– Ну, если у тебя и так судьба висеть там, ну, отчего ж ты, заяц малодушный, не дал отпора-то? – мотал головой Финтан, скребя ногтями по дереву.
– Ты это с кем? – спросил Ржавая Борода.
Финтан резко сжал кулак, больно ободрав ногти. Резко обернувшись, Макдонелл не стал скрывать недовольства на своем лице.
– Не хочешь разговорить мальчонку? – спросил Ржавая Борода, показывая большим пальцем себе за спину.
– Хочу ли? – недоверчиво прищурился Финтан.
– Капитан говорит, язык у тебя, черта рыжего, подвешен будьте-нате, – развел руками Ржавая Борода.
– Но ты спросил – хочу ли я? – повторил Макдонелл. – Почему он просто не отдал приказ?
– Да что б ты спросил! Откуда мне знать! – раздался басистый смех в ответ.
Неожиданная весть неплохо воодушевила Финтана. Он без промедления поспешил на мостик. Френсис сразу же махнул, подзывая Лиса к себе. В зубах капитана дымилась трубка.
– Ты погляди! – довольно протянул капитан Дрейк, кивая вперед себя.
Давно «Пеликан» не выглядел настолько живым. Коман-да пела и смеялась, распивая крепленое вино.
– Ага, – с улыбкой протянул Финтан и все же мимолетно обернулся через плечо.
Капитан лишь хмыкнул себе под нос и гордо приподнял голову.
– Ржавая Борода, видно, затаил на меня обиду, – вздохнул Финтан, скрестив руки на груди.
– С чего вдруг? – спросил капитан, вынимая трубку изо рта.
– Приказ ваш передал, да так, что это уже скорее просьба, – пожал плечами Макдонелл. – Неужели он думал, что мне хватит ума разныться и отказаться нести службу? Видимо, ему не терпелось уже видеть меня восьмым мешком.
Говоря о восьмом мешке, Рыжий Лис обернулся к кораблю испанцев. Капитан улыбнулся.
– А тебя не проведешь, Рыжий Лис! – похвально отозвался капитан. – Тогда иди в трюм и потолкуй с ним. Узнай все, что сможешь. Например, как испанцы метят ложные карты для своих.
Дрейк достал из кармана пергамент, сложенный дважды. Макдонелл разыграл на лице искреннее удивление и интерес, какой бывает, лишь когда видишь вещь впервые в жизни. Рыжий Лис развернул карту и с первого взгляда понял, что держит ее вверх ногами, но не спешил поворачивать. Выждав несколько мгновений, он нарочито прищурился, взглянул на розу ветров и только тогда вернул стороны света на свои места.
– С чего вы взяли, что это подделка? – спросил Финтан, глянув на капитана сквозь карту.
– Я знаю эти места, – ответил капитан.
Радостная гордость все еще торжественно горела в глазах, и все же холод, просочившийся в голосе, не ускользнул от чуткого слуха.
– Бывал там, – тихо добавил Дрейк.
– Когда? – спросил Финтан.
Он хорошо собой владел. Единственное, что немного подводило, – так это руки, вцепившиеся в пергамент орлиными когтями, да дрожащая на запястье жилка.
– Года три назад, – ответил капитан и цокнул. – Не люблю вспоминать.
– Почему? – спросил Макдонелл.
С уст капитана сошел глубокий вздох.
– Если я тогда не нашел, как поступить правильно, что об этом теперь трепаться? – спросил Френсис.
– Может, вы поможете мне добрым советом, и я поступлю правильно. – Финтан свернул карту трубочкой.
– Хочешь совет? – спросил капитан, оглянувшись на Рыжего Лиса.
Макдонелл кивнул.
– Береги тех, кто заставляет твое сердце биться, – сказал капитан. – Человек не остров.
– А если не смог уберечь? – Финтан испугался, что выдал гнев скрежетом зубов.
– Раз твое сердце все еще бьется, значит, еще не все потеряно, – ответил Дрейк.
Финтан нес эти слова в своем разуме с большим трепетом. Он шел вдоль празднично ликующей палубы, вдоль песен и нелепых танцев. Ядовито-сладкий нектар пьянил разум при мысли о превосходстве над своим врагом. Над таким врагом, как Дрейк. Сердце Финтана радовалось больше, глубже и вместе с тем тише, нежели любая другая душа на «Пеликане».
Спустившись в трюм, он достал карту и развернул ее. Он слышал грохот волн о скалы. Туман встал перед глазами. Из-за этого все перед глазами поплыло? Что за горечь подступила комом к горлу? Финтан собрался с силами и направился к решетке. Двое дозорных переглянулись с Финтаном. Довольные лоснящиеся лица живописно рассказывали о выпитом хересе, и службу нести было куда приятнее. В таком состоянии их обрадовало бы появление хоть рогатого черта, не то что Шеймуса. Мальчишка сидел с завязанными сзади руками. Лицо опухло до неузнаваемости. Финтан с трудом угадывал черты того юноши, которому, может, не хватило мига. Как бы все сложилось, если бы мальчонка оказался сильнее? Перерезал сухожилие, а там и до глотки можно легко дотянуться! Кровь разлилась бы по доскам, смешалась бы с золотом и пряностями. Как быстро сапоги разнесли бы ее по всему кораблю? Большие сапоги Эдварда Брайта унесли бы много крови, дело бы быстро пошло! Но мига не хватило, и история приняла именно такой исход. Тут Макдонелл опомнился.
– Эй, позовите Диего или пришлите кого-то, кто знает испанский. – Финтан обратился к одному из дозорных.
Но не успел Макдонелл договорить, как пленник хрипло закашлял.
