— Чего встал? Шевелись! — охранник недобро сузил глаза и выразительным жестом положил руку на рукоять шокера.
— Я не пойду, — угрюмо ответил Гедимин. — Передай Гварзе — у меня болит спина. Пусть неделю выждет.
Охранники, переглянувшись, презрительно фыркнули.
— Иди сюда, амбал. Командиру виднее, что там у тебя болит.
Первые двое сарматов шагнули внутрь. За ними маячили ещё четверо. Гедимин досадливо сощурился. «Ну и что мне, в них стрелять⁈»
— Уходите по-хорошему, — попросил он, включая генератор защитного поля. «Не плазмой же по ним…» Охранники с ухмылками взялись за шокеры. Предводитель, сдёрнув оружие с пояса, похлопал им по ладони.
— Не дури, теск. Нас тут шестеро. Не пойдёшь — потащим.
Ренгер молча вытирал руки спиртовыми салфетками, но на этой фразе отложил пачку и шагнул вперёд, недобро щурясь на чужаков.
— Вам же ясно было сказано — с вами никто не пойдёт, — негромко сказал он. — Шестеро? За одним сарматом с больной спиной? У вас определённо мало работы.
Чужаки переглянулись, зафыркали, вся шестёрка ввалилась в комнату, кто-то, будто в шутку, протянул руку к ближайшему плазмомёту.
— Иди сюда, Кет. А ты, потрошитель крыс, сиди тихо. Нам же потом предъявят за твои переломы.
Гедимин, выдохнув сквозь зубы, ухватил сфалт за сопло и широко взмахнул им. Охранники подались назад, но тут же с руганью рассредоточились, похватали со стоек огнемёты и двинулись к сармату. Гедимин изумлённо мигнул. Запоздало заныла спина — сфалт был слишком тяжёл, чтобы махать им, как прутиком. «Вот же дурь, мать моя колба… Ещё и чинить потом…»
Из-за спины ближайшего охранника донёсся протяжный свист. Гедимин увидел, как они оборачиваются — и шарахаются к стенам. Сармат медленно опустил сфалт, морщась от боли в спине, поглядел на дверь и удивлённо мигнул. Дежурный отряд вернулся в штаб незамеченным — с арматурой в руках, в защитном поле с ног до головы.
— Эй, — сказал Скегги, выступая вперёд; Гедимин не видел его лица под тёмным щитком, но казалось, что ликвидатор ухмыляется. — Стволы-то положите. Всё равно не заряжены.
Командир отряда нервно усмехнулся.
— Мы пришли по делу, Скегги. И уже потеряли кучу времени.
— А, — сармат повернулся к Гедимину и слегка наклонил голову. — Понятно. Идите назад, тески. Наш ремонтник не может работать, и никто его не заставит.
Охранник неуверенно хмыкнул.
— Это приказ Гварзы, командира «Вайтрока». А ты пока что не командир.
— В командиры берут нынче тех, кто не понимает простейших слов, — отозвался Скегги. — И мне зазорно туда идти. Нам проводить вас до медчасти, или сами выйдете?
Гедимин перехватил поудобнее сфалт, запоздало покосился на табло — вроде реактору встряхивание не повредило. «А удобная штука для рукопашной,» — мелькнуло в голове. «Только баланс немного поправить…»
Охранник быстро оглянулся на товарищей, пару секунд что-то обдумывал — и резким жестом приказал отступать. Ликвидаторы неторопливо отошли от двери — она, попорченная попыткой взлома, так и не закрылась полностью. Гедимин поморщился. «Умеют тут навалить работы…»
— Полоумки, — бросил Ренгер, глядя на смыкающиеся створки, и тяжело опустился на стул. Скегги поспешно подошёл к нему, положил руку на плечо.
— Хочешь — догоним. Далеко не могли уйти.
Гедимин вернул сфалт на оружейную стойку и подошёл к двери. «Доводчик выбит, пластина деформирована… Гварзу бы заставить это чинить!»
Он подобрал валяющиеся на полу детали и шагнул было за порог, но кто-то легонько хлопнул его по наплечнику.
— Вепуат, иди сюда. Помощь нужна, — сказал Скегги, дождавшись, когда Гедимин обернётся. — Надо же… Явились прямо в штаб. Похоже, слишком давно им не устраивали трёпку.
Гедимин поморщился.
— Я пойду на станцию, как только смогу работать. Что в этом сложного? Гварза вроде не дурак…
Вепуат, пролезший между ним и дверью, насмешливо хмыкнул.
— Да тут и дурак бы понял. Как-то Гварза нездорово к тебе привязался, не находишь?
Скегги, убрав с лица тёмный щиток, задумчиво сощурился.
— Что нездорово, то верно… Оставайся тут на ночь, ремонтник. Твоего коменданта мы предупредим.
Гедимин мигнул.
— Зачем? Думаешь, они ночью опять… Что за бред!
— Да всякое бывает, — без тени удивления отозвался Скегги. — Если Гварзу заклинило, он и на это пойдёт. Оставайся. Матрас постелим, в соседней комнате свободно.
08 апреля 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
«Шестьдесят семь, шестьдесят восемь… Нет, хватит.»
Опустив руки, Гедимин выбрался из-под нависающего обломка перекрытия. Держался тот прочно — сармат каждый раз перед упражнениями проверял его.
«Шестьдесят восемь… Так себе улучшение.»
Он неловко повёл плечом и досадливо поморщился. «Что я там поломал? Почему не срастается?..»
