– Я справлюсь, – заверил Коша. – И Елизавета Андреевна справится, я обещаю.
– Не сомневаюсь, – Иван снова расслабился.
Предвкушение таких тренировок еще сильнее подняло настроение. Мы с Кошей переглянулись и с серьезными рожами кивнули друг другу – мол, уж в этом вопросе мы на одной стороне. Особенно когда сами ту ситуацию изнутри видели. Но там будет не только лишняя возможность коснуться подушечками пальцев его ладони, а всерьез тренироваться – действительно вышло бы смешно, если бы я на судебном заседании растерялась и не смогла точно указать, кто присутствовал в машине похитителей из алаевской братии.
В комнату уходила в хорошем настроении – мое настроение вообще теперь всегда становилось эйфорическим после любой нашей встречи. Но сегодня еще и поводы добавились – я могла собою гордиться. Все, чему научилась, работает – да так работает, что ни одного ненужного нерва не проскакивает. Я теперь смогла бы проводить каждую ночь в комнате Коши, а потом без малейшего усердия изображать, что случайно там оказалась. И это не говорило о недостатке эмоций внутри – их-то как раз было в переизбытке. Теперь я даже начала верить фильмам про супершпионов, которые вообще в любой ситуации не теряются. Мы научились выглядеть неуязвимыми, но сами уязвимость ощущали – будто только и ждали, кто ошибется первым и подставит нас обоих.
Мы так долго ждали ошибки друг от друга, что просто забыли об ударах со стороны. Я вспомнила о такой возможности и отреагировала едва расширившимся глазами, когда Пижон за картами упомянул:
– Бывшая явилась, давно не показывалась. Чего ей надо, интересно? Денег поди опять просить – ее отбросы умеют деньги только в сортир спускать. Но раньше она сама не просила вроде…
– Кто? – я забыла об игре и встала. – Ирина Михайловна приехала? Пойду поздороваюсь.
– А вам зачем, Лизавет Андревна?
– Вежливость, Пижон, вежливость. Нет ничего вульгарнее, чем избегать бывшей жены любимого мужа. Словно я ее соперницей считаю.
Я старалась не бежать по коридору от гостиной до кабинета. И лицо держала, даже возле зеркала притормозила и поправила прическу. Коши в доме, кажется, не было, потому он и пропустил ее появление. А я пропустила, потому что еще не научилась быть внимательной ко всему на свете, забыла, что каждая въезжающая во двор машина может нести мой крах.
Тревога, еще не облеченная в мысли, оказалась не напрасной. Я как будто ощущала, что Ирина сюда явится лишь в одном случае – четком плане действий. Вряд ли она намеревалась рассказать правду о похищении – себя бы в первую очередь подставила. Но зачем-то же явилась – к человеку, которого мечтает задушить? С другой стороны, я с таким же человеком бок о бок живу…
Уже ее взгляд добавил волнения, но я оставалась нейтральной к ненужному психозу:
– Ирина Михайловна, вы здесь? – отчеканила удивление. – Простите, не ожидала! Прекрасно выглядите, этот пиджак будто специально для вас шит!
– Благодарю, дорогая! – Ее улыбка отдавала холодом сильнее, чем взгляд. – Я тоже не ожидала тебя здесь застать. Вот, пришла к Ивану обсудить инвестиционные идеи Игоря. Не возражаешь? Бывшие жены бывают, но бывшие дети – нет.
Я уловила ее оговорку – строго выверенную. И мысленно засунула ей в царственную задницу все мировые инвестиционные проекты. Придумала предлог явиться и дождаться нужной секунды. Не прибеги я сама, то упомянула бы между делом перед уходом. Но раз я так здорово нарисовалась, так чем не повод перейти сразу к десерту?
Вопрос, который должна была задать я, озвучил Иван с недоумением:
– В каком это смысле «не ожидала здесь застать»? Что за хрень ты несешь, Ира?
Она прижала кофейную чашку к губам, чтобы скрыть улыбку. Но рассчитала точно – всем эта улыбка, как и желание ее прикрыть, было заметна. Отвела взгляд к окну, пожала плечами.
– Да ничего особенного, Ваня. Хотя Лиза догадывается, о чем я говорю. Помнишь же, где я купила этот пиджак?
Пиджак я видела впервые, но все отчетливее предугадывала продолжение. Теперь дружелюбие лишнее – впору включать негодование:
– Понятия не имею, на что вы намекаете, Ирина Михайловна!
– Ну как же, – она вновь смотрела снизу на меня и торжествовала. – Мы же с вами в бутике пересеклись, мило поболтали. Я тогда и решила, что ваш брак с Иваном движется к разводу. Я ему подобных поводов не давала, но знаю, что он не станет терпеть любовника жены. Особенно когда любовника считал своим самым верным человеком.
Я так и застыла возле двери. Иван медленно поднимался. Я не смотрела на мужа, но кожей чувствовала, как он закипает. И потому удивил его довольно спокойный и тихий голос, хотя в каждом звуке слышалось давление:
– Ты, старая сука, понимаешь, что сейчас ляпнула?
Она эту сцену, должно быть, тренировала еще усерднее, чем я поведение на допросах. Руки ее сразу задрожали, а в глазах появилась паника полной дуры, которая пытается осознать, что же сделала не так. Отставила быстро чашку, тоже подскочила на ноги и залепетала:
– Наверное, я ошиблась! Просто увидела, что за руки держатся, молодые такие оба, красивые… подходят друг другу очень. И додумала остальное! Ваня, прости, не принимай близко к сердцу.
