В том же письме упоминается брат ахейского царя Та-вак(а)лавас или Тавклава (запомним это имя!), которого жители страны Лукка (ликийцы) призвали на помощь, как и царя хеттов. Таваклавас решил создать на хеттских владениях в этой области свое царство и сам захотел стать вассалом хеттского царя. Но затем обиделся, сочтя, что посланный за ним возничий с колесницей — чиновник недостаточно высокого ранга. А обидевшись, «отчитал его... унизив его перед странами» и начал военные действия против хеттов.
Стало быть, речь в письме шла о двух недругах хетт-ского царя, покровительствуемых ахейским царем.
В документе указано, что Пиямарадус надеется на следы старых раздоров между Аххийявой и хеттами (вероятно, имеется в виду эпизод с царем Арцавы) и (внимание!) на продолжение недавнего конфликта из-за Ви-лусы, т. е. Илиона. По-видимому, ахейцы как-то притеснили Вилусу, давнюю и верную союзницу хеттов. На обломке таблички с письмом одного из вассалов Мурси-ла II упоминаются какие-то битвы вокруг Вилусы или за Вилусу (особое внимание!).
Однако, оказывается, этот недавний конфликт завершился уступкой хеттского царя ахейцам. Хеттский царь просит ахейского «брата» написать Пиямарадусу и пред-латает такой проект этого письма: «Царь Хатти (т. е. хеттов) и я (т. е. ахейский царь) в этом деле насчет Вилусы, из-за которой мы враждовали, он убедил меня, и мы стали друзьями... война была бы для нас неправильной». Прежние же оскорбления хеттский царь просит простить: он был тогда молод и горяч. Он великодушно предлагает свалить вину за ссору на ахейского посла и для полюбовного улаживания обезглавить его. «А когда эта кровь прольется, тогда слова, которые вымолвил твой подданный, эти слова не будут уже теми, что исходили из твоих уст, а окажется, что твой подданный исказил их...» {Неіпігоісі-Кгаїгпег 1983, 1986; Рорко 1984).
В чем заключался ахейский нажим на Вилусу, каковы были успехи ахейцев в боях и к чему сводилась уступка им хеттов, мы не знаем, но тут явно не было разгрома Вилусы ахейцами, так как хеттский царь уступил, а Вилуса и дальше продолжала существовать в документах, пользуясь покровительством хеттов, и археология не обнаруживает никакого разгрома города в слое этого времени. Наоборот, полный расцвет города и расширение торговых связей с ахейцами. Возможно, примирение и привело к этому допуску ахейских купцов в Илион.
Хеттский царь клянется, что, усмиряя своих вассалов, он не тронул Милета и предупредил Таваклаваса, чтобы тот держался в стороне.
В письме хеттский царь просит ахейского царя гарантировать замирение Пиямарадуса. Или выгнать его. Или выдать его хеттам — в этом случае он обещает не причинять ему вреда и готов послать за ним возничего очень высокого ранга — женатого на родственнице царицы («а в стране Хатги семья царицы пользуется большим уважением»). Этот возничий уже стоял на колеснице у самого хеттского царя, а также у брата ахейского царя Таваклаваса — очевидно, при визите того в хетг-скую столицу Хатгусу.
Судя по более поздним документам, Пиямарадус был выдан хеттам.
8. Атриды? (взгляд со стороны ахейцев). Что же здесь могло послужить историческим зерном эпического сюжета? Есть ли в этих событиях хоть какие-нибудь намеки на сюжет «Илиады»? Да, кое-что есть.
Во-первых, в микенских табличках царский титул греческих царей — «ванака» (позже в Греции это слово стало произноситься «анакт»), а микенский царь именуется «перекуванака» — первоанакт, высший царь, верховный царь. Верховенство микенского царя над всей Грецией соответствует его старшинству над всеми войсками коалиции. Наличие верховного царя в Греции подтверждается в хеттских источниках его приказами Милету и превышением его статуса над статусом Таваклаваса.
В последнем давно уже узнали знаменитого Этеокла (Forrer 1924; Cavaignac 1933). Древняя греческая форма его имени — Этевоклевес — подтверждена табличкой XIII века с Крита (Page 1959: 23). По легендам, Эте-окл правил Орхоменом и, захватив Фивы, стал зачинщиком войны Семерых против Фив. Все это происходило якобы за поколение до Троянской войны, но фольклор обычно по-своему переиначивает хронологию. В «Илиаде» Эгеокл не упоминается. Из Фиванской эпопеи упоминается Тидей, отец Д иомеда. Возможно, из нее же происходит и Гектор. Мы не знаем, были ли они в самом деле в Фивах или под Фивами. Мы не знаем даже, выступало ли против Фив в самом деле семеро врагов и был ли там Этеокл: фольклор обычно подтягивает разных эпических героев к славному событию. Важно, что этот герой греческого народа оказывается в Малой Азии среди ахейцев рангом ниже верховного ахейского царя.
Во-вторых, с ахейской стороны действуют не названный по имени верховный царь и его брат Таваклавас — и мы вспоминаем гомеровскую пару Атридов: Агамемнон и Менелай. В письме — не эти цари, герои «Илиады», но сама парность ведущих греческих персон примечательна.
В-третьих, хеттский царь в своем письме подчеркивает, что, разрушая все крепости возле Милета, одну-един-ственную он не тронул из особого уважения — Атрию. Возможно, что название ее связано с именем Атрея, отца обоих братьев по «Илиаде».
