С канадскими документами он пришел в румынское посольство и без всяких проблем получил визу, тем самым сдав маленький если не экзамен, то зачет. А через несколько дней г-н Митчелл, также не вызывая ничьего особого интереса, прошел через погранконтроль в аэропорту и смешался с толпой других иностранцев, на долгие годы преображаясь в человека «оттуда».
Впрочем, пока что это было нечто типа «выпускных экзаменов», и разведчика элементарно могли возвратить с полдороги. Ведь и в Бухарест, куда он теперь летел, и в Прагу, следующий пункт его маршрута, были направлены по линии контрразведки установки: обратить особое внимание на канадского туриста Р. Митчелла — мол, тот ли он, за кого себя выдает? Это была дополнительная проверка готовности к новой роли. Присмотревшись, ребята из местных спецслужб вполне могли ответить в Москву: «Что вы нам голову морочите? Это же русский!» — и тогда пришлось бы паковать чемоданы в обратный путь…
«Сикуритате», румынская служба безопасности, дело свое знала туго. Прямо в аэропорту Вадима встретил улыбающийся молодой человек, превосходно владеющий английским языком, представившийся как Георгиу из румынского «Интуриста», и повел его к машине, объясняя на ходу, что румынское посольство в Москве всегда сообщает им о прибытии западных туристов, а потому они имеют возможность с первой же минуты обеспечить гостям комфортное пребывание на Румынской земле… Звучало вполне правдоподобно.
Мартынова поселили в центре города, в отеле средней руки, и в течение трех дней Георгиу не отступал от него ни на минуту, сопровождая в походах по музеям, дворцам, выставкам и прочим достопримечательностям столицы. При этом он старался постоянно поддерживать разговор, задавал самые разнообразные вопросы о Канаде и тамошней жизни. Георгиу был очень вежлив и тактичен, чувствовалось, что он обладает широкой эрудицией, и нет сомнения, что природному канадцу такой разговор доставил бы массу удовольствия.
Чего нельзя сказать про Мартынова, этой самой Канады отродясь не видавшего…
После трех дней такого неотступного сопровождения Вадим расстался со своим спутником, объяснив, что любит одиночество и желает просто побродить по городу… Настоящего одиночества, однако, не получилось — «сигуранца проклятая», как некогда сказал Остап Бендер, пустила за «канадцем» наружное наблюдение. Работали они, надо отдать должное, классно. Вели издалека, пускали за «туристом» две машины, у которых меняли номера, люди в бригаде «наружников» также сменяли друг друга, переодевались. Обнаружить их можно было только тогда, когда они, опасаясь упустить своего подопечного, подходили почти вплотную. Когда, например, Вадим звонил из будки телефона-автомата нашему резиденту, то «наружник» аж свой нос о стекло расплющил, пытаясь заметить набираемый номер. Но не смог — поворачивая диск, Мартынов делал это разными пальцами…
«Сикуритате» даже попыталась подставить ему спутницу — Жаннет, симпатичную, тонкую как спичка, крашеную блондинку. Она, словно бы совершенно случайно, подошла к Вадиму в буфете во время перерыва хоккейного матча. Оказалось, она прекрасно владеет английским, является очень приятным собеседником и во всех отношениях свободным человеком. Она даже повезла Митчелла в Карпаты: «Быть в Румынии и не видать Карпат — это же невозможно!». В старинном городке Брашове они поселились в соседних номерах отеля, но, хотя Жаннет предложила «заглянуть поболтать, если будет скучно», Вадим предпочел провести ночь в своей постели… На роль Джеймса Бонда он не претендовал.
В последний день на Румынской земле, прошедший, кстати, уже без всякого внимания «наружки», что подтверждает некогда тесное сотрудничество спецслужб стран «варшавского блока», резидент одобрительно оценил его поведение и показал многие фотографии г-на Митчелла в его общении с разными людьми…
В Праге он также попал «под колпак» наружного наблюдения и также водили его очень неплохо. Здесь опять-таки ему пытались подставить миловидную даму, но Вадим намеренно занял в кафе первый столик, и девушке пришлось пройти несколько вглубь.
Знакомство не состоялось — ему было достаточно и Жаннет.
Зато однажды ему удалось очень лихо оторваться от своих сопровождающих. Как турист, он бродил по еврейскому кладбищу, что неподалеку от Староместской площади, и тут подошел служитель, негромко сказал по-чешски, затем, видя его подчеркнутое непонимание, по-английски:
— За вами ходят по пятам, — и кивнул на дверь в углу, скрытую памятником с именами погибших во время нацистской оккупации.
Вадим не торопясь зашел за памятник, выскользнул через дверь и поспешил к трамваю…
Потом, кстати, за этот уход он получил замечание от резидента:
— В отчете НН[2] описывается, как они вас потеряли, и говорится, что вы, очевидно, «добже вывченный хлаб». Так нельзя, расшифровываетесь как разведчик… Но в целом с ролью «канадского туриста» вы справились.
Таким образом Весту открылся прямой путь на запад. В туалете Пражского аэропорта он получил свой документ со штампиком, что следует из Каира в Копенгаген — без всякой Румынии и Чехословакии.
