— А климат? Можно выбрать место, где перепады поменьше? Какой-нибудь местный экватор? — Гедимин вспомнил основы климатологии и помянул про себя спаривание «макак». «Эту их Равнину даже планетой не назовёшь. Где там искать экватор? И… откуда там вообще… хоть что-то⁈»
Айзек разглядывал пол.
— Атомщик, я знаю, что тяжело. Если бы вы там побывали… хотя — легче не стало бы. Просто запомни. Или запиши. Я рассказываю, как есть. Сфен Земли… в общем, там… стабильно. Без совсем уж… катаклизмов. Но будет всякое. И минус сто, и металл с неба.
— Ясно, — Гедимин, уже не тратя сил на удивление, сделал пометки. — Давай тогда подробно. Все эти… явления — хоть как-то предсказуемы? Разнесены по сезонам?
Айзек немного приободрился, даже на секунду поднял взгляд, но вид у него был какой-то раздавленный.
— Да… в общем-то да. Два больших сезона… — он произнёс набор звуков, слившихся в одно сочетание — какое-то шипение пополам с цоканьем. Гедимин мигнул.
— Хорошо ты освоил местный язык, — вполголоса заметил Иджес. — А по-нашему?
Айзек вздохнул.
— Это сложно. Один восходит, другой нисходит, — он изобразил жестами плавный подъём и спуск. — На Восхождении много огня… по-местному — огня. То, что связано с выделением энергии. Огненные бури, ливни расплава, смещение пластов, камнепады… семь месяцев восхождения, потом идёт спад. Ураганы, наводнения, кислотные дожди… морозы и затмения. Ещё семь месяцев — и снова восхождение. Для тех, кто выжил…
Иджес едва заметно вздрогнул.
— Плюс две тысячи летом и минус сто зимой? — уточнил Гедимин, прислушиваясь к так и не загудевшей голове. Отсутствие реакции означало, скорее всего, одно — мозгу было тяжело, но поступал в него не бред. «Паршивая планетка. Ну ладно, работаем с тем, что есть. Это даже… любопытно.»
— Не каждый день, но… бывает и так, — кивнул Айзек. — Так-то там вполне терпимо. Воздух нормальный… ну, обычно и в обитаемых местах. Можно даже без респиратора, вот так…
Он указал на свой тонкий комбинезон. Гедимин мигнул.
— То есть — там могла бы жить макака? Ну, если бы в дни катаклизмов ей было, где спрятаться?
— Да, сколько угодно, — покивал Айзек. — И живут. Бронны, Скогны, Хоны… Любой филк приспособленнее их всех. То есть… там можно построиться, в принципе. Было бы нельзя, я бы отговорил Маккензи. Но…
Он развёл руками.
— Будут трудности.
— Там ведь ещё флора и фауна… — Иджес задумчиво сощурился. — Дерево, например, не может спрятаться. И сбежать не может. А тут огненный шквал… Айзек, как они там выживают? Все, кроме этих ваших радиофагов?
— Они не «наши», — Айзек беспокойно зашевелился. — Там много жизни. Тоже… временами проблема. Они обычно чуют, когда погода сменится. Одни убегают, другие закапываются. Те, кто не может бегать, — очень прочные. А кто-то живёт от ливня до ливня…
— Что с разумными? — спросил Гедимин; это волновало его больше всего — слова о малой приспособленности аборигенов давали слабую надежду. — Кочуют или закапываются? У них, наверное, есть метеорологи?
Айзек закивал.
— Да, нас каждый раз предупреждали. Ни одной ошибки… Разумные — по-всякому. Есть кочевники. Есть укреплённые города. В скалах или деревьях. Если сделать для станции композитную броню…
Иджес хлопнул ладонью по колену.
— Сделаем. Наши корабли и не такое выдерживали. Минус сто — подумаешь, невидаль… Только броню надо делать потолще. Гедимин ещё предложил заглубить её на полста метров в базальт. Но… как тогда с передачей? Луч-то пройдёт, но заражение же будет…
— Дроны с накопителями, — буркнул Гедимин. — Выпускать через шахту, раздавать энергию, прятать обратно. Направление можно задать любое… Карты принимающих подстанций, конечно, ни у кого нет?
Айзек уткнулся взглядом в пол.
— Автономка, — задумчиво проговорил Иджес, перекладывая фрагменты чертежей. — Вот что надо бы взять за основу. Автономную базу, вроде лунных, — чтобы как можно меньше была завязана на поверхность. Чтобы даже воздуха всем хватало на… Сколько там длятся эти твои катаклизмы? Не месяцами же?
Айзек поспешно качнул головой.
— Катаклизмы — не больше су… часов сорок, по нашему счёту.
«Сорокачасовые сутки,» — мысленно сделал пометку Гедимин. «Это надо запомнить.»
— Значит, рассчитываем запасы на восемьдесят часов, — Иджес уже что-то чертил, перевернув листок чистой стороной кверху. — Воздух… кислородные станции из расчёта… какой будет экипаж?
Айзек искоса посмотрел на Гедимина.
— Это к тебе вопрос, атомщик. Маккензи очень интересовался, какой на самом деле нужен экипаж. Сколько сарматов справятся с двумя энергоблоками? Сто, двести?
Гедимин задумался на секунду. Перед глазами промелькнули очертания накопительных сборок, высоких колонн фильтрации, мачт-передатчиков…
— Двадцать, — уверенно сказал он. Сарматы, переглянувшись, озадаченно мигнули.
— Да-а? — протянул Айзек, с сомнением глядя на него. — Ну… это хорошо, конечно.
