Вандалы и впрямь оказались грабителями могил: украв экскаватор, они выкопали гроб и засыпали пустую могилу, чтобы скрыть факт кражи. Чем они руководствовались?
– Зачем они привезли гроб сюда? Чтобы избавиться от него или чтобы его нашли?
– А? – Гейри не сразу понял, что имеет в виду полицейский, но, поняв, что тот рассуждает вслух, быстро сообразил. – Хм. Могу сказать только, что если бы это сделал я, то только для того лишь, чтобы его нашли. Спрятать гроб среди мусорных кип невозможно. Но я тут ни при чем и могу поклясться, кроме нас здесь никого не было. Не могу даже представить, чего они добивались.
Солнце выглянуло из-за облаков, и, хотя оно висело невысоко, Хюльдару пришлось заслонить глаза ладонью.
– Уверены, что гроб не пустой?
– Не могу сказать, что уверен, но когда мы со Стебби его приподняли, пустым он точно не был. Мы посмотрели, увидели, что крышка на месте, и решили не открывать, а позвонить в полицию. Я раньше в сортировочном центре работал и знаю, что люди чего только не выбрасывают, но такое…
– Да уж. – Более чем за десять лет службы в полиции Хюльдар ни разу не выезжал по вызову на кладбище, тем более из-за гроба с мертвецом. Ему не терпелось взглянуть на Эйнара Адальбертсона. Не может быть, чтобы все это оказалось просто шуткой. Выбросить останки на муниципальную свалку – в этом было что-то символическое. Кто-то считал, что такой человек недостоин лежать в освящённой земле.
С другой стороны, он ведь лежал там, непотревоженный, уже давно: судя по надписи на надгробии, Эйнар Адальбертсон умер одиннадцать лет назад… Зачем ждать столько времени?
– Как думаете, когда мы сможем приступить к работе? Оплачивать сверхурочные здесь не любят. – Гейри кивнул в сторону еще одного грузовика.
– Позвоните, скажите, чтобы остановили доставку.
Соскальзывая с кузова, спрессованные кипы одна за другой падали на землю. Некоторые откатывались в сторону, и одна едва не ударилась о машину Хюльдара. Фрейе это явно не понравилось. День, начинавшийся так многообещающе, чем дальше, тем быстрее катился по наклонной. Вместо того чтобы отвезти Фрейю на встречу с Трёстюром и, возможно, с Йоуном, он притащил ее сначала на кладбище, а потом на свалку. Для полноты картины и достойного завершения этого жуткого дня оставалось только взять ее на встречу с одной из его сестер. Хюльдар уже давно перестал знакомить с ними своих перспективных подружек, потому что каждый раз разговор так или иначе, словно под воздействием неких таинственных сил, сворачивал на одну и ту же тему: какая огромная голова была у него в детстве. Не голова, а тыква. В результате ни одна из девушек, выслушав эту историю, не спала с ним больше.
– Это не решение проблемы. К тому же у них на складе просто нет дополнительных площадей.
В такой ситуации Хюльдару не оставалось ничего другого, как приказать жителям Рейкьявика прекратить выбрасывать мусор до дальнейшего уведомления. Свой приказ он повторил вежливо, но твердо:
– Остановите отгрузку мусора. К месту происшествия направляется группа экспертов-криминалистов. Они прибудут с минуты на минуту. – Он посмотрел на грязный, поцарапанный гроб. Капельки влаги поблескивали на крышке как бриллианты. – И, думаю, надолго здесь не задержатся. – Разнесенный ветром, мусор валялся повсюду, и отыскать следы грабителей, даже если они их оставили, было невозможно. Утренний ветер смел тонкий слой снега не только с гроба, но и с кип мусора, уничтожив отпечатки обуви. В лучшем случае криминалисты смогут обернуть гроб брезентом и спустить вниз.
– Когда вы нашли его, здесь были какие-то посторонние следы?
Гейри покачал головой.
– Нет. К тому времени уже поднялся ветер, и на крышке гроба снега не осталось совсем, потому что она гладкая. Но мне кажется, что гроб поставили туда еще до того, как пошел снег или когда он еще шел.
– И у вас нет предположений, как его подняли на такую высоту? – Гроб лежал на выступе примерно в трех метрах от земли, и втащить его туда было непросто.
– Скорее всего, с помощью веревки. Видите, обрывок выглядывает из-под днища? Думаю, все так и было.
– Двое могли его поднять? Или трое?
– Не знаю. Троих было бы даже много. Двое – идеальный вариант. Но в принципе справился бы и одиночка, если не хлюпик.
На дороге появился и припарковался рядом с машиной Хюльдара автомобиль криминалистического отдела. Двое вышедших из него мужчин поморщились, когда их накрыла волна вони, но, будучи людьми, привыкшими к худшему, быстро оправились.
Только бы не задержали надолго, с надеждой подумал Хюльдар. Он уже был сыт всем этим по горло.
Фрейя отодвинулась от Хюльдара по возможности дальше. Он же успел привыкнуть к запахам и не обращал на них внимания. Привык он и к тому, что она всегда старается держаться от него на расстоянии. Возвращаясь к машине, Хюльдар боялся, что Фрейя набросится на него с упреками за впустую потраченное время, но ничего подобного не случилось. Наоборот, она закидала его вопросами, внимательно наблюдая при этом за действиями экспертов-криминалистов. И ни разу не спросила, как ей объяснить своему начальству отсутствие на работе практически весь день.
