– Индийское кино! – Серж покрутил головой. – Если б не твои картинки, ни в жисть не поверил бы! Ну, раз так, другое дело! Поехали в кабак закатимся! Обмоем встречу.
Привычным движением Серж вставил оружие куда-то под пиджак.
– Поедем, чего ж не поехать. Мне только переодеться надо.
– Не надо. Все нормально, – беспечно махнул рукой Серж. – Нас везде в любом виде примут. И еще рады будут.
– Как скажешь, – кивнул Волк. – А вот скажи мне честно и откровенно… Неужели шлепнул бы старого боевого товарища? За пригорошню говенных камней?
В машине наступила тишина. На пустыре тоже диспозиция изменилась. Быки поняли, что кульминация миновала, их позы стали расслабленней, кое-кто даже достал сигареты. Защелкали зажигалки, после первых затяжек внимание быков рассеялось, как струйки табачного дыма… Это не профессионалы, это криминал. Они отвлеклись, и сейчас их можно было легко перемочить. Если бы, конечно, Волк собирался это сделать. Но он не собирался.
– Что молчишь? Шлепнул бы друга? За говенные камни?
– Ну, не такие уж они и говенные, – глядя в сторону, ответил Серж. – И потом, крысятничество – грех тяжкий…
– Я тебя понял, дружище! – Волк широко улыбнулся. – Тем вкуснее будет обед.
Прилично пообедать в центре столицы практически невозможно. В кафе самообслуживания стоят хвосты очередей, только через час можно добраться до столовского винегрета, невкусных сосисок и шницеля с картошкой. На дверях немногочисленных ресторанов висят таблички «Мест нет». Элитные даже не вывешивают табличек – туда и так никто не идет. Кроме тех, кому положено.
«Прага» относилась к суперэлитным. У входа стояли сияющие «Волги» из специальных гаражей, диковинные «Мерседесы» и «Вольво» с посольскими номерами, даже «Чайка» с антеннами спецсвязи. За отсвечивающим стеклом тяжелой, отделанной бронзой двери белым пятном маячило лицо швейцара. При виде Сержа он приветливо распахнул дверь и расплылся в улыбке.
– Пожалуйте, Николай Павлович, проходите!
Потом уже без улыбки обратился к Волку:
– А тебе через служебный ход надо!
– Это мой гость, – сказал Серж. – Мы служили вместе.
– А… – швейцар явно растерялся. – Только как Марат Витальевич посмотрит…
–Что?!
– Нет, ничего. Но в общий зал совершенно невозможно… Сами знаете.
Серж сдал вышколенному гардеробщику дорогое пальто-реглан и норковую ушанку. Вольф протянул через отполированный прилавок телогрейку и черную трикотажную шапочку, напоминающую колпак Буратино. У зеркала прихорашивались две симпатичные девушки в неподходящих ко времени вечерних платьях. Они изумленно обернулись, рассматривая могучую фигуру, обтянутую черным рабочим комбинезоном. Можно было смело держать пари, что таких посетителей здесь отродясь не бывало.
– Это иностранки? – спросил Вольф, разглядывая голые плечи девушек и блестки на веках.
– Нет, обыкновенные проститутки, – не понижая голоса, ответил Серж.
Они стали подниматься по чистым мраморным ступеням с заправленным под блестящие медные прутья красным ковром. На площадке второго этажа их встретил человек в смокинге, накрахмаленной сорочке и галстуке-бабочке. Уверенные манеры, холеное лицо, перстень-печатка на пухлом пальце – все это казалось нарочитым, скрывающим совсем другую суть. Вольф понял, что это и есть Марат Витальевич. И он уже был в курсе возникшей проблемы.
– Э-э, здравствуйте, Николай Павлович, – вальяжно поздоровался человек. – Мест очень мало, но я приготовил вам кабинет на двоих…
– Спасибо, старина, мы с товарищем хотим в чешский зал. Чего нам по углам забиваться?
– Но вы же знаете, что к нам разрешен вход только в костюмах и галстуках… А ваш товарищ, мягко говоря, одет не по этикету…
– Слушай, Марат, – Серж взял его за пуговицу. – Ты с парашютом прыгал?
– Я? Нет, – администратор попятился, но Серж не отпустил пуговицу.
– Тогда ты меня поймешь. Я упал Волку на купол, и нам обоим чуть не пришел трандец. Но он не дал полотну сдуться. А меня поймал за фал и держал. Представляешь что это такое?
Серж гипнотизировал Марата Витальевича взглядом и странно улыбался. Пуговица с треском оторвалась. Администратор побледнел. Пухлая ладошка машинально отряхнула оскверненное место, будто от этого могла вырасти новая пуговица.
– Ну, в порядке исключения… Там есть место, в углу за фикусом…
В просторном, наполовину пустом зале царили тишина и благолепие. Один официант убрал от столика лишний стул, второй записал заказ на блюда и закуски, третий – на спиртное. Серж прекрасно ориентировался в меню и называл официантов по именам.
– Завсегдатай, – утвердительно сказал Вольф. Товарищ кивнул:
– Надо же где-то тратить бабки.
– А где ты их зарабатываешь?
– Есть много способов. А скоро будет еще больше. Так что с камнями?
Вольф рассказал. Он проголодался и с удовольствием ел диковинную закуску: что-то типа слоеного пирога, в котором чередовалась нежная ветчина и ароматный сыр. Серж ковырялся в сложном салате и внимательно слушал.
