— Они хотят построить там ИЭС, — сообщил Гедимин в пустоту. В голове что-то вспыхивало и искрило. «Там надо всё делать заново. Начиная с периодической таблицы. Изучать химию, физику… всё — с самого начала. Не у местных же спрашивать, что тут намерил дозиметр…»
— Может, чем-то обработать? — предложил Вепуат. — Ну, все медные части? Или вообще все, если эта дрянь такая едкая? Она им, похоже, сканер попортила. А без сканера ничего не поймёшь.
— Говорят, ипрон помогает, — пробормотал Гедимин, открывая следующий файл. Кто-то высыпал на камень горсть фрилометаллического крепежа — гайки, шайбы и болты. Гедимин вслед за анализатором определил марку металлофрила и, на секунду задержав дыхание, открыл следующий кадр. «Не лез бы я на эту Равнину. Особенно — без ипронового скафандра.»
…На экране появился уложенный на дно каменной «чаши» механизм. Вепуат, уже седьмую минуту сидевший тихо и неподвижно, снова шевельнулся и издал негромкий смешок.
— Робот-уборщик! Додумался же кто-то… Как по-твоему, что там сломается первым?
— Он уже неисправен, — отозвался Гедимин, глядя на результаты сканирования. Из механизма перед экспериментом выдрали блок управления и аккумулятор, а сломался он ещё раньше — это было видно и без сканера.
— Я поставил бы на шланги, — не отставал Вепуат. — Со шлангами вечно проблемы.
Гедимин досадливо повёл плечом и открыл следующий кадр. Он уже догадывался, что будет, — первые ролики с механизмами на Равнине до сих пор стояли перед глазами.
Первым не выдержал корпус — химический состав сменился невнятными значками, гладкая обшивка просела внутрь, покрываясь продольными складками. Это уже не было пластиком — Гедимин видел что-то вроде кожи, прочной, но мягкой и эластичной. Она осела на внутренности робота, и под ней что-то зашевелилось, приподнимая складки. На двести восемьдесят седьмом часу кожа начала лопаться изнутри — что-то упиралось в неё, пытаясь порвать, и через два часа ему это удалось. Кожух расползся по складкам. Наружу высунулся кольчатый хоботок, в котором ещё угадывался один из внутренних шлангов. Затем существо встряхнулось, разбрызгивая белесую жижу, и вылезло из лопнувшего «яйца». Вепуат сдавленно хрюкнул в респиратор.
Гедимин отстранённо, почти без удивления разглядывал длинные «усики» на переднем конце туловища, раздутое «брюшко» — бывшую накопительную камеру, прижатые к ней пучки выдранных проводов, обросшие какой-то блестящей плёнкой. Животное несколько раз дёрнулось всем телом, и скомканные кабели внезапно расправились, превратившись в широкие складные крылья, прозрачные, на несимметричном, но на вид довольно прочном каркасе. Шланги, до сих пор бессильно свисавшие с камеры, напряглись, хоботок свернулся, прижимаясь к голове, «усики» затрепетали и сложились. Яркие заглушки на груди существа задрожали, складываясь внутрь, и Гедимин почти услышал свист нагнетаемого воздуха. Одним толчком бывший робот-уборщик оторвался от камня и взлетел. Шланги выбросили пыльный воздух, крылья дрогнули и снова встали жёстко, поймав нужный ветер — и съёмка оборвалась. Гедимин машинально ткнул пальцем в клавишу, но больше в этой записи не было ничего.
— Ядро Юпитера… — выдохнул Вепуат, разворачиваясь к Гедимину. — И… часто у них такое?
— Говорят — всегда, — угрюмо отозвался ремонтник, стараясь не думать, как пристроить реактивное «насекомое» к уборке помещений.
— Говоришь, будут строить энергостанцию? — спросил Вепуат, расширенными глазами глядя куда-то в стену. Гедимин кивнул.
— Яд-дро Юпитера… — голосом, лишённым интонаций, проговорил разведчик.
— Угу, — отозвался Гедимин, открывая следующий файл. «Даже Вепуат с одного раза всё понял. Куда Маккензи-то лезет⁈»
…Экран смарта погас. Гедимин высыпал в пустую кювету пригоршню ненужных обломков и запустил в них пальцы. Вепуат, выждав немного, тихо сполз со стола и устроился на стуле рядом.
— Вот бы Ренгеру это показать! Может, отвлёкся бы от крыс.
Гедимин набрал горсть обломков и разжал пальцы, высыпая мусор обратно в кювету. Перегруженный мозг давно отключился, оставив на дежурстве несколько рефлексов. Думать было нечем.
— Интересно, что там бывает с живыми? — снова зашевелился Вепуат. — Привезти животных, растения, и посмотреть…
— Айзек был там, — пробормотал Гедимин. — Чем-то дышал. Вроде не мутировал. И Гварза. И Маккензи. Дураки оба. Но щупалец не отрастили… Tza hasulesh! Нельзя было найти планету попроще⁈
14 июля 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
От барака Гедимин свернул было на юг, к ветвистым мачтам энергостанции, но на третьем шаге опомнился и силой заставил себя повернуть за угол. Мозг ещё искрил после вчерашнего — записи с трансформацией понятных вещей в нечто трудноописуемое сармат смотрел до самого отбоя и только чудом не «спалился» с ними перед комендантом.
«На станцию не пустят,» — повторил он про себя, слабо удивившись собственному спокойствию. «Гварза решил, а я даже не спорил. И сейчас не обидно. Странное что-то с мозгами…»
Его вялые размышления прервал громкий гудок за спиной. Ликвидатор, досадливо хмыкнув, шагнул на обочину. «Кого несёт по переулку? Кому надо, давно проехали…»
Гудок повторился.