Но был и подвох. Едва Хюльдар сел в машину, как Фрейя объявила, что им нужно заехать в магазин детской одежды, потому что она должна зайти кое к кому после работы с подарком.
Хюльдар не возражал – если, пойдя ей навстречу, он окажет услугу, которая восстановит между ними паритет, то почему бы и нет. Пока Фрейя выбирала одежду, он, воспользовавшись возможностью, позвонил Эртле и ввел ее в курс дела. Криминалистам было поручено доставить гроб в патологоанатомическое отделение Национального госпиталя. Разумеется, им предстояло удостовериться в наличии в нем тела и, если да, принадлежит ли оно тому, чье имя значилось на надгробии. Все сошлись на том, что грабители могли подложить в труп некую инкриминирующую улику, хотя крышку вроде бы не снимали.
– Пока ты копался в мусоре, я занималась Эйнаром Адальбертссоном.
– И?.. – Хюльдару пришлось остановиться на красный свет.
– С какой стороны ни посмотри, образцовый гражданин. Бывший председатель городского совета Хапнарфьёрдюра, президент всевозможных ассоциаций и так далее. Непонятно, чем он мог заслужить такое отношение к себе, такое унижение… – Фрейя поиграла телефоном. – Хотя эта информация в основном из некрологов, а в них о недостатках не пишут, так что он мог быть полнейшим дерьмом. Помимо этого, в онлайне о нем практически ничего больше нет. Только короткие новостные заметки о каких-то давних муниципальных делах, фотографии с подписания контрактов и тому подобное.
– Возможно, его выбрали наугад. – Хюльдар тронулся с места. – Хотя это вряд ли. Переместить прах случайно выбранного человека с кладбища на свалку просто так, для смеха, – не верится. Мне трудно представить, что кому-то такое может показаться забавным или ловким. – Поток машин двигался с черепашьей скоростью, и он раздраженно выдохнул. – Что известно насчет семьи? Он был женат? Дети? Может быть, они как-то связаны с этим, или же кто-то хотел поквитаться с ними…
Фрейя провела пальцем по экрану, отыскивая нужное место в некрологе.
– Да. Дочь и сын от первого брака. От второго брака детей нет. Вторая супруга умерла раньше. Сын вроде тоже умер – ему было восемнадцать. Но дочь и первая жена до сих пор живы. По крайней мере были живы, когда писался этот некролог.
– Поищи что-нибудь на них.
Фрейя снова обратилась к телефону и какое-то время молчала, потом подняла голову.
– Дочь жива, но ее мать, его первая жена, умерла пять лет назад. Дочь живет в Норвегии, работает директором детского сада. Так что они, судя по всему, никак с этим не связаны.
– Если только дочери нет сейчас в Исландии. Может быть, запоздалый акт мести отцу за то, что бросил ее мать… – Хюльдар и сам не верил в такую версию, но другого, нормального, логического объяснения тому, с чем они столкнулись, у него не было.
Фрейя снова открыла телефон.
– Нет. Вчера на странице в «Фейсбуке» она поместила свою фотографию с группой детей. Это разрешается?
– Не знаю. Я не эксперт по приватности в интернете. – Хюльдар повернул к торговому центру Кринглан. Торговых центров он избегал как чумы и посещал их только в случаях крайней необходимости, перед Рождеством, когда бродил потерянно по залам в поисках подарков для родственников и в конце концов отдавался на милость продавцов, в результате чего его сестры владели теперь вещами, не пользовавшимися популярностью у покупателей и достававшимися простакам вроде него. – Пожалуй, позвоню ей попозже. Всякое бывает. Может быть, она скажет, кто имел на него зуб. Так или иначе, дочь нужно поставить в известность о случившемся, поскольку она – ближайший родственник.
Фрейя, если и слушала его, то не очень внимательно – похоже, телефон предложил ей нечто более увлекательное.
– Нашла что-то интересное? – спросил он.
– Подожди. Ищу информацию на его вторую жену. Может быть, она как-то завязана…
– Вряд ли. Она же умерла, а детей у них не было.
– А если она бросила первого мужа ради Эйнара? Если он имеет к этому отношение…
Хюльдар попытался представить, как старичок-пенсионер раскапывает могилу и вытаскивает тяжелый гроб. Кто бы взялся ему помочь? Сосед по комнате в доме престарелых?
– Господи! – воскликнула Фрейя и поежилась, словно увидела что-то отвратительное. – Ты ни за что не угадаешь.
– Сдаюсь. – Хюльдар невольно поежился, представив грохочущую музыку и бесконечные витрины. К парковке выстроилась длиннющая очередь автомобилей. Похоже, снег не отвратил горожан от любимого времяпрепровождения.
– До знакомства с Эйнаром у его второй жены уже был сын. Правда, официально в браке она вроде бы не состояла – по крайней мере, об этом нигде не сообщается.
– И?..
– Звали этого сына Йоун Йоунссон. – Фрейя опустила телефон на колени. – А ее внуков – Трёстюр и Сигрун. – Она повернулась к Хюльдару. – Вот так так…