– Сейчас не время для рвоты! Беги! – раздался сердитый голос Киёсэ.
«Ты демон! Вот почему я ненавижу спортивные клубы», – Принц мысленно выругался, вытирая грязный рот рукой.
Конечно, он не собирался останавливаться. Но он задавался вопросом, почему занимается спортом, который ему так тяжело дается. Почему он, как идиот, прошел через все эти беговые тренировки.
«Чтобы участвовать в Хаконе Экиден».
«Потому что я хотел хоть раз посмотреть вместе с теми, у кого вместо мозгов мышцы, на мечту».
Принц пересек финишную черту сто семьдесят шестым и потерял сознание на месте.
Команда Тикусэйсо валялась на земле на лужайке. Половина даже не смогла проверить время на наручных часах после финиша. Юки отказался от попыток вычислить суммарное время десяти человек.
Подведение итогов и подсчет очков заняли больше времени, чем ожидалось. Результаты должны были объявить около одиннадцати часов, но пришлось ждать еще минимум час после того, как все участники финишировали.
– Сложная ситуация, – Киёсэ спокойно подсчитал время, придерживая лед на голени. – Если вычислить среднее время, мы, вероятно, находимся в середине восьмидесятых. На границе.
– А еще есть и межвузовские очки у тех университетов, которые тоже на границе…
Никотян посмотрел вверх с тяжелым выражением лица.
– Возможно, мы не пройдем квалификацию, – сказал Юки.
Близнецы застонали. Синдо и Муса молчали и выглядели так, словно молились своим предкам и богам-покровителям. Кинг щипал траву. Принц не шевелился, продолжая лежать лицом вниз. Ханако и группа поддержки из торгового квартала, окружавшие их, не могли беззаботно подбадривать и тоже ждали результатов.
Какэру внезапно посмотрел на руки Киёсэ. Лед, который они принесли с собой в сумке-холодильнике, таял в пластиковом пакете.
– Схожу за льдом. Может, нам дадут немного в том магазине, – Какэру встал на ноги, чтобы сбежать из этой гнетущей атмосферы. Муса, похоже, чувствовал то же самое.
– Я с тобой, – сказал он и последовал за Какэру.
Они пересекли лужайку и направились к магазину с красной крышей. По выражению лиц участников было легко определить, какие школы уверены в том, что они пройдут отбор. Вокруг студентов университетов типа Кансэя, которые тоже были на грани, витало высокое напряжение, а те команды, которые явно заняли более низкие места, спокойно ждали объявления результатов. Кто-то с удовольствием уплетал еду из многоярусных коробочек бэнто, приготовленных их менеджерами.
«Все равны», – подумал Какэру. Для этих ребят целью было попасть на отборочные соревнования. Они знали результат с самого начала, поэтому, закончив бег, наслаждались пикником.
«В этом нет ничего плохого. Но мы другие.
Я не хочу, чтобы мы останавливались на отборочных соревнованиях. Я хочу двигаться дальше. Хочу, чтобы мы стали более быстрой и сильной командой и отправились на соревнования Хаконе Экиден. Это то, ради чего я тренировался, и это то, ради чего я буду продолжать тренироваться».
– Что будет дальше, Какэру? – обеспокоенно спросил Муса.
– Мы сможем добраться до Хаконе, – заверил его Какэру.
Горящая магма вырывалась из недр его души «Мы бежали изо всех сил. Мы никак не можем проиграть отборочные».
Муса широко распахнул глаза, услышав такую уверенность в голосе Какэру.
– Какэру, кажется, ты стал сильнее.
– Вовсе нет. – Какэру покачал головой. – Мы ведь очень старались. Так что, думаю, все будет хорошо.
Муса кивнул:
– Ты прав. Мы должны ехать в Хаконе. Все вместе.
Когда так говорил Муса, это звучало как счастливый конец сказки или пророчество.
Какэру и Муса попросили льда, и хозяин магазина с готовностью откликнулся на просьбу. Так как они были с пустыми руками, продавец положил лед в бумажный стаканчик.
– Мы как-то совсем не подумали про пакет, – сказал Муса.
Позади него прошла группа зрителей.
– Еще один черный бегун. Это несправедливо – разрешать иностранцам участвовать.
– С такими ребятами японским бегунам не сравниться.
Услышав перешептывания, намеренно громкие, Муса напрягся, Какэру уже собирался повернуться и возразить, но Муса его остановил.
– Всё в порядке, Какэру. За сегодня я услышал кучу подобных комментариев.
– Нельзя это спускать людям с рук! – Какэру порывался последовать за прохожими, но Муса схватил его за руку.
– Давай обойдемся без лишних конфликтов. Они говорят об иностранных студентах, которые оказались здесь благодаря своим способностям в легкой атлетике. И мне стыдно. Стыдно за себя. Кажется, для них разницы нет, но мои ноги не такие быстрые. Я обычный иностранный студент без какого-либо таланта, которому можно было бы завидовать.
– Это совсем другое! – возмутился Какэру. – Ты, я, люди, занявшие сегодня первое и второе места… мы все бежали по одной и той же трассе. И все же…
Он не знал, как это выразить словами, но Какэру было обидно. Ему казалось, что и Мусу, жившего с ним, и самого Какэру, и иностранных студентов из других университетов, с которыми он не обменялся ни словом, что их всех оскорбили.
