— А до венчания?
— Мы мало виделись. Только один раз она появилась, когда Георг привёл будущую жену в замок, что бы познакомить с родителями и сёстрами. Тогда она вела себя пристойно. Ничего не могу сказать. Думаю, хотела показать себя с хорошей стороны. Она любитель маскироваться.
— Ясно. Вы недолюбливали её.
— А за что, скажите, её любить, за унижения? — Кэтрин сорвалась.
— Успокойтесь, пожалуйста, и давайте продолжим. Скажите, Кэтрин, в день печальных событий вы обслуживали господ и гостей?
— Да, к сожалению, — у девушки изменилось выражение лица.
— Вы присутствовали, когда всё случилось?
— Нет. Я накрыла стол, подавала чай и десерт. Потом меня в гостиной не было.
— Вы видели, как всё произошло?
— Нет. Я подала и ушла.
— Хорошо, поставлю вопрос иначе. Кто навещал в тот день барона и баронессу?
— Это обязательно рассказывать? Мне не доставляет удовольствия вспоминать всё заново.
— Получается, вы всё видели.
— Нет, я уже ответила на этот вопрос, — разозлилась служанка.
— Так кто приходил в тот день?
— Приходил почтальон, от прачки был посыльный с пакетом чистого белья. Привезли продукты. Кажется, всё, никого не забыла.
— В какое время это происходило?
— Утром, после завтрака. Продукты привезли на два часа раньше, они подъехали к запасному входу, занесли и выгружали на кухне, так всегда делают.
— Значит, был ещё кто-то?
Кэтрин молчала. Мейсон видел, как она нервничает.
— Кто? — спросил Мейсон тихо, не торопя её, давая время собраться с мыслями.
— Примерно к двенадцати часам пополудни я накрыла стол в гостиной, как обычно. Господа в это время чаёвничали.
— Так, так. И что…
— Меня позвала посудомойка, сказала, что ко мне пришли.
Я извинилась и отлучилась во флигель прислуги. Посудомойка прошептала мне на ухо, что меня спрашивает какой-то мужчина.
Я очень удивилась и пошла к чёрному входу. Открыла дверь и увидела жену Георга в мужском костюме и сапогах. На голове у неё была шляпа с большими полями, под ней волосы были прикрыты париком в виде мужской причёски, а на лице — маска. Она приподняла маску, и я её узнала:
— Вы? Почему здесь и в таком наряде? — спросила я.
— Пустишь? Я ненадолго по делу. Уезжаю, некогда наряжаться.
— Я её впустила. Она быстро прошла в дом, по винтовой лестнице незаметно попала на половину господ. Я занялась своими делами, не придав её визиту никакого значения. Мало ли что господам придёт в голову.
— Вы хотите сказать, что члены семьи Уокер позволяли себе что-то недостойное?
— Упаси Бог. Как вы могли предположить такое? Даже и не думайте так. Барон и баронесса были прекрасными, добрыми и образованными людьми. Относились ко мне очень хорошо. Я их всей душой любила, уважала и почитала, как своих близких. Представляете, они на рождественские праздники подготавливали для моих родных целую корзину с разными угощениями. Отправляли меня домой с подарками, таким образом, я получала дополнительный отпуск. Они заботились обо мне, как о дочери. Что вы, в моём сердце они живы и сейчас, я с благодарностью вспоминаю их. К ним мои слова не имеют никакого отношения.
— Кто тогда?
— Мейбл, она резко отличалась от всех членов семьи Уокеров.
Эта женщина неуравновешенная, невоспитанная, властная, грубая, не имеющая представления о правилах поведения в доме баронов. Её поведение предсказать невозможно. Она без видимых причин позволяла себе всё, что угодно, и не раскаивалась в содеянном. Унизить, оскорбить кого-то для неё не составляло труда. Она не задумывалась над этим. Мне кажется, Мейбл не придавала значения, как её выпады отразятся на других. Она никого не уважала, не испытывала к людям привязанности.
— Что было дальше?
— Через некоторое время мне послышалось что-то вроде хлопка. На Рождество у нас в семье мастерили такие хлопушки, вот они издавали такой глухой звук. Знаете, я сразу не поняла, что произошло. Только когда вернулась в гостиную, что бы убрать со стола, застала страшную картину.
И служанка заплакала.
— Кэтрин, в гостиной кроме вас был кто-то?
— Поварёнок Мартин — старший сын нашего повара. Он всегда помогал мне. Когда я ушла, он на какое-то время задержался в гостиной, знаете, дети они такие любопытные.
— И что он видел?
— Всё, но боится рассказывать.
— Почему?
— Ребёнок, он очень испугался. Что вы, мы с трудом его успокоили.
— Понимаю, поговорю с ним, когда вернусь. Не знаете, убийца его видела?
— Нет. Он стоял в проёме между камином и буфетом. Ему семь лет, росточка небольшого, вот она его и не заметила. Но он сказал мне, что перед уходом она подошла к убитому барону Уокеру и вынула из кармана жилетки цепочку с именными часами.
— Вы их видели?
— Когда барон был жив, он всегда часы носил с собой. А после страшных событий я их на нём не видела, поварёнок рассказал мне, когда пришёл в себя, кто их взял. Его на кухне все долго успокаивали и наказали молчать. Наш повар предупредил мальчика:
— Сынок, всё, что происходит у господ, к нам отношения не имеет. Мы люди маленькие. Выполняем свои обязанности добросовестно и всё. Ты ничего не видел, запомни, пожалуйста.
