом парой наручников. — Руки!
«Всего одна пара?» — запоздало удивился Гедимин, когда его, уже закованного, вытолкнули из камеры и повели по коридору мимо герметично закрытых дверей. Наружу не просачивался ни один звук — только грохотали стальные «копыта» конвоира; скорее всего, в каждой камере кто-то был, но сармат так никого из них и не увидел.
Ему было не по себе — и стало немного легче, когда охранник не повёл его вниз по лестнице, а пошёл прямо, к комнате для допроса. «Спрашивать меня вроде не о чем,» — быстро перебрал про себя варианты Гедимин. «Новая работа? Видимо, важная, раз вытащили из „одиночки“…»
По ту сторону толстой рилкаровой пластины стоял тяжёлый экзоскелет — «Шерман», отремонтированный когда-то Гедимином и Иджесом и до сих пор не вышедший из строя. С нагрудного монитора мрачно смотрел кто-то в звании майора. Он едва заметно кивнул Макнайту, и тот зазвенел ключами. Секунду спустя сармат, уже без наручников, подошёл к прозрачной стене, за которой горел голографический экран, покрытый мелким текстом.
— Гедимин Кет? — под веками сверкнула знакомая красная вспышка, и сармат недовольно сощурился, подумав, что единственного представителя расы могли бы узнавать и без считывателя. — Знакомьтесь. Подпись снизу, отпечатком большого пальца.
«Какого из?» — сармат покосился на свою ладонь, но тут же забыл об анатомических различиях, едва его взгляд упал на документ. «Дальнейшее нахождение в местах лишения свободы признать нецелесообразным… прошение о досрочном освобождении удовлетворить… не позднее 10.09…»
— Ознакомились? — сухо спросил майор. Гедимин, судорожно сглотнув, прижал палец к просунутой под стекло сенсорной пластине. Экран мигнул и погас, стекло опустилось до упора.
— Я ни о чём не просил, — ляпнул сармат, не успев подумать. Майор поморщился.
— Стандартная формулировка. Не тратьте моё время, у меня ещё трое таких же, и все с Энцелада. Вам есть куда пойти после освобождения? Любое жильё, гостиница?
Гедимин качнул головой. Мозг искрил, пытаясь переварить последнюю новость. Думать было нечем.
— Круглосуточный хостел у космопорта, — буркнул «коп». — Койка на двенадцать часов за ваш счёт, дальше разберётесь. Гетто Кларка уничтожено. У вас трое суток, чтобы добраться до ближайшего на Земле и пройти регистрацию. Но я бы рекомендовал не задерживаться и до заката. С десятого сентября мы больше за вас не отвечаем. Вам всё понятно?
Гедимин молча кивнул. Сказанное он запомнил, но обдумывать пока не стал — в мозгу всё ещё сверкали и грохотали фейерверки. «Освобождение,» — он, подталкиваемый конвоиром, шагнул к порогу и широко ухмыльнулся. «Через неделю. Zaa ateske!»
Когда дверь камеры за ним закрылась, он сделал два быстрых шага вдоль стены, развернулся и метнулся обратно, жалея, что не может пробежаться по потолку. Сердце билось часто-часто, взламывая ледяные обручи на рёбрах и разгоняя застоявшуюся кровь. Глаза сармата впервые за много лет вспыхнули жёлтым огнём, и он довольно усмехнулся, глядя на свою тень на поблескивающей двери. «Вот тебе и пересмотр дела, шериф Фостер. Небось не придёшь на моё освобождение?»
04 сентября 19 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— Проверяйте, — буркнул «коп», кивнув Гедимину на открытый ящик, и отступил на шаг. Конвоир Матейка, напротив, придвинулся ближе и заглянул через плечо сармата. «Что он там ищет? Бомбу?» — Гедимин досадливо сощурился, но тут же забыл о надоедливых «макаках». В ящике лежали предметы, вынутые из скафандра; сама броня стояла у противоположной стены на стапеле для экзоскелетов, и у неё не хватало правой перчатки. Гедимин достал её из сейфа, быстро проверил инструменты, нехотя кивнул и потянулся за другими предметами. Их было немного — полный контейнер с водой, пустой — из-под Би-плазмы (пластина субстрата в нём лежала, но закваску никто не бросил, а старые остатки давно высохли), сменные фильтры для респиратора и пакетик со съёмными дисками — сюда ссыпали все книги из отобранной «читалки». Самого смарта почему-то не было — видимо, изъяли в счёт компенсации.
