Гедимин молча слушал приглушённый гул — люди переговаривались, подозрительно глядя друг на друга. «Оружия ни у кого нет,» — отметил про себя сармат. «Уже легче.»
— И кто теперь тут главный? — угрюмо спросил один из азиатов, до того молчавший. — Кто собирает взносы и держит общак? Теск?
Гедимин поморщился.
— Такие дела каждый в своей банде решает сам, — ответил Мэллоу. — Я не намерен никого объединять. Дальберг и так замучался со списками. Всё, что от вас нужно, — соблюдать новые правила. Тогда в ваши дела никто не полезет.
Один из главарей — возможно, Ривз — зашевелился.
— И что, каждый бескодный, — он брезгливо поморщился, — может теперь говорить с нашими женщинами? И есть и пить то, что едим и пьём мы?
— Или так, или никак, — отозвался Мэллоу.
— Как ты набрал бойцов? — угрюмо спросил Ривз. — Кто к тебе пошёл, если ты держишь их наравне с отбросами?
Винки громко фыркнул.
— А твои работают за еду?
Толпа загудела. Мэллоу поднял руку.
— Тише, Винки. Не сейчас.
Ривз поморщился.
— Скоро доживём до того, что отбросы начнут открывать рот при предводителе…
Один из азиатов двинулся вперёд, и Мэллоу повернулся к нему.
— Ван Вэймин?
Тот слегка наклонил голову.
— Я слышал, что ты предлагаешь, и я вижу, что это не так глупо. Делай в своей банде, что хочешь, это твоё право. Я согласен на мир в душевой и во дворе. Но у меня будут поступать с питьём и едой, как поступали раньше, и я буду решать, кого пустить к ограде.
Мэллоу хмыкнул.
— Твоё право, Ван Вэймин. Но — ты понимаешь, чем это кончится?
Винки ухмыльнулся. Азиат едва заметно поморщился.
— Если распущенные отбросы уйдут от меня к тебе, это меня не огорчит.
Он протянул Мэллоу руку, и тот её пожал.
— Спасибо за быстрое решение, Ван Вэймин. Кто ещё готов говорить?
…Гедимин держался рядом с Мэллоу и Дальбергом, пока они шли от душевой к камерам, и слышал их довольный шёпот. Уже у решёток Джон тронул его за руку.
— Они все согласились! — прошептал он, глядя сармату в глаза. — Нет, ты слышал⁈ У нас получилось, Джед. У нас всё получилось!
Гедимин в ответ недоверчиво хмыкнул. «Я бы не доверял словам „макак“,» — думал он. «Посмотрим, что будет на прогулке. И на этой, и на следующей.»
18 сентября 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— Джед, а Джед! — Мэллоу спрыгнул с койки и встал у решётки, виновато глядя на сармата. — Совсем забыл сказать. Сегодня ты читай спокойно. Ты тут, наверное, дохнешь от скуки, пока мы там веселимся…
Гедимин удивлённо мигнул.
— А как вы обойдётесь? — спросил он. — Людям нравятся чтения.
— А, не волнуйся, — отмахнулся Мэллоу. — У Маса тоже есть смарт. Вчера мы договорились — он возьмёт нужную книгу, нам её на неделю хватит.
Гедимин хмыкнул.
— Быстро вы поладили…
— Мас — далеко не дурак, — ухмыльнулся Мэллоу. — Он из ребят Спаркса, а Спаркс дураков не любил. Сегодня мы ещё поговорим — может, дойдёт до объединения. Принести тебе чего-нибудь?
В коридоре загудели механизмы — входная дверь открывалась, пропуская двоих экзоскелетчиков. Мэллоу озадаченно хмыкнул.
— Что за внеочередной обход?
Гедимин поднял было руку с «читалкой» с койки, но через пару секунд обречённо вздохнул и снял с пальцев ремешок. Экзоскелетчики уже стояли под его дверью.
— На выход, — буркнул Матейка, настороженно разглядывая сармата. — У тебя две минуты.
То, что здесь выдавали вместо обуви, было очень неудобным — и как исправить это, Гедимин не знал, — ни обрезков скирлина, ни тросиков или верёвочек у него не было. Он медленно брёл, придерживая пальцами спадающие сандалии и опасаясь упустить их на каждой ступеньке. Попытку разуться и идти босиком охранники пресекли, да и неудобно было стягивать носки руками, скованными за спиной.
Его вывели на пустой тюремный двор, завели в ангар, и сармат увидел содранные маскировочные панели между двумя ярусами балок. Вся система наблюдения была выворочена и свисала со стен. Гедимин заметил штук пять явно неисправных камер, выведенных из строя чем-то твёрдым и заточенным, и недовольно сощурился.
— Вот тебе занятие, теск, — Матейка указал на свисающие кабели. — Отрабатывай паёк!
Сармат хмыкнул.
— Где схема?
Экзоскелетчик, складывающий снятые панели в стопку, едва заметно вздрогнул и развернулся к пришельцам.
— Это ремонтник? — спросил он, указав на сармата.
— Всё, что смогли достать, — отозвался Матейка, расстёгивая на руках Гедимина браслеты. — Без фокусов, теск, понятно? Пульт у меня!
Гедимин угрюмо покосился на него, но тут же забыл об охраннике, — тот, кто возился с панелями, наконец нашёл нужный чертёж и вывел на голографический экран.
— Это, — ткнул он пальцем в голограмму, — то, что тут по плану. А это…
Он махнул металлической «конечностью», широким жестом обведя вскрытые стены.
