– Откуда я знаю, – соврал я. Меньше всего мне хотелось сейчас устраивать так называемые «семейные разборки». – Какой-то парень.
– Может, это те ублюдки из электрички выследили нас?
– Антоха, кончай болтать, – раздражённо прикрикнул я, – ты скорую вызвал?
– А надо? – испуганно спросил Антон.
– Конечно, надо! Не тормози! У меня левый глаз вообще уже ничего не видит.
Скорая приехала через сорок минут, и меня увезли в больницу. Позже подъехал и Копытин.
– Кто? – кратко спросил он и сам же ответил: – Мама?
– Ну, да, – кивнул я.
– Не хочешь привлечь?
– Нет, Володя, не хочу. Я думаю, Антона нужно возвращать. Это не дело. Сегодня она кислотой в лицо плеснула, завтра наймёт каких-нибудь отморозков… Ну, на хрена мне всё это нужно? Я принял решение.
– А как же любовь? – уныло усмехнулся мой друг. – Ты же говорил…
– Значит, не судьба, – вздохнул я. – Все мои попытки любить и быть любимым заканчивались всегда большими проблемами. Ну, её к чёрту, эту любовь! В нашей стране не получится. Здесь нужно любить строго по инструкции – либо государства, либо церкви, либо соседей, либо толпы…
Антон посетил меня вечером того же дня. Видимо что-то почувствовав, он сидел возле моей кровати и молчал.
– Как ты? – глядя на моё перемотанное лицо, наконец, спросил он.
– Ну, видишь же! – хмыкнул я.
– Врач думает, что я твой сын, – сказал Антон, – спрашивал, я подтвердил.
– Пусть так и будет, – ответил я.
– Что это значит?
– Это значит то, что тебе, Антон, нужно вернуться домой и попытаться как-то построить свою жизнь по новому, – сказал я.
– Что значит «по новому»? – ехидно спросил он.
– А то и значит, что всё забыть и помириться с мамой. Она плохого не посоветует.
– Ты же знаешь, что это невозможно, – сказал Антон. – Думаешь, себя можно обмануть?
– Нет, я так не думаю, но и так жить, – я обвёл рукой вокруг лица, – нельзя.
– Я так понял, мы расстались навсегда?
– Да…
– Прощай! – тихо сказал Антон и вышел из палаты.
Кривить душой не стану. Мне так хотелось закричать вслед: остановись, Тоша, не уходи. Но в этот раз я невероятным усилием воли взял верх над собой.
Человек часто бессознательно напрягает все свои душевные силы, чтобы пройти мимо своей судьбы, совершенно не осознавая, что рано или поздно ему придётся испить до дна чашу с горьким коктейлем из последствий своих поступков.
* * *
Выписали меня через месяц. Из больницы меня забирал Владимир. По дороге к нему домой я спросил:
– Ну, что, когда уезжаешь?
– Никогда, – ответил Копытин и добавил: – передумал я.
– Откровенно говоря, Вова, я до конца не верил, что ты уедешь. Не тот ты человек.
– Нужно здесь порядок наводить, иначе бляди уничтожат страну.
– Антона не встречал, – я неожиданно сменил тему.
Копытин молчал с минуту, затем свернул на обочину и, остановив машину, тихо сказал:
– Антона похоронили, вчера было девять дней.
Я вздрогнул. У меня всё похолодело внутри, к горлу подкатил ком, в глазах потемнело.
– Что с ним случилось? – выдавил я.
– Выбросился из окна, квартира у них на тринадцатом этаже, шансов не было.
– Эх, дурак! – вырвалось у меня, и я почувствовал, как к горлу подкатил ком.
– Это его выбор, – сказал Копытин, – у каждого человека есть выбор. На кладбище заедем?
Говорить я не мог и просто молча кивнул головой.
* * *
Стоя у креста с фотографией, я вдруг понял, что на меня смотрят широко распахнутые глаза Митьки с Лагерной улицы, такие же доверчивые, тёплые и полные жизни. Словно через Антона он передаёт мне привет сорокалетней давности, ангел любви машет мне из прошлого века. Боже мой, как же они похожи! Почему я раньше этого не замечал? Мальчики-мальчики, все мы мечтали о любви, и она была рядом, но мы не смогли её уберечь.
«Тоша, любимый мой, прости меня старого дурака. Прости, родной…»
Сзади раздались быстро приближающиеся шаги. Я обернулся, это была Елизавета. Стремительно приближаясь ко мне, она вдруг закричала:
– Скотина, ты что здесь делаешь, урод? Пошёл вон, пидорас, от моего мальчика. – Наклонившись к земле, она стала хватать руками комья земли и кидать в меня. – Вон отсюда, извращенец, убийца. Уходи, скот! – Она кинулась на меня с кулаками.
Владимир преградил ей путь.
– Женщина, успокойтесь, – сказал он, – здесь же кладбище, тут нужна тишина.
– А ты кто такой? – начала она кричать на Копытина. – Тоже пидорас? Вы и мёртвого не хотите оставить моего сыночка. Суки, ублюдки.
На шум прибежали кладбищенские работники.
– Что случилось, господа? – спросил мужчина с густой бородой. – Зачем шумим?
– Вот, они убили моего сына, это они! Они его убили. Выгоните их с кладбища. Вот этот извращенец, он лично убил моего сына.
– Женщина, успокойтесь, – взял под руку бородач Елизавету. – Успокойтесь, они сейчас уйдут. Только не кричите, пожалуйста. У нас в двух местах идут похороны. К нам подошёл второй мужчина и тихо сказал:
– Господа, вам лучше уйти, у женщины что-то с головой, она тут каждый день истерики закатывает, каких-то пидорасов ищет, венки от друзей покойного вышвыривает на помойку. Уходите, от греха подальше. Луше потом позже заедете.
Елизавета, увидев, что мы направились к выходу, стала кричать ещё громче:
– Будьте вы прокляты, гомосеки, извращенцы, убийцы! Ненавижу вас! Скоты, горите в
аду!
* * *
Завершая своё непростое повествование, я вдруг задался вопросом: а понимаем ли мы собственно, что такое истинная любовь? Неважно, двуполая, однополая, поскольку эти определения сами по себе абсолютно некорректны, ибо хочется сразу напомнить: не является ли любовь дочери к матери, сына к отцу, брата к брату, сестры к сестре любовью однополой? Ну, а как иначе? Или как назвать любовь Христа к своим ученикам? Разве это не однополая любовь? Или мы просто заблуждаемся и путаем любовь с другими чувствами, например, со снисхождением или настойчивостью, с сердобольностью или сочувствием, с привычкой или обычаем?
Размышляя над этими вопросами меня вдруг осенило. А какая разница кто, с чем путает свою любовь? Главное – любовь должна нести в жизнь добро, милосердие и бескорыстие. Любовь каждого человека – это отдельный мир, отдельная вселенная. И неважно, как её видят влюблённые, неважно кем они её считают, какой мерой мерят – это их мера, это их души, это их жизнь.
Ни один человек не может прожить без любви. Если кто-то скажет, что любовь его не интересует, присмотритесь к нему – либо он лукавит, либо давно умер. Живой человек не может отречься и отказаться от любви. Жизнь без любви – бесполезная жизнь. Ищите свою любовь, мечтайте о ней, находите её, берегите и храните в сердце до последнего дыхания.
2018 г.
© Самарский М.А.