– За руки держатся? – повторил за ней эхом муж и медленно перевел взор на меня.
Старая сука, тут я с ним согласна. Но он даже не знает, что эта старая сука умна и хитра, что она ни перед чем не остановится. Она уже давно в курсе, что мы с Кошей ее не обманули, в курсе, что Иван пошел войной на Алаева. Тогда она именно этим раскрытием и пригрозила, если мы предадим. И в курсе, что сам Иван вышел полностью сухим из воды, даже профит получил. Ее месть не привела ни к чему хорошему, хотя именно ко мне претензий быть не может. Но она решила воплотить угрозу – зачем? Притом, дрянь стервозная, прекрасно понимает, что саму ее я сейчас выдать не могу – это означало бы выдать и нас.
Я приподняла подбородок и посмотрела на нее с высокомерием, растянув губы в презрительной усмешке.
– И за руки не держатся, и в бутиках с вами не встречаются. Ирина Михайловна, мы в последний раз виделись с вами на выставке. Теперь мне очень интересно, чего ради вы выдумали еще какую-то встречу. Ведь проверить просто – название бутика и день. Ваня все записи с камер поднимет и убедится, что меня и близко там не было. Ни с Кошей, ни с телохранительницей – с которой я и посещаю всегда магазины. Так в чем же причина такой нелепой лжи?
– День вспомнить? – она все еще продолжала изображать дуру. – Да легко, посмотрю по платежкам. Хотя теперь думаю, что ошиблась. Извини, Лиза, извини, Иван. Вообще не знаю, зачем такое сказала. Сами разберетесь.
– Когда это примерно было? – Иван старался говорить спокойно, но взрыв будто уже приближался отголосками.
– Не помню точно. В начале прошлого месяца.
– Как удобно! – припечатал он ее. – Записи в общественных местах хранятся тридцать дней. Как удобно было вспомнить о таком эпизоде сейчас, когда ничего не может ни подтвердить, ни опровергнуть твои слова!
– Так лезть не хотела, – ответила она, на секунду потеряв облик обеспокоенной идиотки. Хотя Иван вряд ли заметил промелькнувшую на секунду уверенность. – Еще обвинили бы в ревности к бывшему. К тому же Лиза не производит впечатление девицы, которая, влюбившись в другого, не поговорит об этом с мужем, чтобы честно расстаться. А ты уж точно не производишь впечатления человека, которому наставляют рога прямо под носом! И не вспомнила бы, не собиралась вообще упоминать. Вырвалось просто.
Она себя подставила под удар – сейчас если Иван убедится в ее лжи, то ей мало не покажется. Но она и раньше доказала, что готова всем рискнуть… Ради чего в конкретном случае? Не отомстить же мне за то, что у Ивана хватила ума не вооруженной армией против старого врага идти? Разве что…
Я так внезапно поняла причину, что задохнулась – и сразу затараторила, именно это объяснение и могло обеспечить мне фору:
– А может… может, вам пришло в голову настроить Ивана против Коши? Вам ли не знать, что тот ведет все его дела?.. О боже, Ирина Михайловна, неужели вы настолько ненавидите бывшего мужа? Или мстите за что-то?
Вопрос с намеком, который Иван должен уловить. Ну не настолько же он ее не знает, чтобы даже месть за сына не распознать? Ей хватило ума не отвечать, а с теми же извинениями и оправданиями торопиться к выходу – пока Иван не отмер. Он и не думал ее останавливать – найдет, если понадобится. Как думает он. А она скроется из города, уже все пути отступления продуманы, как предвижу я. Я придумала лучшую причину, вообще возможную в такой ситуации, но было одно «но» – в теме ревности мой муж всегда был неадекватен. Он раздавит любого, кто о моей неверности только вякнуть осмелится, но сначала убедится, что не было реального повода вякать.
Он едва держался – я это видела. Прошла мимо и села в кресло, которое недавно занимала обвинительница. Посмотрела на мужа прямо. Пусть спрашивает! Но он почему-то не спешил задавать вопросы. Сейчас сюда бы Кошу вызвал, но того, как назло, не было в доме. Тяжелое молчание так затянулось, что я решила его нарушить:
– Иван, а ты никогда не думал, что Ирина Михайловна не так проста? Да, она не доставляла проблем после развода, но почему ты считаешь, что происшествие с Максимом она запросто забыла? Ты сейчас на коне, но только представь, если кому-то удастся рассорить вас с Кошей – неважно, кто победит, вы оба проиграете. Заметил же, что она не по мне пыталась ударить? Не придумала, что я с Пижоном или Славкой, или вообще с другим парнем, это звучало бы правдоподобнее. Нет, она вписала почему-то Кошу и подчеркнула это!
– Заметил, – отозвался Иван задумчиво. – Помолчи-ка, Лиза.
Именно молчать сейчас было глупо – я словно наблюдала, как он выискивает в уме малейшие доказательства. Не хочет верить, Ирину ненавидит, но доказательства ищет спонтанно, не отдавая себе отчета. Вот же тварь эта Ирина! Тварь, союз с которой был ошибкой! Ей плевать на меня. Да она будет даже рада, если Иван не станет разбираться и прибьет меня прямо сейчас на месте.