«Пусть мне и не выразить это словами, но я знаю, что это оскорбление для всех, кто серьезно относится к бегу». – Какэру расправил плечи.
– Курахара, ты прав, – сказал кто-то. Обернувшись, он увидел долговязого парня с блестящей круглой головой. – Но это бесполезно. Они же дилетанты, которые ничего не понимают в беге.
Какэру и Муса увидели, как тот покупает бутылку с холодным улуном. Какэру уже где-то встречался с ним раньше. Он поспешно стал рыться в памяти. А затем вспомнил эту блестящую голову.
– Фудзиока из Университета Рикудо! Фудзиока…сан, – наконец произнес Какэру.
Университет Рикудо несколько лет подряд побеждал в соревнованиях Хаконе Экиден. Это был их капитан, Кадзума Фудзиока. Какэру встречался с ним только весной на забеге в Университете Тотай, но что такому бегуну делать на отборочных соревнованиях?
– Наблюдаю за противниками, – сказал Фудзиока, предугадав вопрос Какэру. – Кансэй стал довольно сильным. Похоже, ты собираешься добраться до Хаконе.
Фудзиока обладал уверенностью и спокойствием чемпиона.
– Надеюсь на это, – смело сказал Какэру, чувствуя, как в нем опять закипает дух соперничества.
Фудзиока встретился взглядом с Какэру, не делая ни шагу назад, а затем посмотрел на Мусу.
– Не обращайте внимания на этих типов. Это предвзятое мнение.
– Что именно?
Какэру остановил Фудзиоку, который собирался уходить, попивая чай. То, что зрители сказали о Мусе, разозлило его. Однако он не мог понять, почему именно он злится. А Фудзиока, судя по всему, знал причину.
– Что именно в нем является предвзятым? – повторил Какэру.
Фудзиока остановился и с интересом посмотрел на Какэру, после чего снова повернулся к ребятам:
– Как минимум два момента. Первое – это рассуждения о том, будто включать в команду иностранных студентов несправедливо, потому что японские бегуны не могут с ними конкурировать. А как же тогда Олимпийские игры? У нас тут соревнования, а не День физкультурника в детском саду, где мы беремся за руки и финишируем все вместе. Естественно, индивидуальные различия в физических способностях существуют. Но все же спорт – это равенство и справедливость. Они совершенно не понимают, что значит состязаться на одном поле в одном виде спорта.
Муса молчал, внимательно слушая. Какэру был ошеломлен спокойным анализом Фудзиоки.
– И второе, в чем они заблуждаются, – это считают, что важна только победа, – продолжил Фудзиока. – Допустим, японский спортсмен занимает первое место и получает золотую медаль. Разве только это имеет значение? Я твердо убежден, что все не так. Это не должно быть смыслом соревнований. Даже если я займу первое место, это не станет для меня победой, если я буду чувствовать, что проиграл самому себе. Время и рейтинг меняются от соревнования к соревнованию. Кому решать, кто лучший в мире? Мы продолжаем бегать не из-за этого, а потому что у нас есть неизменные цели и идеалы внутри.
«Именно так, – Какэру чувствовал, как рассеивается туман его мыслей. – Я зациклился, разозлился из-за этих заблуждений окружающих. Фудзиока невероятен».
То, что Какэру чувствовал и хотел сказать, он смог объяснить на словах так просто.
– Ты совсем не изменился, Фудзиока.
Они и не заметили, как Киёсэ подошел к Какэру и Мусе.
– Извини, если сказал лишнего твоим ребятам, – Фудзиока со стоическим видом поклонился Киёсэ и отвернулся, чтобы уйти.
– Да нет, это было то что нужно, – когда Киёсэ сказал это, Фудзиока бросил взгляд через плечо, и уголок его рта приподнялся в улыбке.
– Похоже, у вас неплохой состав.
– Ну да.
– Буду ждать вас в Хаконе.
С решительным настроем, подобающим чемпиону, Фудзиока скрылся между деревьями. Будто сказал что-то вроде: «Буду ждать вас в нирване».
«Интересно, неужели он не собирается ждать объявления результатов, хотя и проделал весь этот путь?» – подумал Какэру, а затем поклонился удаляющемуся Фудзиоке.
Муса тоже сказал:
– Большое спасибо, – и низко поклонился.
Слова Фудзиоки словно разогнали грозовые тучи и зарядили Какэру и Мусу энергией.
– Я пришел, потому что вы забыли тару. – Киёсэ показал полиэтиленовый пакет.
– Извини, – сказал Какэру и, взяв пакет, пересыпал в него лед.
Киёсэ уже не хромал.
– Его зовут Фудзиока-сан? Удивительный человек. – судя по всему, Муса был впечатлен.
– Выходит, чтобы раз за разом побеждать в Хаконе, нужна эмоциональная сила и мудрость в истинном смысле. – Киёсэ слегка рассмеялся. – Ну, он всегда был удивительно спокойным. В старших классах его даже прозвали Монахом. Хотя вряд ли он был от этого в восторге.
Какэру и Муса переглянулись и кивнули.
Зрители и бегуны начали собираться у большого табло возле финишной линии.
– Вот-вот объявят результаты.
– Пойдем.
Муса бегом вернулся к базе Кансэя. Какэру подстроился под скорость Киёсэ, пока они шли по лужайке. Ему хотелось поскорее узнать результаты, но сейчас волноваться было уже поздно, нужно было только ждать. В данный момент все мысли Какэру были занят