— Эй! Гедими-ин! — услышал он наконец голос Айзека и обернулся. Из кабины глайдера выглядывал сармат в тяжёлой броне и нетерпеливо махал рукой.
— Гедимин, забирайся, Скегги мы предупредили, — выдохнул Айзек, широко, но несколько нервно ухмыляясь. — Есть работа на станции «Налвэн»…
Гедимин втиснулся на заднее сидение, согнувшись вдвое, покосился на кресло пилота — глайдером управлял незнакомый молчаливый филк. На месте Кенена Маккензи сидел Айзек, осторожно придерживая ремень безопасности и рассеянно глядя сквозь лобовое стекло. «В этот раз Маккензи на Равнине?» — Гедимин невольно ухмыльнулся. «Пусть договорится, чтобы станцию там строили Куэнны. Пусть оставит меня в покое.»
Поговорить с Айзеком удалось нескоро — рядом всё время были то охранники, то операторы. Последний из них отцепился в технологических коридорах перед экранированной комнатой, куда выгрузили излучатель. Гедимин равнодушно скользнул по нему взглядом и развернулся к Айзеку.
— Трансформация, tza hasesh! Почему не рассказывал⁈
Айзек уткнулся взглядом в пол, и его улыбка окончательно потухла.
— Атомщик…
Гедимин фыркнул.
— Мне вообще собирались об этом говорить? Или выяснилось бы… на месте?
Айзек виновато мигнул.
— Я боялся, что ты… за твои, в общем, мозги. Тебе и так… нехорошо.
— А на месте стало бы лучше, — сармат снова фыркнул, отгоняя картинки расползающегося реактора. «Живой альнкит — ещё ладно, я привык. Но он, живой, хотя бы работает по назначению! А те дурацкие твари…»
— Все записи — правда? — спросил он, и так зная ответ — монтаж и дорисовку он учуял бы давно. Айзек понуро кивнул.
— Их на самом деле больше. Когда нам сказали, что там… вот так… мы поставили много опытов. Ты, наверное, понимаешь…
Он покосился на излучатель и неуверенно протянул к нему руку.
— Альнкит заглушен, а должен бы работать. Давай доделаем тут, что надо, и потом поговорим. Тебя, наверное, на такое дело зовут в последний раз. Кенен хотел, чтобы я у тебя поучился. Чтоб нам потом тебя не дёргать.
Гедимин невесело усмехнулся.
— «Потом»? У вас ещё энергоблоки есть?.. Ладно, смотри. Тут ничего сложного…
…Корпус излучателя был уже вскрыт, когда он, подумав, убрал височные пластины, и Айзек с едва заметной ухмылкой сделал так же. «Хранитель» увидел их сразу же — не прошло и секунды, как Гедимин почувствовал тёплые волокна на висках и вдоль бровных дуг. Айзек молча разглядывал лучевые источники, только улыбка стала шире.
— Вот здесь соединяешь, и они работают синхронно, — пояснял Гедимин, настраивая излучатель. — Должен получиться пик интенсивности. Можно сразу проверить. Первый раз лучше проверять каждый шаг, а там пойдёт легче.
Он подсунул дозиметр под лучевые источники и замкнул цепь. Щупальца «хранителя» едва заметно дрогнули, но на показаниях это не отразилось.
— Существо из «Вайтрока» не в ладах с Гварзой, — сказал Гедимин, прислушиваясь к ощущениям. Он был готов к обжигающей вспышке, но «хранитель» не отреагировал — видимо, в реакторы «Налвэна» Гварза ещё не залез.
Айзек шумно вздохнул.
— Не только оно.
Гедимин ждал разъяснений, но Айзек, видимо, сообразил, что и так сболтнул лишнего, и сделал вид, что интересуется только излучателем.
— «Хранитель» из «Лоривега» не идёт на контакт, — сообщил ремонтник немного погодя. — С ним кто-нибудь общается?
Айзек вздохнул ещё громче.
— Было бы неплохо, атомщик. Когда-нибудь у меня будет время, и я продолжу поиски. Похоже, эти существа сильно различаются по характеру.
Гедимин потянулся к следующему лучевому источнику, и пучок волокон на его виске зашевелился, будто принимая более удобное положение. Пока сарматы говорили, «хранитель» не двигался — то ли уловил знакомые понятия, то ли просто вслушивался.
«А вообще интересно, что они понимают из нашей речи. И вообще из происходящего…» — Гедимин подсоединил последний источник и шагнул в сторону, привычным движением разворачивая «щупы» дозиметра.
— Проверка…
…Айзек упорно смотрел под ноги — с того момента, как сарматы вышли из экранированной комнаты, и Гедимин опустил ипроновые пластины на виски. Всю дорогу казалось, что он рад бы удрать, вот только с лестницы никуда не свернёшь. «Это не Маккензи,» — напомнил себе Гедимин, когда впереди показалась развилка, но на всякий случай положил руку Айзеку на плечо.
— Я просто хочу знать, с чем мне работать. Это запрещено?
Айзек качнул головой.
— Спрашивай.
Гедимин хмыкнул. «Спрашивай… И что, я в здравом уме додумался бы спросить, какие там химические элементы? И не отрастают ли у механизмов ноги⁈»
— На кой мы туда лезем со своей ИЭС? — спросил он, оглянувшись через плечо на пустой коридор. Айзек держался спокойно — то ли здесь не было посторонних, то ли он не разводил секретность на пустом месте.