– Как поэтично, – сказал Юки.
– Но я, кажется, понял, о чем речь, – проговорил Принц. – Не следует точить его слишком сильно, иначе он сломается еще до отборочных, но если оставить лезвие тупым, то в день соревнований оно окажется бесполезным. Что-то в этом роде?
– Именно, – кивнул Киёсэ. – Ты не сможешь достичь успеха, просто бездумно тренируясь. Потому что это битва внутри себя. Я хочу, чтобы вы внимательно прислушивались к своему разуму и телу и тщательно отточили себя.
«Понятно», – подумал Какэру.
Возможно, это и было одним из элементов силы, которая нужна для длинных дистанций.
Бег на длинные дистанции не требовал ни взрыва энергии, ни предельной концентрации и техники во время соревнований. Все, что нужно было делать, – это попеременно вскидывать ноги и двигаться вперед. Просто бежать. Так может большинство, но только на ограниченном расстоянии. Выносливость, необходимая для того, чтобы продолжать бежать, вырабатывалась во время ежедневных тренировок.
Несмотря на это, Какэру много раз видел бегунов, чье состояние ухудшалось в ходе соревнований или накануне. Сначала они бежали хорошо, но внезапно сбивались с темпа. Физически они могли быть в хорошей форме, но за три дня до соревнований их тренировочные показатели внезапно вставали. Были и те, кто простужался в последний момент, хотя они были очень осторожны, но в итоге их снимали с соревнований.
Какэру тогда не понимал этого. Практика доводит навык до совершенства. Потом остается только бежать, но почему же бегуны не выдерживают? У самого Какэру на последнем соревновании между школами, в котором он участвовал, случился понос. Он не заболел, не съел чего-то испорченного, но почему-то вдруг у него прихватило живот. Однако он все же смог пробежать, но все время задавался вопросом: «Почему именно перед стартом у меня заболел живот?»
Но теперь он все понял. Это можно назвать «неспособностью к приспособлению». Причиной почти всех этих проблем было давление. Сколько бы ты ни тренировался, тебя охватывает беспокойство от внезапной мысли: «А достаточно ли я сделал?» И ты вроде уверен, что сделал достаточно, но тебя все равно настигает страх: «А что, если и при этом я проиграю?» Чем больше ты оттачиваешь свое тело и разум, тем более хрупкими они становятся. Ты легко подхватываешь простуду или срываешь желудок. Словно точный прибор, который резко ломается от крошечной пылинки.
Оттачивать себя, пока не станешь достаточно острым и гладким, чтобы преодолеть страх и тревогу и противостоять любой пыли. Наверное, эта сила и есть часть того, о чем говорит Киёсэ.
Какэру все понимал, но оставался вопрос: сможет ли он применить это на практике? Чем серьезнее ты относился к бегу, тем сложнее было освободиться от волнения перед стартом, а противостояние собственному телу и разуму было очень одиноким занятием. Ведь приходилось бороться в одиночку, поддерживая баланс между недостатком и избытком.
В конце концов Какэру перестал об этом думать. Ведь чем больше он думал, тем сильнее становился страх. На ум приходило только плохое.
Люди боятся призраков, потому что думают о них и представляют их. Какэру ненавидел неопределенность. Ему не хотелось тревожиться от мысли: «А вдруг я начну о них думать и они правда появятся». Ему хотелось ясности: либо да, либо нет. Такой же понятности, как поочередное вскидывание то одной ноги, то другой.
Какэру бежал, ни о чем не думая. Он с головой ушел в тренировки и просто повторял определенный набор действий, как их помнило его тело. Он не знал другого способа преодолеть волнение.
Остальные ребята в Тикусэйсо, в отличие от Какэру, были неопытны, и они еще не придумали, как снимать напряжение. Кто-то, как и Какэру, тренировался все усерднее, кто-то жег благовония и спал, а кто-то перечитывал спортивную мангу от начала до конца. Все старались внести последние коррективы в свою подготовку к отборочным.
За два дня до начала отборочного тура Какэру почувствовал, что его концентрация стабильно улучшается.
Занятия стали полегче, так как ко дню соревнований нужно было отдохнуть. Конечно, каждый выходил на утренние и вечерние пробежки, но в день перед отборочными настоящей тренировки все же не было. Ребята сделали все, что должны были, оставалось только расслабить тело, следить за здоровьем и повышать боевой дух и концентрацию.
– Остался последний штрих.
По предложению Дзёдзи решили устроить небольшую вечеринку за два дня до отборочных соревнований. Для ребят выпивка была самым простым способом снять напряжение и укрепить отношения в команде.
Хозяин дома тоже был приглашен, ведь он номинально значился их тренером. Однако возникла проблема: хозяин дома выделил Киёсэ денег на ремонт дыры в полу, но тот отдал их Синдо, чтобы тот отложил их на Хаконе Экиден. Учитывая расходы на транспорт и проживание, лишних средств не было.
Когда хозяин дома переступил порог, Дзёта прошел мимо него, раскрыв журнал с женщиной на развороте. Отвлекшись на фотографию модели в купальнике, хозяин снял ботинки, не глядя на потолок, и вслед за Дзётой пошел наверх. Тактика оказалась успешной. Какэру и Дзёдзи, наблюдавшие за происходящим из кухни, тихонько хлопнули по рукам.