— Ты же был реакторным пилотом, — напомнил Гедимин — ему не нравились недоверчивые взгляды, под ними он чувствовал себя как-то странно. — Справлялся один? Вот от этого и считай. Двадцати вполне достаточно. Ну, разве что там будут ещё какие-то… заводы, стройки…
Он криво ухмыльнулся.
— Клонарии…
Айзек, бросив на него косой взгляд, отчётливо вздрогнул — Гедимин, «стреляя» наугад, точно поразил какую-то цель.
— Давай возьмём с запасом, — сказал он вслух. — Двести. Из них большинство — филки. Но Маккензи намерен нагрести хотя бы двадцать пять нормальных сарматов.
Иджес, хмыкнув, снова склонился над чертежом.
— Двести? Средненький кораблик. Если взять субстрата на восемьдесят часов… Бурить стенки нежелательно же, да? — он вопросительно посмотрел на Гедимина. Тот кивнул.
— Да, стенки трогать нельзя. Очень нужна защита. Воздух и вода должны быть свои — хотя бы на те восемьдесят часов.
«В таком месте, как Равнина, мало кто захочет лезть наружу,» — думал он, поправляя чертёж Иджеса. «Купаться там в открытых водоёмах, глазеть на звёзды… Здесь-то, на Земле, никто лишний раз из барака не высунется. Значит — всё должно быть на станции. Большой жилой модуль, с пищеблоком и душевыми. И какие-нибудь технологические коридоры для разминки. Это несложно — понатыкал перегородок, и всё…»
— Эй-эй! — спохватился Иджес, отбирая у сармата листок. — Это что, кинозал? Там же никакой сигнал не поймаешь…
— С собой привезут ящик дисков, — отозвался Гедимин, недовольно щурясь. — Скучать — вредно. А на ИЭС — ещё и опасно.
— Да, кому знать, как не тебе, — пробормотал Иджес, прикрывая листок ладонью. Айзек заглянул в недочерченное и еле слышно хмыкнул.
— Атомщик, жилые модули — это не самое важное. Давай ты займёшься силовой частью? А мы с Иджесом обдумаем систему жизнеобеспечения… ну, и всякую ерунду напоследок.
— По ерунде эксперт — Маккензи, — сказал Гедимин, извлекая из вороха чертежей те, что были сделаны им. — А что с силовой частью? С ней всё понятно…
Изображать активную зону он сперва не хотел — ничего, отличного от стандартного проекта «альнкит», в ней не было — но потом, подумав, всё же начертил — просто для удовольствия. Дальше шли облучатели, управляющие элементы, слои демпферов, спаренные коридоры оттока — и две накопительные сборки на выходе, более массивные и ёмкие, чем те, что он каждый день видел в «Вайтроке». Две сборки принимали всю энергию, перенаправляемую лучевым сигналом на коридоры оттока; то, что выделялось между сигналами, поглощалось реакторной выстилкой, уходя в «резерв». «При необходимости — развернуть облучатель и выдавить остатки,» — сделал сармат пометку рядом с чертежом. Оставалась биозащита, и Гедимин, задумавшись на секунду, решительно вычеркнул защитные поля. «Только флия и ипрон. Материальная защита. Никаких выгорающих полей и сдыхающих генераторов. Маккензи разноется… ничего, найдёт резервы. Реакторный рилкар вот сюда, а тут — ипроновую фольгу…»
Айзек, кашлянув, постучал пальцем по его наплечнику.
— Ипрон? Атомщик, ты представляешь объёмы?
— Подожди, сейчас подсчитаю, — недовольно дёрнул плечом сармат. «Сюда ещё пару резервных сборок, а здесь — передатчик. Мачта… мачту ставить некуда. Сделать точку раздачи прямо тут, в машзале? Нет, рискованно. Мало ли что прилетит снаружи… Вот сюда поставим минимачту. Такой пусковой стол для дронов…»
— Пихай всё в трюм, — услышал он азартный шёпот Иджеса. — Складам там и место. Воду, субстрат, — всё в трюм! Да, а что там с едой? Местная органика годится на субстрат?
«После обугливания — должна,» — ответил про себя Гедимин, обсчитывая параметры «ракетного» энергопередатчика и перекрываемой шахты над ним. «Атомы есть атомы, Би-плазма себе выберет нужные.»
— Потолок в три метра? — снова прошептали над ухом — в этот раз Айзек.
— А сколько? — Иджес недоумённо хмыкнул. — А, верно, нужен запас сантиметров в пять…
— Иджес, ты где видел таких сарматов? — шёпот стал громче и недовольнее. — В экипаже семь из восьми — филки! Куда им этот лишний метр⁈
Иджес сердито фыркнул.
— А нормальных там совсем не будет? Мне в эти филкские норы как забираться, ползком?
— А как ты ходишь на второй этаж? — отозвался Айзек. — Место надо экономить, механик. Ты ещё учти — всё это надо пробурить в базальте…
«Насосные станции,» — Гедимин добавил ещё одну колонну фильтрации к энергоблоку. «Маленький реактор — и гора насосных станций. Всё как обычно… ну, хоть с градирней не возиться.»
— А чего она круглая? — спросил Иджес, заглядывая в чертёж. — Айзек, ты заметил? Получается здоровая такая сфера… А зачем антиграв?
— Выравнивать гравитацию, — отозвался Гедимин, добавляя к центральному агрегату гравикомпенсаторы. Айзек хмыкнул.
— Это, мне кажется, лишнее.
Гедимин молча добавил ещё один компенсатор. «Ты бы сначала выложил размеры планеты. А там у вас неизвестно что… может, и гравитация скачет.»
Передатчик на запястье Айзека протяжно загудел.