— Вот почему кухонные работники и все, кто служит в замке Бельфорсбрук, беседуя со мной, упрямо молчали, набрав в рот воды.
— Что вы, все очень боятся. Вспоминать боятся, не то, чтобы говорить. А вдруг она снова явится и всех нас убьёт… — произнесла Кэтрин и заплакала сильнее прежнего.
— Благодаря вам теперь мне удастся её остановить. Вы случайно не подскажете, где её можно найти.
— Мейбл? — переспросила служанка.
— Да.
— Моя госпожа точно знает адрес её родителей и где она жила с мужем. Кроме этого у Георга был кабинет, юридическая контора. Это так, кажется, называется. Знаете, да? — переспросила она.
— Имею представление, что это такое.
— Так вот, эту контору оставил Георгу барон Уокер. Рассказывали, что помещение большое, красивое, барон его хорошо оборудовал, обустроил. Он там принимал клиентов не один десяток лет. Туда приезжали самые богатые люди: банкиры, бизнесмены, чиновники, многие знаменитости — артисты, музыканты, глава города тоже был его клиентом, вся знать пользовалась его услугами. У барона Уокера была обширная клиентура. Большой специалист и человек редкий.
Теперь она всем распоряжается, — с обидой в голосе произнесла служанка.
— Мисс Уокер знает адрес, где проживали молодые?
— Ну, конечно. Они были близки, дружны с Георгом, часто секретничали на диване в гостиной, когда барон и баронесса отдыхали у себя в комнате. Он её очень любил. Наверняка, поделился с сестрой, где будет жить с молодой женой после свадьбы.
— Убедили.
— Вы думаете, ваша госпожа в курсе дела, что происходит в юридической конторе после гибели брата?
— Не могу сказать. Поговорите с мисс Уокер. Она чудесный искренний человек. Возможно, она поручила кому — то заниматься делами брата. Точно не знаю.
— Вам не откажешь в логическом мышлении. В вас зреет настоящий защитник-адвокат. Надо учиться. Думаю, мисс Элисон не откажет в помощи.
— Ой, что вы. Заикнуться боюсь, вы угадали мои мысли. Я мечтаю, очень-очень хочу поступить в колледж. В гимназии хорошо училась. Благодарности получала за отличную учёбу.
— Вот видите. Не бойтесь. Дерзайте, и у вас всё получится.
— Спасибо. Не думаю, что осилю. Средств на оплату обучения не хватит. Так сложилось, нужно было помогать родителям, вот и устроилась на работу к Уокерам, о своей мечте пришлось забыть. Время бежит быстро. Я давно у них, привыкла.
— Всё же думаю, поговорить можно, а там виднее будет.
— Даже и не знаю.
— Подумайте над моими словами. Вам надо учиться.
— Благодарю вас за совет и участие.
— Скажите, миссис Мейбл вам угрожала?
Девушка остолбенела.
— Откуда вы знаете?!
— Опытный сыщик и ничего больше.
— Да. Перед уходом она сказала, что бы я прикусила язык, если издам звук — живьём закопает и всю мою семью уничтожит, — девушка заплакала.
— Так я и думал. Хочу вас заверить, бояться вам никого не надо, я ваш защитник. Обещайте, что вскоре вернётесь на работу.
— Хорошо, мистер Мейсон. Не знаю почему, но вам хочется верить.
— Так и поступайте. Мы всё равно победим, — улыбнулся ей Уильям. — Спасибо вам.
— Ну что ж, благодарю, Кэтрин, вы мне очень помогли. Многое прояснилось. Спокойно и безбоязненно возвращайтесь на работу и знайте, вы под моей защитой. Убийца наверняка осведомлена, что я веду расследование. Полагаю, она оказалась в тупике. Как правило, преступники уходят в тень, прячутся. Ей сейчас никак нельзя рисковать.
— Хорошо, мистер Мейсон. Если вы так уверены, вернусь, только сперва навещу родителей.
— Желательно. И успокойте маму. Моё появление явно взбудоражило её. Убедите, что вам ничего не угрожает.
— Я постараюсь.
— Ах да. Вы не вспомните, у миссис Мейбл были друзья, подруги? С кем она поддерживала отношения?
— Вот вы о чём. Сами понимаете, особо она со мной не делилась. Однажды вдруг обронила фразу, что её подруга детства очень красивая девушка, и я на неё чем — то похожа. Только она гораздо старше. Больше ничего не сказала. Даже и не знаю, как вам помочь.
— И на этом большое спасибо. Вы мне очень помогли. Поговорю с вашей госпожой, возможно она прояснит эти моменты.
— Конечно, поговорите. Она в курсе семейных дел.
— Возвращайтесь и ничего не бойтесь.
— Хорошо, мистер Мейсон. Так и сделаю.
Мейсон добрался на перекладных, он спешил.
«Надо найти подругу детства. Она знает о Мейбл лучше и больше всех», — думал он.
— Несмотря на усталость, домой заезжать не буду, поеду прямо в Бельфорсбрук, надо расспросить Элисон, — сказал Мейсон, настраивая себя на работу.
Так он и сделал.
Мейсон застал Элисон в гостиной, она о чём-то беседовала с приятельницей.
Якоб доложил: