Следователь Середа прибыл к мосту в девять утра. Его сопровождали генералы Курлов и Попов, прокурор Завадский, генерал-губернатор Балк и другие. К этому времени труп уже достали из реки. Собралась большая толпа, но полиция оцепила весь район и удалила всех с моста, кроме официальных лиц. Середа зафиксировал следы шин на снегу, отметил, что они приближаются к парапету. Стало ясно, что тело вытащили из машины, прислонили к парапету, а затем кто-то поднял ноги трупа и перебросил через парапет. Силы для броска не хватило, и тело ударилось головой об опору моста – на ней были обнаружены следы крови.
Тело было завернуто в меховую доху. Ноги убийцы обмотали мешком из тонкой синей ткани. В мешке было что-то тяжелое, но намокшая ткань порвалась, груз высыпался, и тело Распутина всплыло. Этот материал и связал Юсупова с преступлением, поскольку вскоре привел к его дому. Течение понесло тело Распутина подо льдом. В ледяной воде доха изогнулась и послужила своеобразным спасательным жилетом. Тело медленно скользило по поверхности воды, где и примерзло ко льду. Веревка, которой были связаны руки, развязалась, и руки Распутина странным образом окоченели над головой. Сначала труп был доставлен в морг на Выборгской стороне. Туда пригласили дочерей Распутина на опознание16.
Матрена вспоминала:
«Я подошла близко. Это был, безусловно, он. Один висок вдавлен от удара. Грязь и водоросли покрывали лицо. Самым ужасным зрелищем – так как худшие увечья были скрыты грубым одеялом – был правый глаз, висящий на тонкой ниточке. На запястьях виднелись глубокие кровавые борозды – он боролся, стараясь освободиться от пут, когда пришел в себя подо льдом. Закоченевшая правая рука лежала на груди, пальцы были сложены щепотью, как для крестного знамения. Помню, что открыла рот, чтобы закричать, но не издала ни звука»17.
Матрена явно поддалась стремлению к мифотворчеству. Странное предположение, что Распутин умер, творя знак креста, появилось почти сразу же после убийства, и Матрена повторила его в своих воспоминаниях. Эта часть мифа о Распутине жива и в наши дни18.
Был доставлен гроб, но труп, руки которого окоченели над головой, туда не помещался, поэтому было решено наспех сколотить деревянный ящик. В течение дня труп видели разные чиновники и журналисты, а также Симанович. Толпа на берегу реки росла. Некоторые начали наполнять водой из реки сосуды. Люди были уверены, что вода исполнена той же чудотворной силой, какой обладал Распутин.
Никто не знал, что делать с телом. Макаров хотел отправить его в анатомический театр Военно-медицинской академии в Петрограде, но Протопопов и слышать об этом не хотел. Он считал, что тело Распутина может послужить поводом для гражданских беспорядков в городе. Он велел погрузить тело на грузовик Красного Креста и в пять вечера отправить его из города в богадельню при Чесменском дворце на дороге к Царскому Селу. Повсюду были установлены полицейские кордоны19.
Через час после того, как тело Распутина было отправлено из города, в Царское Село приехали Николай и Алексей. Вся семья уже собралась встречать их на вокзале. Супруги были счастливы встрече. По возвращении Николай сказал: «Мне стыдно перед Россией, что руки моих родственников обагрены кровью мужика»20. В десять вечера к охваченной горем царской семье во дворец приехал Протопопов21.
В тот день заголовки газет сознательно были весьма уклончивыми (хотя и никого не обманывали): «Таинственная находка», «Секретное дело», «Загадочное преступление». Имя Распутина ни в одной статье не упоминалось, речь шла только о «трупе» и «жертве убийства». Но конкретные детали упоминались – журналисты писали о выстрелах, прозвучавших ранним утром 17 декабря на Мойке, о людях в масках, которые выносили из дома что-то большое и тяжелое и несли к автомобилю, об окровавленном сапоге, найденном на Большом Петровском мосту, о том, что князь Феликс Юсупов и Владимир Пуришкевич каким-то образом связаны со всеми этими событиями22.
Вскрытие было назначено на среду, 21 декабря, на 11 часов утра. Производить вскрытие должен был профессор И. П. Петров. Он получил строгое предписание никого к трупу не подпускать. В морге температуру подняли до 23 градусов Цельсия, чтобы тело оттаяло23.
Но вечером 19 декабря царь позвонил министру юстиции Макарову и приказал начать вскрытие немедленно, чтобы вернуть тело семье на следующий же день. Середа приказом был озадачен, но подчинился желанию императора. Вскрытие поручили старшему судебному хирургу Дмитрию Косоротову, но никто не знал, где он находится и как его найти. Полиция нашла его в местном ресторане, и его тут же доставили в морг. Электричества в морге не было, поэтому полицейские отправились за керосиновыми лампами к тем, кто жил по соседству. Тело было еще замерзшим. Лампы светили тускло. Косоротов и его помощники приступили к вскрытию в десять вечера. Позже Косоротов так вспоминал этот процесс: «Мне часто приходилось производить различные трудные и неприятные вскрытия. Я – человек с крепкими нервами и, что называется, видал виды. Но редко мне приходилось переживать такие неприятные минуты, как в эту жуткую ночь. Труп производил на меня неприятное впечатление. Это козлиное выражение лица, эта громадная рана на голове были тяжелы даже для моего испытанного глаза»24.