– Я понимаю английский, – с сильным акцентом, но все же различимо насилу выдавил из себя испанец.
– Ну прям замечательные новости! – сказал Финтан, опускаясь на корточки перед решеткой. – Как твое имя?
– Игнасио, – ответил пленный.
Голова Финтана качнулась несколько раз. Он задумчиво промычал какую-то мелодию, пальцы побарабанили по колену.
– Господа офицеры, мне кажется, вы немного пугаете мастера Игнасио, – сказал Рыжий Лис, потирая затылок и поглядывая то на одного дозорного, то на другого.
Те прыснули себе под нос и посмотрели сквозь прутья решетки мутным от вина взглядом.
– Будете добры, пару шагов в сторону? Крысеныш и так дрожит, вот-вот дух изойдет! – Финтан оскалился-улыбнулся.
Добрый настрой никуда не исчез с лиц офицеров. Один другому бросил вполголоса какую-то шутку, и они и впрямь пошли на уступку.
– Мое имя тебе знать не нужно, – сказал Финтан, прижав кулак к груди. – И дело не в тебе, Игнасио. Вообще никому нельзя его знать.
Финтан медленно опустил руку. Она безвольно повисла. Наклонив голову набок, он принялся рассматривать Игнасио, пытаясь угадать, сколько же этому невезучему гаденышу лет.
– Ты видишь нормально? – спросил Финтан, показывая на свои глаза.
Игнасио сглотнул и повернул лицо к Макдонеллу. Рыжий Лис развернул карту и прислонил лист к решетке.
– Вы тут, кажется, что-то напутали? – протянул Финтан.
– Я не вижу, – раздался тихий ответ.
Финтан радостно оскалился и резко ударил кулаком по решетке.
– Ты уже попробовал меня убить. Сейчас пытаешься обмануть, – прерывистый свист сошел с его уст. – Ни черта не вышло.
Рыжий Лис замотал головой, пока Игнасио еще больше зажался в угол, превозмогая боль во всем теле.
– Как ты сам не запутался, лживая ты мразь? – сквозь зубы процедил Финтан.
Игнасио молчал.
– Вы помогали ирландцам? – едва слышно прошипел Финтан.
Из камеры послышался стук зубов. Финтан поднялся. Заложив руки за спину, он принялся разминать ноги и ходить из стороны в сторону перед камерой. Игнасио трясло, как при лихорадке. Вскидывая голову вверх, он жадно ловил воздух разбитыми губами. Грязные волосы, прилипшие ко лбу, вискам и щекам, никак не отставали. И это ничтожество, ревущее и задыхающееся от собственного плача, этот заика пережил всех офицеров, что главенствовали над ним.
– Ты же чувствуешь вину за то, что выжил? – спросил Финтан.
Ингасио вздрогнул, зажмурился. Он принялся прятаться в угол, во тьму, как будто за спиной Финтана пылал обжигающий свет. Его заикающееся бормотание походило на узел спутанных канатов и веревок. Финтан и не пытался вникнуть в этот поток бреда. Рыжий Лис ушел, на ходу думая, что же он доложит капитану.
Времени было не так уж и много – Финтан сам не заметил, как уже оказался перед капитанской каютой. Короткий стук, спешный ответ, дозволяющий переступить порог.
«Черт…» – сразу подумал Финтан.
В каюте помимо него и капитана был черноокий Диего и Джонни. Вот кого-кого, а генеральского сынка сейчас хотелось видеть меньше всего. Мысли заметались, закружились, как сноп искр, когда поленья обваливаются и бьются друг о друга.
– Как успехи, мастер Уолш? – спросил капитан.
По испытующему взгляду стало очевидно – ответа «ничего» сейчас не существует.
– Что удалось выяснить? – Рыжий Лис опередил вопрос капитана.
Дрейк кивнул и прищурился. Сомнения начали закрадываться. Финтан достал карту, положил ее на стол так, чтобы море было обращено к Дрейку, а сам Финтан находился со стороны суши. Внутренний взор глядел в пелену, которая укутывает старые годы. Воспоминания, сны и мечты подменяют друг друга. Если глядеть на их азарт, бросается в глаза то лукавое удовольствие, которое им доставляет, когда люди их путают. Финтан сейчас путал. Он глядел на родные края, на их искаженный образ на бумаге, и рассудок заволакивался мягким мороком. Чем живут сейчас руины замка? Последний тлеющий уголек жизни – Финтан был здесь. Но место ли ему на «Пеликане»? Не лучше ли было остаться? Не лучше ли было убить вторженца?
Резкая мысль заставила Финтана встрепенуться и поднять взгляд на Джонни. Пустые незрячие глаза застыли в ожидании проблеска, которого никогда не настанет. Макдонелл опомнился лишь в тот миг, когда насильно отдернул руку от губ, больно укусив собственный заусенец на пальце.
– Вы сохранили ту книгу, кэп? – спросил Финтан.
Никто не понял ни слова. Кроме Дрейка.
– Сохранил, – кивнул Френсис.
– Там могут быть ответы, – сказал Макдонелл, уперевшись кулаками о стол.
– Ты знаешь, что искать? – прищурился капитан.
– Только примерно. – Финтан пожал плечами и отстранился от стола. – То, что карта поддельная, – вопросов нет, мы же и раньше находили подделки? Но испанцы не могли сразу, единой линией вести правду и ложь! Налей их в один сосуд, и они разойдутся, как масло и вода. Тут есть границы. Сперва рисовались участки, сверенные с картами, а может, и с самой местностью. Любая ложь сперва опирается на незыблемую твердыню. Например, на туманные скалы Антрима. Когда говоришь правду, у тебя один путь, одна линия. Но когда они начинают врать, им придется поднимать руку.