— То, что мы тут имеем.
— И оно имеет нас, — пробурчал третий экзоскелетчик. Он раскладывал на диване, застеленном брезентом, контейнеры с запасными камерами и деталями от них. Гедимин поймал его быстрый опасливый взгляд; затем ремонтник отвернулся и продолжил работу.
— Эту систему никогда не проверяли? — спросил Гедимин, кивнув на сломанную камеру. — Она давно не работает. Может, она здесь не нужна?
Помрачневшие экзоскелетчики переглянулись.
— Много болтаешь, — буркнул один из них. — Иди работать. Это всё должно быть починено.
…Ничего сложного в ремонте не было — труднее всего было объяснить местным техникам, что кабели, убранные Гедимином, в системе действительно лишние. Тот, кто её делал, видимо, плохо представлял конечный результат, а план вообще стащил с какого-то сайта. То, что в конце концов получил Гедимин, не было похоже ни на исходный вариант, ни на чертёж местных техников, — но работало, что и подтвердил охранник на посту за оградой тюремного двора. До обеда оставалось ещё полчаса, когда Матейка повёл сармата обратно в ангар. У лестницы они наткнулись на Алькараса.
— Теск! — охранник второго яруса остановился. — Я его ищу.
— Считай, нашёл, — отозвался Матейка, придерживая сармата за вывернутое предплечье. — Чего тебе?
— Тут для него посылка, — сказал охранник. — Лейтенант приказал отдать.
— Дай сюда, — Матейка забрал непрозрачный чёрно-белый контейнер и тычком направил Гедимина к дверям первого яруса. — Пошёл!
Он бросил контейнер на койку сармата, прежде чем снять наручники. Когда Гедимин обернулся, потирая запястья, решётка уже опустилась, а Матейка, громыхая «копытами», уходил прочь.
— Долго тебя не было, — заметил обеспокоенный Мэллоу, вставая у защитного поля. — Работа?
Гедимин кивнул. Во время ремонта он ничего не замечал, но сейчас спина снова заныла, а низ живота раздуло изнутри — выделительная система выработала ещё пол-литра жидких отходов. «В первый раз за сегодня,» — напомнил себе сармат. «С каждым днём реже. Постепенно прекратится.»
Он подобрал странный контейнер и хмыкнул, увидев на чёрной упаковке белый цветок. Внутри была стопка тёмно-зелёных пластинок — чайный концентрат.
24 сентября 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Чайный концентрат растворялся за считанные секунды — оставалось только осторожно, по кругу, встряхнуть стакан. Стенки были горячими — это вещество полагалось заливать кипятком. Его приносили отдельно, в небольшом двуслойном контейнере, и Мэллоу, глядя на Гедимина и его чай через решётку, завистливо вздыхал. В первый день сармат, не выдержав, попытался с ним поделиться, но охранник заявил, что и чай, и кипяток — только для «механика Джеда», а все остальные могут обращаться к лейтенанту — или к самому шерифу.
Вкус у жидкости был слабый, но ощущать, как горячая вода проходит по пищеводу, было приятно. Гедимин допил, выкинул из камеры лишние контейнеры и поднялся на ноги. На дальней стене мигал светодиод — охранник открывал по всему ангару ниши нужников. Сармат прислушался к своим ощущениям — мочевой пузырь был пуст. «И вчера ничего не вытекало,» — Гедимин надавил на живот и довольно хмыкнул. «Кажется, системы восстановились…»
— Что ты елозишь? — сердито спросил из соседней камеры Дальберг. — Теперь каждое воскресенье будешь на месте прыгать?
— Заткнись, — беззлобно отозвался Мэллоу. — Всё должно пройти гладко, слышишь? Сегодня нам не на кого будет пенять! Если опять начнётся бардак, виноваты будем мы одни!
— Уймись уже, — буркнул Дальберг. — Все готовы, всё расписано. Разве что Джайна снова спустят к нам — а это навряд ли!
…Устремившаяся было в душевую толпа приостановилась — на входе в предбанник встали Винки и Гарсия. Заминка продолжалась считанные секунды, но, когда движение продолжилось, Гедимин увидел, как хаотичный человеческий поток распадается на упорядоченные рукава. Отряды Мэллоу направляли их вдоль стен, от контейнера к контейнеру, до самого выхода из предбанника. Из душевой доносился усиливающийся шум воды и ровный голос Теданя — тот распределял потоки между складом мочалок и контейнерами с мылом. Душевая наполнилась, и движение на пару минут приостановилось. Из толпы послышались недовольные голоса, и Гедимин насторожился, но никто никуда не полез — все ждали, пока в предбанник не начали выходить те, кто уже вымылся, и Тедань не запустил в душ следующую группу. Зазевавшийся сармат оказался в хвосте колонны — и ждал вместе со всеми, даже не вспомнив, что легко пробился бы в душевую, и все отряды Мэллоу его не удержали бы.
— Вытираемся и одеваемся, парни! — громко сказал Джон, проходя мимо очереди. Его люди — те, кто уже вытерся и оделся — направляли второй поток, выходящий из душевой в предбанник. Гедимин даже не отследил, когда сами дежурные сменились, — они тоже успели помыться и теперь, никуда не торопясь, запускали в душевую оставшихся.
— Джед! — Мэллоу остановился напротив сармата и виновато посмотрел на него. — Как ты здесь-то застрял⁈ Теперь извини — очередь идёт, систему сбивать нельзя.