Краус под потолком громко щёлкнул пальцами. Гедимин развернулся к северному периметру и жестом приказал очистить проход. Рори, покинув круг бойцов Ривза, стоял у границы и что-то быстро и тихо говорил. Несколько человек из ближайшего к нему отряда слушали, переглядываясь, но ничего не отвечали. Подойдя ближе, Гедимин заметил, что Рори стоит как-то странно — держится к собеседникам боком и не опускает приподнятый локоть. «Опять нож?» — сармат брезгливо поморщился. «Охранники, наверное, везде слепые…»
Ускорив шаг, он врезался в толпу. Бывшие бойцы Донахью шарахнулись в разные стороны, кого-то из них сармат задел боком. Теперь он стоял прямо перед Рори, и тот, обнаружив это, с горловым бульканьем подался назад.
— Уходи, — сказал ему Гедимин, внимательно глядя на его локоть. Рори снова развернулся боком, теперь уже к нему; что-то у него с собой было, и, судя по размерам, не нож.
— А ты прогони меня, слизь, — Донахью широко ухмыльнулся. Он остановился, широко расставив ноги, и хлопнул себя свободной ладонью по низу живота.
— Я кое-что пообещал, пока тебя не было, — сказал он, старательно удерживая на лице ухмылку, и внезапно свистнул.
Не надо было упускать его из виду, но Гедимин невольно отвёл взгляд, когда четыре шматка прозрачной слизи расплескались по его комбинезону. Один летел в голову — скорее всего, в глаза, но размазался по виску и уху. Сармат выругался и услышал ответный резкий выдох. Затем все звуки стихли. Все, замерев на местах, смотрели на Донахью. Он держал в руке укороченный до предела боевой бластер.
— На колени, слизь, — сказал он, небрежно махнув стволом и снова наставив его на сармата. — Смотри сюда, Мэлли. Смотри на своего глава…
Бластер в его руке дрогнул и на долю секунды отклонился вслед за его взглядом, и этого было достаточно. Гедимин взлетел вертикально вверх. Приземлился он уже на Донахью — и успел про себя отметить, что давно ему не было так приятно дать кому-то пинка.
Человека отшвырнуло в сторону, голова резко мотнулась, локоть согнулся в обратном направлении, и по ангару пронёсся отчаянный вой. Под ногами сармата что-то хрустнуло — мелкие желтоватые осколки в луже непривычно светлой крови. Рори скорчился, закрывая лицо уцелевшей рукой, но сломанная по-прежнему сжимала бластер. Кто-то из бойцов Ривза двинулся к нему, но Гедимин небрежно оттолкнул его и встал над хрипящим Рори.
Банда Ривза расступилась — точнее, расплескалась по стенам, как фруктовое желе. Гарсия и Винки уже были здесь, и их отряды плотным клином врезались в редеющую толпу. Ривз остался на месте, только его лицо слегка побледнело.
— Гилли, друг мой, позови-ка охрану, — нарочито медленно протянул Мэллоу. Сейчас ему не нужен был живой «микрофон» — его и так все отлично слышали.
— Я здесь ни при чём, — сказал Ривз, поднимаясь на ноги и демонстративно отряхивая руки. — Это твой человек, Мэлли, и это его пушка. И нечего на меня так смотреть.
Последнее относилось к Гедимину — тот следил за Ривзом немигающим взглядом. «Надо было шарахнуть по нему, пока бластер был у Рори,» — запоздало сообразил он. «Одной проблемой стало бы меньше.»
Со двора донёсся грохот, перемежаемый отрывистыми криками, — охрана сорвалась с места до того, как всё было кончено, и не была уверена, что стрелок обезврежен. Винки и Гарсия быстро отступили, и Гедимин подался к стене, внимательно следя за Рори. Бежать тот не мог, и, похоже, рука у него не разжималась — кисть свело судорогой.
— Ствол, — коротко сказал экзоскелетчик, остановившись в дверях. — Кто?
— Рори Донахью, — ответил второй, сверившись со смартом. — Камеры целы? Просмотрим. Есть раненые?
Он перевёл взгляд на Гедимина. Тот только сейчас заметил, что по шее что-то стекает, прижал пальцы к мокрому виску — и презрительно фыркнул: это таяло фруктовое желе.
— Он целился в меня, — угрюмо сказал сармат, кивнув на раненого. — И кто-то бросил в меня эту слизь. Я не ранен.
— Групповой сговор? — охранник обвёл молчаливую толпу у стены недобрым взглядом. — Фортен, проверь их. Что это за слизь?
— Банановое желе, — Фортен втянул носом воздух. — Значит, предумышленное нападение, пронос огнестрела… Донахью, из медчасти ты выйдешь на второй этаж. Это уж точно!
21 июля 24 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Решётка опустилась, закрыв выход из камеры, а через несколько секунд поверх неё легло защитное поле. Охранник включил генераторы и прошёл по коридору, проверяя системы защиты. Мэллоу сел на койку и стянул носок, высыпая на одеяло мелкие сложенные листки.
— У нас пополнение, Джед, — сказал он, показав сармату одно из посланий. — Боец Ривза хочет перейти к нам.
— Боец? — Гедимин хмыкнул. — На испытательный срок. И не в отряд.
Мэллоу, не возражая, передал листок Дальбергу, и тот потянулся за общим списком. Гедимин отметил, что у заключённого с собой ручка — видимо, охранники за хорошее поведение сняли с него часть запретов.