В-четвертых, ахейцы оказали военный нажим на хеттов и Вилусу (Илион), сражались за нее. Не это ли есть искомое зерно?
Но, в-пятых, хеттский царь уступил их требованиям, и Вилуса продолжала существовать. Как говорится, ти-тШапсИ, с соответствующими изменениями. Кое-что сходится, но разгрома Илиона нет.
9. Миф о Пелопсе (взгляд со стороны греков). Поскольку у многих историков есть сомнения относительно участия микенских греков с Балканского полуострова в этих малоазийских событиях (ведь, отказываясь отождествлять Аххийяву с Микенской Грецией, ее помещают то в самой Малой Азии, то на Родосе или Кипре), а Троянская война и есть предмет гипотезы, то надо бы проверить, сохранилась ли у ахейского населения Греции — помимо эпоса о Троянской войне — память о том, как их предки подвизались в XIV веке до н. э. в Малой Азии. Для проверки обратимся к родословной главных героев «Илиады» — верховного командующего Агамемнона, царствовавшего в Микенах, и его брата Менелая — мужа похищенной Прекрасной Елены, царя Спарты.
Они оба — Атриды, т. е. сыновья Атрея, или Пелопиды — внуки Пелопса. Пелопса генеалогическая легенда, зафиксированная уже в VIII веке до н. э. (Гомер) и подробно изложенная позже (начиная с VI века до н. э.), выводит из Малой Азии, но из какого ее места— версии расходятся: по одной — из Лидии, по другой — из Па-флагонии, по третьей — из Фригии. Отцом его был сын Зевса Тантал, сестрой — Ниобея, та самая, которая прогневала Аполлона и Артемиду, похваляясь тем, что у нее двенадцать детей, а у богини Лето — только они двое. Аполлон и Артемида, как известно, перестреляли почти всех ее детей, и Ниобея превратилась в камень, вечно источающий слезы.
Тантал прогневал Зевса гораздо больше. Он разрезал своего сына Пелопса на кусочки, сварил в горшке и угостил этим варевом богов. Боги распознали, чье это мясо, и есть не стали. Только грустная Деметра, задумавшись, съела кусочек плеча. Зевс велел бросить куски тела Пелопса снова в горшок, и оттуда вынули живого Пелопса — только куска на плече не хватало, и его заменили слоновой костью (поэтому у Пелопидов якобы всегда наследственное белое пятно на плече). Тантала же Зевс убил молнией и на том свете обрек на муки голода и жажды (танталовы муки); несчастный был погружен по шею в воду, но стоило ему нагнуться — и вода уходила вниз; над ним раскачивались ветви с крупными плодами, но если он протягивал к ним руку, ветер поднимал ветви вверх.
Когда Пелопс вырос, он получил от Посейдона крылатую колесницу, способную перевозить и через море. На ней он перебрался в Грецию (похоронив по дороге — то ли в Троаде, то ли на Лесбосе — своего возницу Кил-ла). Неподалеку от Олимпии он посватался к дочери тамошнего царя Эномая. Эномай готов был отдать дочь только тому, кто выдержит состязания с ним на колесницах: жених, поставив рядом невесту, должен был мчаться на колеснице почти от самой Олимпии до Коринфского перешейка через всю Грецию, а Эномай гнался за ними и, догнав, убивал жениха. Уже тринадцать женихов погибло. Но невеста влюбилась в Пелопса и уговорила Мюргила, возницу своего отца, чтобы тот вынул чеку из оси колесницы. Колесница Эномая перевернулась, и Эномай погиб.
Воспылав страстью к невесте, Мюргил хотел овладеть ею во время отлучки Пелопса, но, вернувшись вовремя, тот сбросил Мюргила в Эгейское море. После этого Пе-лопс завоевал Южную Грецию (за Коринфским перешейком) и назвал ее своим именем — Пелопоннес, т. е. «остров Пелопса».
Британский историк-марксист Дж. Томсон (Томсон, 1958) показал, что на запад, в район Олимпии, действие было перенесено очень поздно — когда туда переселилась ветвь династии Пелопидов. А так ведь и финиш состязаний (Коринфский перешеек), и место гибели Мюртила (Эгейское море) говорят о восточном крае Балканского полуострова. Много памятных мест связывает легенду с Малой Азией. Кроме тех, что упомянуты в самой легенде, вот еще: Пелопия — город в Лидии (назван по Пелопсу, как Атрия — по Атрею?), на горе Сипил в античное время показывали «трон Пелопса», высеченный в скале (это место обнаружено), неподалеку — окаменевшую Ниобею (тоже найдена, оказалась рельефом хеттской богини).
В эпизоде с умерщвлением и оживлением Пелопса Томсон увидел след первобытного обряда инициации — жестоких испытаний подростков при переходе их в брачный возраст. В этом обряде инсценировали умерщвление подростка, его прохождение через утробу и затем новое рождение — уже в качестве юноши, готового к браку. У древних индийских ариев, родственных грекам, известен обычай добывать после этого обряда жену состязаниями на колесницах (сваямвара). У самих греков сохранились и другие следы этого же обычая: так, Одиссей тоже умчал свою Пенелопу на колеснице, и ее отец Ика-рий гнался за ними.
Но Томсон не обратил внимания на то, какие именно мытарства выпали на долю Пелопса при этих инициациях. Не у всех народов инициации требовали пр