На сегодня упражнения были окончены. Гедимин хотел, не заходя в штаб, нырнуть в лабораторный туннель и проверить, как идёт синтез, но остановился, увидев в дверях Ренгера. Биолог, покинув штаб, растерянно озирался по сторонам.
— Чего там? — спросил Гедимин, подходя ближе. Ренгер поморщился.
— Когда надо, никого не дозовёшься. Чудо, что тогда, с тобой, успели секунда в секунду…
— Дай я помогу, — предложил Гедимин. Ренгер смерил его с головы до ног оценивающим взглядом и неохотно кивнул.
— Пожалуй, переживёшь. Стрельбы не предвидится. Вызов из Стоунфилда. Местная больница.
…Строение, необычно приземистое среди вытянутых кверху высоток, было выкрашено в светло-зелёный и обнесено невысокой оградой, за которой зеленели прямоугольные пятна травы. Гедимин удивлённо хмыкнул, но через секунду понял, что покрытие искусственное. Робот-уборщик, раскидавший по «газонам» шланги для сбора лишней воды, при появлении чужаков медленно отполз с прохода. Двое в бело-зелёных комбинезонах замолчали на полуслове и проводили сарматов опасливыми взглядами. Гедимин с сомнением посмотрел на парадный вход — зеркальные раздвижные створки были рассчитаны на рост филка, ликвидаторам пришлось бы пробираться ползком. Ренгер постучал по его скафандру, указывая на угол дома. Ворота, подходящие для тяжёлой техники, находились в изгибе здания, рядом с блоком мусорных контейнеров. Гедимин по привычке скользнул по ним взглядом, высматривая погрызенные углы, — но нет, сюда крысы не добрались.
В коридоре второго этажа было тихо — Гедимин слышал, как посвистывает вентиляция, и где-то в закрытой комнате гудит стерилизатор. Видимо, в том помещении, откуда к сарматам вышел человек в белом комбинезоне и странной шапочке вместо шлема, — остальные двери, массивные, с отметками биологической и химической опасности, звук пропускали куда хуже.
— Да, я вызывал, — кивнул медик, глядя на Ренгера исподлобья — видимо, неудобно было запрокидывать голову. — И, если что, оплачу из своих. Но эта тварь должна быть по вашей части. Вот вам голограмма.
Проектор в его карманном смарте был хороший, не чета довоенным изделиям, сохранившимся в гетто; голограмма получилась плотная, цветная, очень подробная. Посреди коридора повис в воздухе округлый плёнчатый кокон. Внутри свился в клубок толстый белый червяк. Наружу торчал хвост с расходящимися лопастями, несколько расплющенных «конечностей» хвостового сегмента и прижатая к выросту кокона голова с симметричными тёмными выпуклостями и парой вогнутых вмятин-присосок.
Ренгер с присвистом втянул воздух.
— Где нашли?
— Достали из тонкой кишки, — отозвался медик. — Это яйцо намертво перекрыло просвет.
Гедимин судорожно сглотнул и отвёл от голограммы взгляд — ему вспомнились личинки, когда-то отложенные в его брюшную полость.
— Человек жив? — спросил Ренгер. Медик кивнул.
— Да. Изолированный бокс, наблюдение… Мы просветили его от пяток до макушки. Ничего подозрительного… кроме вот этой твари. Так она по вашей части? Показать вживую?
— Ведите, — коротко скомандовал Ренгер, жестом попросив Гедимина не отставать. Голограмма погасла, но сармат на всякий случай проверил, насколько изолирован скафандр. «Эта тварь — только по „макакам“, или ей и eateske подойдёт? Обойдёмся без экспериментов…»
Ксенопаразит плавал в прозрачном антифризе в запаянной колбе. Её доставали из холодильника чуть ли не полчаса — охранная система была резко против, и пароли, введённые медиком, сработали далеко не с первого раза. Медик брать колбу в руки не стал — позволил захвату выставить её на прикрытый защитным полем поддон и остановился поодаль, неприязненно глядя на червяка.
— Крупная особь, — заметил Ренгер, посмотрев на экран сканера. Без настроек увеличения трудно было что-нибудь разглядеть в запотевшей колбе под слоем антифриза — в коконе было всего-то пять сантиметров, а в червяке и того меньше.
— Практически развитая. Ещё немного, и выбралась бы наружу. Этот человек… он не замечал ничего, пока яйцо не перекрыло кишечник?
Медик поморщился.
— Знаете небось, как у нас «любят» лечиться. Его неделю полоскало, пока он сюда доехал.
Ренгер рассеянно кивнул.
— Значит, кокон заметно вырос неделю назад… Видимо, вся инкубация — месяц или около того. Где он был месяц назад? Сам он что говорит о происхождении этой штуки?
— Ничего, а жаль, — покачал головой медик; ему было явно не по себе. — Он местный, из Стоунфилда. Работает на складах в Фаркосте, снимает комнату, по вечерам бывает в центре… Это первый такой случай, мистер ликвидатор? Вы на эту штуку тоже странно смотрите.
Ренгер наклонил голову. Его радужка на долю секунды посветлела — и он снова досадливо сощурился. «Фаркост…» — Гедимин сощурился вместе с ним. «Там что угодно может быть. Перекопать все склады с микроскопом? А допуск откуда?»
— Мне надо поговорить с этим человеком, — сказал Ренгер. Медик пожал плечами.
— На ваше усмотрение, мистер теск. Может, он что и вспомнит.
…Гедимина в изолированный бокс не пустили — оставили дожидаться в коридоре под опасливыми взглядами санитаров и дежурного медика. Потолки, по крайней мере, были высокие — можно было выпрямиться, не проломив перекрытия.