Кстати, в самолете, летящем в Данию, Мартынову пришлось пройти еще одно небольшое испытание — впрочем, сколько таких маленьких испытаний будет у него впереди! Стюардесса вдруг стала раздавать пассажирам вилочки, ножички и бананы — большой, надо вспомнить, дефицит по тогдашним советским временам. Вадим проходил в разведшколе курсы по этикету, но вот есть бананы не приходилось. И как это делать — черт его знает! Осторожно оглянулся на пассажиров. Негр мгновенно разодрал кожуру и, как обезьяна, запихнул банан в рот. Нет, этот вариант явно не подходит. А вот немка просто расчистила банан, стала его есть без ножичка и вилочки. Мартынов последовал ее примеру…
В Копенгагене Вадим сел на поезд и отправился в Швейцарию, где была назначена встреча с разведчиком-нелегалом, обучавшим его еще в Москве. Нелегал должен был еще кое-чему его поучить, понаблюдать, как ведет себя Мартынов в качестве иностранца, помочь ему открыть счет в банке.
Затем путь лежал в Италию, в Рим, где Вадим остановился в небольшой гостинице. Переночевал, а утром, когда спустился вниз, его встретил улыбающийся — рот до ушей — хозяин:
— Слушай, как здорово! У тебя тут земляк, аргентинец! — и показал на стоящего рядом молодого парня.
Тот на радостях — видать, крепко соскучился без своих, — полез обниматься, затараторил по-испански. А Мартынов-то по-испански — ни в зуб ногой! Да и какой ему был смысл в этом случайном знакомстве, хотя оно вряд ли было «подставой». В общем, еле-еле отвязался…
Из Италии, на пассажирском теплоходе, он отплыл в Грецию. Стоя на палубе, обратил внимание на группу молодых американцев — трое парней, две девицы — решил познакомиться. Не только затем, чтобы лучше «войти в роль», но и потому, что эти попутчики могли представить для него интерес — ведь «направление» у Вадима было «американское», что называется, по главному противнику.
Войти в компанию удалось без труда. Вскоре один из парней, Майк, рассказал, что купил на заводе «фольксваген» и собирается ехать по Греции на машине, как следует посмотреть все исторические места. Если Владислава не возражает, то можно доехать до Афин вместе. Мартынов не возражал…
Машину выгрузили в Патрасе и поехали по горным дорогам…
В Дельфы, известные храмом Аполлона и Дельфийским оракулом, приехали поздно вечером, устроились в отеле. Майк остался в номере, Владислава пошел погулять. Тьма-тьмущая, вокруг никого, где-то внизу, под обрывом, гремят колокольчиками козы. Он нашел большой валун, уселся на него, включил приемничек и услышал сообщение о полете Гагарина! От радости Вадим не нашел ничего лучше, как запрыгнуть на огромный камень и сплясать над пропастью чечетку.
Но даже этот рискованный танец не дал полного выхода его чувствам. Хотелось с кем-то поделиться происшедшим, обсудить во всех подробностях…
— Майк, русские человека в космос запустили, — осторожно сообщил он, вернувшись в отель.
Попутчик не сразу отвел глаза от своей книги:
— Что? Не верю…
«Станиславский паршивый!» — съязвил про себя Мартынов и, сдерживая эмоции, пошел на второй заход:
— Так ведь «Голос Америки» передавал…
— Да брешут они всегда! И русские, и этот «Голос»…
«Не тот ты человек, чтобы с тобой радостью делиться», — подумал Вадим и, несмотря на то, что его аж распирало от гордости за свою страну, поскорее лег спать.
Так начиналось его долгое публичное одиночество, когда не с кем поделиться своими чувствами, мыслями, переживаниями.
В Афинах они вновь встретили своих корабельных попутчиков, и Месконис взял у ребят адреса, надеясь встретиться с ним в Америке. Но пока что впереди была Аргентина, куда он также добирался по океану.
…Итак, теперь он был Владиславо Месконис, родившийся в Аргентине, но, по семейным обстоятельствам, с детства проживавший в Греции и Египте. В Каире, в Аргентинском посольстве, ему, кроме загранпаспорта, дали еще и военный билет, сказав, что там должна обязательно появиться отметка о службе в армии:
— Ты не станешь аргентинцем, настоящим человеком, — значительно сказал консульский чиновник, — пока не отслужишь год.
Вряд ли кто поверит, что Мартынову, в ту пору — старшему лейтенанту КГБ, двадцати девяти лет от роду, — хотелось призываться на срочную службу, идти в солдаты! Естественно, он попытался открутиться, избежать этой «радости», но оказалось, что это предельно сложно. А потом один очень опытный товарищ сказал, что в будущем ему это очень пригодится. И связи интересные появятся, да и никто упрекнуть не сможет, что от армии «откосил»…
История умалчивает, каким путем, но сеньор Месконис был определен служить на очень «блатное» место — в, скажем так, военкомат Буэнос-Айреса, в отдел, ведающий связями с иностранцами. То есть заниматься вопросами призыва тех граждан Аргентины, кто, как, по легенде, и он сам, жил за границей, а теперь решил вернуться на родину, исполнить свой «конституционный долг». Ему выдали помятую солдатскую форму б/у, в которой пришлось некоторое время ходить, и даже дежурить — с маузеровской винтовкой времен второй мировой войны и примкнутым тесаком.