– Сегодня я выяснил, что ремонт еще не начат, а утром в квартире чаще всего никого нет.
– Понятно, – Серж опрокинул рюмку коньяка. Подлетевший официант наполнил ее снова. – После обеда и поедем.
–Куда?
– За камушками.
– Это как?!
– Да очень просто. Ребята зайдут, всех повяжут, а ты вынешь свою захоронку.
– Это же разбой! Лучше завтра с утра, когда дома никого…
Вольф положил вилку. У него пропал аппетит. Серж наоборот – жадно набросился на свой салат.
– Какая разница, как это называется. Там камней на миллион долларов! Их нельзя оставлять ни на один лишний час! И так…
Серж отодвинул пустую тарелку, и она была мгновенно убрана.
– В общем, если окажется, что они пропали… Я даже не знаю… Возникнет серьезная проблема…
Он смотрел на Вольфа ничего не выражающим взглядом, от которого по коже пробежали мурашки. Картинки зачесались.
«Его валить надо при первой возможности, – опасливо прошептал кот. – Иначе он тебя замочит».
«Перо под кадык, и все дела! – согласился пират. – Хотите, я сделаю?»
– На разбой я не пойду, – твердо сказал Вольф.
– Как хочешь, – легко согласился Серж. – Ребята сами справятся. Только расскажешь им, где тайник.
– Нет. Разбоя не будет.
– Хорошо, – кивнул Серж. – У тебя ксива ментовская есть? Придем под видом обыска.
– Это уже лучше. А понятые?
– Ребята и будут понятые.
– Тогда мне точно надо переодеться.
– Переоденешься.
Оставшаяся часть обеда прошла в молчании.
Два быка затаились на лестничной площадке. Кроме песка и цемента у знакомой двери стояло ведро со сбитой плиткой. Из квартиры доносился характерный стук.
– Твою мать! – выругался Волк. – Ты как в воду глядел! Он с силой вдавил кнопку звонка. На этот раз дверь открыли сразу. Аккуратная женщина лет тридцати тревожно осмотрела солидных, чем-то похожих друг на друга мужчин в расстегнутых пальто, строгих костюмах и галстуках.
– Что-нибудь случилось?
Вольф отработанным жестом извлек удостоверение, четко открыл его и поднес к лицу женщины.
– У нас к вам важное дело, – произнес он, так же четко сложил красную книжечку и спрятал в карман. За несколько секунд испуганный человек способен рассмотреть только верхнюю строчку: «Комитет государственной безопасности СССР». Да еще фотографию владельца в форме. Ни фамилия, ни звание, ни должность при беглом показе не запоминаются.
– Можно войти? – спросил Вольф. – Желательно, чтобы нас никто не слышал.
– Да-да, конечно, – женщина посторонилась. – Но мужа нет дома, он в командировке.
Стук доносился из санузла. Лязг металла сливался с хрустом плитки. Вольфа подмывало броситься туда, но он должен был доиграть роль, с которой Серж не справится. Не раздеваясь, официальные посетители прошли в комнату, без приглашения сели на диван. Вольф выдвинул из-под стола стул.
– Садитесь, Валентина Ивановна!
Такая осведомленность достигается очень легко, а производит сильное впечатление.
– В соседнем доме кто-то нарисовал свастику в подъезде. На каждом этаже, – сказал Вольф. – И учинил антисоветские надписи… Такой же краской, какой были написаны ругательства в вашем подъезде. А их, по нашим сведениям, сделал ваш сын…
Он машинально чеканил казенные обороты, а сам сидел как на иголках, напряженно вслушиваясь в удары молотка.
На лице хозяйки отразился ужас.
– Нет-нет, это не он! Может, друзья… К нему ходят несколько мальчишек…
Стук в ванной прекратился. Волк напрягся. Вдруг сейчас раздастся удивленный вскрик! Иголки впились глубоко в тело. Он вскочил.
– Извините. Расскажите моему напарнику про всех этих мальчишек… Очень подробно.
Вольф быстро прошел в санузел. Здесь клубилась въедливая белая пыль. Невзрачный мужичок с трехдневной щетиной собирал сбитую плитку в ведро. Ему было наплевать на то, что происходит в квартире. Да и вообще на все.
– Выйди, мне надо отлить! – приказал Вольф. Мужичок высморкался в ведро и понес его на площадку. Вольф заперся и осмотрелся. Со стены над раковиной плитка была сбита полностью, облицовка ванны – наполовину. Кусочки между ванной и стеной пока оставались на месте.
Вольф поднял большую тупую отвертку, приставил к нужному месту и ударил молотком. Плитка отлетела в сторону. Он сунул в щель руку. Пусто! Черт!
Он отбил еще одну плитку, потом еще… Наконец пальцы нащупали коробочку из-под фотопленки. Вольф потряс ее. Внутри сухо перекатывались алмазы.
– Слава богу! – Он перевел дух и вновь залез в тайник. Завернутый в промасленную тряпицу крохотный пистолетик тоже оказался на месте. Золотые монограммы на костяной рукоятке придавали «браунингу» дорогой и нездешний вид.
Вольф протер его платком и хотел спрятать в задний карман брюк, но внезапно замешкался. А вдруг Серж захочет его убрать? Вольф повертел оружие в руках, дослал патрон в ствол и сунул пистолет в карман пальто. Потом вытер жирные руки, тщательно вымыл их горячей водой, помочился и вымыл еще раз.