— Да, Джед, — Мэллоу, ненадолго отложив неразобранные прошения, вытянулся вдоль стены, закинув руки за голову, и широко ухмыльнулся. — Даже бойцы уходят от Ривза. Дела его, видно, плохи.
— Сколько у него людей? — спросил Гедимин.
— На сегодня — четырнадцать, — ответил, вычёркивая кого-то из списка, Дальберг. Один из больших листов почти целиком был покрыт зачёркнутыми именами — там перечислялись «бескодные», не задерживающиеся дольше месяца ни в банде, ни в тюрьме. Сегодня список снова уменьшился — в честь праздника тем, чей проступок был незначителен, объявили амнистию.
— Смит у нас? — спросил Гедимин. — Ты знаешь, какая помощь ему нужна?
Мэллоу пожал плечами.
— Его никто не трогает, и я разрешил ему спиртное — он до одури не напивается.
Гедимин кивнул. «Он видел, что стало с Донахью,» — сармат криво ухмыльнулся. «Ему должно было стать легче. С кем там теперь спаривается Донахью? Или кто-то спаривается с ним? Никогда не пойму местных обычаев…»
01 августа 24 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Роботы-уборщики ползали по ангару, прибирая в опустевших камерах и время от времени упираясь в опущенную решётку — Гедимин по-прежнему сидел в закрытом помещении. Сержанта Матейки не было, и в этот раз он опаздывал уже на двенадцать минут.
Услышав гул открывающихся ворот, Гедимин поднялся на ноги и отложил смарт — но тут же насторожился, услышав чужие шаги. Матейка был не один — с ним пришли ещё двое, шумные и неуклюжие, как большинство «макак», но без экзоскелетов. Один из них был в какой-то лёгкой броне, похожей на пехотную, но немного отличающейся конструкции; второй шёл тише всех — ему достался только бронежилет.
— Вам было бы лучше подождать снаружи, сэр, — услышал сармат незнакомый голос.
— Я хочу сам услышать, что он скажет, — холодно ответил другой. — Где все заключённые? Я думал, их довольно много.
— На прогулке, сэр, — ответил Матейка, останавливаясь перед камерой Гедимина. — Мы выбрали удачное время. Эй, теск, подойди!
— Решётка мешает, — едва заметно ухмыльнулся Гедимин, встав перед защитным полем. Двое чужаков поравнялись с Матейкой и, обойдя его, встали напротив сармата. Один из них действительно был в бронежилете, прикрытом уличным комбинезоном, а второй — в лёгкой броне. «Механическая прочность, амортизация ударов,» — Гедимин внимательно смотрел на необычный скафандр, подмечая про себя его особенности. «Небольшой запас кислорода. Креплений для оружия нет. Из бластера пробивается, разряд станнера должна держать. Странная конструкция…»
— Это он и есть? — спросил человек в скафандре, оглянувшись на спутника в бронежилете. — Механик, восстановивший «Пантеру»? Вы говорите, он работал в одиночку?
«Пантеру? А, тот глайдер с регаты…» — Гедимин настороженно посмотрел на чужаков. «Прошло два месяца. С чего они вспомнили о том ремонте?»
— Лучший, кого мы могли найти, — отозвался второй. — Вы знаете, мистер Карденос, мы стараемся устроить всё наилучшим образом.
— Я знаю, мистер Иварсон, — ровным голосом ответил Карденос, на секунду поднимая взгляд на лицо сармата и тут же опуская. Он не дёрнулся и почти не побледнел, но больше на Гедимина не смотрел.
— Мне самому расспросить его? — спросил секунду спустя Иварсон, заметив замешательство. Карденос шумно сглотнул и едва заметно качнул головой.
— Я пришёл сказать вам «спасибо», мистер… Кет? — он быстро оглянулся на охранника. — «Пантера» хороша, как никогда. Все деньги у вас на счёте — я лично проверил перечисление и добавил немного от себя. Жаль, я в тот день не смог наблюдать за ремонтом — Иварсон не предупредил меня.
Иварсон зашевелился и слегка помрачнел.
— Вас не хотели беспокоить после аварии, — пробормотал он.
Гедимин пожал плечами.
— Ремонт был несложный. Замена стандартных блоков… Это ты врезался в кого-то на регате?
Иварсон нахмурился, по лицу Карденоса скользнула слабая усмешка.
— Да. Вот об этом я и пришёл поговорить, мистер Кет. О несработавших тормозах. Сейчас они в полном порядке, но… Иварсон говорит, была какая-то заминка с их ремонтом? И в ней участвовал его помощник, некто Диксон?
Гедимин мигнул. «А. Значит, эта „макака“ всё-таки сообщила. На два месяца позже, чем надо. Теперь они концов не найдут…»
— На шлангах были надрезы, — сказал он. — Продольные надрезы на двух из четырёх. Достаточно, чтобы вызвать сбой.
Карденос, шумно выдохнув, на секунду поднял взгляд на его лицо.
— Вы держали в руках эти шланги и видели надрезы? И… вы кому-нибудь сообщили?
Сармат пожал плечами.
— Меня не спрашивали, — он угрюмо сощурился на Иварсона, вспомнив его брезгливый взгляд. Карденос проследил за его взглядом и слегка скривил губы.
— Это не вы придумали позвать мистера Кета, правильно?
Иварсон, помедлив, кивнул.
— Я обратился на ремонтную базу Маккензи, но… она уже была ликвидирована. Диксон наткнулся на этого… механика.
Пилот коротко усмехнулся.
— Он был рядом, когда вы работали? — он снова повернулся к сармату. — Стоял рядом с вами и… возможно, вмешивался?