Принца посадили туда, где в полу было отверстие. Ему было велено не вставать, пока хозяин в доме, даже если случится землетрясение или захочется в туалет. Получив такой строгий наказ от Киёсэ и Синдо, Принц послушно уселся сверху, читая мангу.
– Теперь мы хотели бы услышать несколько слов от нашего тренера, – произнес Киёсэ, когда все уже порядком выпили.
Хозяин дома, обнимая большую бутыль, неуверенно поднялся. Гадая, каким они увидят его впервые в роли тренера, Какэру с нетерпением ждал, что тот скажет.
– Наконец-то пришло время отборочных соревнований… Я хочу раскрыть вам секрет победы, – торжественно заявил хозяин дома своим хриплым голосом. – Шевелите поочередно то левой, то правой ногами и двигайтесь вперед!
В комнате воцарилась тишина. Хозяин дома, казалось, почувствовал разочарование и отчаяние.
– … и так вы однажды достигнете цели. Вот и всё!
– И это всё?! – Кинг резко поставил стакан.
– С ним все в порядке? – спросил Юки.
– Может, нам нужен кто-то больше похожий на тренера? – предположил Никотян.
– Эх, мотивация на нуле теперь, – сказал Дзёта.
Тихие недовольные голоса наполнили комнату. Какэру поспешно повернулся к Киёсэ:
– Хайдзи-сан, с самого начала ты верил, что наша команда обязательно доберется до Хаконе. Я думал, что это невозможно, но… почему ты был так уверен?
– Хм… – Киёсэ поднял глаза от стакана и улыбнулся. – Потому что вы все пить мастера.
– Что?
Все тут же перестали жаловаться на хозяина дома и повернулись посмотреть на Киёсэ.
– Среди бегунов на длинные дистанции полно ребят, которые могут много пить. Думаю, благодаря хорошему метаболизму. Вы просто бездонны, когда речь идет о выпивке. Я долго наблюдал за тем, как вы пьете, и подумал, что это сработает.
– В мире людей, которые умеют пить, навалом.
Синдо посмотрел наверх, словно бы говоря: «Я не верю своим ушам».
– И только из-за этого ты всех втянул? – голос Юки дрожал от злости.
Какэру застонал. Он хотел, чтобы Киёсэ всех воодушевил, но его слова произвели обратный эффект.
– Неужели мы проделали весь этот путь только потому, что можем много пить? – Принц, потрясенный, собирался встать, но, увидев взгляд Синдо, поспешно сел обратно. – Это все равно что построить небоскреб на вершине грязи, используя только силу воли.
– Конечно, это не единственная причина, – сказал Киёсэ, но его артикуляция была немного странной. – Я заметил искру таланта, которая дремала в каждом из вас.
– Хайдзи-сан пьян, – вздохнул Какэру.
– А-а-а, неужели нет темы для беседы повеселее? – Кинг улегся на татами.
– Кстати, как там у вас дела с Ханако-сан? – спросил Муса у близнецов.
– Ты про Хану-тян?
– Что ты имеешь в виду? Ладим ли мы? – невинно ответили близнецы.
Вокруг послышалось бурчание: «Они не догадываются. Эти ребята действительно даже не догадываются».
– Кстати, у вас ведь нет подруг? – Никотян, который обсасывал кусочек сушеного кальмара, задал вопрос как ни в чем не бывало. – Если есть, то вам придется уговорить их поболеть за нас послезавтра.
В Тикусэйсо редко можно было услышать обсуждение подобной темы. Комнаты находились так близко, что все старались не вмешиваться в личную жизнь друг друга. К тому же, если бы у кого-то была подруга, это было бы и так понятно.
Однако почти полгода все были заняты тренировками и особенно не интересовались амурными делами друг друга. Конечно, и раньше в такой дом никому не приходило в голову кого-то привести. Ведь любые разговоры и шорохи услышали бы соседи.
Близнецы в унисон сказали:
– Открыт набор кандидаток!
«Если набираете кандидаток, то должны бы знать о том, что одна у вас уже есть», – подумал Какэру.
Кинг молча сгорбился.
– А у тебя? – спросил Юки у Никотяна.
– У меня сейчас нет столько энергии. – Никотян почесал заросший щетиной подбородок.
– И у меня, – повесил голову Синдо. – Я все время хожу на переговоры с ассоциацией болельщиков и университетом. Боюсь, скоро у нее кончится терпение.
– Ты с кем-то встречаешься? – Какэру был удивлен. Он никак не мог представить сдержанного Синдо горящим огнем любви.
– Синдо-сан встречается с девушкой с самого поступления в университет, – объяснил Муса. – А у меня нет шансов. Вряд ли кто-то захочет поехать в мой родной город.
Какэру подумал, что, может, не стоит сразу забегать так далеко.
– А у тебя нет девушки, Какэру? – спросил Муса.
Какэру покачал головой:
– Я не пользуюсь популярностью.
– Ты не похож на непопулярного парня.
– А ты, Принц?
Он поспешно переключился на Принца, но тот не отрывался от манги.
– Меня интересуют только двухмерные девушки.
«Какая потеря, ведь он родился с лицом поп-звезды», – Принц взглянул на Киёсэ.