— Основная карта счёта, — «коп» положил перед Гедимином чёрно-жёлтую карточку и ткнул пальцем в терминал. — Проверяйте.
«Четыреста шестьдесят три койна двадцать пять центов,» — повторил про себя сармат цифры на экране. «Это много или мало?»
— Других денег не было, — продолжал «коп», забирая у Гедимина карту и подсовывая ему передатчик с сенсорной пластиной. — Документы отдадут в день освобождения, тогда же получите справку. Это полная опись, ознакомьтесь и распишитесь.
Описей было две — одну составили шесть с половиной лет назад, вторую — только что. Ничего, кроме книг, не прибавилось, но и не убыло, — видимо, карманы сармату вывернули ещё до вынесения приговора. «Забрали все обломки деталей,» — Гедимин невесело ухмыльнулся, прижимая палец к сенсору. «И бусы тоже. Кому они понадобились?»
— Десятого сдадите все тюремные вещи, — продолжал «коп». — Всё, что с вами и на вас, если так понятнее. Заберёте своё и уйдёте. Дежурный проводит вашу группу до хостела.
«Всё, что на мне…» — повторил про себя Гедимин и озадаченно хмыкнул. Он и забыл уже, что вся одежда, что на нём надета, выдана ему в тюрьме и ей же принадлежит. «Скафандр на голое тело? Не очень удобно…»
— У меня нет одежды, — буркнул он, повернувшись к «копу». — Вообще. Где её берут?
Человек поморщился.
— Я этим не занимаюсь. Знаете свой размер? Закажите на комбинате. Лимит на расходы снят, заплатить сможете.
Гедимин мигнул.
— Размер?.. — кажется, это несложное слово тут имело какой-то непривычный смысл. «Коп» снова поморщился.
— Кто там дежурит в понедельник? Сантуш? Вот к нему и обращайтесь. Сержант, увести его!
Матейка, схватив сармата за руку, завернул её за спину — не больно, но неприятно — и быстро, на ходу надевая наручники, погнал его к выходу. «Сантуш,» — повторил про себя Гедимин. «Ладно, найдём.»
— Отведи меня к Сантушу, — попросил он Матейку, едва они вышли к лестнице.
— Завтра, после медосмотра, — отозвался тот. — А твоя одежда где? Обычно всё хранится. Тебя что, голым привезли?
Сармат поморщился.
— Расплавилась, — буркнул он. — Под реактором. Я и так могу, но…
Он представил, как скафандр изнутри покрывается слизью, сочащейся из его кожи из-за «мартышечьей» еды, и его передёрнуло. «Хоть ветошью обматывайся. Тут есть ветошь?..»
05 сентября 19 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— Руки расставь, — скомандовал доктор Алваренга, отходя от хлипкой конструкции, в которую осторожно втиснулся Гедимин. — Теперь опусти. Так… Ты похудел, Фрэнки. На все двадцать кило. Я всегда говорил, что кормёжка тут отвратная. Что ты смотришь, парень? Вот тебе на сканере все мерки. Бери и отправляй, куда там надо.
«Парень» — офицер Сантуш, невысокий, довольно худой, с необычно гладким лицом — опасливо покосился сперва на доктора, потом на Гедимина, закивал и подался к двери, быстро тыкая в наручный передатчик.
— Иди, купи теску трусы, — проворчал медик, жестами выгоняя сармата из сканера. — У меня ещё куча работы. Эй, там! Стол готов?.. Иди за мной, Фрэнки. Паренёк без нас справится.
Гедимин покосился на Сантуша — тот с кем-то переписывался по наручному смарту, устройство так и пищало — и пошёл за медиком в соседнее помещение, отгороженное защитным полем и пропахшее дезинфектантами. Ему было слегка не по себе.