Юлиана слышит, как хлопает входная дверь, и остается в одиночестве, которое нарушается далеким бульканьем на кухне, где явно переваривались спагетти.
Дзынь…
Она вздрагивает и широко раскрытыми глазами смотрит на вновь оживший мобильный. На этот раз пришла эсэмэска. И снова с неизвестного номера.
Юлиана глубоко вздыхает и нажимает на уведомление. Маленькое сообщение, всего несколько строчек, но столько насмешки в каждом слове!
Тик-так, тик-так.
Ты совсем одна.
За дверью прошлое поджидает.
Ложись спать.
Во снах правда оживает.
Корявые стихи, написанные на скорую руку, пробирают до дрожи. Со злости Юлиана набирает номер, но в ответ слышит знакомое: абонент недоступен.
Ложиться спать в таком состоянии? Она смотрит на пустую кровать, поверх которой валяется скомканное покрывало. Скорее всего, сегодня ее вновь ждет бессонная ночь. Интересно, как долго Юлиана протянет в таком режиме?
Он перебирает порезанные сим-карты, затем осторожно складывает их стопочкой посредине стола. Маленькая настольная лампа освещает небольшой круг, свет падает на еще не активированные симки, которые он с легкостью купил в метро. И на руки – худосочные, с длинными кривыми пальцами, похожими на старые ветви дерева. Только в маленьком ореоле света кажется, что это и есть жизнь, а все, что за ним – тьма. И его это вполне устраивает.
Он берет в руки старый кнопочный мобильный – мощнейшее психологическое оружие. Как хорошо, что у него уже есть готовый план и не приходится ломать голову над тем, что делать дальше. И в то же время он получает огромное удовольствие, издеваясь над великим психотерапевтом.
Кривая усмешка искажает губы, и пальцы тянутся к выключателю лампы. На сегодня хватит.
Щелк.
И маленький кусочек света гаснет. Тьма накрывает с головой.
Алла заглядывает Валентину через плечо, стараясь уловить смысл текста книги, которую он сейчас читает. Но судя по названию и по отрывкам, которые удается ухватить, это ей не по силам. Они же только что занимались любовью, а теперь Валентин вновь уплыл в дебри философии.
Она поправляет махровое полотенце, которое норовит сползти с тяжелой груди, и встряхивает мокрыми волосами. Капли попадают на щеку Валентина, и он нервно дергает уголком рта.
– Отойди, – холодно велит он, словно она и не жена ему вовсе.
Алла обиженно поджимает губы. Ее взгляд скользит по обнаженной груди Валентина, по острым ключицам, крепкому прессу. Он даже не застегнул джинсы до конца, ремень так и продолжает болтаться и раздражает Аллу.
– Можно быть полюбезнее, – фыркает она, подходит к комоду, на котором разбросана косметика, открывает тушь и начинает красить ресницы. – Ай! – Неловкое движение, и щеточка попадает в глаз.
– Ты уже опаздываешь, – коротко замечает Валентин, не отрываясь от чтения.
Он так и сидит в старом кресле с затертыми подлокотниками и читает при дневном свете, который едва пробивается сквозь мглистые тучи.
– У меня отменили первую пару, не то что у некоторых, которые прогуливают.
– Я не хожу на те лекции, где «льют воду» и зря тратят мое время.
– Разумеется. Никто и не сомневается, – ехидничает Алла.
– Кажется, тебя что-то не устраивает. – Валентин впервые отрывается от книги и устремляет на нее темные глаза.
По спине бегут мурашки. Когда он так смотрит, хочется лишь одного – стать его частью, впитать в себя его запах, насытиться его вкусом.
– Не устраивает!
Алла откладывает тушь. С накрашенными ресницами и еще влажными волосами она выглядит даже привлекательнее, чем обычно. Но интуиция подсказывает ей, что муж не замечает разницы.
– Я хочу твоего внимания, ведь я – твоя жена! – Алла выхватывает из рук Валентина книгу и бесцеремонно усаживается к нему на колени. – А иногда мне кажется, что ты женат на науке.
– Ты даже не представляешь, насколько права. – Валентин позволяет себе короткую усмешку и забирает у Аллы книгу. Видимо, боится, что она ее порвет. – Сколько еще внимания ты хочешь получить? Одного секса мало?
– Отношения строятся не только на этом. Общение – тоже важная часть.
– Мне сейчас не до разговоров. Сегодня у меня сеанс с Юлианой Евсеевой. Я должен подготовиться, так что слезь с колен, пожалуйста. – Его голос звучит очень вежливо. Настолько, что Алла кожей ощущает равнодушие Валентина.
Она быстро встает и смаргивает сердитые слезы.
– Я уже жалею, что ввязалась во все это, – цедит она. Натягивает джинсы и оглядывается в поисках свитера.
– Я тебя не заставлял.
– Знаю! – отрезает Алла.
Сердце ухает в груди и болезненно сжимается. Господи, на что только она надеялась? Алла знает Валентина с детства. Знает и обожает. Для нее на всем свете не существует мужчины красивее, умнее, сильнее, чем он. Для нее в принципе не существует других мужчин. Но иногда… Алла украдкой бросает на Валентина взгляд и тут же отворачивается. Он мучает ее безбожно.