Голубая рубашка Распутина с золотой вышивкой была заляпана кровью. (Убийцы отказались от плана сжечь всю его одежду: многие предметы были слишком велики, чтобы поместиться в топку поезда Пуришкевича25.) На шее у него осталась цепочка с большим крестом. На обороте креста были слова «Спаси и сохрани». На запястье – браслет из золота и платины с застежкой, на которой были буква «Н» с короной и двуглавым орлом. Рубашка Распутина впоследствии стала предметом различных мифов. Утверждали, что Александра подкладывала ее под подушки раненых солдат, считая, что она обладает целительными свойствами26. Британский разведчик Сэмюэль Хор слышал, что вскоре после убийства Распутина хирург, оперировавший ногу цесаревича, заметил, что Александра тайком положила рубашку под операционный стол как целительный талисман27.
Спустя несколько лет официальный протокол вскрытия, составленный Косоротовым, из ленинградских архивов исчез, и с тех пор его никто не видел. Возможно, протокол был вывезен из страны и продан. В 1929 году лейпцигский книготорговец Карл В. Хиршман предлагал за 20 тысяч германских марок продать «оригинальные документы расследования убийства Распутина, проведенного русским правительством». В описании документов говорилось так: «Аутентичные юридические документы одного из самых судьбоносных событий в современной истории России, представляющие одновременно чрезвычайный исторический интерес». Как Хиршман получил эти документы и был ли среди них оригинал протокола вскрытия, нам неизвестно28.
В 1998 году французский писатель Ален Руйе опубликовал, по его утверждению, копию протокола Косоротова. Этот текст приводится в нескольких книгах, хотя протокол, несомненно, сфальсифицирован29. Однако в 1916 году Косоротов дал большое интервью относительно вскрытия газете «Русская воля». Кроме того, он обсуждал результаты со следователем Середой, и эти два документа остаются единственными надежными источниками информации о том, что было обнаружено во время исследования тела Распутина30.
Тело было в ужасном состоянии. На лице и голове имелись серьезные травмы. Правая сторона головы была раздроблена. Нос разбит, правый глаз почернел, а правое ухо практически оторвано. Левая сторона корпуса была разрублена – саблей или ножом. Косоротов сделал вывод о том, что многие раны были нанесены уже посмертно – от ударов об опоры моста, острые льдины, а также во время вытаскивания трупа из воды с помощью крючьев. Гениталии Распутина были целыми и повреждений не имели – хотя впоследствии утверждалось обратное.
В Распутина стреляли трижды. Одна пуля прошла через левую сторону груди, чуть ниже сердца. Она повредила желудок и правую почку, а затем вышла с правой стороны. Второй выстрел был сделан в спину. Пуля попала в правую почку и застряла в позвоночнике. Косоротов отметил, что любой из этих выстрелов должен был немедленно лишить Распутина сил и привести к смерти в течение двадцати минут. Третий выстрел был сделан прямо в лоб. Судя по следам пороха на рубашке Распутина, первый выстрел был сделан с малого расстояния. То же относилось и к последнему выстрелу: он был сделан с расстояния восьми дюймов. Хотя Косоротов не был уверен в том, в какой последовательности производились выстрелы, он считал, что сначала в Распутина выстрелили слева, а затем, когда он пытался бежать, ему стреляли в спину, после чего, когда он лежал на спине, был сделан «контрольный выстрел» в лоб. Однако Александр Пистолькорс говорил Матрене, что ему об убийстве рассказывал великий князь Дмитрий: он сказал, что сначала Юсупов выстрелил Распутину в спину, а потом его прикончили все остальные31.
Пули, извлеченные из тела, были сильно деформированными. Косоротов утверждал, что установить, из какого оружия они были выпущены, не представлялось возможным. Следов яда Косоротов не обнаружил, что говорит о том, что либо яд расщепился до состояния, когда обнаружить его было невозможно, либо, что более вероятно, никакого яда не было32.
Детали вскрытия сразу же попали в прессу. Газета «Биржевые ведомости», которая, как и другие газеты, еще в предыдущий день начала упоминать имя Распутина, опубликовала большую статью 21 декабря. Газета излагала подробности совершенно правильно: Распутин был убит пулей, выпущенной ему прямо в лоб; никаких следов яда в его теле не обнаружено; в легких нет воды33. Рассказ о том, что Распутин был сброшен в Малую Невку еще живым и умер от утопления (то есть в его легких имелась вода), имеет долгую и причудливую историю. Косоротов следов воды в легких Распутина не обнаружил, но через несколько дней после убийства появился слух о том, что он был сброшен в воду еще живым. В это верила Вырубова, а также Матрена и посол Джордж Бьюкенен