– Когда это все закончится? – устало спрашивает она.
Валентин вновь отрывается от книги, уже с явным недовольством.
– А ты куда-то спешишь? Наслаждайся, пока я твой.
– Ненавижу тебя, – шепчет Алла и хватает сумку.
И вновь на губах мужа появляется знакомая ухмылка, а темные глаза щурятся, как у кота:
– Врунишка.
IV
– Что значит – отменил сеанс?
Телефонный звонок с работы застал Юлиану возле входной двери. На кухне слышится тихое пение Ильи. Для человека, вернувшегося далеко за полночь, у него удивительно хорошее настроение. Видимо, не зря он потратил на Зубова несколько часов своей жизни.
– Позвонил буквально пять минут назад и сказал, что больше не будет у вас лечиться. – Голос Инги звучит горько. – Это всё журналисты! Они околачивались возле центра, могли что-то наплести клиентам. Им так хочется пикантных подробностей, что они ни перед чем не остановятся.
Журналисты… Юлиана вспоминает Марию. Они ошиваются не только возле ее работы, но и возле дома.
– Поэтому у вас следующий прием только через три часа. А я сейчас пойду докладывать ситуацию Евгению Анатольевичу, и меня уже начинает тошнить от страха.
– Хорошо, Инга. Спасибо, что предупредила, – отстраненно произносит Юлиана и выключает смартфон.
– Плохие новости? – посвежевший после душа Илья появляется в прихожей.
В руках у него небольшая чашечка дымящегося эспрессо. Еще влажные волосы зачесаны назад, и вообще он выглядит так, будто начал новую жизнь.
– Кажется, моя карьера психотерапевта катится коту под хвост.
– Не переживай, я уверен, все наладится, – он подходит ближе и обнимает Юлиану за плечо.
Она утыкается носом ему в шею. Морской аромат укутывает ее нежными объятьями, разрушая напряжение, которое в последние дни выросло между ними, будто крепостная стена.
– А ты не думала переехать в другой город?
– Что? – вопрос мужа застает Юлиану врасплох.
Она отстраняется, чтобы заглянуть Илье в лицо, надеясь увидеть смешливый прищур, но он абсолютно серьезен.
– Начнешь частную практику, а я создам маленькую юридическую фирму. Не такую масштабную, как у твоего отца, но все же. – Его взгляд устремлен в неизвестную точку на стене, и лишь кружка с эспрессо слегка подрагивает в руке.
– Подожди. А твоя мама? А наша фирма?
– Многие живут в разных городах с родителями, и ничего страшного. Фирму продадим, на эти деньги начнем новую жизнь.
– Как-то ты не вовремя завел этот разговор. – Юлиана выскальзывает из его объятий.
В руке вибрирует смартфон, и она краем глаза успевает прочитать сообщение от Лизы:
«Надо встретиться. Давай в нашем кафе?»
– А мне кажется, очень вовремя. Ты все вспомнила, жизнь продолжается. Я не хочу, чтобы наш брак лопнул как мыльный пузырь. – Илья, наконец, переводит напряженный взгляд на Юлиану.
– В том-то и дело, что я не вспомнила, – отрезает она и накидывает на плечи плащ. – Извини, мне надо идти.
На прощание она неловко целует его в подбородок и уходит, по пути набирая номер подруги.
Лиза чуть запаздывает, а когда приходит, в глаза Юлиане первым дело бросаются ее растрепанные рыжие волосы – обычно она забирает их в тугой пучок. Покрасневшие глаза подруги бегают, а губы отливают синевой на бледном лице.
– Ты уже сделала заказ? – Она грузно садится напротив Юлианы и стягивает с себя безразмерную куртку с клетчатым воротником.
– Да, заказала нам по эклеру и чай с жасмином, чтобы не заставляли надевать маски.
Юлиана улыбается, но Лиза не замечает этого и только подозрительно обводит взглядом полупустое в ранний час кафе и тихий, еще не начавший бурлить жизнью торговый центр.
– Непривычно видеть тебя без детей.
– Сдала их в аренду бабушке, – отмахивается подруга и впервые улыбается. Потом потирает широкой ладонью шею и шумно выдыхает.
– Рассказывай. Мы никогда не встречались так рано и так экстренно.
Юлиана поглядывает на часики. Почти десять. Через пару часов надо быть на работе. По идее, ее и сейчас никто не отпускал, но чутье подсказывало, что Евгений не посмеет звонить с упреками.
– У меня проблема, – выпаливает Лиза и вытаскивает из мешковатой сумки тонкую стопку писем. Складывает их на столе, придавливая ладонями.
Официант приносит заказ, и сладкий аромат эклеров смешивается с ванильными духами Лизы. Однако никто из женщин не спешит приступить к десерту.
Юлиана с любопытством смотрит на таинственные записки. Вопросительно вскидывает брови.
– Он называет себя Гроссмейстером, – сдавленно шепчет Лиза. – А ты же психолог, я подумала, сможешь разобраться с этим психом.
– Психотерапевт, – машинально поправляет Юлиана и почти силой вытаскивает из-под ее ладоней письма. Чужие проблемы – лишний повод не думать о собственных. Возможно, это одна из причин, по которой она выбрала свою профессию. – О-о-о!